***
Тэхён словил ту дозу экстаза, которую и хотел. В машине всё провонялось сигаретами, пачку которых он выкурил за жалкие несколько часов. Перед глазами всё плыло, растекаясь в различные картины. Две дорожки, а нос пёк как в первый раз. Приступ тошноты медленно доходил до него, от чего его рука рефлекторно схватилась за ручку и приоткрыла дверцу. Высовывая голову на улицу, он всеми лёгкими вдохнул свежий воздух, а к горлу вмиг подкатил ком. Выблевав, как ему казалось на тот момент, все внутренности, он вновь вернулся в прежнее положение. Нащупав в кармане платок, он поднёс его к губам и протёр уголки. Начиная улыбаться, художник устремил свой взгляд перед собой, а глаза его стали окунаться в темноту, которая через несколько минут сменится на желаемое. Различные образы стали крутиться перед его взором, а тело полностью обмякло. На лбу выступили капельки пота, а в душе разбушевался ураган эмоций. Сначала он смеялся, как настоящий психопат, затем скалился, как убийца, после грустил, будто потерял всё. Но, ведь он действительно потерял всё. Он услышал его. Его голос. Блаженный влюблённый взгляд тут проскользнул в его глазах, а ручки непроизвольно сжались в кулаки. Зачем ты это делаешь? Для чего? Посмотри, в кого ты превратился. Ты ведь сильный у меня, мой мальчик. Мой мальчик, ты не сдержался и упал в пропасть. Мой мальчик, ты слаб, как и остальные. Ты больше не мой, ты сам по себе. Ты вырыл собственную могилу, и если сейчас не откинешь лопату в сторону, то упадёшь в неё с головой. Больше к тебе никто не придёт, не защитит. Не подарит своё тепло и уют. Ты больше не улыбнёшься, мой мальчик. — Я знаю, Чонгук. Но без тебя, я никто в этом мире, — промямлил художник, пустив слезу по белоснежной щеке. Он продолжал слышать голос, а наркотик всё быстрее проникал в его организм. Заставлял окунаться в свои отрасли с головой, полностью лишая рассудка. Парень добился. Добился своего, потому что услышал его голос. Тело художника изредка содрогалось в припадке, а стук сердца становился всё тише и реже. Каждый участок покрывался потом, а дышать было нечем. Недостаточно было свежего воздуха, а часы делали своё дело. Для парня это был пятиминутный кайф, а наяву прошёл час. Он уходил. Медленно, но без боли. Покидал свои проблемы, которые больше не казались ему таковыми. Ведь настоящей проблемой было на тот момент одно — две дорожки. Хосок, который вышел из подъезда парня глубокой ночью, судорожно достал пачку сигарет в кармане и встал напротив мини-парковки. Юнги он так и не нашёл, а его телефон был вне зоны действия сети. В квартире художника царила тишина, а мужчина не понимал, куда все подевались. Да и разговор с Чонгуком вывел его окончательно. Оставался детектив, которому он бы мог позвонить, будь у него телефон или визитка. Прикуривая сигарету, мужчина слегка поднял голову вверх, положив руку в карман длинного чёрного пальто. Морось приятно оседала на лице, а спящие улицы делали его воистину королём. На часах стукнуло за два часа ночи, а его любимый паренёк так и не отозвался. Волновало ли его это? Разумеется. Но больше всего такое поведение вводило в ярость. В какой-то момент мужчина устремил свой взгляд на машину художника. Он и не приметил изначально её. Выкидывая недокуренный окурок, красноволосый медленно подошёл к авто со стороны водителя. Его лицо резко скривилось, когда он приметил внизу возле двери неприятную лужицу из пены, практические впитавшуюся в асфальт, а когда в его глаза кинулась не захлопнутая дверь, руки рефлекторно потянулись за ручку. Резко открывая её, мужчина впал в ужас. Тэхён без сознания, пена со рта, а вокруг всё испачкано дурью. Картинка была ясна сразу, только вот успеет ли скорая, это уже большой вопрос. Он медленно потянулся за телефоном в кармане и, не отводя взгляд от юноши, рефлекторно набрал три цифры.Прошло несколько часов.
Тэхён лежал у себя в постели, накрытый тёплым одеялом. В руке шприц, очередная капельница. Лицо бледное, как у покойника, а губы потеряли свой здоровый оттенок. Приоткрывая глаза, парень за пару минут привык к лампочке, а затем приметил недалеко от кровати две нечёткие и расплывающиеся фигуры. Женскую и мужскую. — Вы же понимаете, что это передозировка наркотиками. Я, по закону, должна доложить в полицию. — Давайте мы уладим эту формальность небольшим счётом в банке, — ехидно прозвучал красноволосый, — вы же не откажетесь от новых вещичек в вашем гардеробе, — парень прищурил глаза, — или же, добавите на более крупную покупку. М? Как вам предложение? Доктор немного замялась, аккуратно взглянув на пациента. Как только она увидела, что художник пришёл в себя, то тут же выдала: — Окей. Но дальше лечитесь сами, — она выдержала паузу, гордо подняв голову вверх, — я с преступниками больше не собираюсь связываться. — Ауч, — прозвучал Хосок, включая свою харизму, потянувшись к руке девушки. Приподняв к своему лицу, он оставил на ней поцелуй, не разрывая зрительный контакт. — Вы, миледи, очень плохого мнения обо мне. Отправлю своего друга в лучшую поликлинику, пусть подлечится. А вам, мадам, всего хорошего! Номерок скиньте на этот электронный адрес, — он протянул свою визитку, и та, коротко улыбнувшись, исчезла из комнаты, а затем и квартиры вместе с ней. Красноволосый проводил её взглядом и, как только услышал хлопок входной двери, тут же расслабил выражение лица, перестав улыбаться. — Меня посадят? — прозвучало хриплое со стороны. Хосок резко повернул голову в сторону художника и удивлённо вскинул брови. Сделав пару широких шагов, он завалился на мягкое кресло недалеко от спальной кровати и вальяжно закинул ногу на ногу. — Проснулся наконец-то, — жизнерадостно произнёс Хосок, — ты, приятель, что чудишь вообще? А если бы меня рядом не оказалось, что тогда? Сейчас ты бы искупал свои грешки в аду. Тэхён натянул слабую ухмылку, тяжело сглатывая. — Почему сразу в аду? — Потому что за такой образ жизни в рай не селят. Там нужны крепкие ребята, вроде детективчика, — Хосок аккуратно взял какую-то статуэтку с пола, которая чудом не разбилась, и покрутил в руке. — Ты мне лучше скажи, что тут за ураган пронёсся? Парень устало прикрыл глаза, вспоминая, что и эту квартиру он так же угробил. — Небольшие жизненные трудности, — с трудом прозвучал русоволосый, внезапно вспоминая о Чонгуке. И о Юнги. Обо всём. Хотел забыться, уйти, но ему не дали. Лучше бы Хосок не успел. — Вау, — виртуозно покрутив в руке статуэтку, Хосок показательно быстро осмотрел её и поставил обратно на пол, откинувшись на спинку кресла. — Видимо, небольшие жизненные трудности взяли начало ещё в той квартире. Кстати, что стряслось? Неужто так по Джину до сих пор убиваешься? Нет, ты не подумай, я понимаю твоё состояние, но, видимо, причина вовсе не в этом. Художник решил сменить положение и немного приподнялся, прислонившись спиной о стену, принимая сидячую позу. — Это личное… — наклонив голову вниз, паренёк даже не взглянул на вальяжного Хосока. — Окей, — согласительно кивнул головой парень, — только вот, у меня возник вопрос. Тут, часами ранее, метушилась белая макушка с одного угла в другой. Не знаешь, куда наш герой запропастился? Парень накрыл руками лицо, судорожно потирая его и доходя до лба, убрав с него волосы. — Не знаю, — пожал плечами юноша. — Скорее всего, у себя, — предположил русоволосый. — У себя его нет. Тэхён резко поднял на него взгляд, быстро забегав глазами. Хосок сидел так же, пристально глядя на паренька. Что-то в его взгляде изменилось, но что именно, он понять не мог. — Тогда не знаю. Может, в клуб поехал… — Там тоже. Русоволосый видел, как тот стиснул челюсть, играя желваками на лице. — Вы же поссорились? — задал очевидный вопрос красноволосый, — вижу по лицу, что да. И что весь этот ураган тоже неспроста, — он выдержал долгую паузу. — Может, поделишься уже не личным? Юноша замялся, скрестив руки перед собой. — Да. Мы немного повздорили, — парень неотрывно глядел на того и вскоре сдался от напора этого незнакомого взгляда. — Я психанул из-за всей ситуацией с убийцей, а Юнги лишь помочь хотел. Поддержать, уберечь, — врал художник. — Наверняка в каком-то баре зависает, — тяжко вздохнул он. — А что насчёт детектива? — прямолинейно произнёс мужчина. — А что с ним?.. — У тебя есть его адрес? — Нет, — сказал правду русоволосый. — Тогда мне нужен его телефон, — легко хлопнув в ладоши, оптимистично заключил Хосок, приподнимаясь с кресла и торопливо подходя к юноше. Достав свой телефон, он зашёл в контакты и протянул художнику. — Напиши, наберу его завтра. Русоволосый немного шокировано смотрел на приятеля, аккуратно беря свободной от капельницы рукой телефон. — Не думаю, что ты его найдешь там. Они на дух не переносят друг друга, — суетливо и по памяти набирая рабочий номер детектива, тихо прозвучал парень, сразу понимая, для чего Хосоку надо связаться с блондином. — Попытаться стоит, — уверенно проговорил красноволосый, забирая свой телефон обратно. Глянув на время, 05:23, Хосок вновь перевёл взгляд на юношу. — Тебе стоит отдохнуть, и вообще, завязывать с наркотой. — Ты будешь меня учить? — вскинув брови вверх, художник удивился. — Да. В следующий раз, юзай где-нибудь в людном месте, чтобы тебе помочь успели. Иначе в другой раз меня может не оказаться рядом, а находчивая медсестричка окажется не такой уж и подкупной, — Хосок напоследок улыбнулся, а затем развернулся, направившись к выходу. — Юнги не говори, — попросил художник, заставив остановиться красноволосого в дверном проёме и снова взглянуть на себя. — Разумеется, — тот коротко кивнул и скрылся. Парень навострил уши, прислушиваясь к звукам и, как только услышал, что Хосок хлопнул дверью, расслабленно выдохнул, откидывая голову назад.***
Утро. Очередное утро, только не в своей квартире. Не там, где привычные стены стали надоедать, а тут. В квартире, обставленной светлой мебелью, с мягкими пушистыми коврами, запахом нового ремонта, и маленькой кошечки. Чимин всегда казался Юнги каким-то невероятно скупым и злым. Он даже и подумать не мог, что за горой хмурости и правильности скрывается такая заботливая и умеющая любить натура. Парень настоял на том, чтобы ему постелили в зале, однако детектив предлагал более удобную кровать в спальне, намереваясь пожертвовать собой и занять место на раздвижном диване. Блондин был против таких радикальных поступков, и поэтому уже как целый час валяется в кроватке, рассматривая стенку в зале. На ней стоят фотографии в рамочках, какие-то статуэтки и целые стопки с различными книгами. Юнги плохо. Хоть он и пытался отвлечься, но ужасные, и в то же время реальные мысли захватили его голову целиком. Ему бы хотелось позвонить другу, спросить, как у того дела. Или написать банальную эсэмэску. Но, как назло, или к счастью, его телефон остался в квартире у Тэхёна. Теперь Юнги даже не знает, как себя вести рядом с ним, иначе одно лишнее слово и всё пойдет вверх дном. Видимо, их дружба оборвалась окончательно, что и грызет изнутри блондина. Про свои тёмные и непонятные отношения он даже и вспоминать не хочет, но без этого никак. Наверняка Хосок уже перевернул весь город, только вот в квартиру детектива никто не ломится. Пока что. Хорошо это или плохо, он не знает, но возвращаться на данный момент к красноволосому он не хочет, потому что здесь слишком хорошо. Здесь слишком уютно и тихо. А там страсть и неведомые припадки парня. Юнги пытался тому помочь, потому что любил. Или был слишком привязан?.. Синдром спасателя, или просто нехватка внимания. Он запутался окончательно. Мысли внезапно оборвал шум. Звонок в дверь. Тело резко напряглось, а сердце бешено заколотилось. Неужто за ним приехали? Нашли. Рассекретили. Хосок знает, что Юнги недолюбливает детектива, и это полностью взаимно, но вдруг тот заподозрил что-то неладное? Если это так, то блондина ждёт серьёзный разговор, который, как и в последнее время, оставит за собой лишь пятна на теле и миллионные ожоги в душе. Юнги устремил взгляд на коридор, когда услышал шаги. Детектив промелькнул перед глазами и пошёл дальше. Блондин приподнялся и прижал к себе ноги под одеялом, обхватив их руками. Ожидание. Опять оно. Лишь бы не он. Лишь бы не он. Лишь бы не он. Спустя две минуты на пороге гостиной показался улыбчивый Чимин, держа в руках два контейнера. — Доброе утро, — тепло прозвучал брюнет, — поднимайся, и идём завтракать. Еду привезли, — Чимин коротко кивнул и опять скрылся, направившись в сторону кухни. Облегчённо выдыхая, блондин прикрыл на минуту глаза и упал на спину. На этот раз пронесло.***
Тэхён глядит на своё отражение, а видит лишь пустое и разбитое лицо. Нет больше улыбок, нет радости. Нет надежды. Что вы чувствуете, когда теряете всё? Друзей, семью. Самого себя. Когда вы не знаете, кто вы, и зачем живёте. Для чего? Или для кого. Марево, которое изредка накатывает, или разрушившаяся реальность, запичканная правдой и его честностью. Слабостями и пропавшей надеждой. Тэхен не знает, для чего он тут. Не понимает, зачем его спас Хосок. Он не рассчитывал на смерть после наркоты, которую из него еле откачали, но не был против покинуть всё вокруг и сдаться. Там он сможет хоть часами слушать его голос и ощущать фантомные прикосновения. Возможно, когда-нибудь ему посчастливится увидеть его. Невзначай, ему вспомнился давний диалог с Чонгуком, когда тот себя слишком нахваливал. На лице выросла лёгкая улыбка, а художник попытался как можно чётче воспроизвести тот момент у себя в голове. — Как же ты меня достал уже. — Да я красавчик, мать твою. Не веришь мне — твои проблемы, но если бы ты меня увидел, то сразу же растёкся по полу. — Наверняка прыщавый урод, — грубо фыркнул Тэхен, аккуратно размазывая крем по своему лицу. — Будто у тебя прыщей не было. — Были. У многих они были и есть, — он выдержал паузу, — всех остальных ими не испортишь, а вот тебя даже чистая кожа не спасёт. — Идиот! — Болван! — Сам такой! — Нет, это ты такой! Художник издал смешок от забавности того случая, а затем вновь насупился. Головные боли его мучают ещё после сотрясения, который оставил в виде подарка убийца, но он настолько к ним привык, что сейчас просто мало обращает внимание. Всё же, ему опять хочется выпить для того, чтобы забыться. Идти он сегодня никуда не собирается, потому что припрятанная бутылка виски в тумбочке спасёт его сегодняшним днём и вечером. И даже ночью.***
— Юнги, ты практически ничего не съел, — аккуратно прозвучал детектив, заканчивая доедать свою порцию. — Это всё наверняка очень вкусно, — благодарно ответил парень, — но в меня кусок не лезет. — Тебе надо поесть, иначе ты вовсе потеряешься. Не переживай, я тебя скоро подкину домой. Чимин мельком пробежался глазами по бледному лицу и чуть добавил: — Или… не домой. Юнги тяжело и шумно вздохнул, кладя вилку в макароны. — Отвези меня к Тэхёну, — жалобно выдал блондин, заглядывая своими грустными глазками в глаза детективу, который в последнее время всё чаще и чаще перестаёт себя контролировать, выставляя свои запретные чувства напоказ перед парнем. — Юнги… — Пожалуйста. Я просто хочу его увидеть, а ещё… У него в квартире остался мой телефон, Чимин. Мне надо выйти на связь с Хосоком, — внезапно вырвалось из уст Юнги. — Ты уверен, что этого хочешь? — Этого не избежать, да и потом, я не буду всю жизнь прятаться. Мне надо как-то решить это всё, поговорить с Тэ. Эта яма оказалась глубже, чем я мог предположить, но опускать руки в этой ситуации не выход. После минутной тишины, детектив тяжело прозвучал: — Твоё право и твоя жизнь, но, — брюнет немного наклонил голову вперёд, пристально глядя на юношу, — я тебе клянусь, если он тебя ещё раз тронет хоть пальцем, я за себя не ручаюсь. — Но… — Никаких но. Я не собираюсь наблюдать домашнее насилие, в особенности, если это касается тебя, Юнги. Разберись с этим, ты уже взрослый мальчик, но знай, что я всегда буду начеку. Парень ничего не ответил и замолчал, опустив голову вниз. Процесс запущен, и остановить его он уже не в состоянии.***
Когда Тэхён говорил, что не выйдет на улицу — глубоко заблуждался. Вот он уже целый битый час шляется по тёмным улицам Сеула. День прошёл довольно быстро, так как он провёл его в полусонном состоянии. Художник не помнит, когда последний раз принимал душ за последние дни. Над губой стала образовываться щетина, которую он тщательно убирал восковыми полосками. Он любил ухаживать за собой, любил чистоту. Сейчас он выглядит более брутально, но в то же время разбито. Сколько ему ещё предстоит страдать? Сколько дней он ещё проживёт, пока вдруг не откинется от приёма наркоты в каком-то баре, как сказал Хосок. Ему кажется, что всё потеряло смысл. А ещё, он дико голоден. Вся еда в холодильнике наверняка пропала, а хуже — закончилась. Сегодня парень съел один несчастный пакетик рамена и запил это добротной чашкой виски. Скурил очередную пачку сигарет и подремал. Поговорил с ним, в очередной раз сказав о своей любви, и продолжил погибать дальше. В какой-то момент, Тэхён остановился посреди улицы. Вдалеке красовалось здание, горящее разными бликами. Ему показалось это красивым, а с другой стороны, русоволосый видел его уже несколько тысяч раз за свою жизнь. В голову приходит мысль, которая сбивает с толку его самого. А что если спрыгнуть с этого здания? Будет эпично смотреться, или стереотипно? Смерти вообще бывают стереотипными? Вряд ли. — А что мне остаётся? — спросил сам у себя. — Пить, курить, юзать и разочаровывать всех вокруг своей бездарностью? Своей слабостью. Ты обидел близкого человека, тебя бросил близкий человек. Ты остался один. Из-за тебя сидит парень в тюрьме, по которому скучают дети и жена. Ты стал для всех обузой, Тэхён, — выдыхая пар изо рта, парень лениво развернулся спиной к этому горящему зданию и медленно пошагал назад. Осталось выбрать самый красивый костюм в своём гардеробе, и дело с концом. Нет меня — нет проблем.