Пигмалион

Обед закончился и Барти должен был найти Гермиону. Он решил сначала поискать ее в собственной башне, а потом зайти в библиотеку. Крауч-мл поднялся к Гермионе и позвал ее через дверь. Никто не откликнулся. Барти спустился в библиотеку. В ней было как всегда мало учеников. Где-то вдалеке библиотеки слышалось раздражённое шуршание страницами. Барти пошёл на звук и наткнулся на злую Гермиону. Она даже не посмотрела на своего профессора. «Как своевольно она стала себя вести со мной... Но это значит, что она мне доверяет»,-Барти успокоила эта мысль и он присел напротив девушки. -Что он тебе сказал?-Барти действительно чувствовал волнение по отношению к Гермионе. Также он был зол на то, что кто-то посмел вывести Гермиону из себя. Кто-то кроме него. Гермиона наконец посмотрела на Барти. В ее глазах замерли слёзы. В груди Барти впервые за почти всю жизнь что-то дернулось при виде женских слез. И это не было раздражением, как обычно. Он подвинулся к Гермионе ближе и обнял ее: -Ты можешь мне рассказать. Я ведь для тебя уже не просто профессор, не так ли?-Барти говорил это тихо, чтобы никто их не услышал и не увидел. Он почувствовал, как после этих слов Гермиона подвинулась к нему вплотную и ее маленькие руки схватились за края его пиджака. -Рон...-Гермиона позволила себе пожаловаться впервые за долгое время. -Что Рон? Он обидел тебя? Я видел, что было за обедом...-Барти еле сдерживал себя, чтобы не навредить парню в эту же секунду. Гермиона бы не оценила, а Дамблдор уволил бы его. Крауч-мл сжал челюсти со всей силы и на его скулах заиграли желваки. -Он назвал меня профессорской подстилкой из-за нашей прогулки в Хогсмиде...-по голосу Гермионы было понятно, что она еле сдерживается, чтобы не заплакать. -Что ещё он сказал?-Барти скрипел зубами. «Этот мелкий ублюдок посмел назвать тебя так низко, оклеветать...Почему ты так трусливо сбежала? Что заставило тебя не ответить ему тем же? Он поплатится за это, поверь мне, Гермиона»,-Барти гладил Грейнджер по голове. -Он сказал, что я бессердечная сучка, и что я хорошо учусь по твоему предмету, только потому что сплю с тобой. И ещё что я ради тебя перестала с ним общаться,-Гермиона сделала паузу, чтобы вдохнуть и выдохнуть, постепенно она начала успокаиваться,-а Гарри и Джинни почти ничего не сказали в мою защиту, они лишь попытались усмирить меня! Это нечестно!- Гермиона подняла гневный взгляд на Барти. Она искала поддержки хотя бы в нем. Его выражение лица отвечало ее ожиданию. Он выглядел беспокойным, раздражённым и одновременно возмущённым. Гермиона уткнулась Барти в шею мокрым носом: -Я так устала строить из себя сильную... Почему я все время одна? Только ты рядом...-Гермиона замолчала, ожидая реакцию на свои последние слова. -Я всегда буду рядом, если тебе будет плохо. Если хочешь, приходи ко мне вечером и мы поговорим об этом. Ведь всегда становится легче, если выговоришься...-Барти посмотрел на Гермиону заботливым взглядом. Грейнджер уже совсем успокоилась и отстранилась от профессора. -Я хочу поговорить с тобой кое о чем...-Гермиона уже было хотела продолжить, как перед ней и Барти появились Гарри, Джинни и Рон. Рон был красного цвета и явно возмущён, когда как Гарри и Джинни были бледны. Барти снова переполнила злость при виде рыжего дружка Гермионы, и он решил начать первым, обратившись к Рону: -Мистер Уизли, я наблюдал ваше поведение за обедом и скажу, что оно строго не позволительно!-Крауч-мл встал в полный рост, возвышаясь над нескладным пареньком. Ему понравилось то, как при виде профессора воинственный дух Рона улетучился, словно сдутый шарик. «Какой же ты противный, Рон Уизли... Весь в своего отца в молодости. Как ты мог дружить с Гермионой? Что ты забыл на Гриффиндоре, если с таким характером тебе только пожирателям прислуживать? Нападаешь на невинную девушку, а когда видишь действительно угрожающего соперника, трепещешь, как крыса. Хоть бы не так откровенно это делал!»-Крауч-мл продолжил тиражировать Рона вслух: -Мистер Уизли, я слышал вас. То, как вы посмели оклеветать мисс Грейнджер неприемлемо! За это я назначаю вас на отработку к мистеру Филчу на месяц. Будете драить полы в Большом Зале после ужина,-Барти с большим удовольствием наблюдал за рожей Уизли- то как на его лице сначала была ненависть, затем возмущение, потом липкий страх, все это заставляло пожирателя наслаждаться ситуацией, однако он не хотел выставлять Гермиону стукачкой. Барти продолжил,-Также я услышал о том, что вы, единожды увидев меня и мисс Грейнджер на светской прогулке в выходной день, решили распуститься о том, что якобы мисс Грейнджер спит со мной, не так ли?-Барти выждал пару секунд, давая шанс Рону ответить. Парень молчал, что разозлило Крауча-мл,- Я вас спрашиваю, мистер Уизли!-прикрикнул Крауч-мл. -Да...-только и смог промямлить Рон. -Радует, что вы хотя бы говорить умеете,-Барти продолжил сверлить Рона взглядом. Парень совсем стал плохо выглядеть. Тут напряженную тишину решил прервать Гарри: -Мистер Уайлд, Рон хотел извиниться перед Гермионой...-Гарри явно не хотел перечить профессору. Барти кивнул и отошёл в сторону, давая Рону увидеть Гермиону, до этого сидевшую за его спиной. Девушка явно не хотела видеть своего обидчика. Рон подошёл чуть ближе и нахмуренно произнёс: -Гермиона, прости меня,-Рон стоял в позе «руки по швам» с опущенной головой, весь покрытый красными пятнами. Все замолчали. Только Гермиона после таких слов не улыбнулась,а резко вскочила со стула и встала в воинственную позу. Рон отшатнулся назад. Барти поняв, что ситуация накаляется и возможно Гермиона сейчас либо ударит парня, хоть и к большой радости Крауча-мл, либо запустит в него заклинанием, все же надо будучи профессором остановить это. Барти положил руку на плечо Гермионы и на его удивление гриффиндорка быстро остыла. Однако все же произнесла: -Скажи спасибо, что профессор Уайлд не дал мне проехаться по твоему личику...-Гермиона отступила на шаг назад, но тут к большой неожиданности всех присутствующих в круг из пяти людей с воплями,- «Бон-бон!- ворвалась Лаванда Браун и повисла на шее у Рона Уизли. Парень попытался оттолкнуть свою нерадивую подругу, но Лаванда будто бы игнорировала всю ситуацию. -Ро-о-о-н...Пойдём отсюда, зачем ты извиняешься перед Грейнджер? Ты же все правильно сказал!-Лаванда ухмылялась, пока не заметила профессора Уайлда, что стоял прямо за ней. -Мисс Браун... Судя по всему и вы туда же, от вас не ожидал...-услышав голос профессора, Лаванда вздрогнула и отшатнулась от Уизли, повернувшись к профессору. Она стояла и открывала и закрывала рот, будто рыба. -Значит у мистера Уизли как раз будет подмога...,-Барти надоел весь этот цирк, и воспользовавшись привилегиями профессора, он решил закончил эту бессмысленную беседу,-Объясняю в первый и последний раз: У нас с мисс Грейнджер сугубо платонические отношения. Никто ни с кем не спит. Также в правилах и этикете Хогвартса не прописано о запрете общения и дружбы между учеником и профессором. Если я ещё раз услышу о слухах про то, что мы с мисс Грейнджер спим, всех кто их распространяет ждёт наказание. И поверьте- серьезное... Вам, мисс Браун, понятно?-Барти строго и гневно посмотрел на девушку. -Да...-Лаванде больше нечего было ответить. -А вам, мистер Уизли? Предупреждаю, я за своих учеников всегда заступлюсь, а мисс Грейнджер лучшая из них!-Барти почувствовал после этих слов, как холодная рука Гермионы благодарно сжала его запястье тайно от всех. Рон побледнел, но кивнул. Гарри и Джинни в это время молча переглядывались. Смотрели то на друг друга, то на каждого из присутствующих. -Значит все свободны,-закончил Барти. Все снова переглянулись. -Э...До свидания...-одновременно сказали Рон, Лаванда, Гарри и Джинни. Все четверо развернулись и ручейком вышли из тесного библиотечного пространства. Дождавшись полной тишины Барти развернулся лицом к Гермионе. Та стояла бледная и ни то улыбалась, ни то злилась. -Всё...?- начал Барти, но его перебила Гермиона. -Нормально, да. Спасибо, что заступился за меня, но мне кажется, Лаванду не остановит твоё наказание, ведь ты лично за меня... Барти сделал наигранно-расстроенное лицо, на что Гермиона, скрестя руки на груди, закатила глаза. -Так о чем ты хотела поговорить здесь,-Барти развернул стул, и перекинув одну ногу, сел, положив руки на спинку. Гермиона обратила внимание на его руки. Длинные худые пальцы. Одновременно мужественные и слегка грубые. Широкие ладони, с тыльной стороны которых проявлялись вены. А также, к эстетичному удовольствию Гермионы, его руки были покрыты тёмными волосами. Ей было странно это признавать, но ей так нравилось, когда у мужчины темные, не слишком густые, волосы на руках. В отличие от молодых парней, это выглядело очень сексуально, придавало мужчине мачизма. Особенно если мужчина имеет поджарую фигуру. Гермиона не успела понять, когда в ее голове начали появляться фантазии. Сценки то появлялись, то пропадали, но заменялись следующими. Такие яркие и четкие: то как Дэвид сначала нагнулся через стол, и положив на затылок Гермионы ладонь, поцеловал ее. Или как он прижимал Гермиону к книжному стиллажу, в одном из узких проходов, своими красивыми руками он... Из транса ее вывело щелканье этих самых пальцев перед лицом Гермионы. -Эй, Грейнджер!-Барти вывел Гермиону из задумчивости,-у меня что-то не так с руками? -Чего?-Гермиона похлопала глазами, тем самым вернув четкость зрения, после того как засмотрелась на объект своего фетиша. Барти «разочарованно» покачал головой. -О чем ты хотела здесь поговорить? -Ааа...-протянула Гермиона с глупым выражением лица. Щеки все ещё горели после визуальных сцен в голове. Низ живота скрутило в жаркий узел. -Я хотела спросить, можешь ли ты открыть мне легальный доступ в запретную зону библиотеки...-Гермиона всмотрелась в лицо Дэвида. Никакой реакции. «Да что с ним? То на его лице играют несочитаемые эмоции и мимика очень выразительна, то вдруг абсолютно никакой реакции!» Барти все же задумался над этой просьбой. «Чего-чего, а такого от тебя, Гермиона, не ожидал. И что значит легально? До этого ты по ночам там шарилась? Хотя на тебя это вполне похоже... Маленькая гриффиндорка, неужели ты решила заинтересоваться тёмными искусствами?»-Барти по-змеиному облизал нижнюю губу. Он все ещё всматривался в лицо Гермионы и молчал. Но вдруг он неожиданно кашлянул, из-за чего Гермиона комично дернулась на стуле. -Расслабься, я просто раздумывал как мне у Дамблдора выпросить это для тебя...-Барти подставил под щеку кулак. -Правда?-Гермиона засияла и повисла на шее Барти прямо через стол. -Тихо!-Раздался вдалеке скрипучий голос смотрительницы библиотеки. -Не так быстро, Гермиона...-Барти нежно убрал руки Гермионы с шеи,-сначала скажи зачем тебе запретная секция? -Мне...Я...- Грейнджер задумалась, как правильно сформировать мысль, врать ей не хотелось, но другого варианта она не видела,- Мне нужна теория. Барти пододвинул стул к Гермионе и наклонился к ее лицу: -Но ты же понимаешь, что не всю теорию этой секции тебе стоит знать,- он говорил это тихо, заговорщически. Гермиона подхватила настрой профессора и также немного наклонилась, ещё больше сократив расстояние между их лицами: -Если подходить с умом, то можно и всю. В любом случае за год я точно не успею изучить всю секцию. Она ведь огромная. Возьмём самое необходимое... Барти перебил Гермиону: -Возьмём?-Он дал акцент на окончание слова,-напомню, что я все же не являюсь твоим личным куратором. Это даст на меня дополнительную нагрузку, а я все-таки хочу отдыхать. Я ведь уже очень взрослый человек и устаю больше тебя. Гермиону как водой окатили. Такого отказа она не ожидала. Да и не задумывалась над этим. Ее щеки покраснели от стыда и осознания собственного эгоизма. Она отодвинулась от Барти, пытаясь скрыть разочарованное выражение лица. Крауч-мл конечно заметил перемену настроя Гермионы и поспешил наладить ситуацию: -Но я же не сказал нет,- он проследил за сменой эмоций на лице Гермионы. Она подняла на него удивлённый взгляд, в котором читалась надежда. -Давай так: я выпрошу тебе доступ, скажи спасибо своей почти идеальной репутации между учителями. Но...-Барти сделал назидательный жест, подняв вверх указательный палец,- Ты сама будешь изучать все, что хочешь. Будешь делать конспекты по теории, а в Выручай-комнате ты будешь практиковаться со мной по ним. С учетом того, что это не сильная темная магия или не проклятье. Ясно? -Ясно,-ответила Гермиона. Она была удивлена тоном Дэвида. Видимо он решил взять ее в ежовые рукавицы, поняв, что их субординация начинает исчезать также быстро, как началось их общение. -Гермиона, есть ещё нюанс,-Барти оглянулся, поняв что никого рядом нет, он накрыл руку Гермионы своей. Гермиона покраснела, но не отвела ее. «Его ладонь такая горячая... Может у него температура? Да нет, не неси бред, Грейнджер»,-Гермионе вдруг подумалось, что его жест был больше отцовским, чем... «Чем что, Грейнджер?»,-недавно забытый голосок внутри головы Гермионы вернулся. «Неужели ты действительно думаешь, что нравишься ему как девушка? У вас двадцать один год разница. Он просто очень открыт. Ты же не знаешь, вдруг ты не единственная, с кем он так общается?» Паранойя от слов едкого голоса накрыла Гермиону с головой. Этому «мелкому ублюдку», как называла его Гермиона, удалось задеть честолюбие и самолюбие хозяйки. Гермиона не была бы лучшей в школе, если бы не была эгоисткой. Ей нравилось находится в центре положительного внимания. В этом была часть ее гриффиндорской натуры. Строить из себя героя, а лучше быть им. Быть единственной во всем. В том числе и в отношениях. Гермиона осознавала свои психологические проблемы. Ей нужно было, чтобы кто-то восхищался ею. Любил и лелеял только ее. Рон в этом ее не удовлетворял. Выбрав глупую Лаванду, он оскорбил Гермиону. Но об этом она никому не говорила. Как и у всех, у Гермионы были свои темные тайны в душе. Когда Гермиона поняла, что одной только эрудиции недостаточно, она стала следить за внешностью. Ведь всем нравятся симпатичные. А ум и красота творят страшные вещи. Гермиона благодарила свои гены, которые дали ей объективно красивое лицо и хорошую фигуру. Но и этого не достаточно. Нужно иметь в образе ещё некую изюминку, иначе нет ничего интересного в красивом образе и хорошем уме. В Гермионе этой изюминкой была невероятная смелость и хищность. Однако, возвращаясь к изначальному вопросу, неужели она может быть не единственной, с кем Дэвид так тесно общается. Ведь Грейнджер не идиотка. Дураку понятно, что все, что произошло между ней и Дэвидом за последнее время, имеет романтический и даже сексуальный подтекст. Они недодрузья и одновременно перезнакомые. В условии, если убрать роли профессора и студентки. Гермиона снова прослушала все, что сказал Барти. -Гермиона!-Барти встряхнул Гермиону за плечи. Из-за этого издалека опять послышался скрипучий крик: -Профессор Уайлд, если не можете учить своих учеников тихо, то не приходите сюда! Гермиона перевела затуманенный взгляд на Крауча-мл. Барти снова провёл языком по нижней губе, анализируя состояние Гермионы. -С тобой все хорошо? Ты какая-то вялая... -Может потому что ты рядом...-Гермиона потеряла последнюю каплю обладания над собой и поцеловала профессора. Барти замер. Он даже не успел среагировать. «Да все ты успел, Крауч, просто не захотел...»,-Барти подавил в себе эти мысли, оторвав себя от яблочных губ Гермионы. Он повёл головой по сторонам, чтобы увидеть, нет ли кого рядом. За спиной Гермионы он заметил маленькое зеркало. В нем отражалась блондинистая шевелюра, скрывающаяся за стеллажом. «Малфой!»,- в голове Барти все встало на свои места. -Гермиона!-Барти обратил внимание на вялую Гермиону. В ее глазах был ненормальный блеск. -Какой запах ты чувствуешь?-подозрения пали на амортенцию. Их явно хотели подставить. -Яблочный, и зубной пасты, и кошенной травы, ещё книги...-Гермиона продолжила перечислять все свои любимые запахи, некоторые из которых явно не могли быть в библиотеке. Она снова потянулась к профессору, но Барти подхватил Гермиону на руки. -Я нравлюсь тебе?-Гермиона будто бы была пьяна. «Это амортенция. Как? Когда? Малфой труп... этот ублюдок не знает, с кем играет!»- в глазах Барти появился ненормальный огонёк. -Дэвид, все что было между нам, что ты вкладывал во все это? Ты правда думаешь, что мы никто друг для друга?-Гермиона задавала провокационные вопросы, не подозревая о том, что на самом деле хотела об этом спросить, а амортенция лишь дала волю. «Заткнись, заткнись, заткнись!»-орал голос в голове Гермионы,-« что ты болтаешь, заткнись! Это амортенция Грейнджер! А-мор-тен-ция! Это не ты!»-Гермиона все прекрасно понимала, но не могла сопротивляться огромной дозе эликсира любви. Вот почему она начала задумываться о личном. И о его руках. Хотя руки тут не при чем. Они действительно ей нравились. «Чертова грязнокровка! Чертовы все эти гриффиндорские выродки! Это может меня подставить! Где лазарет? Крауч вспоминай...». Барти нёсся по коридорам Хогвартса, игнорируя крики других профессоров и удивленные взгляды учеников. Судя по ухудшающемуся состоянию Гермионы, с дозой сильно переборщили. Крауч-мл читал когда-то, что если выпить слишком много амортенции, то организм отравиться большим количеством сока лиан дремодена, которые входят в состав зелья. Это самый опасный ингредиент, перебор с которым может вызвать даже смерть. Видимо кто-то очень неумелый варил его. Малфой, по рассказам профессора Слизнорта, был не очень хорош в его предмете. Парню будет грозить исключение, если Крауч-мл сможет доказать его виновность. Наконец Барти донёс Гермиону до лазарета. Мадам Помфри, увидев состояние Гермионы, бросилась к Барти, но тот отмахнулся от медсестры и положил Гермиону на ближайшую койку. -Мадам Помфри, у неё отравление, предположительно от амортенции! Барти не мог себе простить то, что не знал, как нейтрализовать отравление Гермионы. Меньше всего в жизни Барти интересовала амортенция. Изучал он ее поверхностно и только для общего ознакомления. Он не пользовался большой популярностью у женщин, и сам не слишком гонялся за юбками. Он наблюдал за состоянием Грейнджер. Гермиона была бледна как лист, а буквально через пару минут ее кожа начала приобретать зеленоватый оттенок. Мадам Помфри носилась по лазарету, то и дело напаивая, уже бессознательную Гермиону, разными лекарствами. Было понятно, что ситуация экстренная. Барти не хотел терять такой ценный инструмент в своих руках. *** Барти Крауч-мл не был до конца конченным человеком. Однако это не было оправданием тому, что он был манипулятором, жёстким, спятившим. Ему ничего не стоило убить человека. Неважно, какого возраста. Многие годы поклонения Лорду и попадение в Азкабан сломали в нем нечто. Возможно внутренний моральный компас. Служение Тёмному Лорду отняли почти всё человечное в нем. Метка была словно проклятьем. Иногда Крауч-мл размышлял о том, не могла ли глупая молодость толкнуть его на этот шаг. Не мог ли он по этой глупости поддаться ораторскому искусству Марволо Реддла и слепо верить в некое будущее, идеальное для волшебников. Но ненормальное «второе я» всегда давало табу на эти мысли. Однако в последне время, потеряв половину веры в Волдеморта, устав от всей этой суматохи из-за чистой крови, он постепенно начал обесценивать идеологию Волдеморта. В нем все ещё жило это поклонение чистокровию, но гораздо, гораздо меньше. Настолько меньше, что оно не мешало отношениям с Грейнджер. Как бы не пытался Крауч-мл убедить себя, что Гермиона была для него лишь инструментом, да, приятным инструментом, возможно даже симпатичной секс-игрушкой в будущем, все же внутри остатка души он понимал, что впервые за десять лет он нашёл человека, с которым он может не бояться за свою жизнь, с которым он может вести себя хоть немного обыденно, с которым он может расслабиться и даже дать слабину. И ему не нравится, что он использует Гермиону. Но это осознание достаточно глубоко, чтобы не мешать основной задаче Барти Крауча-младшего. *** Барти сидел рядом с бледной Гермионой. Мадам Помфри наложила на Гермиону какие-то чары, создав вокруг неё золотой прозрачный кокон из нитей магии. -Как она?-Барти искренне желал, чтобы с Гермионой как можно скорее все было нормально. -Состояние тяжелое, нестабильное. Я вызвала подкрепление из Мунго. Вы были правы, это отравление амортенцией, и мало того, у неё аллергия на сок лиан дремодена. Хорошо, что не сильная, но это мешает. Барти хотел было спросить о том, когда приедут из Мунго, как в лазарет вбежали преподаватели: Макгонагалл, Хагрид и Дамблдор. -Мистер Уайлд, объяснитесь!-громко приказала Макгонагалл. Она сильно переживала за свою ученицу. -Спокойно Минерва, я уверен, что мистер Уайлд тут не при чем,-успокоил преподавательницу Дамблдор. Он был как никогда спокоен, но в его глазах, скрытых за очками-половинками, читался страх за подругу Гарри Поттера. Барти встал со стула рядом с койкой Гермионы и кивком поприветствовал коллег. -Профессор Дамблдор, профессор Макгонагалл, Рубеус... Я очень сожалению, но я не знаю когда ее могли отравить. Предположительно на обеде, перед тем как мы с мисс Грейнджер должны были отправиться в библиотеку. -В библиотеку?- перебила его Макгонагалл,-вы ведь не являетесь куратором мисс Грейнджер. -Верно, но я рассмотрел за эти несколько дней большой потенциал в ней. Я просмотрел ее личное дело и понял, что эта ученица лучшая и была лучшей на любом своём курсе. Я решил, что с большой дополнительной подготовкой она может стать великим магом, к тому же она сама попросила меня о дополнительных занятиях. Ведь уроков по ЗОТИ всего три раза в неделю. Недостаточно я считаю. Макгонагалл замолчала, в ее груди появилось негодование, почему же Гермиона не попросила об этом собственного декана. С другой стороны, видимо ей нужны были уроки именно по ЗОТИ. В этом Минерва могла гордиться за свою ученицу, ведь Гермиона Грейнджер всегда добивается того, что хочет. Это она поняла ещё на первом курсе своей ученицы. К тому же ЗОТИ в ситуации этого и прошлого неспокойного года будет более полезным предметом, намного более полезным, чем трансфигурация. На этом негодование Минервы Макгонагалл исчезло. Крауч-мл продолжил: -Я ни в коем разе не причастен к этому. Мало того, у меня есть догадки о том, кто мог это сделать. Но об этом потом,-Барти сделал жалостливое лицо, смотря на Гермиону. Ему нельзя было не поверить, хотя он действительно говорил правду. -Меня больше волнует то, что мисс Грейнджер может пострадать. Честно, мы сблизились с ней как ученик и профессор за последнюю неделю, однако нашлись те, кто неправильно истолковал наше с мисс Грейнджер времяпрепровождение. Барти говорил обо всем этом максимально педантично, спокойно, но с некой тревожностью, интеллигентно, максимально выжимал из себя ту роль, которую играл. А играл он очень убедительно. Преподаватели, судя по их выражениям лиц, задумывались о словах нового профессора. Первым решил заговорить Дамблдор. -Я вам веру, профессор Уайлд. Не вижу смысла для недоверия. Но вы сказали, что подозреваете кого-то в отравлении. Не хотите пройти в мой кабинет и переговорить на этот счёт без лишних глаз? Барти сверкнул глазами. -Конечно, профессор Дамблдор. Перед тем как уйти с Дамблдором в его кабинет, Барти подошёл к Гермионе, аккуратно приподнял ее ладонь и поцеловал ее тыльную сторону. Выглядело со стороны правда заботливо. Крауч-мл и Дамблдор удалились из лазарета. В нем остались только Макгонагалл и Хагрид. Они подошли чуть ближе к Гермионе. Мадам Помфри предостерегла их, чтобы они не подходили к ней близко. -Но ведь мистер Уайлд...-Начал протестовать Хагрид,-Он же... -Знаю, знаю о чем вы подумали. Но я заметила интересную вещь- когда мистер Уайлд рядом с мисс Грейнджер, ее состояние становится более стабильным. Может это потому что они хорошо ладят, и общаются вне уроков. Но тем не менее. Пока я могу подпускать к ней только его...-Мадам Помфри покачала головой, смотря на бледную бессознательную Гермиону,- бедная девочка... Кто же мог так с ней обойтись? Когда мистер Уайлд принёс ее, точнее я могла бы сказать, он бежал с ней на руках, то она была уже без сознания. Я верю ему, что он не при чем. Он хороший человек. -Раз вы так говорите, то я прислушаюсь, Помфри,- Макгонагалл положила ладонь на сердце,- Я почти не общалась с мистером Уайлдом. Думаю это надо исправить. Я наблюдала за его занятиями. Он неплохой профессор и подаёт надежды. Хоть я и не должна по большому счету говорить о его прошлом без его ведома, но он был профессиональным мракоборцем, к сожалению получил травму, из-за чего его отправили в отставку. Это мне передал Дамблдор. Надеюсь на ваше понимание коллеги...-Макгонагалл вздохнула с сожалением, смотря на Гермиону и вышла из лазарета. Хагрид попрощался с мадам Помфри и последовал за коллегой. *** Крауч-мл следовал за директором школы. Они дошли до горгульи и профессор что-то шепнул. Барти, хоть и имел идеальный слух, все же не смог расслышать пароль. Горгулья отпрыгнула в сторону и открыла винтовую лестницу, ведущую наверх. Оказавшись в кабинете, Дамблдор предложил Краучу-мл присесть и посоветовал лимонных долек. Барти с удовольствием угостился сладостью. -Ну так что, мистер Уайлд,-Дамблдор пристально посмотрел на нового профессора,-рассказывайте все, такие дела не требуют отлагательств. -Я подозреваю в отравлении Драко Малфоя,-вынес вердикт Барти. От такого заявления Дамблдор поменялся в лице. Он слегка наклонился вперёд за столом. -Вы же понимаете, что это серьезное обвинение? -Конечно,-подтвердил Барти, сейчас он ликовал как никогда, ведь у него есть весомый козырь в рукаве. Даже если ему не поверят у него есть воспоминание, являющееся доказательством. Также и Гермиона может подтвердить. Когда очнётся. -Тогда объяснитесь,-Дамблдор сложил руки в замок. -Я не вёл с вами беседу на счёт одного инцидента, решив для первого раза не освещать эту проблему. Этот инцидент произошёл в первый день патруля мисс Грейнджер. Она спустилась в подземелье. Если не ошибаюсь, была полночь. В то время мне не спалось и я решил вспомнить свои годы в этой школе и прогуляться по коридорам. Я услышал шуршание вдалеке. Барти поведал Дамблдору всю историю с Малфоем и Гермионой. Только он умолчал о том, что лечил Гермиону у себя в покоях. -Я назначил ему жесткое наказание и отнял достаточное количество балов. Также запретил приближаться к мисс Грейнджер. Мне не хотелось создавать шум и отвратительный скандал, который бы обязательно возник. К тому же мисс Грейнджер сама была против освещения этого инцидента. Но ещё. Когда я начал подмечать начавшиеся изменения в поведении мисс Грейнджер в библиотеке, я увидел за ее спиной отражение в зеркале, так удачно висевшем между стеллажей. Это было отражение мистера Малфоя, что явно притаился за одним из стеллажей. Возможно в отместку за мое наказание он решил создать компромат на меня и мисс Грейнджер. И возможно, дальше шантажировать или создать скандал, из-за которого могла бы пострадать репутация моя и мисс Грейнджер. -Ещё хотите что-то сказать?-Дамблдор встал из-за стола и начал ходить туда сюда, заложив руки за спину. -Да, если позволите, - Барти ликовал, есть все основания избавиться от занозы в виде сына Люциуса. Заодно и показать этому заносчивому черту, что он не так всевластен . Какое будет представление- сына Люциуса Малфоя с позором выпрут из Хогвартса за покушение на грязнокровку. Да и ещё такое глупое. Не смог сварить любовное зелье. Ха! Барти из всех сил старался скрыть улыбку из-за таких мыслей. -Я общался с профессором Слизнортом и узнал, что мистер Малфой достаточно плох в его предмете. А амортенция, которой отравилась мисс Грейнджер, была некачественной. В ней была большая доза сока лиан дремодена. Типичная ошибка для пятикурсника. Дамблдор подошёл к креслу, на котором сидел Крауч-мл и сел напротив него. -Меня разочаровала ваша своевольность, мистер Уайлд,-Дамблдор поправил очки,-Однако подмечу, что возможно это было наиболее правильное решение. Я соберу преподавательский состав и оглашу все ваши показания против мистера Малфоя. Мистер Малфой и по возможности мисс Грейнджер будут присутствовать. Если мистер Малфой начнёт отрицать сие обвинение, к нему будут применены меры. Мисс Грейнджер будет учитываться как пострадавшая дважды и ее голос будет иметь большой вес. -Каково будет наказание, если обвинения оправдаются?-Барти не терпелось услышать вердикт от самого директора. -Думаю, исключение,-Дамблдор встал и Барти последовал его примеру. -Это ещё не всё, мистер Уайлд... Барти, собиравшийся прощаться с директором, замер в ожидании. -И все-таки что у вас с мисс Грейнджер? Не думайте, что все вокруг слепы и глухи,-Дамблдор посмотрел на профессора с улыбкой доброго старика-затейника ,- Я не осуждаю вас, ей уже скоро семнадцать. Она умная девушка. И я позволю вам обучать ее дополнительно, но постарайтесь не забывать про остальных учеников, да?-Дамблдор съел лимонную дольку и снова улыбнулся,- Ах каковы лимонные дольки, сегодня они особенно сладкие. -Профессор Дамблдор?-Барти так и не понял, нужно ли ему отвечать этому странному старику. -Вы свободны, мистер Уайлд. Собрание будет сегодня вечером. Мистер Малфой будет оповещен сейчас же. И навестите Гермиону. Я думаю, даже если она без сознания, ей понравится ваша забота. Старик ушёл куда-то в глубь своего огромного кабинета. Его голос эхом раздавался из-за темного огромного шкафа. -Я вас понял,-в пустоту ответил Крауч-мл. Его ждала ещё одна проблема в виде Рона Уизли. Дамблдор, после ухода Барти сел за свой стол. Феникс опустился на плечо директора. «Я не помню такого ученика, как вы, мистер Уайлд». *** Гермиона очнулась в школьной палате. Во рту пересохло, голова разрывалась на части. Над ней сиял золотой купол, состоящий из потоков нитей магии. Глаза Гермионы заискрились при виде такой красоты. «Это же то самое редкое заклинание, требующее большого мастерства в магической медицине. Мадам Помфри, я вас недооценивала!»-Гермиона продолжила следить за тем, как вращаются и переплетаются нити над телом и головой. Она услышала как вдалеке та самая мадам Помфри пытается кого-то выгнать из лазарета. Гермионе понадобились все силы, чтобы крикнуть простое «Эй». Женщина сразу же подбежала к ней. -Милочка, ты очнулась! Какое счастье, ты быстро восстанавливаешься! Так неожиданно! -Мадам Помфри не торопилась снимать это заклинание,-Воды? Гермиона кивнула. Женщина помогла Гермионе выпить стакан прохладной воды и Грейнджер показалось, что вкуснее ничего нет. Краем глаза она увидела, как в дверях трется Гарри. В Гермионе уже появились какие-то силы и она смогла попросить мадам Помфри пустить к ней Гарри. -Гермиона... Я чуть с ума не сошёл,- слова друга растрогали Грейнджер. «Как я могла подумать, что Гарри не на моей стороне? Гарри прекрасный друг, как брат мне, только время неспокойное... Но Грейнджер, ведь дружба и проверяется на плохих временах...» Гарри взял руку Гермионы и сжал в своих крепких ладонях. -Мы все за тебя переживаем, и Рон кстати тоже. -Нет! - запротестовала Гермиона,- Не хочу ничего слышать о нем. Гарри, как он мог такое сказать спустя стольких лет дружбы? Что у него было в голове? Он мне больше не друг, так и передай. И домашние задания за него теперь делать будет Лаванда, если так его сильно любит... Гермиона отвернулась от Гарри. По щеке ее скатилась одинокая слеза. Это было начало чего-то нового, хотя больше конец старого. Грейнджер снова посмотрела на друга. Гарри выглядел бледным после слов Гермионы. Ему не хотелось прерывать эпоху золотого трио. -Если хочешь дальше с ним дружить, я не могу запретить тебе это, но ты ведь не глупый. Если Рон так со мной поступил, то и с тобой велик шанс, что он поступит также. Так что делай выводы... А я со своими предателями не вожусь. -Тут не так просто, понимаешь...Рон же брат Джинни. Что она скажет? Хоть она и на твоей стороне, если мы устроим бойкот ее брату, это вряд ли ее обрадует. Эти слова не удивили Гермиону. Ее голова снова начала болеть, и она решила просто пожелать Гарри произвола. Друзья распрощались и Гарри, расстроенный равнодушием Гермионы, вышел из палаты. После ухода Гарри, мадам Помфри предупредила Гермиону, что скоро придут целители из Мунго и осмотрят ее. *** Барти, как и посоветовал Дамблдор, спускался в лазарет, где была Гермиона. В таком состоянии, в котором он ее оставил, она вряд ли быстро придёт в себя. И на большой прогресс он не надеялся. «Наверняка я сейчас приду к ней и она будет лежать также как я ее и оставил. Я ничем не могу ей помочь? Хотя вообще зачем я должен ей помогать? А может и должен... Разве что избавиться от этих двух... Бедная моя Гермиона» Его мысли метались в хаотичном порядке, но это ни капли не смущало хозяина этих самых мыслей. За большую часть жизни к этому привыкаешь. Войдя в палату, Крауч-мл ожидал увидеть бессознательное тело. К его удивлению Гермиона поприветствовала профессора улыбкой. Барти остановился у порога и замер в изумлении. «Как она могла так быстро восстановиться? Не понимаю... Я же трезво оценил ее состояние!» В Барти начала подниматься злость на себя за беспомощность в этом деле. Он ненавидел, когда чего-то не знал. А ведь девчонка постоянно подкидывала ему новые загадки, а когда он не может решить загадку, он начинает злиться. Но в этот раз ему пришлось проглотить всю свою гордость и гнев. Барти подошёл к койке Гермионы. Над Грейнджер уже не было целебного заклятья. -Я рад тебя видеть в бодром виде,-Барти сел на край кровати Гермионы и та жалко скрипнула. -Я тоже рада тебя видеть, мадам Помфри вывела из моей крови этот яд. Что это было? Я ничего не помню после того, что произошло в библиотеке... Барти сверкнул глазами, что не осталось незамеченным для Гермионы. «Он что-то скрывает?»,-Гермиона не хотела подозревать своего профессора в чем-либо, но воспоминания о лесе при таком вопросе снова нахлынули на неё. «Тебе не кажется, что мне стоит умолчать про поцелуй... М? Гермиона...Я не знаю, какая у тебя будет реакция...» Барти сделал так, как подумал. Он рассказал Гермионе о том, что той резко стало плохо, она начала бредить и тогда он принёс ее в лазарет. Также он рассказал ей про разговор с Дамблдором, умалчивая некоторые детали. -Значит меня отравили амортенцией, ты подозреваешь в этом Драко, кстати я поддерживаю тебя в этом, и потом состоится собрание, на котором будет решаться его судьба?- Барти кивнул на ее вывод, однако Гермиону волновала глупость всей ситуации,- Но не могу поверить, что он так легко попался! Не заметить зеркало и встать напротив него, когда в нескольких метрах от тебя жертва и преподаватель, который чуть не отчислил тебя за попытку изнасилования этой самой жертвы! Не находишь это странным? -Зная, что Малфой не самый умный ученик, тем более не самый внимательный, могу сказать что странного ничего нет. Гермиона задохнулась от возмущения. -Ну не бывают же люди настолько тупыми!- Гермиона поняла, что произнесла это слишком громко и вжала голову в шею. Барти откровенно захохотал. «У него красивый смех. Хотя есть в нем что-то нетипичное... Будто бы смех бывшего психа...» Гермиона так решила, потому что навещала своего спятившего двоюродного брата в психбольнице каждое лето. Родители не заставляли ее это делать, но каждый раз, когда мама и папа оповещали Гермиону о посещении, то девушка собиралась без лишних вопросов. И тогда, будучи в психбольнице, она слышала много. Много странных мыслей вслух, много бреда, хотя если начать вникать, то можно уловить смысл, и много смеха. Много смеха людей, жизнь которых сломана и никогда не будет прежней. Людей, которые лишись внутреннего я, единого и целевого. Это пугало. Но смех этот был особенный, и ни с чем его не спутаешь. Но от осознания одной странной мысли ее глаза расширились от испуга. «Гермиона, психи не бывают бывшими...»