***
17 июля 1328 год.
Кадира провожала закат, ожидая ночь, которая сулила встречу с любимым. Никто не должен знать, девушка держала всё в глубочайшем секрете. Родители и весь клан были бы в гневе, узнай они, что молодая особа проводит время с вампиром, но она не имела предрассудков, ведь искренне любила его, не верила, что он может быть опасен для мира. — Кади! Вот ты где! — девушка обернулась, встречаясь взглядом с младшей сестрой, которая светилась счастьем. — Отец с другими воинами вернулся с охоты! — Ами, не стоит так подкрадываться, — упрекнула сестру девушка, но улыбнулась, чувствуя долгожданное спокойствие. Отца долго не было в клане, Кадира уже волновалась, что он мог погибнуть, но он был отличным воином, обладающим смелостью и магией, которая делала его непобедимым и беспощадным врагом. — Как давно они прибыли в клан? — Совсем недавно, меня сразу отправили за тобой, — девочка побежала вперёд, спешила в объятия отца. Амисия обладала особой связью с ним, ни на шаг не отходила, когда тот находился в деревне, отдыхая после долгой и изнурительной охоты. Кадира завидовала младшей сестре, ведь от неё родители не требовали лучших результатом во всём. Амисия была слабым ребёнком, она не умела правильно пользоваться своими силами, зато хорошо чувствовала природу, чего не умела делать Кадира. А она, в свою очередь, особенно хорошо чувствовала окружающих её людей, могла подчинять, но не всегда получалось в должной степени, что разочаровывало родителей. Отец и воины с удобством расположились на поляне, складывая оружие и добычу, а вокруг кружили женщины, ухаживая за мужчинами. Кадира с сестрой подошли к воинам. Девочка задорно рассмеялась, замечая молодого человека, который в шутку подмигнул Амисии. Девушка поклонилась, приветствуя воинов. — Кади, дочь моя, обними отца своего, который трудился, чтобы добыть пропитание для деревни! — властный и грубый голос отца никогда не приводил девушку в страх. Она улыбнулась, окунаясь в тёплые отцовские объятия. От мужчины пахло лесом и животными, именно этот запах у Кадиры ассоциировался с настоящим мужчиной. — Я так скучала, папа, — прошептала девушка, отступая от мужчины. — Очень беспокоилась о каждом из вас, — уже позже добавила Кадира, улыбаясь каждому воину. — Дочь, тебе следует знать, что Бернард погиб, сражаясь с оборотнями, — спокойно сказал отец, что заставило Кадиру вздрогнуть. Девушка замерла, смаргивая слёзы, её одолела скорбь, но девушка сдержалась, выдыхая. — Я знаю, как вы были близки. — Жаль, но мы в последнее время с ним были друг другу чужими. Я буду оплакивать его, как хорошего друга и бойца, принесу его матери и сестре соболезнования. — Верно, Кади, это достойно, но позже сходишь. Я хочу кое-что объявить для всего клана на ужине. Тебе понравится. Ужин приблизился скоро. Кадира была озадачена словами отца, что времени для скорби по бывшему возлюбленному не хватило. Её очень волновало заявление, но она старалась не подавать виду. Помогая матери и другим женщинам с ужином, Кадира совсем заскучала, но время подошло. Все уже сидели за столом. Клан был небольшой, в деревне проживало не больше пятидесяти ведьм, поэтому все умещались за большим столом, где каждый вечер собирался клан для ужина. Сегодня особенно еда была разнообразной и вкусной. В бокале каждого плескалось вино, лишь у детей напитки. Мясо оленя особенно хорошо пахло, когда его давно не пробовали. — Друзья мои! — поднялся отец из-за стола. Кадира замерла. — Сегодня я хочу объявить, что моя прекрасная старшая дочь в скором времени выйдет замуж за лучшего воина нашего клана, который спас меня и всех воинов, за благородного Уолтера. Кадира вздрогнула, всматриваясь в противного ей молодого человека, который никогда не давал ей проходу, который отличался лишь красотой и хвастовством, на деле он был тем ещё трусом. Кадира не верила, что он мог спасти воинов от оборотней, просто не верила. — Кади, подойди ко мне, Уолтер, тебя я тоже прошу, — сказал отец. Девушка вскочила, заставляя всех ошеломлённо посмотреть на неё, но она натянула улыбку. Кадира была беспрекословной, всегда подчинялась родителям. — Дети мои, я благословляю вас на брак, — мужчина вложил руку дочери в ладонь парня, который буквально сжирал взглядом свою невесту. — Может, кто-то против этого союза? — подала голос мать девушки. Кадира хотела подать голос, но опустила взгляд, не смея противоречить отцу. Так было лучше для каждого, но ещё она знала, что сбежит из клана сегодня ночью вместе со своим возлюбленным, который не даст её в обиду. — Да, миссис, я, — бархатистый голос с акцентом раздался из-за спины присутствующих. Кадира знала этот голос, поэтому улыбнулась, оборачиваясь к любимому, но улыбка с лица пропала, когда она увидела, что он стоял абсолютно весь окровавленный, держа в руках голову одного из воинов деревни. Все вздохнули. — Кто Вы, молодой человек? — сдерживая истерику, спросила женщина, а Кадира не верила своим глазам. — Я Клаус Майклсон. Возлюбленный Вашей дочери, — он улыбнулся, обнажая клыки. — Как вампир посмел пересечь территорию клана! — взревел отец Кадиры. — Ты знаешь этого самозванца? — строго спросил мужчина у девушки. — Отец, не беспокойся, он не причинит вреда, — затараторила Кадира, что разозлило мужчину ещё сильнее. — Он вампир! Он зло! А ты посмела связаться с ним?! Блудница! — мужчина влепил пощёчину девушке, и Кадира отшатнулась, заплакала, прося прощение. — Не советую прикасаться к Кади, она моя! — вступился Клаус, отбрасывая голову воина, приближаясь к мужчине на вампирской скорости. — Ты заслужил хорошей взбучки. — Клаус, пожалуйста, — зашептала Кадира, приближаясь к вампиру. — Дорогая, ты ведь не поговорила с кланом? — обратился первородный к девушке. — Клаус, никто не знает, как тебе помочь, — дрожащим голосом ответила Кадира. — Ты даже не пыталась, но, впрочем, я вижу, что и не стоит. Они, скорее, убьют меня. — Верно подметил, кровосос! — взревел отец девушки, выступая на первородного с мечом. Но скорость и сила Клауса были его оружием. Воин в следующую секунду уже лежал, обливаясь кровью с мечом в сердце. Мать и сестра закричали и побежали к мужчине, а остальные постарались скорее скрыться с места, но появились другие вампиры, напавшие на клан. Ведьмы пытались отбиться магией, но не каждому это помогало. — Клаус, зачем ты это делаешь? — спросила Кадира, а первородный засмеялся, хватая девушку за руку. — Ты нужна мне, только чтобы избавить меня от проклятия, чтобы сделать меня гибридом! — зарычал Майклсон, а девушка сжалась. — Но никто не знает, как тебе помочь. — Ты не пыталась, а за это следует наказание. — Так убей меня, не их! — Нет, ты будешь смотреть, как они умирают из-за тебя! — угрожающе тихо произнёс Клаус. Он сцепил запястья девушки за спиной, связывая их. — Я знаю твои фокусы, лучше уж обезвредить тебя, — Клаус впился в шею девушки, поглощая кровь, а Кадира взревела от боли и удушающей скорби по отцу и жителям деревни. Он не убил, лишь ослабил девушку, отбросил её и переключился на остальных. Все всё ещё сражались, но жертв было уже достаточно. Все дети лежали мёртвые или смертельно раненные, рядом лежали изуродованные тела воинов и ведьм. В живых билось лишь десяток жителей клана. Как бы они сильны ни были, но количество вампиров было угрожающе большим, и их становилось только больше. Некоторые воины Клауса погибли, но этого было недостаточно. Клаус оттащил Амисию и мать девушки от трупа отца. Кадира закричала, взмолилась, но силы покидали её, магия не отзывалась, девушка не могла воспользоваться своими умениями. — Смотри, дорогая, как твоя сестра и мама умирают из-за тебя! — зло прошипел Клаус. Он впился в крохотную шею девочки, наслаждаясь молодой кровью. Кадира кричала, рыдала, впадала в истерику, срывая голос. Он испил все жизненные силы Амисии, обескровленное тело упало глухим ударом. Мать девушки вырвалась из хватки. — Гори в Аду, чудище! — отчаянно закричала женщина. Она направила свою магию на первородного, кипятила его кровь. Клаус не пошатнулся, чувствуя боль, но этого было недостаточно. — Дорогуша, ты лишь злишь меня, — прошипел Клаус, сжимая челюсть, хватая женщину и ломая ей шею. Мёртвое тело упало наземь, рядом с телом Амисии. Крик Кадиры не стихал, но девушка не могла больше, её голос сел, слышались лишь хрип и рыдания. — Это твоя вина, Кади, — серьёзным голосом сказал Клаус, возвышаясь над девушкой. Он прожигал её взглядом, запоминал картину беспомощности. Все жители полегли. Никого больше не осталось. Мёртвые тела были повсюду, а после вспыхнул огонь, сжигая на своём пути всю деревню. — Я убью тебя и всех вампиров. Вы будете гореть адским пламенем, — пообещала Кадира, а в глазах отражался пожар.***
Поисковые чары первое время не помогали, капля крови так и стояла на месте, не желая двигаться дальше. Близнецы отказались от любой помощи отца и Кая с Джо, намериваясь самостоятельно отыскать пропавшую подругу. Кай не показывал свою обеспокоенность, но больше его приводила в гнев мысль, что план может провалиться, если девушка пропала на длительное время, но не стал вмешиваться, отправился к Джошуа, чтобы продолжить детально прорабатывать план. Единственное, что беспокоило Кая больше пропажи Эмбер, — это будущее, грозившее наиболее значительными проблемами. Джо не скрывала: исчезновение Хлои подкосило желание работать дальше. Лив и Люк отчаянно желали загладить свою вину перед подругой, принимая события на личный счёт, расценивая это, как собственный промах. Близнецы закрылись в комнате и второй час пытались найти способ отыскать подругу. В конечном итоге капля медленно поползла к северу Вирджинии, где долгое время без дела оставались пустые территории. Лив и Люк отправились на спасение Хлои одни, никому не сообщили, посчитали себя спасательным отрядом. Хлоя очнулась в незнакомом месте, где никогда раньше не бывала, вокруг был лишь лес, а тропинки или же ориентира не было нигде. Эмбер не знала, куда стоит идти, но побрела в неизвестном направлении. Мысли и воспоминания спутались и смешались воедино. Она не могла разобрать дороги, не понимала, как оказалась в лесу, будто последние несколько часов жизни были выжжены из памяти. Последнее воспоминание — ночная прогулка к крыльцу, где обдумывала случившееся, а дальше пустота, тягучая и густая. Хлоя обогнула пару деревьев, прошла пару сотен метров и очутилась в абсолютно пустом месте, которое простиралось на несколько гектаров леса, будто территория специально была вычищена для постройки небольшой деревушки. В конце поляны виднелись скопления огромных камней, на которых можно было отдохнуть. Сознание всё ускользало из реальности, а в памяти сверкали картинки воспоминаний, но между собой Хлоя не могла связать ни одно. Она хотела скорее сесть на камень и закрыть глаза, чтобы отдохнуть, но каждый шаг давался с большим трудом, пока девушка окончательно не потеряла контроль над собственным телом. Она свалилась на холодную землю, проваливаясь в забвение. Прояснилось сознание только спустя долгие мучительные кошмары и воспоминания, в тот момент она уже лежала в тёплой постели, а рядом сидели друзья, сумевшие подоспеть вовремя и увезти девушку домой. Когда Хлоя очнулась, она отчётливо помнила каждое своё действие, каждый диалог с незнакомкой, свои видения прошлого, но из памяти навсегда пропало лицо девушки и имя, а информация была грамотно разложена по полочкам в голове. Ведьма позаботилась обо всём, включая воспоминания и мысли Хлои. — Вы здесь, — улыбнулась Хлоя, замечая Лив и Люка, она выдохнула с облегчением, проваливаясь в глубокий сон без сновидений и видений.***
Хлоя пришла в себя, чувствуя прилив сил и относительно бодрое состояние. За окном солнце закатилось уже за горизонт, позволяя ночи вступать в свои владения. День пролетел мимо Эмбер, что разочаровало её. Хлоя впервые за последнюю неделю позволила себе задуматься о своей обычной, человеческой жизни, где она несомненно хотела очутиться, где ей не угрожала смертельная опасность. Хлоя понимала, что думать об этом бессмысленно, не осталось больше ничего человеческого в жизни девушки. Нет смысла думать о прогулах в колледже, которые придётся компенсировать, когда нужно будет готовиться к сессиям. Не придётся искать новую работу, ведь на прежней ей уже нашли замену, ведь мало кому понравится вечное отсутствие работника. И кажется, что несколькими проблемами меньше, да и зачем ведьме думать о столь мелочных и несущественных проблемах, но Хлоя готова променять свою настоящую сложившуюся ситуацию на что угодно. Хлоя хотела жить, оставляя в прошлом весь сверхъестественный мир, но не могла противопоставить свою жизнь жизни тысячи. Она понимала, что в будущем ей предстоит сделать выбор, когда её жизнь в любом исходе была расценочной монетой, когда иного выхода кроме смерти не было. И Хлоя отчасти понимала, что эгоизму здесь нет места, что стоит собрать всю свою волю в кулак и спасти не свою, а жизни вампиров. Она не приравнивала вампиров к чудовищам, ведь вечная жизнь для многих второй шанс, что кровь — малая жертва, которую должны приносить они, как расценочную монету за дар. И она знала Елену, Кэролайн и Деймона, которые жили вполне незаметно, пусть и притягивая неприятности, но обязательно самостоятельно решая их. Хлоя вынырнула из своих мыслей, оставляя их на будущее, когда придёт отличный момент. Она оценила происшедшие события, понимая, что неизвестная ведьма вновь обманула её, внеся коррективы в память, ведь объяснить своё плохое состояние Хлоя не могла никак иначе. А прошедшие события остались в памяти лишь как хорошие воспоминания событий n-ной давности. Ничего интересного и нового Хлоя вспомнить не могла, да и не хотела, потому что верила, что в памяти есть всё необходимое. Хлоя, наконец, перевела взгляд на Лив, которая читала гримуар, сидя на собственной кровати. Она не замечала, что подруга очнулась, поэтому не спешила заводить разговор. Хлоя внимательно изучила Паркер. Ей искренне было жаль за подкосившиеся отношения и с ней, и с Люком. Она понимала, что лучше друзей она найти не сможет, но и не желает. Пусть близнецы и были сложными личностями, но они не оставили Хлою в одиночестве, помогли в сложностях. Она чувствовала к себе искренние заботу и беспокойство. — Я надеюсь, что не проспала чего-то важного и, например, Люка здесь нет потому, что он ушёл, а не потому что вы, возможно, выполнили долг близнецов клана, — пошутила Хлоя, поднимаясь с мягкой и тёплой постели. Лив вскочила, отбросив гримуар с радостью на лице. — Тебя не было долго, но не настолько, — отшутилась девушка и обняла подругу, чувствуя долгожданное спокойствие. — Люк скоро подоспеет, он отошёл к отцу. — Насчёт Джошуа, — не сдерживая интереса, завела разговор Хлоя. — Как там Кай сгладил все углы, и пришли ли они к общему компромиссу? — Не беспокойся, сейчас тебе необходим отдых, а с этим разберутся они сами. Кай тебе скажет, если что-то изменилось, — Лив отказалась разговаривать с Хлоей насчёт клана и слияния, ведь видела, как сложно она воспринимает все новости. — Сейчас разговор зайдёт о тебе. Ты разъясни: куда ты пропала? — Лив, это сложно. Я помню всё только отрывками, если ты ждёшь рассказ в точности, то я не смогу тебе это обеспечить. Я хочу вам это показать, чтобы вы увидели это моими глазами. — Тогда подождём Люка. Ты только не волнуйся, — успокоила Лив, сжимая ладонь подруги. — Спасибо тебе. Вообще за всё. Спасибо, что была рядом, пусть и не всегда, — прошептала Хлоя, обнимая Паркер. — Хей, тут обнимашки и без меня! — воскликнул Люк, когда вошёл в комнату. Он растопырил руки для объятий, улыбаясь. Хлоя ответила грустной улыбкой, но в глазах была радость. Они нырнули друг другу в объятия, чувствуя, что сейчас нет людей роднее друг другу. — Простите меня, — тихо ответила Эмбер, уткнувшись в плечо друга. Друзья сидели на кровати в кругу, взявшись за руки, сжимая ладони друг друга. Они смотрели друг другу в глаза, раскрывая свои тайны перед друг другом. Хлоя думала только о прошлом, как встретила ведьму. — Cum magicam gemini, aperi memorias. Вмиг перед Хлоей пролетели прошлые картинки, каждые реплика и жест. Когда она открыла глаза, выдыхая, близнецы тоже вынырнули из прошлого, вероятно, для них прошла не секунда, но на настоящем времени это не отразилось. — Она обманула тебя. Всё слишком смято и обрывочно, — ответил Люк с озабоченным видом. — Я знаю, она не так проста. Вероятно, эта стёртая память и отразилась на моём состоянии. — Ты не помнишь, как она смогла сделать это? — Всё, что я запомнила, вы увидели, остальное мне неизвестно. И близнецы выдохнули с горечью и разочарованием, переглядываясь. В этих взглядах был немой диалог, что возмутило Хлою. — Я стараюсь как могу, ладно? — с обидой произнесла она, выдёргивая ладони из хватки Лив и Люка. — Этого недостаточно иногда, — Лив, казалось, постыдилась своей реплики, но не смогла забрать свои слова назад. — Я не в силах выпрыгнуть из собственной шкуры. Я не в силах больше говорить об этом. Я не в силах пережить это, в конце концов! Я ничего не могу, — из глаз брызнули горячие слёзы обиды. Хлоя хотела крепкого плеча друга, который пройдёт с ней это через вселенные к концу. Но она не слышала ни одного слова, ни одного сожаления, ни одного слова поддержки. Жить в обществе людей, которым на всё плевать — наказание хуже смерти. — Хло. Посмотри на меня, — строго попросила Лив, и она подчинилась, встречаясь со взглядом серых взгляд, в которых блестели слёзы. — Никто не в силах пережить столкновение с этой ведьмой. А я сегодня прощаюсь не только с тобой. Я прощаюсь со своей жизнью. Я умру, потому что я слабее Люка. И никто не может нас спасти, Хло, только мы. Проведём этот день, как хотели бы прожить всю жизнь. Незабываемо. — Я не хочу так больше жить. Я хочу человеческую жизнь. — Мы знаем, — ответили близнецы. Они обняли друг друга, Лив тихо всхлипывала. Она держалась хорошо для того, кто обречён на скорую гибель от руки семьи. Она была невероятно стойкой и сильной, что вызывало уважение со стороны Хлои. — У тебя есть шанс попрощаться со всеми. Необходимо выйти. Накинув тёплую курту, чтобы избавить себя от переохлаждения, Хлоя последовала за близнецами во внутренний двор кампуса, где солнце опустилось за горизонт, позволяя луне заменить себя. Никого Хлоя не хотела встречать в этот день, не желала прощаться, рассчитывая на возвращение, но когда она увидела друзей, то слёзы на глазах навернулись от осознания, и Хлоя хотела обнять каждого, выплакав грусть и отчаяние на плече друзей. Быстрым шагом направилась к ним с улыбкой на лице. Кэролайн. Она стала для Хлои ближе, чем просто знакомая, испортившая школьную жизнь. И она бы соврала, сказав, что держит обиду на Форбс. Кэр могла дать дельный совет, подавая всем пример. Девушка стала лучшей версией себя. Вампиризм сделал из неё правильного человека. Хлоя, смотря на Кэролайн, понимала, что люди способны меняться в лучшую сторону. Она переросла из маленькой капризной и взбалмошной девчонки в умную и понимающую девушку, пусть ещё до идеала ей далеко, но Хлоя знает, что она станет этим идеалом, примером для всех. Кэролайн Форбс была первой причиной, почему Хлоя не готова убивать весь род вампиров. — Я прощаю тебя, Кэр, — прошептала она, обнимая девушку. Обрывая объятия, Хлоя повернулась к другой подруге, которая смотрела на неё с каплей сожаления. Елена. Она оказалась не той, кем представляла её Эмбер. В школе она видела перед собой эгоистичную девушку, способную принимать жертвы друзей ради себя. Сейчас Хлоя разглядела в Гилберт другую сторону, ту, которая способна пожертвовать собой ради друзей, которая пережила много трудностей, справляясь с каждой, усваивая урок. Она была достойна продолжать жизнь рядом с любимыми людьми. Елена Гилберт стала второй причиной, почему Хлоя не желала убивать весь род вампиров. — Я не считаю, что ты эгоистка, — сказала Эмбер, крепко обнимая Елену. Она не слушала, что прошептала Гилберт в ответ, но слова были сказаны с нежностью и благодарностью. Бонни. Ведьма, пережившая много страданий, но прошла все трудности достойно, не теряя чувства собственного достоинства. Раньше Хлоя не обращала внимания на Беннет, попросту не замечая лучшую подругу Кэр и Елены, а сейчас она увидела в ней невероятную и сильную девушку, достойную счастья. Столько боли скрывалось за её непоколебимым взглядом, что мурашки по спине пробегали. Бон-бон пример силы и могущества. — Будь счастлива, Бонни, — пожелала Хлоя, обнимая девушку. Беннет тихо поблагодарила её, размыкая объятия, уступая место для другой, более важной для Хлои ведьмы. Джо. Она стала кем-то очень родным для Хлои за столь короткий период. Она единственная, кто понимал Эмбер, кто мог дать настолько правильный и точный совет, что менял многое в ней. Если Хлоя нуждалась в поддержке, она направлялась к Лафлин, не беспокоясь, что её осудят. Джо пережила множество трудностей, как и все, кто окружал её, но не растеряла необходимые качества: доброту, смелость, решительность и терпимость к каждому. — Спасибо, Джо, нет слов, чтобы я могла выразить всю свою благодарность, — прошептала Хлоя, обнимая женщину. — Слова будут лишними, — с улыбкой ответила Лафлин. Хлоя нежно взглянула в глаза, передавая все несказанные пожелания и надежды. Отходить не хотелось. В её объятиях было спокойнее, но пришлось. Позади стоял тот, кого Хлоя не ожидала видеть, но несомненно была рада. Рик. Он был словно призрак прошлого, появлялся, когда необходима была помощь, когда Хлоя была одинока, когда не с кем было поболтать на школьной перемене, и он скрашивал одиночество. С ним Эмбер чувствовала лёгкость, не видела нужды подбирать правильные слова, они сами находились. Рик был учителем и приятелем, другом и незнакомцем. Хлоя не до конца понимала его, но видела настоящего мужчину, скрывавшего много скелетов, но всё было не столь важно, как казалось. — Ты пришёл, — посмеялась Хлоя, удивляясь, и обняла мужчину. Он по-отечески поцеловал её в макушку, отстраняя, заглядывая в карие глаза и улыбаясь. — Я не мог не попрощаться со своей любимой ученицей, — Хлоя благодарно улыбнулась, смахивая непрошенные слёзы. — Спасибо каждому, — надломлено прошептала Эмбер, глотая ком в горле. Все собравшиеся здесь люди окружили Хлою, обнимая, разделяя момент единения, прощания. — Мы подумали, что тебе необходимо это, — подали голос близнецы, подбираясь поближе. — Но самое главное. Тебе необходимо попрощаться с самой собой, — Лив и Люк показали небесные фонарики, которые были предназначены каждому. — Мы запустим их, каждый сделает это ради кого-то, хоть ради самого себя, чтобы душа этого человека взлетела вместе с фонарём в небо, отпуская переживания. Каждый подошёл к близнецам, принимая фонарик. Фонарики зажгли, и стало светлее в ночи, они будто освещали путь потерявшемуся путнику. — Ради Хлои, которая боится сделать правильный выбор, — сказала Лив, отпуская горевший ярким жёлтым светом небесный фонарик. — Для тебя Хлоя, не бойся совершать ошибки, — последовал примеру сестры Люк. — Каждый человек достоин прощения. Хлоя, пусть эти слова сделают тебя решительнее и смелее, — Кэр улыбнулась, запуская в небо фонарь, горевший тёплым светом. — Я отпускаю его ради каждого из нас, — проговорила Елена, отпуская небесный фонарик. — Для моих братьев и сестёр, которые сейчас со мной и которые наблюдают за нами, — Джо с надеждой смотрела, как фонарик улетал ввысь. — Для моей ученицы, которая приходила ко мне за советом и хорошим разговором, — Рик улыбнулся, запуская фонарик, долго не отпуская его из вида. — Ради тех, за кого я борюсь каждый день, — Бонни отпустила небесный фонарик, освещающий черноту небес. — Найдите выход, Лив и Люк, — Хлоя отпустила последний фонарик, который поспел за своими собратьями, уносившие желания ввысь. Хлоя вернула взгляд с небес на окружающих её друзей. Она улыбнулась, благодарная этому способу сделать её день легче, заставить отпустить многие переживания, оставив их на следующий день. Это была попытка прощания, чтобы всё воспринималось легче, чем действительность, чтобы приятные воспоминания остались у неё от этого дня. Хлоя улыбнулась и прошептала: — Сейчас я там, где мне хочется быть. С моими друзьями.