***
И сентябрь начинается с такой же дождливой погоды. Для Руби он пришёл вместе с холодным ветром, мокрым асфальтом и потрескавшимися губами. На самом деле, девушку это даже пугает, просто, посудите сами, у какого нормального вампира, будь он хоть сотни раз способным превращаться в человека, могут потрескаться губы? Разве это не странно? Конечно, Руби и сама понимает, что ответ на этот вопрос «да», просто потому что за лето у неё отросли волосы, и каждый месяц она ходила делать маникюр, однако это все равно казалось странным. Ну, она всё-таки труп. Живой, но тем не менее труп, у которого не должны расти ни волосы, ни ногти. Возможно, для вампиров это и нормально, но у Руби всё ещё нет нужных знакомых, которые готовы ответить на все вопросы да ещё и встретить с распростертыми объятиями. На календаре было третье сентября — первый вторник недели и день, когда все идут в школу. Руби хоть и была бессмертной да и в деньгах особо не нуждалась, машины своей не имела, потому что боялась водить. Поэтому зачастую её возила Белла, и этот раз исключением не стал. Белла обещала заехать за ней в семь тридцать. И только мысль о том, что Белла будет ждать её, заставляет девушку начать собираться. Как бы сказала Свон, девушка чувствует, что что-то должно случится. Не знает, что именно, но что-то неприятное точно. Собирается Руби с явной неохотой. Подкрашивает глаза, потому что её образ — готическая одежда, красные глаза и большие стрелки —требует этого, закручивает волосы и к семи двадцати уже готовится к выходу, стоя голой в ванной. Остаётся только надеть одежду*. — Руби! — кричит Белла, которая влетает в дом подруги быстрее, чем та успевает выйти из ванной комнаты. Настроение у Свон хорошее. Учиться девушка любит, хоть часто показывает обратное. Она даже оделась сегодня по-особому, по-праздничному: на ногах балетки, а не привычные кроссовки, длинная, ниже колен юбка, блузка с кротким рукавом, на лице лёгкий макияж, а волосы собраны в какое-то подобие прически. — Я здесь, — стараясь сделать свой голос тихим, вторит ей Руби, она быстро одевается, после чего спускается со второго этажа. — Боже, что с тобой? — Руби выглядит как обычно: такая же прическа, макияж, стиль в одежде, однако Белла видит взгляд, который мечется из стороны в сторону, и слышит страх в голосе Скотт. — Руби? — Помнишь, в начале августа ты говорила, что чувствуешь, что этот год станет другим… Словно что-то судьбоносное должно произойти. Я ещё пошутила, что тебе на это дождь в августе указал. Так вот, мне кажется, что именно сегодня это и случится. И предотвращая твой вопрос, указывает мне на это дождь в сентябре. Мерзостная погода. — Какие слова мы знаем, мисс Скотт, и это называется "голубая кровь"? — Белла откровенно смеётся, однако Руби понимает, что сделано это для того, чтобы успокоить её. И за это Руби Белле правда благодарна. — Да брось ты, не думаю, что что-то резко поменяется в нашем дохлом городке. Хотя, нет, вру, поменяется. Мне отец вчера рассказал, что к ним в участок новый доктор приходил, с делом помогал. Доктор Каллен, кажется. Он с семьёй переехал недавно, и его дети, скорее всего, в нашу школу ходить будут. Ну, я просто не уверена насчёт их возраста. — Доктор Каллен? — Руби не верит своим ушам. Фамилия кажется такой знакомой, что девушка решает переспросить, понимая, что ответ вряд ли изменится. — Да, Карлайл, кажется. Чарли вчера о нём много говорил да и я украдкой видела. Такой мужчина красивый, ух, представляю, какие у него могут быть дети, — Белла закусывает губу и отводит взгляд. Руби от этого смеётся, хватает в руки портфель, в котором валяются тетрадки и пенал и, бросая взгляд на часы, говорит: — В машине договорим. Не хочется в первый день опаздывать всё же. К тому же, если эти Каллены окажутся в нашей школе, а если ещё и нашими ровесниками — придётся у них интервью брать. Иначе наши журналисты меня загрызут. — А почему именно тебя? — поинтересовалась Белла, вспоминая, что, вообщем-то, именно Руби была той, кто подошел к ней и спрашивал что-то про интервью. — Образ, — пожимает плечами Руби, — понимаешь, выгляжу я как человек, которому плевать на мнение окружающих. Красные глаза, большие стрелки, мне ещё волосы в синий покрасить нужно и все — точно можно ненормальной называть. — Ты ведь не собираешься на самом деле делать это? — на всякий случай спрашивает Белла, понимая, что Руби сделать может всё, что угодно. — У тебя итак они краснее стали с последней подкраски. Ты прямой пигмент взяла, что ли? — Руби кивает. — Так и думала… Меня твои глаза пугают, правда. Что тогда, что сейчас. Хотя понимаю, что ты мне зла не причинишь, всё равно опасаюсь каждый раз, когда тебя вижу. Словно всё во мне кричит: «беги от неё». Может, снимешь линзы? Хотя бы на сегодня. Руби смысла отказывать не видит. Всё равно в школе она проведёт около четырёх часов, прежде чем сможет слинять отдохнуть часок, чтобы потом вновь вернуть себе «человечность». Физкультура стояла весьма удачно. Да и если Белле так будет спокойнее... — Иди пока в машину, я сейчас, — Белла кивает, а Руби подходит к зеркалу, висящему в прихожей. Конечно, никаких линз на ней нет, да и не появятся они. Руби прислоняется к зеркалу и мысленно начинает возвращаться в прошлое. Делать это с каждым разом всё легче и легче, сейчас даже не хочется кричать от боли, кою она испытывает каждый раз, потому что тело обращается вновь. Руби прибегает быстро. Ей требуется всего пять минут, чтобы сделать всё необходимое. Белла радостно хлопает в ладони, испытывая настоящее блаженство от такой Руби. — Не знаю, почему меня так пугают твои красные глаза, но ты когда без этих ужасных линз, у тебя даже аура другая. Мне бежать не хочется. Ой, чёрт! — Белла смотрит на время и с сожалением осознаёт, что они, скорее всего, всё-таки опоздают. От дома Руби до школы около пятнадцати минут спокойной езды, а на часах уже без десяти восемь. — Не против слегка погонять? — на всякий случай спрашивает Белла, выезжая на трассу. — Если это минимизирует наше опоздание, то я обеими руками за. Гоните, нарушитель Свон. — С вашего позволения, нарушитель Скотт, — и обе девушки смеются. В школу они таки опаздывают. Приезжают ровно к восьми, и поэтому быстро выбегают из красного пикапа и направляются к школе, надеясь, что по крайней мере сумеют добраться в класс до десяти минут. — У тебя что сейчас? — интересуется Руби, закидывая рюкзак на спину. — Биология. Чёрт, и какой извилиной я думала, выбирая этот предмет? У тебя литература, я твоё расписание видела. На ланче встретимся? — Руби кивает ей, после чего направляется бегом в противоположную от Беллы сторону. Скотт почти добегает до нужного кабинета, однако не успевает сделать этого, потому что встречает в коридоре какую-то незнакомую ей парочку, которая явно блуждает в поисках класса. Руби не видит их глаз, однако всем нутром чувствует, что перед ней стоят вампиры. От осознания этого она спотыкается на ровном месте и падает, привлекая их внимание. Стоит паре повернуться, как Руби замечает, что их глаза не красные, а янтарные. Глупо рассмеявшись от собственной паранойи, она встает, принимая помощь от загадочного блондина, и улыбается. — Спасибо, — говорит она им, — вы новенькие? — интересуется она скорее для приличия. Руби чувствует, что должна бежать в класс, однако не может прямо сейчас бросить эту пару в беде. — Я, кстати, Руби Скотт. — Я Элис Каллен, а это Джаспер Хейл, — представляет их девушка. Руби приходится наклонить голову, чтобы смотреть ей в глаза, однако, кажется, что Элис это и не смущает вовсе. — У нас литература сейчас, мы немного заплутали. Не проводишь? — Мне туда же, — отвечает Руби, замирая на месте. Она пытается прислушаться, чтобы услышать сердцебиение этих двоих и удостовериться, что она параноик. Но ни сердцебиения, ни течения крови она не слышит, и это пугает до чёртиков. Конечно, сейчас они не могут узнать в Руби вампира, и девушка хочет, чтобы это оставалось так, однако понимает, что лучше ей сразу признаться во всём, чтобы потом избежать конфузов. Секреты никогда и ничем хорошим не заканчивались. К тому же если эти Каллены и Хейл окажутся куда старше, чем семнадцатилетняя в прямом смысле этого слова Руби, они смогут ответить на её вопросы. — Идём? — спрашивает Элис, неестественно улыбаясь. Руби кивает, на дрожащих ногах идёт до класса литературы и, прежде чем зайти внутрь самой, пропускает Элис и Джаспера. — Доброе утро, мистер Хилл, — говорит Руби, закрывая за собой дверь. Учитель протирает очки скорее для вида, чем из необходимости, и с улыбкой смотрит на Руби. — Ох, мисс Скотт, вы всё же взяли мой курс в этом году. А мы уже делали ставки, что вы решили променять литературу на какую-нибудь биологию, как мисс Свон. — Изучать творчество Гюго мне интереснее, чем слушать о каком-то митозе, — смеётся Руби, чувствуя, что начинает успокаиваться. — И я не опаздывала специально. Просто у нас в классе новенькие, мисс Каллен и мистер Хейл. Помогала им найти дорогу, — пожимает плечами Руби, после чего проходит на свое привычное место рядом с Джессикой Стэнли. Та хочет начать разговор, но видит, что Руби сегодня не в настроении для этого. Проходит урок, на котором Руби витает в пространстве и учителя толком не слушает. Всё смотрит украдкой на Калленов и думает, неужели они тоже выбрали этот город из-за постоянных дождей? Неужели Руби не ошиблась в том, что они вампиры? И если это так, то не будет ли у них неприятностей? Потому что даже те убийства, которые изредка позволяет себе Руби и мелкое воровство в больнице, — спасибо способности, — не остаётся незамеченным. А если вампиров станет больше, не принесет ли это проблем? Мыслей так много, что девушка даже не замечает, когда наступает обед. Она идёт в столовую на автомате, слушая лепет Джессики, которую мало волнует, что её не слушают. Она что-то рассказывает про школьный бал и про то, что обязательно пойдёт туда с Майклом и станет королевой. — Белла, — радостно щебечет Джессика, делая вид, что рада видеть Свон, хотя Руби чувствует эту ложь. — Ты уже видела Калленов? — она говорит это тихо и указывает на столик, который уже успели занять вампиры. Руби внимательно изучает каждого и приходит к неутешительному для себя выводу. Её чутье не обмануло, сегодня действительно случилось ужасное, ну, или же прекрасное, это уже с какой стороны смотреть. — Ты чего, Руби? — интересуется Белла, замечая заинтересованный взгляд Руби. — Думаешь, что они — твоё ужасное? — Руби кивает. — Пойду, в туалет отойду… Сейчас буду, — конечно, выбирать туалет, как место для того, чтобы скинуть с себя «человечность» и вернуться к красным глазам — вариант не слишком благоприятный, но и не худший. Руби заходит в кабинку и стискивает зубы, чтобы не закричать на всю школу, вновь испытывая всю боль обращения. Всё же у этой способности очень много минусов.***
В столовой шумно, большинство учеников переглядываются между собой и якобы тихо обсуждают новеньких. Конечно, интерес к этой загадочной семье, которая к тому же переехала из довольно крупного, по их словам, города, огромный. Однако ещё интерес вызывает их нежелание идти на контакт с кем бы то ни было, замеченное ещё на уроках. Так что и в столовой они хоть и были главной темой для обсуждения, но к ним никто не подходил. — Что с тобой, Эдвард? — Розали замечает, что Эдвард смотрит на одну девушку, практически не отрывая взгляд. — Думает о нас что-то плохое? — усмехается та, желая поддеть «брата». — Не знаю, — резко и грубо отвечает он, вызывая шок на лицах других Калленов. — Не знаешь? — интересуется Элис, на что Эдвард кивает вновь. — Но как это? Ты хочешь сказать, что не слышишь её мыслей? — Да. Рядом сидящая девушка думает громко, другие тоже, а она… Я не слышу её мыслей, и это… А ещё к нам хотят отправить какую-то Руби, вроде бы она должна договориться насчет интервью. Та девушка, брюнетка, думает об этом. — Плевать на это, — резко бросает Розали, — меня больше интересует, почему ты не слышишь мыслей девчонки. Дар даёт осечки? — До сих пор не давал, — отвечает за него Джаспер, — с чего бы начинать сейчас? — Может, она вампир? — делает разумное предположение Элис. — Хотя глупость, отсюда слышу, как её сердце бьётся. И кровь… Такой запах сладкий, никогда прежде ничего подобного не слышала. — Её кровь поёт мне, — признается Эдвард, — на биологии еле сдержался. Она села рядом, это было так близко… Каких усилий мне стоило не тронуть её. — Не смей приближаться к этой девчонке, — цедит Розали, предчувствуя беду, — человек навлечёт на наш клан беду. Нам не нужны проблемы, понимаешь это? Не стоит говорить с ней, пытаться выяснить, что в ней особенного. Просто будь начеку, Эдвард, особенно, когда ты нашел la tua cantante**. — Не могу обещать тебе этого, — по крайней мере, Эдвард не пытается давать обещаний, которые не сдержит потом. — Но постараюсь не доставлять проблем. — И на этом спасибо, — бурчит Розали, после чего Каллены начинают говорить о чём-то постороннем. В это же время в столовую входит Руби. Девушка слегка дрожит, но старается не показывать этого. Всё же она вампир, нужно держать лицо. В голове у неё крутится одна мысль: «лишь бы я была не права, лишь бы я была неправа», и она такая обычная для подростка, что Эдвард даже не обращает на неё особого внимания, сосредоточившись на Белле. — Руби! — радостно говорит Джессика, стоит ей приблизиться к столу. Она протягивает Скотт фотоаппарат и указывает на Калленов. — Поговоришь с ними? Всё как обычно, попробуй на интервью договориться со всеми, если не получится, хотя бы несколько снимков сделаешь? — Джессика, — хочет начать Белла, думая, что эта просьба доставляет дискомфорт Руби, но та, к её удивлению, соглашается, причём даже слишком легко, даже как-то радостно. — Ты линзы снова надела? — Для образа, — Руби чешет затылок, — знала, что попросят о чём-то подобном. Ладно, пойду к нашим звездочкам… И я всё помню, Джессика, не первый год занимаюсь этим, — Руби подмигивает Белле и, натягивая на себя улыбку, идёт к Калленам. В голове мыслей по прежнему нет, так что Эдвард ничего раньше времени заподозрить не может. Руби подходит к Калленам и, видя, что все взгляды направлены на неё, говорит достаточно громко, чтобы все поняли, для чего она здесь. — Эй, привет. Вы ведь новенькие, да? Дети доктора Каллена, как вы к интервью небольшому относитесь? Чтобы все могли понимать, с кем мы дело имеем. Несколько стандартных вопросов и фото для газеты, — Руби прикрывает глаза, думая, что прислушиваться к её сердцебиению сейчас никто не будет, а раньше времени светить красными глазами не хочется. — Нет, — грубо отвечает Розали. — Мы не будем отвечать на что-то подобное или иметь дело с кем-либо из вашего паршивого журналистского кружка. Руби хочется огрызнуться, сказать, что это в их же интересах, что Форкс — её, Руби, территория и они должны выслушать её и, как минимум, ответить на некоторые вопросы. И мысли её такие громкие, что Эдвард невольно прислушивается к ним. — Ты? — спрашивает он, однако Эммет осознаёт всё раньше. — Ты… — Эммет хочет сказать что-либо, однако от шока не может связать и двух слов. — Подходи после школы, — отвечает за всех Элис, тоже поняв, в чём дело, — это нужно обсуждать с Карлайлом… И с Эсми. А ты давно?... — Чуть больше года. И в городе тоже, — конкретизирует Руби, вызывая неподдельный шок на лице Элис. — Я вас найду после… И… Диалог не простой будет, да? — усмехается девушка. — Вы не представляете, как много у меня вопросов. — У нас тоже, — кивает Эдвард, только теперь обращая внимания на мысли Руби. Девушка проходит обратно за стол, за которым уже идёт бурное обсуждение, послали ли её Каллены или же согласились. — Ну? — интересуется Джессика. — Как прошло? Они все такие из себя загадочные, я поставила десятку, что отказали. — А я двадцатку на то, что согласились. Ты же умничка, — с гордостью говорил Белла. — И как? — После школы к ним домой поеду. Интервью брать. Всё хорошо, — успокаивает их Руби. — Так что домой без меня, Белла. — Я всё равно у тебя ночую, — отмахивает она, — ключ там же? — Руби кивает. Девушка не уверена, что вернется домой сегодня. Однако не может сказать Белле, чтобы та ехала домой. Не поймет, ещё и напридумывает чего-нибудь. Так что лучше просто кивнуть. — Кстати, — Белла притягивает Руби к себе и шепчет на ухо, — постарайся с Эдвардом быть осторожнее. Он на меня смотрел как-то странно, а ещё нос закрывал, словно от меня воняет. Жуткий тип. Руби бросает заинтересованный взгляд в сторону Эдварда, думая, что обязательно спроит у него об этом, а Белле говорит лишь: — Обещаю, — и у Беллы не верить Руби причин нет.