Рай начинается за углом

Я никак не могу перейти к началу основных событий >< Так что боюсь, что в рамки миди не влезу точно х) 12. David Cook – Permanent Молчание по дороге домой было слишком тяжелым, чтобы думать о чем-то, кроме этого. Йесон пытался сосредоточиться на дороге. Он не садился за руль четыре года, а Кюхен так безрассудно доверил ему свою жизнь. Но даже такая мысль не помогала собраться, и, чтобы не рисковать, Йесон свернул на обочину и остановил машину. - Что-то не так, - сказал он. – Я не могу. - Можно попробовать отрегулировать сидение, - сделав непонимающий вид, сказал Кюхен. Он был недостаточно пьян, чтобы действительно не понять. - Со мной что-то не так. Йесон сложил руки на руль и уткнулся в них лицом. - Ты только неделю на свободе, - напомнил ему Кюхен. – Было бы странно, если бы все было так. Йесон вздохнул и откинулся на спинку сидения, закрыв глаза. Весь вечер он думал о том, что сделал в жизни, а чего сделать не успел. Последние восемь лет можно было вычеркнуть. Первые четыре года пролетели слишком незаметно, все остальное время он не по своей воле был заперт в четырех стенах с таким же отчаявшимся неудачником. Нужно было взять себя в руки и попытаться что-то исправить. Наверстать упущенное. Заполнить пустоту хотя бы наполовину. - Я тебя люблю. Йесон не знал, вздрогнул Кюхен от этих слов или нет. Йесон не знал, что с ним сейчас происходило. Что он сейчас чувствовал. Это не имело никакого значения. Реук и его музыка что-то сделали с Йесоном. Перевернули все с ног наголову. Смяли. Слепили заново, оставив общую бессмысленность, но кардинально что-то изменив. Йесон не чувствовал никакой легкости. Эмоции, почти душившие его еще час назад, снова скрылись за толстой прозрачной стеной. Как будто бы на него вылили ведро ледяной воды, но тут же высушили, переодели, согрели и отправили жить дальше, будто бы ничего не произошло. - Но? Йесон знал, что Кюхен не станет просто радоваться без причины сказанным словам. Йесон знал, что Кюхен никогда не тешил себя пустыми надеждами. Поэтому успокоился, завел машину и выехал на дорогу. - Но. Кюхен застегнул пальто, будто бы ему внезапно стало холодно, и натянул на лицо воротник, так, что можно было рассмотреть только его поблескивавшие от света фонарей глаза. Ему было неуютно, он волновался и пытался отгородиться от этого, но так же сильно, как Йесон, хотел все решить и не висеть больше в неизвестности. - Я тебя люблю, - повторил Йесон, удивляясь тому, как легко было рушить все, что он берег так долго. – Я тебя действительно люблю. Люблю тебя. На это ушел не один день, и даже не месяц. Год или два – просто в какой-то момент Йесон понял, что пустота в его душе затянула другого человека, превратив его в зависимость. Он скучал по Кюхену, действительно скучал, потому что не видел его месяцами, потому что при встрече позволял себе только потрепать по волосам, несмотря на то, что каждый раз, во время секса с какой-нибудь легкомысленной девушкой из стаффа, представлял его лицо. Он считал младшего невинным, несмотря на образ жизни, который тот вел, и связывал себе руки этим убеждением. Он не мог позволить себе ничего, что выходило бы за рамки, потому что любил его. И теперь, оглядываясь на потерянное время, понимал, что очень глупо поступил, не позволив чувству разгореться, выгореть, потухнуть и остыть в нужный момент. - Но этого мало, - продолжил Йесон, свернув на парковку перед домом Кюхена. Он невесело хмыкнул, подумав о том, как удивятся соседи, впервые в жизни увидев эту машину припаркованной правильно. – Мало и мне, и тебе. - Мне этого хватает, - слишком резко отрезал Кюхен, раздраженно стукнув по ручке дверцы. Сейчас он был похож на ребенка, который бесился, когда ему указывали на его возраст. - Нет, - мягко ответил Йесон. – Не хватает. Кюхен не ответил и вышел из машины, слишком громко хлопнув дверцей. Йесон вышел вслед за ним, но догнал уже рядом с лифтом, который все никак не открывался. - Ты счастлив сейчас? – так же мягко спросил он. Кюхен открыл было рот, чтобы ответить что-то резкое, но так же его закрыл. Двери лифта открылись, и он поспешил зайти внутрь и нажать на кнопку своего этажа. Йесон встал рядом с ним, борясь со внезапным желанием настучать младшему по голове. Путь до восемнадцатого этажа был долгим, молчание – еще более тяжелым, чем раньше. Йесон молчал. Кюхен думал, как выбраться из этой ситуации. Он ненавидел разговоры о своих чувствах и отношениях, потому что не знал, как себя вести и что говорить. Ни остроумие, ни хорошо подвешенный язык не помогали. Кюхен не знал, как и чем описывать чувства. Он просто чувствовал. И меньше всего на свете хотел с кем-то этим делиться. Лифт остановился, и перед открывшимися дверями прошел невысокий парень в форме уборщика и натянутой практически на глаза синей кепке, из-под которой выглядывали длинные черные волосы. Весь поток мыслей почему-то зациклился на этом, заставляя Йесона застыть, и поэтому Кюхен взял его за руку и вытащил из лифта почти силой. Йесон с силой сжал холодную ладонь, когда они подошли к своей двери, тем самым заставляя младшего остановиться. - Я давно не чувствовал себя счастливым, - сказал Кюхен, упрямо глядя куда угодно, только не на него. – Но сейчас я чувствую себя лучше, чем обычно. Не хуже. Лучше. Йесон тихо вздохнул, подумав, что если у Кюхена когда-нибудь будет семья, его жене придется продать душу за способность читать мысли, чтобы понять, чего он хочет и что творится в его голове. - То, что сейчас будет… - начал он, встав между дверью и младшим. – Должно остаться здесь. Кюхен ничего не успел ответить. Йесон потянул его за воротник пальто, заставляя наклониться, и поцеловал, почти грубо, уверенно, будто бы делал это каждый день. Поцеловал, окончательно сминая всякие представления о дружбе и прекрасно понимая, что никто из них не будет делать вид, что ничего не произошло. Поцеловал, потому что это было единственным, чего он хотел сейчас. Без подтекста, долгих объяснений и какой-то ложной надежды. Просто поцелуй. Привет от пустоты. Кюхен отстранился и резко выдохнул, глядя на него с полным непониманием в глазах. Йесон спокойно развернулся к двери и набрал код, торопясь скорее переступить через порог и совершенно игнорируя оставшиеся после поцелуя ощущения. Он слишком давно никого не целовал. В последний раз его губы прикасались к замерзшим пальцам Хекдже в последнюю ночь перед выходом из тюрьмы, и это не оставило настолько ярких впечатлений. Йесон разулся и, повесив куртку на вешалку, сразу же пошел в ванную, захватив полотенце и домашнюю одежду из комнаты. Он не оглядывался на Кюхена, оставив его наедине со смятением и давая, тем самым, время подумать и решить, как вести себя дальше. Время сейчас было последним, о чем Йесон задумывался, поэтому, когда он вышел из ванной, часы показывали половину четвертого утра. Кюхен не спал. Лежал под одеялом, задумчиво глядя в монитор лежавшего на соседней половине ноутбука. Судя по раздававшимся из динамиков воплям, смотрел какой-то ужастик. Йесон тихо порадовался. Младший не ушел с головой в какую-нибудь игру, спасаясь от навалившейся проблемы, а решил ограничиться каким-то бессмысленным кровавым месивом. Прогресс был налицо. - Пора спать, - сказал Йесон и, закрыв крышку ноутбука, осторожно положил его на пол. Возражений не последовало. Простынь и одеяло, не считая маленького прямоугольника, согретого техникой, были холодными, поэтому Йесон придвинулся к Кюхену, чтобы согреться быстрее. Они оба знали, что в ближайшее время не заснут. Слишком много мыслей. - Прости. Йесон посмотрел на то место, где должна была быть голова Кюхена, но ничего не увидел из-за окутывавшей комнату темноты. Йесон осторожно придвинулся ближе и почувствовал его дыхание на своем лице. Было странно слышать что-то подобное от Кюхена. Особенно сейчас, когда он не был ни в чем виноват. - За что? - За то, что не пришел к тебе ни разу, - выдохнул Кюхен. Йесон подумал, что он, наверное, ненавидел себя в этот момент. Несмотря на эмоциональную холодность по отношению к другим людям, Кюхен слишком много всего чувствовал. - Мне было бы тяжелее, если бы пришел, даже один раз, - спокойно возразил Йесон. – Я тебя не виню. - Все приходили к тебе и говорили мне об этом, - начал Кюхен. – Даже Хичоль, даже… - Хичоль пришел только для того, чтобы послать меня к черту за то, что так просто сдался, - Йесон невольно улыбнулся. – Тебе не нужно было приходить. Спасибо, что не сделал этого. - Но… - Спасибо, - повторил Йесон, придвинувшись еще ближе и уткнувшись носом в его плечо. – Хватит себя винить. Кюхен ничего не сказал. Йесон закрыл глаза и постарался отогнать мысль, что это он сейчас должен был просить прощения. Но у них еще будет время на это. Потом.