Слизеринка под прикрытием

От лица Гермионы. "Почему в жизни всё так несправедливо? Почему в этой глупой жизни так много бед и препятствий? Почему это всё случилось именно со мной, а не с кем-то там другим, кто действительно заслуживает такие испытания?" — думала Гермиона, печально опустив голову и не понимая, что в этой жизни не так. С того вечера прошло уже несколько недель. Впереди близились Рождественские каникулы, и поэтому большая половина школы уже с нетерпением ожидала их. Обсуждали будущий бал и костюмы. Но не всем было так весело. Гермиона уже несколько недель пыталась побороть в себе боль и печать от слов, которые услышала от Малфоя. От того, что он Пожиратель смерти и убийца. После долгих ночей в размышлениях Гермиона решила, что то, что ей говорил Драко о том, что он пытается помочь маглорождённым, и о том, что он действует во благо – это всё правда. Почему-то ей не хотелось думать иначе. Хоть и уже было всё ясно и понятно. Ей не хотелось принимать тот факт, что он это делает по собственному желанию. Вот именно поэтому Гермиона уже третий день ищет встречи с Драко. Чтобы он смог нормально всё объяснить и поговорить с ней. Чтобы наконец-то объяснил, почему отвернулся от неё. Почему больше не хочет с ней общаться, почему ведёт себя так, как будто они никогда не были знакомы. Это убивало девушку. А особенно то, что по школе прошёлся омерзительный слушок, в котором говорилось, что Драко наконец-то избавился от чар, которые наложила на него Гермиона, и теперь он свободен. Такое слышать, мягко говоря, было обидно и больно. Слизеринка ненавидела школу из-за этих слухов, из-за тупых девушек, которые только и ждут подходящего момента, чтобы наброситься на Драко. Все эти две недели брюнетка не спала и искала ответы на все свои вопросы. При этом помня, что она должна вести себя так, как будто ей стёрли память, чтобы не выдать Малфоя и не навлечь не на себя, ни на него проблем. Она всё также, как и до этого, вела расследование. Только вот в этот раз девушка уже знала, что Малфой состоит в их рядах. На этот раз она уже искала информацию о их главаре. Конечно, было намного проще спросить об этом Драко. Но тот с ней не разговаривал, да и выдавать себя ей тоже как-то не хотелось. Ведь он ещё до сих пор не знает, что она аврор и работает на Министра. Только стоило Гермионе подумать об этом, как ей на душе становится ещё более паршиво, чем оно есть. Ведь она обманывает Драко, следит за ним или, если быть точнее, следила. Ведь после той ночи он избегает её и вообще с ней не видится. Максимум, где она его может увидеть – это на завтраке, обеде, ужине и, конечно же, на занятиях. И то в последнее время он и их стал прогуливать. Поэтому Слизеринка даже на них не могла проследить за парнем. Не говоря уже о том, чтобы хоть просто так на него взглянуть или поговорить. Потому Гермиона и решила, что последней её надеждой остался Блейз. Друг никогда ей не соврёт и не выдаст её. Но тут есть одна очень большая проблема. Блейз также дружит и с Малфоем. И поэтому то, что знает Блейз, знает и Драко, и наоборот. С этой мыслью Гермиона направлялась в подземелье с надеждой найти там Блейза и допросить в прямом смысле этого слова. Она устала церемониться с Малфоем и Пожирателями, которые ради развлечения хотели убить её. Она устала мучиться в догадках, кто и почему. Ей нужны были ответы, и срочно. Уже у дверей у комнату мулата, она невольно стала свидетельницей очень интересного разговора между Блейзом и Малфоем. Прислонившись ухом к двери, она пыталась хоть что-то да услышать. — Ты не можешь вечно бегать от её, — послышался недовольный голос мулата. — И почему это? Она и так в большей безопасности. Чем подальше от меня, тем лучше для неё, — выступал Драко с печалью в голосе. — Но не для тебя. Ты хоть в зеркало то себя видел? Да ты после того, как наговорил ей той чуши, что сам же и придумал, похож на безжизненный сосуд. Или на какое-то гнилое растение, — говорил ему Блейз. — Мне всё равно, что со мной случится. Я за неё переживаю, — всё также с печалью произнёс Драко. Гермиона же стояла около двери и молча слушала. Она была в шоке, когда услышала то, что Драко это всё специально делает, что хочет её защитить. — Как по мне, то ты совершаешь самую глупую ошибку в своей жизни, — произнёс Блейз, но уже намного спокойнее, чем до этого. — Нет. Я делаю всё правильно. Я не могу и не буду втягивать её в это. Не могу, потому что так сильно её... — грохот. Какой-то парень, что шёл около девушки, уронил стопку книг на пол и этим заглушил всё, что говорил блондин. Гермиона недовольно вздохнула и, выждав несколько секунд, открыла дверь в комнату мулата. От лица Драко. После того вечера, когда парень выкрал себя и наговорил Гермионе в нетрезвом виде всякой чуши, прошло уже несколько недель. Глупых, бессмысленных недель, которые привели его в никуда. Ведь смотреть на то, как его любимая страдает и угасает на глазах, было невозможно. Хоть он был безумно зол на девушку из-за того, что она не сказала ему, что маглорождённая, чувства к ней никуда не пропали. А даже наоборот. Первые дни ему было безумно тяжело и омерзительно даже думать, что он влюбился в грязнокровку. Но после того, как он отбросил все стереотипы, после того, как верный друг Блейз помог ему осознать то, что быть влюблённым в маглорождённую – это не преступление, к парню пришло осознание. Драко принял решение больше не следовать традициям своей семьи и не принимать их правила на счёт маглорождённых. Он устал от этих всех традиций и сбережение чистокровности рода. Он устал от своего покойного отца, который ещё до сих пор приходил к нему во снах и твердил ему, что он должен жениться на достойной чистокровке. Это выматывало и ужасно бесило. И хоть парень смог переубедить в этом первую очередь себя, что ему не нужны эти глупые традиции, сохранение чистокровности рода и всё такое, он не мог подвергать опасности Гермиону. И поэтому в его светлой голове родилась дурная и одновременно правильная идея. Защитить девушку во чтобы то не стало. И начать нужно было в первую очередь с себя. Перестать общаться с ней, избегать её всеми возможными путями, не давать ей никакого повода вновь сблизиться с ним. И вот тогда она, может быть, и останется жива и счастлива. И хоть ему это будет очень тяжело сделать, когда всё нутро трезвонит и кричит, просится к ней, хочет её обнять, прижать к себе так сильно, чтобы ей было больно, и главное, никогда не отпускать. Хочется сбежать с ней и никогда не возвращаться в это место. К этому этапу пережить все испытания, которые приготовила им судьба, и наконец-то повести её в белом пышном платье под венец. Сделать её самой счастливой девушкой во всей вселенной и любить её. Любить до потери сознания, до самой последней секунды, пока его сердце бьётся и стучит для неё. Только для неё.

***

С тех пор жизнь с каждым днём становилась всё хуже и хуже. Сначала этот болезненный разрыв, потом эти бредовые слухи о его избавлении от чар и от влияния Гермионы. А после и то, что почти каждая вторая девушка школы пыталась соблазнить его и затащить в постель. И это ещё не самое страшное. Ведь ему приходилось подыгрывать этим девушкам, чтобы Гермиона действительно поверила в его слова, что она не нужна ему. Что он, не любит её. Что всё то, что между ними было – это глупая и непростительная ошибка. Драко пришлось на её глазах обнимать незнакомых ему девушек, шептать им непристойности на ухо, чтобы те смущались и показывали всем своим видом, о чём ей только что говорил блондин. Лапать их и даже целовать прямо у неё на глазах. И, конечно же, после этого наблюдать, как с полными глазами слёз и обиды девушка выбегает из класса или столовой. Слышать как по ночам в её комнате грохочет какая-то магловская музыка, заглушающая её рыдания и крики. В такие моменты он ненавидел сам себя. Напивался, чтобы хоть немного, но поспать. Чтобы не чувствовать боль, которую он ей причиняет. Чтобы не сорваться и не побежать её успокаивать, целовать, обнимать, любить. Иногда, в такие ночи, когда её плачь становился громче музыки, парень терзал себя режущими заклинаниями. Причинял себе физическую боль взамен на её моральную. В такие ночи он доводил себя до бессознательного состояния. Моля о том, чтобы хоть это помогло ему. И в такие дни его верный и, наверное, единственный близкий друг помогал ему справиться с этой дрянью. Приводил его в сознание после тяжёлых ночей. Залечивал ему глубокие раны от порезов и, конечно же, давал ему сильного пинка. Ведь если он продолжит так и дальше, то жить блондину останется не очень-то и долго. И вот в один такой день. Когда Драко уже третий день практически не видел Гермиону, когда ему хоть немного, но стало легче от этого. В комнату Блейза зашла измученная девушка, которая не очень-то и отличалась от самого парня. Те же чёрные круги под глазами, измученный вид, покрасневшие от слёз глаза и тот же ненавистный взгляд, который он уже устал ловить на себе. — Блейз. Не мог бы ты со мной поговорить? — произнесла это Гермиона с какой-то надеждой в голосе. Как будто не обижается на Малфоя, как будто понимает, почему он так поступает. Он не смог не посмотреть в её глаза. Они были дня него такими родными, такими понимающими и нежными, что парень аж испугался. — Наедине. Если, конечно, это возможно. — Я не знаю, — начал Блейз. — Я тогда зайду немного попозже, — произнёс Драко, вставая с кровати, и, обойдя брюнетку, вышел из комнаты. Он тихо закрыл дверь и, прислонившись ухом к ней, стал слушать. — Ты присаживайся. Вижу, что у тебя дела совсем такие же, как и у Малфоя, — послышался голос Блейза. На что Драко закатил глаза и дальше продолжил слушать. — А что это так очевидно? — голос слизеринки прозвучал как-то не так. От её голоса внутри у парня как-то стало неспокойно. — Вы оба отрицаете то, что выглядите паршиво. — Как по мне, то у Драко вроде всё хорошо, — неловкое молчание, и девушка продолжила, но в этот раз уже плача. — Он всё также, как и раньше, всеми обожаем и доволен этим. Всё также окружён девушками. Как ты считаешь, Блейз? Мне может быть приятно смотреть на то, как того, кого ты любишь, целует в углу какую-то девку. Или то, как он её лапает. То, как он с ненавистью смотрит на меня и избегает нашей встречи. — Говорила она без остановки. Говорила и при этом рыдала. Драко понимал, как ей это всё было видеть. Как больно и омерзительно. Но он точно не мог представить, что она придёт с этой болью к Блейзу. — Я тебя понимаю. И уже не раз говорил ему об этом. И каждый, практически каждый раз он оправдывался тем, что ненавидит тебя. Ненавидит, что ты маглорождённая и обманывал его. Но... — сердце Драко пропустил удар. Он молил Мерлина, чтобы друг не выдал его и не рассказал ,что на самом деле думает о ней. Что ещё до сих пор любит её. — Но что?! — выкрикнула Гермиона. Умоляя мулата, чтобы тот не останавливался. — Но мне кажется, что он врёт, — Драко чуть не потерял контроль от того, что Забини портит весь его план. — Слушай, я за эти слова и так получу. Ведь Малфой же сейчас стоит за дверью и подслушивает нас. Он не простит меня, если я своим языком испорчу весь его план. — План? Это тот, где нужно меня избегать и мучить? Или тот, где, пока я не знаю, убивать ни в чём неповинных людей? Знаешь что, Блейз. Можешь ему передать, что я больше не хочу его видеть и слышать. Слышишь, Малфой, я больше не хочу тебя видеть! — крикнула она, уже обращаясь к Драко, а не к Блейзу. В следующею секунду дверь открылась, и заплаканные глаза Гермионы встретились с его серыми. — Я ненавижу тебя, — прошептала она со злостью в голосе и в глазах. Гермиона развернулась и быстро скрылась за углом коридора. Драко же обезсиленно закрыл глаза, виня в этом только себя. Ненавидя себя за то, что он всё испортил, позволил ей страдать и плакать, позволил себе любить, а ей влюбиться. — Ты как? — голос друга выдернул блондина из размышлений. — Слушай. Может, всё-таки поговоришь с ней? — Нет. Не стоит. Так будет лучше, — неловкое молчание. — Спасибо тебе за всё, но я уже, наверное, пойду. Драко тут же развернулся и, не глядя на друга, пошёл прочь из подземелья. Он был такой уставший и угнетённый, что делать ничего не хотелось. Решив, что как только придёт в свою комнату, то сразу ляжет спать и наконец-то выспится как следует. Но только как только он зашёл в свою комнату, из их совместного душа он услышал тихое, заглушающее потоком воды пение Гермионы. Раньше он не очень сильно обращал на это внимания. И, наверное, сейчас тоже так бы было. Но в данной ситуации почему-то хотелось, чтобы она пела так целый день и целую ночь. Чтобы успокаивала его своим голосом и не дала сорваться. Не дала потерять самого себя и её за одно. Чтобы своим голосом пробудила в нём чувства и вернула его назад к себе.       Окей, мы просто играем в жизнь,       Часто не понимая роль.       Наши сюжеты это белый лист,       Где мы вместе напишем свой. Пела она с дрожащим голосом. Драко сел на пол, упираясь в дверь ванной спиной, и, спрятав лицо в ладони, тихо заплакал.