10
17 октября 2021 г. в 00:19
— Как вы здесь, мальчики? — спросил Альбус, по очереди оглядев их обоих с ног до головы.
Гарри почесал затылок, неловко потупился, а потом вскинул глаза на директора и непринужденно пожал плечами:
— Все хорошо, профессор.
— Хорошо? — в голубых глазах Дамблдора засияли довольные смешинки. — Вижу, вы в полном порядке и до сих пор не устроили ни одну драку. Неужто вопросы сработали? — подмигнул он.
Том закатил глаза и сухо сказал:
— Вы говорили, что мы не выйдем отсюда, пока не закончим отвечать на них. Но мы не закончили, а Вы уже здесь.
Гарри согласно промычал, и Дамблдор погладил свою бороду, будто бы о чем-то задумавшись. Том не сомневался, что это очередная игра старика.
— Когда мы назначали наказание, то в самом деле не планировали выпускать вас раньше, чем вы закончите. Но кто бы мог предположить, что вам не хватит двух дней для ответа на тридцать шесть вопросов? — с улыбкой скрестил руки за спиной он. — Гарри, когда ты отвечал на вопросы с мисс Уизли, это заняло столько же времени?
При упоминании рыжей девчонки Том мысленно скривился и испытал приступ раздражения. Его выводило из себя, что точно так же, как с ним, Гарри сидел с ней и отвечал на те же самые вопросы. Единственным, что уравновешивало чувство раздражения, было осознание, что с Уизли Поттер даже не думал быть искренним.
И тут же в мозгу противно поскреблась мысль о том, что Гарри был искренен с ним не потому что хотел, а потому что наказание не оставило им иного выбора. С другой стороны… для самого Тома эта искренность сперва была костью в горле, но позже он… открылся? Стал рассказывать о себе Гарри уже без принуждения. Возможно, Гарри испытывал нечто схожее.
— Да за полчаса ответили, — пожал плечами Поттер, избегая взгляда Тома. — Ну, или за час.
— Хм, любопытно, — протянул Дамблдор, но ни у одного из мальчиков не возникло желания уточнять, что именно директор счел любопытным. — Итак, возвращаясь к теме вашего наказания, мы посовещались с вашими деканами и решили отложить его. И профессор Макгонагалл, и профессор Снейп выступали категорически против прогулов занятий ради ответов на маггловские вопросы, — удрученно посетовал старик, — поэтому мы решили отложить остаток наказания на следующие выходные. Вы можете возвращаться в гостиные своих факультетов и заняться домашними заданиями.
— Домашка, — с отчаянием протянул Поттер, схватившись за голову, чем вызвал беззлобную, короткую улыбку Тома.
Заметив на себе изучающий взгляд старого маразматика, Том тут же поджал губы и вежливо приподнял брови. Дамблдор смотрел на него с пониманием, и Тома пробирал мороз по коже от одной мысли о том, что именно мог понять о нем этот… профессор.
— Что ж, вы можете быть свободны, возвращаю вам ваши волшебные палочки, — улыбнулся Альбус и, развернувшись, вышел из комнаты, ставшей для Гарри и Тома маленькой тюрьмой на два дня.
Он пошел вперед по коридору, весело насвистывая себе под нос какую-то незатейливую мелодию, и Гарри с Томом, переглянувшись, какое-то время недоуменно смотрели ему вслед. Им обоим было странно осознавать, что все закончилось так… так внезапно, неожиданно, что ни один из них не был к этому готов. Еще вчера утром оба отдали бы что угодно, лишь бы им позволили отсрочить наказание, но сейчас…
— Что ж, — Гарри смущенно откашлялся и бросил на Тома взгляд из-под челки. — Расходимся?
— Эм, да? — полувопросительно ответил Риддл и покачал головой.
Ему и хотелось вернуться в слизеринские подземелья, и не хотелось так быстро расставаться с Гарри. Еще и на такой неопределенной ноте. Судя по мучительному выражению лица, Гарри думал о том же, потому что, явно что-то серьезно обдумав, он вдруг протянул руку и доверчиво, с надеждой спросил:
— Еще увидимся, Том?
Уголки губ Тома дрогнули в намеке на улыбку, когда он решительно пожал ладонь просиявшего Гарри.
— Увидимся, — твердо сказал он и, развернувшись, направился в сторону гостиной Слизерина. Его накрыло ощущением правильности, а понимание того, что это еще не конец, принесло успокоение.
То, что они вышли из той комнаты, еще не значило, что они вернутся к тому, с чего начинали. Все изменилось, ничего уже не будет как прежде. Это осознание… грело? Утешало? Нет, скорее, просто было.
***
Гарри так и не рассказал Рону с Гермионой подробности всего, что произошло между ним и Риддлом во время наказания. Он скупо поведал, что они честно отвечали на заколдованные вопросы, практически не ругались друг с другом (не считая утра первого дня), и все прошло на удивление спокойно, а потом уселся за домашние эссе, игнорируя полные любопытства взгляды лучших друзей.
— Ух, не представляю, каково это — провести с мерзким слизнем два дня наедине, — передернулся от отвращения Рон, не переставая ворчать под ухом в надежде вытянуть из Гарри побольше.
— Судя по виду Гарри, ему было не так уж и некомфортно, — задумчиво протянула Гермиона, едва заметно хмуря брови и озадаченно разглядывая его, будто пыталась решить прелюбопытнейшую загадку, у которой никак не сходились изначальные условия задачи.
— Как ему может быть не некомфортно?! — возмутился Рон. — Мы же о Риддле говорим!
— Ох, ничего ты не понимаешь, Рон! — фыркнула Гермиона и, пожав плечами, спрятала лукавую, но все еще немного растерянную и неверящую улыбку за книгой.
Гарри тоже ничего не понимал, но предпочел промолчать и уткнуться носом в пергамент. В голове навязчиво вертелся надменно усмехающийся Том, отказывающийся уступать свое место в мыслях Гарри домашнему заданию по Трансфигурации.
Том, с которым у Гарри оказалось столько общего. Том, который прятал от всех свою уязвимую сторону, избавлялся от слабостей и уверенными шагами шел вперед. Том, который смотрел на него так, как никто и никогда не смотрел.
Том, на которого сам Гарри смотрел так, как не смотрел ни на кого еще.
Вспыхнув, Гарри выругался себе под нос, вцепился в учебник и принялся яростно листать его.
— Да где эта тема?!
— Тяжело отыскать нужный параграф, когда держишь учебник вверх тормашками, да? — хмыкнула Гермиона, и Гарри со стоном уронил голову на стол, впечатавшись лбом в невысохшие чернила на пергаменте.
— Эм, Гарри… — позвал его Рон, ободряюще хлопнув по плечу, и он скулящим тоном попросил:
— Пожалуйста, не говорите ничего сегодня, ладно?
Выразительно переглянувшись, друзья кивнули и оставили его в покое, тем не менее, продолжая бросать на него взволнованные, полные невысказанных вопросов взгляды исподтишка.
***
Гарри не мог решиться разговаривать с Томом или пытаться втянуть его в непринужденную беседу, когда они сталкивались в коридорах или на общих парах, даже если очень хотел этого. Именно сила этого желания и была тем, что останавливало его от чего-то большего, чем кивнуть, поздороваться издалека или попрощаться после урока.
Легко приняв его манеру поведения, Том подстроился под нее и тоже ограничивался скупыми приветствиями, но даже это изменение в их отношениях слишком сильно бросалось всем в глаза. Контраст с вечной грызней, руганью, насмешками и оскорблениями был чересчур велик, и абсолютно каждый обитатель Хогвартса следил за ними, затаив дыхание.
Гарри сразу же дал понять лучшим друзьям, что не желает пока обсуждать ничего, что было связано с Риддлом, и они тактично избегали этой темы в разговорах. Или, как подозревал Гарри, более тактичная Гермиона умудрялась вовремя осаживать любопытного Рона, давая Гарри время на то, чтобы собраться с мыслями и разобраться в самом себе, прежде он решится рассказать им, что же все-таки изменилось и почему это произошло.
Он и сам не мог понять, что именно за изменения произошли с ним. Одна только мысль об этом пугала и приводила в ужас. То, что было так легко принять, сидя напротив искреннего, ворчливого и такого открытого Тома, оказалось совсем не так просто признать вне той комнаты, в толпе друзей, знакомых и неприятелей.
Да и Гарри же никогда не? Так ведь? Он же всегда симпатизировал противоположному полу, а не… ну, парням? Но ведь он и сейчас никаким другим парням не симпатизирует и ни на кого, хвала Мерлину, не заглядывается. Это ведь все еще один только Том.
Только Том ведь не считается, не так ли?
Это все равно ничего не значит. Для Тома уж точно, да? Или нет?
***
Гарри сидел на берегу Большого Озера, уныло глядя на спокойную водную гладь, но не ощущая ни капли успокоения, на которое рассчитывал. Рон был на тренировке по квиддичу. Вся его команда была на тренировке, а он… у него этих тренировок больше не будет. Не будет матчей, не будет азарта, не будет эйфории и затапливающего ощущения счастья при очередной победе, когда пальцы сжимаются вокруг снитча и… и…
— Посмотрите-ка, кто у нас здесь, — протянул противный голос сбоку, и Гарри, вздрогнув, поднял на Малфоя раздраженный взгляд. — Что, Потти, не полетаешь теперь?
Взгляд быстро и безошибочно отыскал в толпе слизеринцев одного-единственного Тома, которого Гарри действительно хотел бы сейчас видеть, и прикипел к нему, будто намагниченный.
— Понимаю твое ликование, — ядовито огрызнулся Гарри, даже не глядя на Малфоя. — У тебя наконец-то появится шанс поймать снитч. Раз уж меня на поле нет.
Изо рта Малфоя посыпалась грязная брань, но Гарри было плевать на него. У него не было ни малейшего желания вновь вступать в эти детские, ни к чему не приводящие склоки.
— Пойдешь со мной в Библиотеку? — спросил вдруг он, и Том удивленно выгнул бровь.
Вокруг них повисла звенящая тишина. Гойл икнул, Паркинсон вылупилась на Поттера, будто он отрастил рога и хвост. Малфой хватал ртом воздух и переводил взгляд с него на Тома, с предвкушением ожидая, когда тот поставит Потти на место.
Том сделал несколько шагов вперед, протянул руку и помог Гарри подняться с земли. Гарри отряхнул с мантии налипшие на нее листья с травинками и выжидающе посмотрел на Риддла.
— В волосах листок остался, — сказал Том и осторожно снял его с головы неловко вспыхнувшего Гарри.
— Том? Что происходит?! Почему ты любезничаешь с этим… — выпалил Драко, крепко сжимая кулаки, но Том перебил его и заговорил вновь.
Заговорил с Гарри, напрочь игнорируя слизеринцев:
— Пойдем. Я как раз собирался сделать домашнее задание по Зельям.
— О, поможешь мне? — широко улыбнулся Гарри, и на душе у него стало так легко. — А то я плохо понял тему, и Снейп опять выест мне мозг.
Том коротко кивнул ему и наконец обернулся к своим слизеринцам.
— Занимайтесь своими делами. Я буду занят, — велел он тем самым тоном, которым говорил с ними, когда не просил, а требовал.
— Но! — воспротивился, было, Драко.
— Это тебя не касается. Не заставляй меня повторять, — холодно бросил Том, прекрасно зная, что Малфой ни за что не пойдет против Наследника Слизерина. Спесивый и избалованный, он стал слишком зависим от Тома, чтобы спорить с ним.
Заскрежетав зубами, Драко прожег Поттера яростным взглядом и, проглотив оскорбления, резко, поспешно удалился в сторону замка. Остальные слизеринцы скомканно попрощались с Томом и тоже пошли прочь, нет-нет да бросая на Гарри любопытные, недоуменные и недоверчивые взгляды.
— Неплохо ты их выдрессировал, — хмыкнул Гарри, открыто хлопнув Тома по плечу. Впервые так открыто разговаривая с ним с тех пор, как их выпустили из комнаты.
Том скосил глаза на ладонь на своем плече и, едва заметно усмехнувшись, внимательно всмотрелся в Гарри.
— Почему ты здесь один? Ни за что не поверю, что ты действительно хочешь пойти в Библиотеку, чтобы сделать эссе для Снейпа.
— Ну, вообще-то, надо бы, а то опять завалит меня и поставит Тролль, — скривился Гарри и, наконец, убрал руку от Тома. — Просто… Гермиона сейчас выполняет обязанности старосты, патрулирует там что-то, а Рон… — Гарри с тоской посмотрел в сторону стадиона и едва слышно вздохнул.
Том тут же понял причину его грусти и поджал губы, ощутив, как в груди поднимается незнакомый прежде протест. Поттер не должен стоять здесь, когда вся его команда тренируется. Не должен быть лишен того единственного, чего столь страстно желал. Он не должен был терять то, что делало его счастливым, из-за их вражды. Это оказалось на редкость неприятно и даже немного паршиво — стать причиной того, что Гарри лишился мечты.
— Пойдем в Библиотеку, — сказал все же Том и первый направился в сторону замка. Он ничем не мог помочь Гарри, но мог хотя бы отвлечь его, быть рядом с ним, раз Гарри сам попросил его об этом.
***
Решение было на поверхности. Оно не нравилось Тому, вызывало в нем раздражение и вынуждало кривиться, но это было то, что он должен был сделать. То, что он мог и хотел сделать для Гарри, лишь бы никогда больше не видеть этот страшный взгляд, полный тоски и рухнувших надежд.
Том стоял какое-то время перед каменной горгульей, пытаясь совладать с собой, прежде чем назвал пароль от директорского кабинета. Благо, с тех пор, как его сняли с должности префекта школы, пароль все еще не изменился.
Он постучал, вошел в кабинет и тут же внутренне напрягся, словив на себе будто бы совсем не удивленный его появлением взгляд голубых глаз. Словно Дамблдор знал, что он придет, и даже ждал его. Возможно, даже намеренно не сменил пароль в свой кабинет.
— Добрый вечер, сэр, — вежливо кивнул он, натянув на лицо привычную маску доброжелательности, даже если и знал, что никогда не сумеет обмануть этим старика.
— Проходи, Том, — пригласил Дамблдор и, подавшись вперед, сложил локти на стол, переплел пальцы перед лицом и внимательно уставился на него. — Чем обязан?
Устроившись в кресле для посетителей, Том выпрямил спину, сложил ладони на коленях и, быстро облизнув губы, проговорил:
— Я хотел попросить Вас пересмотреть наказание…
В глазах напротив вспыхнуло и тут же погасло разочарование. Том прикусил щеку изнутри и подавил гнев. Ему плевать, даже если старый маразматик будет разочарован в нем. Да и как можно разочароваться в том, от кого всегда ждал подвоха?
— Я не отменю наказание, — покачал головой Альбус и сокрушенно вздохнул. — Даже если тебе не нравится откровенно отвечать на вопросы, вы с Гарри…
— Но это не касается вопросов! — некультурно перебил его Том и нахмурился.
— Не касается? — брови Дамблдора взлетели вверх, почти потерявшись под дурацким синим колпаком с желтыми звездочками. — Прости, но я не могу вернуть тебе значок старосты. Главным Префектом Школы никак не может быть студент, сломавший профессору ногу во время дуэли с однокашником.
И Том не выдержал:
— А Вы только такого мнения обо мне и можете быть, да? — ядовито прошипел он и скривился. — Что я могу просить только за себя. Что меня не волнует никто, кроме меня самого.
Дамблдор широко распахнул глаза и склонился вперед, ближе к Тому.
— Ты пришел просить за Гарри? — взволнованно спросил он.
— Буду откровенным — я никогда, никогда не пришел бы к Вам просить за себя, — холодно произнес Том и сцепил пальцы в замок. — Для меня значок — лишь одно из средств для достижения целей. Выгодная строчка в будущем резюме. Но для Гарри квиддич — не просто игра, — Том замялся и на секунду прикрыл глаза, спасаясь от изучающего, ощутимо потеплевшего взгляда директора. — Для Гарри это нечто большее. Это его самая заветная мечта. И я… не хочу… чтобы он лишался последней возможности осуществить ее перед… перед тем временем, когда у него такой возможности никогда больше уже не будет.
Глаза Дамблдора сияли. Он широко улыбался себе в бороду, не сводя с Тома отвратительного взгляда, в котором открытым текстом читалось «ты удивил меня, я не думал, что ты на такое способен, я понимаю тебя, и меня очень радует то, что я сейчас вижу».
«Ты никогда такого больше не увидишь», — мстительно подумал Том и крепко поджал губы, отводя от директора взгляд.
— И ты не против, если я пересмотрю наказание только для Гарри? — провокационно изогнул брови Дамблдор, с улыбкой наблюдая за открыто скривившимся Риддлом. — Ты же понимаешь, что я не верну тебе значок старосты, даже если позволю ему вернуться в команду?
— Понимаю, — процедил сквозь сцепленные зубы Том. — И я не просил Вас об этом.
— Хорошо! Нет, даже замечательно! Просто прекрасно! — хлопнул в ладони Дамблдор и тихо рассмеялся. — Я позволю Гарри вернуться в команду.
— Благодарю Вас, — сухо бросил Том, исчерпав свой лимит показного дружелюбия в адрес директора еще в самом начале разговора. Он быстро встал, коротко кивнул и уже хотел покинуть кабинет, когда, внезапно обернувшись, спросил твердым, не терпящим возражений тоном: — Вы же понимаете, что эта просьба должна остаться между нами?
— Разве не должен тот, кто просит о чем-то, быть более вежлив? — лукаво усмехнулся Альбус и погладил свою бороду. Финеас Блэк заворчал с портрета о невоспитанности юного поколения волшебников, но Том проигнорировал его, не сводя глаз с профессора. — Ты действительно хочешь скрыть от Гарри свой самый благородный и искренний поступок, который мог бы подтолкнуть вас к дальнейшим изменениям? И — я не сомневаюсь — сделать Гарри счастливее? А он будет счастлив, когда узнает о том, что ты для него сделал.
Нет, Том не хотел этого. Ему не нужна эмоциональная привязка, вызванная чувством долга и благодарности.
— Мы справимся с дальнейшими изменениями и без навязанного ему чувства долга, — устало, раздраженно бросил Том, холодно глядя на директора. — И Гарри в любом случае будет счастлив, даже если не узнает об этом.
Так и не дождавшись от Дамблдора ответа, Том вспыхнул и наконец покинул кабинет, с трудом сдержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. Он не будет умолять старика ничего не говорить Гарри, и если у Дамблдора осталась хоть крупица восхваляемой им совести, он прислушается к его словам и ничего не скажет Гарри.