Пигмалион

Гермиона попыталась скрыть неадекватные догадки. Ее лицо не выдало никаких признаков страха или чего-то подобного в присутствии Дэвида. Но лицо может не выдало, но вот глаза... И Крауч-мл, словно хищник, почуял волнение в глазах ученицы. Он стал серьезнее и спросил: -Что-то не так? Гермиона запрятала настоящие эмоции поглубже внутрь и улыбнулась. Ладони предательски вспотели, а пальцы задрожали. -Нет, все хорошо,- Гермиона снова насторожилась насчёт Дэвида. Может он и сам такой странный, но его отдельные части поведения настораживают. И в голову снова полезли мысли о том человеке в лесу. «Палочка! Какая у Дэвида палочка?» Гермиона знала, что по палочке с легкостью можно понять, кто это был. Но если она попросит палочку у Дэвида, не насторожит ли это его? Да и забывалась эта идея все время. Все время ей будто бы было не до палочки. Как будто что-то каждый раз было выше и важнее проверки ее догадок. Профессор так вскружил ей голову, что находясь с ним наедине, палочка была последним предметом, который Гермиона хотела бы проверить. Особенно после случая в библиотеке. «Нет, он не может быть тем подозрительным человеком. Он все время спасает меня и заботится, даёт знания...» «Кстати о знаниях...»,-перебил Гермиону едкий голос,-«тебе не кажется подозрительным то, что он знает о такой редкой технике? В конце концов ты все же много посмотрела материала и хоть где-то да наткнулась бы.» «Не неси чушь, это все же школьная библиотека, очень много шансов, что такого справочника здесь просто нет..» Барти продолжал впиваться в Гермиону взглядом. Если не всматриваться в его глаза в ответ, то покажется, что Барти заботливо рассматривает девушку. Но в его глазах плескалось множество различных эмоций. Эмоции Барти кидало в крайности, как корабли у причала, во время шторма. Молчаливые переглядки Гермионы и Барти прервала мадам Помфри. -Мисс Грейнджер, прибыл целитель из Мунго. Я уже уведомила его, что вы быстро пришли в себя и все обошлось. Осложнений внешне у вас не обнаружено. Сейчас вас проверят, и вы , в сопровождении профессора Уайлда пройдёте в кабинет директора. Рядом с мадам Помфри встал молодой мужчина. Гермиона при виде молодого целителя судорожно начала поправлять волосы. Этот жест не укрылся от глаз Барти. Он, предупреждающим для парнишки, жестом сжал ладонь Гермионы, как бы давая понять, чтобы парень лишний раз Гермиону не трогал. Хотя на первый взгляд никто ничего и не заметил. Гермиона, не поворачивая в сторону Барти головы, покосилась на него. «Что с ним? Неужели не доверяет врачам? Есть повод?» Тишину первым решил нарушить врач. Впрочем неудачно. -Леди... -Для вас, мисс Грейнджер,-огрызнулся Барти. От услышанного у Гермионы упала челюсть. «Возмутительно. Что он себе позволяет? Он лишь мой профессор, а не папочка!» Гермиона решила подать голос. -Можно и леди...-она мило улыбнулась молодому целителю, чем заслужила улыбку парня в ответ. Гермиона не обратила внимание на реакцию Барти. На тонком лице Крауча-мл играли желваки. Его зубы были плотно сжаты и он сдерживал себя изо всех сил, чтобы не сломать хрупкую кисть ученицы. Однако внешне Барти был спокоен. Лишь легкое напряжение танцевало электричеством вокруг него. -Меня зовут Эдвард Росс. Я осмотрю вас и сделаю некоторые анализы, после чего выясним точное ваше состояние и можно ли вам передвигаться самостоятельно и иметь интеллектуальные и физические нагрузки. Он плавно подошёл к кровати. Барти встал. Мужчины поравнялись взглядами. «Да что происходит?»-металось в голове Гермионы,-«поубивайте тут друг друга из-за ничего...» Из-за поведения профессора и лекаря даже мадам Помфри засуетилась. --Позвольте пройти к пациентке,-ровным и холодным тоном проговорил Росс. -С вашего позволения...-Барти, не прерывая зрительного контакта, начал медленно обходить Росса. Колдомедик прошёл к койке Гермионы, и достав палочку, направил ее на Грейнджер. Девушка резко уставилась на древко. Гермиону прошиб холодный пот. «Быть не может! Но как?» Такой реакции послужила палочка Эдварда Росса. «Вишневая палочка! Та вишнёвая палочка!» В голове Гермионы начали стучать звоночки паранойи. «Он меня не убьёт, не убьёт, Дэвид защитит меня. Вот почему он так насторожился при виде этого Эдварда. Вот почему так напрягся. Этот Эдвард не обычный колдомедик, здесь что-то не так. Почему так мало информации!?» Гермиона полуприкрыла глаза, не давая никому прочитать свои настоящие мысли и эмоции. Она почувствовала легкое покалывание по всему телу. Гермиона полностью закрыла глаза. Через минут пять Росс прекратил проверять Гермиону. Грейнджер открыла один глаз и посмотрела на Эдварда. На его лице было ярко выраженное удивление. -Как странно...-Росс сунул палочку в карман, Гермиона впилась взглядом в вишневый кусок дерева, торчащий из кармана белого халата,-Когда мадам Помфри сообщила в Мунго о вашем случае, все по описанию было так, что вы находились без сознания в крайне тяжелом состоянии. А сейчас вы абсолютно, абсолютно здоровы... Я знаю только одно, что могло послужить такой быстрой регенерации,-Росс потёр переносицу. Барти, что стоял позади него, скрестил руки на груди и старался прожечь дырку в затылке молодого колдомедика. -Ну и?-поторопила Гермиона. Она находилась в тех же вещах, в которых была в библиотеке. То есть в кармане ее джинс лежал клинок. Гермиону пронзила мысль, догадки о которой она не воспринимала всерьёз. «Этот клинок сильный артефакт! Он подпитывает меня. Значит меня помимо того, что не убило, то ещё и исцелило. Почему? В книге ничего не было сказано о его таких свойствах...» Грейнджер от переизбытка эмоций сжала в кулаках простыню. Росс продолжил: -Такое может объяснить только магический артефакт, находящийся рядом с вами. Причём только родственно-наследственный. Вам дарили кулоны, браслеты или ещё какие-нибудь вещи? Может быть находили где-то? «Родственно-наследственный... Неужели я... я потомок того колдуна? Может и поэтому я не умерла тогда?» Но вопреки своей любви к честности Гермиона решила умолчать о клинке. Грейнджер не захотела доверять свою находку никому, особенно главному подозреваемому. Гермиона указала на рубиновое мамино кольцо, что было на безымянном пальце. -Оно у нас с незапамятных времён в семье. И перешло мне на шестнадцатилетие. Росс протянул руку к Гермионе, но та резко отдернула кисть от лекаря. «Если он почувствует, что от кольца не идёт магических вибраций, то будут проблемы, зачем мне лишние подозрения со стороны медиков» Гермиона вжалась в спинку кровати и наиграно улыбнулась, давая этим понять, что не хочет снимать и показывать кольцо. Росс прекрасно понял девушку. --Что ж, ваше право. Только почему вы сразу не сказали о свойствах кольца? Гермиона включила дурочку. -Я не знала, что оно так умеет. «И не поспоришь ведь...» Гермиона перевела взгляд на Барти. Тот не спускал глаз с Росса. -Могу обрадовать всех присутствующих, что мисс Грейнджер здорова. И она может покинуть лазарет. -Мистер Росс, это точно?-мадам Помфри все ещё не могла поверить своим глазам. Неужели кольцо настолько сильный артефакт? -Абсолютно точно, мадам. -Мисс Грейнджер, всего хорошего, вы можете идти к директору,а мне нужно уехать на несколько часов в магический Лондон,-Мадам Помфри погладила Гермиону по плечу и отлучилась из лазарета. Росс развернулся обратно к Гермионе и улыбнулся: -Так вам угодно леди или мисс Грейнджер? Звучало заигрывающе. -Леди. -Мисс Грейнджер. Барти ответил одновременно с Гермионой и перебил ее более громким голосом. Он подошёл к Россу со спины и явно не по-дружески сжал тому плечо. -Ей угодно мисс Грейнджер,-одновременно спокойно и очень четко повторил Барти, смотря Гермионе прямо в глаза. Грейнджер ни то испугалась, ни то разозлилась. Росс повернулся лицом к Краучу-мл: -Извините, а вы кто вообще, что так переживаете? -Я ее личный куратор и профессор. И я сильно переживаю за свою ученицу. -И как давно вы ее личный,-Росс сделал акцент на слове «личный»,-куратор? Гермионе не хотелось, чтобы Барти компрометировал себя в глазах этого Росса, и решила встрять. -Мистер Росс, что вы позволяете? Гермиона не вложила агрессию в свои слова, но показала негативное удивление и возмущение по отношению и к колдомедику, и к профессору. Но больше ее возмутило то, что Росс позволил себе такой намёк. Хотя в какой-то степени намёк правый. Барти держался уверенно и прямо. Он был чуть выше колдомедика и внушал превосходство над последним. Гермиона чувствовала, что в Дэвиде кипит возмущение и злость. Может снаружи он всегда казался спокойным, рассудительным интеллигентом, но без лишних глаз он был самым настоящим холериком. «Конечно, Грейнджер, что за вопросы? Он же был мракоборцем! Туда такие и идут!»-едкий голос в голове в этот раз не хотелось убить. «Точно...»-ответила сама себе Гермиона. Росс, как по команде, отступил от Крауча-мл. -Извините, мисс Грейнджер. Что-то нашло на меня. Мое поведения и слова были непозволительны. Особенно рядом с такой как вы,- Росс казался таким искренним. «Будто бы герой в роли жертвы»-,с недовольствием подумал Крауч-мл,-« только эта умная девочка на такой дешевый трюк не поведётся...» Гермиона также не поверила извинениям колдомедика, но сделала умиленное выражение лица и такой вид, будто бы Росс и его манеры ей не равнодушны. «Гермиона, ну же! Ты же не поверила ему? Где твоя дедукция? Или ты в людях не разбираешься?»- на последней мысли сердце Крауча-мл пропустило удар. Конечно. Как она может разбираться в людях, если так близко подпустила к себе пожирателя? Как она может понять, что этот Росс откровенный нарцисс, лицемер и скорее всего просто бабник, если он сам, Барти, не лучше этого колдомедика, а мало того хуже во много раз. Как она может понять это, если сам Барти особо не напрягаясь, втерся к ней в доверие. Хотя не исключено, что сработала и романтическая симпатия, но не суть. Барти вдруг стало обидно. Чувство, которое так давно его не посещало, возникло по абсолютно глупой причине. Которое по счету. Почему все изменения всегда от таких мелочей? Ему стало обидно за Гермиону. Что она, словно глупая овечка, подпустила к себе гиену в шкуре благородного льва в лице Барти Крауча-мл. «У меня, что, совесть воскресла? С каких это пор мне ее жаль, с каких пор я так искренно нежен с ней?»-спросил сам себя Крауч-мл. И сам же себе ответил: «С той самой ночи, Барти...» *** Крауч-мл и Гермиона шли по коридору. Девушка вгрызалась в небольшое, но очень ароматное зелёное яблоко, слизывая с красных от кислоты губ, яблочный сок. -Как у тебя получилось трансфигурировать такое яблоко?-удивилась Гермиона,-обычно у всех еда получается безвкусной и ничем не пахнет! Ну как? Гермиона не могла налюбоваться на плод творения профессора. -Если хочешь, и такому научу,-улыбнулся Барти. -Но в чем секрет?- не унималась Гермиона. Она доела яблоко и трансфигурировала огрызок в клочок бумаги, засунув тот в карман. -Впечатляет,-похвалил Грейнджер Барти. -Да, но ты все ещё не ответил,-протянула Гермиона. Они спокойно шли до кабинета директора. Через полтора часа начнётся собрание. Будет Дамблдор, в том числе и некоторые люди из Ордена Феникса и сам Кингсли из министерства. -Что прости? Барти наслаждался этой игрой в партизана. Конечно он все расскажет. Но позже. Надо же подразнить мисс всезнайку. «Мне нравится как ты морщишь носик, когда я не даю тебе то, что ты хочешь. Когда уличаешь меня в том, что я замалчиваю интересную информацию. Как много соблазна исходит от твоей натуры...» -Дэвид? Дэвид! Гермиона вернула Барти в настоящий мир. Они стояли посреди темного коридора. Факелов не было. Окон тоже не было. Только палочка Гермионы освещала то малое пространство между ними. Было слышно тихое дыхание Гермионы. От неё все ещё пахло наколдованным яблоком. -Гермиона,-Барти позволил себе взять Гермиону за руки, да и как не позволить после всего, что было,- я переживал за тебя. Фраза, простая и сказанная так тихо, скромно, но одновременно уверенно, поразила Гермиону. «Он что, признаётся мне в чем-то? Переживал? Как кто?» Сердце Гермионы начало гулко стучать. К ее лицу прилил румянец от таких слов и от общей обстановки. Вот они снова вдвоём в темном пространстве. На этот раз в узком, почти вплотную друг к другу. И где только Дэвид находит такие проходы? Не специально ли? В груди разлилось знакомое тепло. От того, что Дэвид подошёл к Гермионе ещё ближе, у нее пересохло в горле, а бабочки в животе грозили порвать внутренности. -Скажи правду, это ведь не кольцо? Темнота и интимная обстановка настраивали на откровенность. «Стоит ли мне рассказать ему о клинке? А если я его случайно задену? А через одежду подействует?» В голове Гермионы завертелась куча вопросов. Но она чувствовала, что Барти все ещё ждёт ответа. -Не кольцо...-прошептала Гермиона. Тишина в ответ дала понять, что ее просят о продолжении. -Только никому не говори, очень тебя прошу,-Гермиона одновременно хотела и не хотела рассказывать Дэвиду свой секрет. «Если я ему скажу, то он может отобрать его... Ну допустим поднимет его с помощью палочки. А если не расскажу, то что я покажу вместо клинка? Про кольцо я уже сказала... Да и не прокатило бы с таким магом, как он...» Гермиона вздохнула и создала на палочке небольшой свет, чтобы осветить пространство и не задеть клинком Дэвида. -Отойди к противоположной стене. -Зачем? -Если он тебя заденет, то скорее всего ты превратишься в прах. -Что? Барти был удивлён как никогда. Такое он слышал только один раз. Когда подслушал в детстве разговор своего тогда ещё живого прапрадеда с прадедом. Речь шла об утерянном неизвестном артефакте, который создали два колдуна, заколдовав так, чтобы они и все из истинные по крови потомки не могли пострадать от этого металла. Зачарованный рубин, пожертвованный одним из предков его рода, что был добыт из небесного камня, позволял металлу чувствовать кровь человека. Это было так давно, что теперь никто не знает местонахождение семейной реликвии. К тому же артефакт наполовину принадлежал утерянной фамилии. И наполовину... «Я наполовину владелец этого артефакта с рубином... Бывают ли такие совпадения?» Он не мог поверить себе. По лицу Барти пролетело несколько различных эмоций. Гермиона уловила каждую из них: недоверие, беспокойство, удивление, насторожённость и любопытство. За то время, что она общалась с Дэвидом, она научилась хоть немного, но читать его. Хотя это только потому, что с ней он позволял себе показывать большую часть своего «я». При других людях прочитать его было крайне сложно и скорее всего невозможно, если Дэвид сам того не захочет. Гермиона достала из заднего кармана джинс серебряный клинок с рубином на рукоятке. Тем самым рубином. Но держала она его крепко, зажав в обеих ладонях. -Клинок,-утвердительно сказал Барти. «Клинок»-повторил он в голове,-« это клинок, зачарованный клинок, принадлежащий двум родам, один из которых утерян во времени, а другой род Краучей!» Все сразу встало на места. К сожалению, что только сейчас понял Барти, в его семье про это никто не упоминал больше. И ещё к большему сожалению он понял, что пока не может отобрать у Гермионы клинок. -Да. Я нашла его в запретной секции в одной из книг. Он был спрятан в обложке. Удивительно, но в этой самой книге рассказывалось про клинок. Наверное автор не хотел напрасных жертв. -Удивительно знаешь что...-Барти подошёл к Гермионе ближе. Девушка как можно сильнее вжалась в стену. -Удивительно то, что от клинка мне отдаётся тёплая вибрация. То есть он откликается на меня. Ты чувствуешь то же самое? -Это невозможно! Однако чувствую точно то же, что и ты...-Гермиона прижала клинок к себе. Когда-то холодный металл быстро нагрелся от горячих рук. -Ты ведь не знаешь, почему клинок не наносит тебе вред? И не знаешь, почему чувствуешь это? И почему клинок помогает тебе, тоже не знаешь? Вопросы Крауча-мл были скорее риторическими. Он слишком близко подошёл к Гермионе. Потому что он знал ответ. -Такие, скажем ощущения, может испытывать лишь наследственный потомок артефакта. Поверь мне, эти ощущения мне прекрасно знакомы. -Ты ведь не хочешь сказать, что мы...?-Гермиона испугалась своей мысли. Если она правильно составила пазл в голове, то получается такие артефакты наследственные. Неужели они родственники? Барти будто бы прочёл ее мысли. -Нет, мы не родственники. Я знаю небольшой кусочек истории этого клинка. Он резко приблизился к Гермионе. Теперь они стояли вплотную. Клинок касался рубашки Барти, но ничего не происходило. Только сталь слегка нагрелась, будто бы приветствуя двух истинных хозяев. Барти наклонился к Гермионе и правой рукой дотронулся до дрожащих ладоней Грейнджер. Палочка Грейнджер погасла, от чего оба погрузились во мрак. -Не надо. Дэвид, не трогай, а если ты ошибаешься? Гермиона не хотела быть виновницей смерти профессора и просто хорошего человека. А может она просто не хотела терять Дэвида и все равно, что ее могут посадить, ведь он умрет и поделом ей. Но Барти прикоснулся к острой, уже отчетливо горячей, стали. Гермиона впилась взглядом в Барти, точнее она его не видела, но он стоял, прижавшись к ней. «Я убью тебя, если ты ошибся, Дэвид!» Но ничего не произошло. Как Барти и знал. -Нас объединяет этот клинок. Рубин принадлежит моей фамилии, а сталь твоей. Ты потомок великого потерянного рода, Гермиона. -То есть все магглорожденные обязательно имели в начале своего рода магов? Это не просто случайная мутация? -Ни в коем случае не случайная. Оба замолкли, обдумывая услышанное и сказанное. И ситуацию. Сердце Гермионы все ещё грозилось сломать рёбра. Как и бабочки, они взлетали к самому горлу при каждом малейшем движении Дэвида. «Он мне нравится. Как это неправильно, сколько бы я об этом не думала, я влюбилась в своего профессора... Что он скажет на этот ужас, ведь сейчас лучший момент для признания, но нужно ли это признание? А если я испорчу наши отношения и он откажется обучать меня? Нет, он не такой! Я же вижу, что тоже неравнодушна ему... А если мне все это кажется? Никто не поймёт нас и надо будет скрывать отношения. А нужны ли мне эти отношения? Нет, ты гриффиндорка или кто? Взяла всю свою храбрость и вперёд. Будет что будет, я не хочу ничего скрывать больше!» Гермиона только набрала в легкие воздуха, чтобы признаться, но ее перебили: -Гермиона, ты ведь понимаешь, что между нами происходит? Барти тоже волновали отношения с Гермионой. Он никогда не отступается от того, что ему нравится. Всегда брал, берет и будет брать. В детстве он всегда добивался понравившейся игрушки, в школе всегда добивался лучших оценок и любви учителей, и в жизни также- добивался всего, что надо. Все, что хотел, все что нужно было ему- все это становилось его. А если ему это не даётся... Он привык мстить, и мстить жестоко. «Только попробуй отказать мне, Гермиона. Если будешь хорошей девочкой, то я буду лучшим любовником в мире для тебя, если нет... Я все равно возьму тебя рано или поздно. Когда мой лорд убьёт твоего дорогого друга, я потребую тебя как трофей. Но мы же оба этого не хотим...» Гермиона замолчала. Она лихорадочно обдумывала его слова. -Но ведь это неправильно... -В этом мире много неправильного, Гермиона. Грейнджер снова замолчала. Но потом решилась спросить: -Я нравлюсь тебе не просто как ученица? Она почувствовала как Дэвид скользнул рукой по ее скуле к уху и наклонился, прошептав: -Не просто как ученица. Он тяжело дышал, его раздирало от желания схватить Гермиону за шею и прижать со всей силы к стене. Чтобы на ней остались отпечатки его пальцев. Барти сглотнул накопившуюся от фантазий слюну. Его пробила мелкая дрожь. «Ей всего шестнадцать, Крауч... Ещё ни одна зрелая женщина, какой бы она сексуальной не была, не выводила так тебя из себя...» Ему хотелось поцеловать Гермиону. Грубо, страстно, собственнически. Но его что-то останавливало. Он чувствовал неуверенность Грейнджер. Если он будет неаккуратен с ней, все станет напрасным. Он все провалит и останется ни с чем. Барти стал выжидать. -А ты мне не просто как профессор. Барти сжал зубы со всей силы от радости. Вот оно. Она влюбилась в него. В какой-то степени и он к ней чувствовал влечение, и не слабое. Но этого мало, чтобы он мог сказать, что влюбился. Тем более, что полюбил. Скорее она просто ему нравится. Гермиона же прокляла себя за то, что эта глупая фраза вырвалась сама по себе. «Чтоб тебя Грейнджер! На что ты себя обрекла? Что теперь между вами будет? Как это скрывать на людях? Теперь все, что говорили про тебя и Дэвида станет правдой!» -Дэвид, я... То есть... Гермионе не дали оправдаться. Барти резко наклонился к Гермионе и поцеловал ее. На этот раз никто из них не находился под амортенцией. «Как грубо, мистер Уайлд...»,-подумала Гермиона, не признаваясь себе, что ноги подкосились от чувств, и она упала бы, не поддерживая Дэвид ее за плечи и не прижимая к стене. «Какая классика, Гермиона, учитель тайно обжимается с ученицей. Признаюсь, у меня была такая фантазия»,-Крауч-мл продолжил впиваться в губы Гермионы. Он чувствовал вкус недавно съеденного яблока. Этот вкус шёл Гермионе. Очень шёл. Гермиона сама была как порочное яблоко. Желанный сладкий плод. Запретный. Ещё он чувствовал, что Гермиона охотно отвечает ему. Барти думал, что скорее всего целуется девчонка мягко говоря не очень, но тут он ошибся и сам же проверил. Ее ответные поцелуи заставляли его сдерживать стоны. Барти надеялся, что сыграло то, что он очень долго не находился в женских объятьях, но кого он обманывал. Поцелуи становились грязнее и настойчивее с его стороны. В штанах Крауча-мл стало тесно. Он прижал Гермиону к стене так сильно, как мог. Барти слышал как жадно Гермиона вдыхала носом воздух, не отрываясь от него. Одной рукой Барти схватил Гермиону за шею, от чего та ахнула, другой сжал бедро девушки. «Как жаль, что на тебе джинсы, милая. Ох... Как жаль. У нас есть всего лишь час до собрания. Этого так мало, chère...” Гермиона не знала, куда деть свои руки, поэтому просто упёрла их в грудь Барти. Она чувствовала, что он возбуждён. И ее это заводило. Часто ведь говорят: «в тихом омуте черти водятся». А в омуте Гермионы был настоящий шабаш. Только она никому об этом не говорила. Как может лучшая ученица своего курса быть извращенкой? Не вяжется это с ее образом. Но такие дела. В коридоре было слышно только жадное дыхание двух людей и звуки жарких поцелуев. «Неужели мы целуемся? Это в реальности? Может я ещё без сознания? Он правда положил свою руку на мое бедро? Правда прижал меня к стене? Правда?» Гермиона не могла поверить в это. Однако она отчетливо чувствовала своё возбуждение. Чрезмерно сильное желание. Гермиона даже не была против. Она давно не чувствовала что-то подобное. И часто, лёжа одной в постели по ночам, фантазировала о таких же жарких моментах, с такими же мужчинами. Сильными, взрослыми. Чтобы она принадлежала такому. Чтобы ее хотели. Дэвид хотел ее. Грейнджер осмелела от таких мыслей и спустила руки с груди Дэвида до его ремня. Внизу скрутило жарким узлом и Грейнджер свела ноги вместе. От Барти не укрылось это движение и он в ответ спустил руку к ширинке ее узких джинс. Гермиона вздрогнула, но его руку не убрала. Как и свою. Не опоздают ли они? Барти оторвался от ее губ и спустился к тонкой шее. Сначала начал целовать нежно и быстро, затем более грубо: прикусывал кожу и сдавливал свою руку на шее Гермионы, пока та не стала прерывисто дышать. Руки Гермиона спустила с ремня к паху Дэвида, чем заслужила его сдавленный стон. Послышался звук расстёгнутой ширинки. Крауч-мл. Оба будто бы соревновались в том, кто быстрее кого разденет. Барти расстегнул джинсы Гермионы и засунул ладонь под жесткую ткань и медленно спустил к узким трусикам. Гермиона застонала. Он почувствовал, что белье Гермионы уже мокрое. Барти начал двигать пальцами через тонкую ткань нижнего белья Гермионы, слушая тихие стоны девушки. Барти убрал вторую руку с шеи Гермионы и расстегнул свой ремень. Гермиону отрезвил звон пряжки ремня и она протестующе дёрнулась. Барти остановился. -Что-то не так? Я наверное слишком поторопился... Извини, извини...-Барти начал делать вид, что ему не все равно на протесты. «Хотя вдруг причина уважительная?» -Мы опоздаем... «Так вот, что тебя заволновало... Тогда не страшно, продолжим после». -Как скажешь, милая,-Барти позволил себе такое обращение к Гермионе вслух. Кажется она не возражала. -Только не при других, Дэвид,-Гермиона, казалось, делала вид, что ничего и не произошло. Только ее сильно волновало другое. -Кто мы теперь друг другу? После такого... -Мы?- повторил Барти,- мы любовники. -И тебя не смущает, что мне шестнадцать? -А почему должно смущать?-Барти с трудом застегивал ремень. Возбуждение все ещё не отходило, а руки трясло. -Ну...-Гермиона замялась,- какой бы умной я не была, я ребёнок по законодательству. -По законодательству ты достигла возраста согласия, chère. -Ты знаешь французский?-Гермиона удивилась. -bien sûr que je sais, ma mère est française.(конечно знаю, моя мама француженка)*-Барти улыбнулся. Он чувствовал, как Гермиона толкнула его вбок за то, что он не ответил нормально. -Ладно, ладно. Да, моя мама была француженка. Я так и сказал тебе, ты что, не слышала? Гермиона рассмеялась. У неё был звонкий смех. «Так моя мать смеялась, когда я был мальцом...» При этих мыслях в груди Крауча-мл горько защемило. Впрочем только на мгновение. -Ты сказал мне это на французском! Ах ты renard! (Лис)* -Но я ещё поняла слово: мама, француженка, знаю. -Ты-то откуда знаешь?-Барти удивился. -Я пыталась его учить. Мне нравится это язык, он очень красивый и романтичный. Но перестала на числах. Да и учеба мешала. -Согласен, я тоже ненавидел изучать числа. Одна из сложных первичных тем. *** -Мисс Грейнджер, вы себя нормально чувствуете? Дамблдор стоял посередине кабинета. За ним стояли Грюм, Люпин, Сириус и Кингсли. Рядом с Кингсли стоял бледный Драко Малфой. Он посмотрел на Гермиону, сначала стыдливо покраснел, а затем перевёл взгляд на Барти и снова побледнел. Гермиона, заметив такую перемену в его лице, перевела взгляд на Дэвида. Тот стоял с таким лицо, будто бы все силы мира сдерживали его, чтобы он не снес слизеринского паршивца сию минуту. -Со мной все в порядке, профессор Дамблдор. -Что ж... В таком случае я должен спросить вас, не нападал ли на вас Драко Малфой? Ну допустим в начале учебного года. «Откуда он узнал? Кто ему рассказал? Дэвид?» Гермиона честно не знала, подтверждать ли... С другой стороны все справедливо, он напал на неё, она его сдаст. Не ради благих дел же он ее пытался изнасиловать. -Да, Драко Малфой напал на меня в мою первую патрульную ночь, когда было уже за полночь и я спустилась в подземелье. -Он пытался причинить вам физический вред?- вмешался Кингсли. -Да, он домогался меня... Гермионе не очень удобно было говорить это вслух на большую компанию взрослых людей. Она немного стушевалась. После ее ответа многие опустили и неодобрительно покачали головами. Сириус дернулся в сторону Малфоя, но его за плечо сдержал Люпин. Драко, увидев всеобщую реакцию, задрожал. -У вас будут доказательства этому обвинению? Имейте ввиду, речь пойдет об исключении. Но мы тут ещё по одному делу. Вы знаете, кто отравил вас некачественной амортенцией? Гермиона вздрогнула. Она не знала. Подозрения могли пасть на кого угодно. От Рона до самого Драко. В конце концов у неё много недругов в школе. По разным причинам. -Нет, я не догадываюсь, кому это выгодно... -А вот мистер Уайлд имеет подозрения опять же на Драко Малфоя. Гермиона резко обернула голову, на стоящего позади неё Барти. -Мистер Уайлд, вам слово,-проговорил Дамблдор. -Тогда в библиотеке я увидел отражение мистера Малфоя в зеркале в конце коридора. Именно в тот момент, когда мисс Грейнджер начала бредить. И он не промелькнул, а именно стоял за стеллажом, как бы наблюдая, я считаю. Дамблдор хотел было обратиться к Малфою, как вдруг дверь распахнулась и в кабинет влетел разъярённый Люциус Малфой, со словами: «Какого черта, Драко!» Все сразу обратили свои взоры на разозлённого отца Драко. -Почему меня вызывают из другого конца Англии в Хогвартс? Что ты натворил? -Люциус, успокойтесь. Вас вызвали по вполне серьезному делу,- Дамблдор, казалось не замечал выражения лица Малфоя старшего. -Какому?-Малфой был раздражён, хотя попытался скрыть своё возмущение. -Ваш сын дважды совершил нападение необычного характера на мисс Грейнджер,- вмешался Кингсли. -Мой сын?- Люциус рассмеялся. Ему не поверилось в то, что его чистокровный сын решил разобраться с никчемной грязнокровкой. Что она ему сделала? -Как же он на неё напал?- ещё не зная причину нападения, Люциус даже испытал легкую гордость за Драко, думая, что тот намеревался причинить вред грязнокровке, за то, что она оскверняет своим существованием чистый род магов. -Во-первых я здесь, мистер Малфой!- не стерпела Гермиона,- а во-вторых он пытался меня изнасиловать, а затем отравил своей ужасной амортенцией! Люциус, услышав слова Гермионы, застыл. «Нет... Нет, нет, нет! Драко, мать твою к чертям! Лучше бы ты убил ее, я бы вытащил тебя из Азкабана... А здесь, ты предал нас, меня предал!» Люциус медленно повернулся к Гермионе лицом. Грейнджер стояла в воинственной позе. В глазах были молнии и ,кажется, волосы даже слегка распушились. -Я требую доказательств, Грейнджер! -Будьте уважительнее к...- вступился Барти, сделав акцент на последних словах,- мисс Грейнджер. Старший Малфой перевёл взгляд на Крауча-мл. Люциус его узнал. Конечно, он же тоже пожиратель смерти. Он слышал о тайном приказе своего лорда. Приказе о внедрении в Хогвартс одного из ближних пожирателей смерти. Так вот кто это был... «Крауч, дементор его поцелуй, младший! Якшаешься с грязнокровкой, как последний никчемыш. Лорд узнаёт, как только я выйду из этой треклятой школы!» Крауч-мл также узнал Люциуса. Но оба мастерски сделали вид, что видят друг друга впервые. -Мистер...-протянул Люциус. -Уайлд, Дэвид Уайлд. А вы отец Драко Малфоя, так? --Абсолютно верно,-Люциус достал из кармана ажурный, зеленый платок и вытер пот со лба. Но даже это не аристократичное действие выглядело очень изящно. -Доказательства будут со всех трёх сторон,- объявил Дамблдор,- с разрешения министра Магии- Кингсли Бруствера, было получено разрешение на использование сыворотки правды. -Подтверждаю,- поддержал сам Кингсли. -Правда на твоей стороне, Гермиона,- прошептал ей на ухо Барти. Девушку пробил лёгкий озноб. «Надеюсь, они не будут спрашивать ничего, что выведет на нас с Дэвидом, Мэрлин... Что же будет?» -Мисс, Грейнджер, вы согласны на использование сыворотки правды? Дамблдор подошёл к ней. -Да. Коротко и ясно. -А вы, профессор Уайлд? Крауч-мл замешкался. -Да... «Если меня выведут на правду о том, что я пожиратель, в лучшем случае снова посадят в Азкабан... Терять все равно нечего». Но последние слова он закончил в своей голове неуверенно, посмотрев на Гермиону. -А моего сына спрашивать никто не собирается?- Люциус покраснел от злости. -Как главного подозреваемого, нет! - отрезал Сириус. Но на его плечо легла тяжелая рука Кингсли. -Спокойно, Сириус, сейчас нам не нужны эмоции. Дамблдор вынул из кармана три маленькие склянки сыворотки правды. -Достаточно всего трёх капель, мисс Грейнджер. Вам не нужна помощь? -Я сама,-Гермиона взяла из рук Дамблдора склянку и приняла нужную дозу. Дамблдор раздал по склянке каждому из участников инцидента. Крауч-мл также принял три капли. А вот Драко воспротивился принятию сыворотки. Тогда его задержали по рукам Сириус и Люпин. Грюм влил ему немного больше необходимой дозы. Около шести, семи капель. Люциус не стерпел такого обращения с его сыном. -Немедленно отпустите его! Какое право вы имеете? -Если вашему сыну нечего было бы скрывать, он бы не сопротивлялся!- Грюм проковылял к Люциусу и перегородил ему проход к Драко. -И так, мисс Грейнджер, сыворотка, думаю, начала действовать,-предположил Дамблдор. -Тогда начнём,-продолжил Кингсли,- когда произошёл первый инцидент с Драко Малфоем? -В первый день начала занятий и мой первый патруль. Было за полночь и я спустилась в подземелье. Тогда Малфой подкараулил меня в коридоре и напал, прижал к стене и нанёс удар по лицу. Тогда я вырвалась из западни, стала звать на помощь и наткнулась на профессора Уайлда, он спас меня и помог. -Довольно, мисс Грейнджер. Профессор Уайлд, вы подтверждаете? -Да, все верно. --Послушаем версию мистера Малфоя младшего. Как все произошло? -Все как в тумане,- Драко трясло. Было видно, что он сильно переживает. Люциус видел мучение на лице своего сына, конечно в нем играли отцовские чувства даже после того, что он узнал. Рядом с ним стоял Аластор Грюм, контролируя порывы Малфоя старшего на спасение своего сына от горькой правды. -Что значит «как в тумане»?-уточнил Кингсли,- чем вы руководствовались, совершая нападение на мисс Грейнджер? Кингсли переглянулся с Дамблдором, явно обдумывая одну догадку. -Я помню, что в тот момент я думал, что нравлюсь Гермионе. Так сказала Лаванда Браун... Все замерли, услышал новое имя. -Поподробнее с этого момента. Когда Лаванда Браун сказала вам это? -В поезде. Я сидел в своём купе один. Ко мне вошла Браун. Сначала я не хотел с ней общаться и пыталась прогнать. Ведь она с Гриффиндора, но потом что-то поменялось и я перестал сопротивляться ее компании. -Вы пили что-нибудь в тот момент?-Дамблдор поправил на носу очки и подошёл к Драко ближе. -Я пил чай, обычный чёрный чай. -Так-так... То есть перед вами стоял открытый напиток и после того как к вам в купе зашла мисс Браун, вы стали находится в затуманенном сознании? -Да,- Малфоя перестало трясти. Зелье начало действовать полностью и надобность в помощи Сириуса и Люпина отпала. Дамблдор отошёл к камину и вызвал профессора Макгонагалл. В камине появилось лицо Минерва Макгонагалл. -Директор, что-то хотели? -Да, Минерва, срочно пришлите мне Мисс Браун. -Конечно, сию минуту. Удивленное лицо Макгонагалл исчезло из камина. -Вы ещё как-то контактировали с мисс Браун?- продолжил допрос Кингсли. -Да,- ответил Малфой. -Когда именно?-спросил Дамблдор. С каждым ответом его лицо становилось более хмурым. -Мы переписывались каждый день, тайно. И виделись по ночам. У неё был план. -Какой план?-Кингсли подошёл ближе к Малфою. Гермиона стояла бледная. Она не могла поверить своим ушам. «Эта сука Лаванда вечно суёт свой нос не в своё дело! Значит это она подговорила на все Малфоя и внушила ему то, что он мне нравится и поила его амортенцией с моими волосами!» -Она все время приносила на встречи огневиски. Довольно дорогой. Конечно я не отказывался. После того как я выпивал, она говорила о том, чтобы я отобрал Гермиону у Рона. Я не видел ничего странного. Уизел все время посматривал на Грейнджер. Браун это бесило, как она говорила. И она захотела свести меня и Грейнджер ради моего блага. Почему-то мне вдруг тогда становилось все равно на то, что она грязнокровка. Но вдруг школу всколыхнула сплетня о том, что Грейнджер крутит тайный роман с новым профессором. Это помешало нам осуществить план. Поэтому она решила подставить профессора Уайлда. Браун внушила своему Уизелу, что Гермиона спит с профессором Уайлдом и тот обвинил Грейнджер в этом на обеде. Все шло как по маслу. Браун подлила Грейнджер за обедом свою амортенцией с волосом профессора Уайлда в сок. Конечно профессор пошёл успокаивать свою любимицу. И я сделал компромат на их поцелуй. Точнее на самом деле я знал, что он не обоюдный. Но кому какое дело... И тогда профессора бы уволили, Грейнджер осталась бы одна и я... И всем было бы хорошо. -Так, стоп,- перебил его Дамблдор,- а теперь уточняем. -Вы пили на встречах с мисс Браун огневиски? -Да. -А она пила? -Нет. -Хм... То есть ту амортенцию, что выпила мисс Грейнджер, варили не вы? -Браун ее варила. -Профессор Дамблдор,- в кабине появилась Макгонагалл,- мисс Браун со мной. -Прекрасно...-очень хмуро ответил Дамблдор. В кабинет вошла бледная Лаванда. Она тряслась мелкой дрожью. Конечно она догадалась, по какой причине ее вызвали. А увидев Грейнджер, Драко и всех остальных, чуть не потеряла сознание. -Мисс Браун... Выпейте это,- Грюм подал девушке пузырёк с прозрачной жидкостью без запаха. -Ч-что это?- запинаясь и ещё больше бледнея, спросила Лаванда. -Сама догадайся!- зло воскликнула Грейнджер. -Гермиона...- мягко осадил ее Крауч-мл. Она уже откровенно ненавидела Лаванду. Ей очень хотелось запустить в Браун какой-нибудь бомбардой. -Мисс Браун, это вы поили Драко Малфоя амортенцией, чтобы он влюбился в мисс Грейнджер? Браун зажимала себе рот руками. Но большая доза сыворотки, что заставил ее выпить Грюм, делала своё дело. -Да!- вырвалось изо рта Лаванды. Девушка прикусила себе язык. -Это вы подговорили мистера Малфоя сделать компромат? -Да! -И это вы сварили некачественную амортенцию, из-за чего пострадала мисс Грейнджер? -Да! Лаванда разрыдалась. Она закрыла лицо руками и села на пол. Но никто не бросился ее утешать. Только Макгонагалл помогла ей подняться. -Все обвинения с мистера Малфоя снимаются,- подытожил Кингсли. Дамблдор кивнул. -Мистер Малфой, вы любите мисс Грейнджер? -Нет. Под сывороткой правды даже под действием амортенции нельзя было соврать про собственные чувства. Люциус, услышав ответ его сына, громко выдохнул и устало, но довольно потёр переносицу. -По всей строгости правил школьного устава вы, мисс Браун, исключаетесь из школы магии и волшебства- Хогвартса. Завтра же вас отвезут на вокзал, где вас встретят родители. Вы перейдёте на домашнее обучение, либо поступите в другую школу в другой стране. Но поверьте мне, вас после такого инцидента вряд ли примут,- Дамблдор был строг в своём решении, но вполне справедлив. Никто не стал возмущаться кроме самой Лаванды. Она совсем впала в истерику и начала обвинять во всех бедах Гермиону. Но ее увела Макгонагалл и Грюм. Барти положил руку на плечо Гермионы и мягко сжал. «Наконец все закончилось...»- подумалось Гермионе. Кто ж знал, что это только начало. *** Был уже вечер. Гермиона пропустила ужин, приходя в себя в своей комнате. Она попросила Дэвида не провожать ее до своей башни. Внутри было как-то пусто. А за окном лил осенний холодный ливень. Косолапкус бродил где-то по Хогвартсу, так что некому было составить ей компанию. Уже пробило одиннадцать вечера. Гермиона до сих пор прогоняла в своей голове все произошедшее за этот день. В руках она вращала клинок. И каждый раз, когда Гермиона думала о Дэвиде, клинок нагревался сильнее обычного. «Забавно...»- думалось на этот счёт Гермионе. Гермиона решила принять расслабляющий душ. Стоя под потоком горячей воды, Гермиону снова настигли сложные раздумья. С тех пор как начался этот год, все стало нестабильным, неспокойным. Все вверх дном. Гермиона тряхнула головой, прогоняя негативные мысли из головы. Спустя час она вышла из ванной. От неё пахло яблочным шампунем. Иногда ей казалось, что яблочного аромата вокруг неё так много, что вскоре Гермиону должно было начать тошнить. Грейнджер задернула шторы на окне, как вдруг раздался неожиданный стук в дверь. Гермиона замерла. Она ведь стояла в коротком белом полотенце, с мокрыми волосами. Стоит ли в таком виде открывать дверь? «Может это Лаванда мстить пришла?»- со смехом подумала Гермиона. -Кто это?- крикнула Гермиона. -Это Дэвид!- отозвались за дверью. «Дэвид! Как не вовремя! Я ужасно выгляжу!» Гермиона засуетилась и подбежала к зеркалу. «Ну, если принять вот такую позу, то даже очень ничего...»- Гермиона вытянула одну ногу вперёд и поставила руку на бедро, уведя его в сторону. Эдакая поза из “Play Boy”. -С тобой все в порядке?- снова послышалось за дверью. «Черт...» -Да, сейчас!- Гермиона не нашла, что можно было бы надеть на мокрое тело. «Ладно, будет что будет...» Гермиона открыла дверь. Барти, увидев ее вид, удивлённо приподнял бровь. -Извини, видимо я не вовремя... Несмотря на эти слова, Барти наоборот сделал шаг по направлению к Гермионе. Он поравнялся с ней в дверном проеме и протолкнул Грейнджер внутрь комнаты, закрыв за собой дверь. -Эм...- только и успела сказать Гермиона, как Барти впился в ее губы. -Теперь мы никуда не опоздаем...-Крауч-мл жадно целовал губы гриффиндорки. Полотенце слетело с худого, но не лишенного изящных изгибов тела Гермионы. Грейнджер не сразу заметила это и поторопилась наклониться за полотенцем, но Барти сжал ее запястья, не давая Гермионе прикрыться. Он прижал к себе хрупкое тело. Вода с тела и волос Гермионы намочила дорогой пиджак Крауча-мл, но никто этого не заметил. Барти стянул с себя мешающий, наполовину мокрый пиджак и благородного синего оттенка рубашку. Вещи полетели куда-то в сторону. Барти толкнул Гермиону на кровать. Хоть она и с первого взгляда стыдливо прикрылась, в глазах играл дьявольский огонёк. «Что же ты делаешь со мной, Грейнджер...» Барти лёг сверху Гермионы, и опираясь на локти, начал целовать ее шею, оставляя на ней укусы, кровоподтеки, из-за чего Гермиона вскрикивала каждый раз и царапала тому спину ногтями. «Как больно и сладко одновременно, такого ещё не было, до этого со мной всегда были нежны»-Гермиона радовалась тому, что наконец получит то, о чем так долго мечтала. Хоть она и не была девственницей ещё с четвёртого курса, ей не хватало грубости со стороны партнеров. Да и сверстники не возбуждали вовсе. Что с них взять? А тут... Грейнджер почувствовала, как Дэвид опустился ниже к ее груди. Его руки жадно блуждали по ее телу, а горячий и влажный язык сводил с ума. Гермиона покрылась мурашками от чрезмерного возбуждения и откинула голову назад, изящно выгибаясь. Такое же возбуждение испытывал и Барти. Он опустился ещё ниже, проведя дорожку из мокрых, но невероятно приятных поцелуев, и коснулся языком горячей плоти Гермионы. Грейнджер откликнулась на ласки тихим стоном и провела рукой по волосам Крауча-мл. -Ты сладкая... От такого комплимента Гермиона не знала куда деться. Ей было и стыдно, и радостно. Гермиона закусила губу, она вот-вот сейчас... Но у Барти были немного другие планы. Он резко поднялся вверх, чем заслужил удивленный взгляд Гермионы и снова поцеловал ее. Снова послышался звук пряжки ремня, но на этот раз Гермиона не остановила его. Барти стянул с себя брюки вместе с боксерами, его горячий и твердый член уткнулся в бедро Гермионы. Грейнджер, ощутив размер, возбужденно охнула. Барти поймал взгляд Гермионы и не отрываясь вошёл в неё. Оба застонали в унисон. Гермиона закрыла глаза от удовольствия, но Барти такой расклад не устроил. -Смотри на меня,- властно произнёс Барти,- смотри же, Гермиона, смотри! Грейнджер открыла глаза, сфокусировавшись на лице Барти. Его тонкие губы были приоткрыты, а радужка глаз приобрела желтый оттенок, что было очень странно, ведь цвет его глаз был настолько темным, что казалось никакой другой оттенок не проявится. Барти двигался то быстро, то настолько медленно, что заставляло Гермиону просить ещё и ещё. Он оттягивал ее голову вбок за волосы, открывая себе больший доступ к ее шее. Казался ненасытным до ее плоти, что так и было. Гермиона так громко стонала, что ему приходилось зажимать ей рот, чтобы их не услышали. За эту ночь они оба выплеснули все то напряжение, что копилось со дня первой встречи. Утро понедельника они встретили в одной постели.