Маггловские журналы, 36 вопросов и техника падения в любовь

— Ладно, — со вздохом разрушил тишину Гарри. — Твои положительные качества… Ты… очень дисциплинированный и организованный, Том, — сказал внезапно он, и Риддл недоверчиво уставился на него. — Никогда бы не подумал, что ты можешь счесть эти качества положительными, — покачал головой он и легко усмехнулся.        Гарри потер шею и пожал плечами, как бы говоря «ну, вот как-то так». — Я могу оценить их полезность, даже если и не обладаю ими сам. Хм, что еще? Даже если мне и не особо приятно это признавать, учитывая наши многолетние терки… ты, определенно, тот, на кого можно положиться, а еще очень ответственный. Я всегда считал, что ты — лучший выбор старосты, хотя раньше скорее откусил бы себе язык, чем признал это вслух.       Это откровение и впрямь почти выбило почву из-под ног Тома. Он был уверен, что до вчерашнего дня их с Гарри неприязнь была абсолютно взаимной и неразбавленной никакими положительными мнениями друг о друге, но Гарри вновь удивил его. Было чертовски приятно осознавать, что Гарри принимал и признавал его даже тогда, когда они ругались через слово. — Кажется, я уже говорил это вчера, но твой ум — это что-то феноменальное. Гермиона тоже умна и невообразимо талантлива, она знает больше, чем половина Хогвартса и даже многие взрослые волшебники и, главное, умеет применять свои знания на практике, но ты… ты — гений, Том. Любой, кто тебя знает, с этим согласится. — Остановись, — не выдержал Том, закрыв лицо ладонью. Это было слишком. Он был уверен, что его щеки пылают — он чувствовал жар, обдавший лицо.        Том и без того знал, что гениален, но слышать это от Поттера… Он бросил быстрый взгляд на Гарри, опасаясь насмешек, и с удивлением понял, что был не единственным, кто смущен.        Гарри неловко потер заднюю сторону шеи и пробормотал: — Ну, я правда так считаю… Переборщил, да? — обеспокоился он. — Нет, скорее, я не был морально готов, — со смешком успокоил его Том. Меньше всего ему хотелось бы спугнуть Поттера и оттолкнуть его своими ненормальными реакциями. — Тогда я выберу что-нибудь более безобидное? Твою внешность, определенно, можно считать одним из твоих положительных качеств. Ты очень красив, я всегда это отмечал, — как ни в чем не бывало продолжил отвешивать бесстыдные комплименты Поттер, и Том заподозрил, что он делает это намеренно, наслаждаясь его реакцией. Худшим было то, что Поттер даже не лгал — зачарованный пергамент лишил их возможности слукавить, а это значит, что… — Знаешь, бывало, вернемся мы в Хогвартс после каникул, я смотрю на тебя, и первое, что приходит на ум — Мерлин, Том стал еще красивее. Правда, потом я всегда сразу же вспоминал, какой ты засранец…        Если до этого это были лишь подозрения, то теперь Том уверился окончательно — Гарри говорил все эти вещи намеренно. Зеленые глаза следили за ним, отслеживая малейшие изменения в лице, не отрываясь. Он будто выискивал что-то, почти флиртуя, и Том был в глубоком ужасе от одной мысли, что мог прежде чем-то выдать себя, раз уж сейчас Гарри столь бесстыдно проверяет…        Минуту. Том сделал глубокий вдох и расслабился. Что бы ни пытался проверить Поттер, это не меняло того факта, что все сказанное им — правда. Выходит, он нравился Гарри? — Ты засматривался на меня? — неверяще уточнил Риддл, удивленно вскинув брови. — А покажи мне в Хогвартсе того, кто на тебя никогда не засматривался, — недовольно огрызнулся Гарри и раздраженно поджал губы. Том не успел ничего сказать в ответ, как Гарри на одном дыхании выпалил: — Давай дальше! У тебя редкий талант пускать пыль в глаза. И еще ты отменно выкручиваешься из неприятностей и всегда выходишь сухим из воды.        Сложилось ощущение, что он сказал первое, что пришло в голову, лишь бы избежать дальнейших вопросов. Том прищурился и быстро выхватил пергамент из рук Гарри, отмечая, что этот вопрос про положительные качества уже исчез. Выходит, Гарри не обманул его. Не лукавил, чтобы поставить в неловкое положение. Он и впрямь имел в виду все, что сказал.        Том оторвал взгляд от вопросов и прямо посмотрел на Гарри, отчего тот заерзал на месте и нервно сцепил пальцы в замок. — Как давно? — спросил Том, не позволив ему перевести тему. — Я просто признал тебя красивым. Все так думают, — попытался оправдаться Поттер, нервно сжимая в кулаках штаны на коленях. — Меня не интересуют все, — вкрадчиво произнес Том, с легкой улыбкой следя за изменениями в лице Гарри. — Меня интересуешь ты.        Это была игра в кошки-мышки, и Том хотел бы думать, что лидирует, вот только он прекрасно помнил, с кем именно имеет дело. — Почему для тебя это так важно? — не стал разочаровывать его ожиданий Гарри, тут же найдя, к чему прицепиться. Том бы даже умилился, если бы умел делать что-то подобное. — Почему тебя не интересует, что все остальные считают тебя красавчиком, но так важно, что так же считаю и я? — Потому что это ожидаемо от кого угодно, но только не от тебя? — ответил вопросом на вопрос Том, деланно беспечно пожав плечами.        Он уже понял, что его симпатия взаимна. Эта мысль грела, но что с этим делать дальше… пока что Том понятия не имел. Он и сам не был готов к откровениям, все же еще вчера они были непримиримыми врагами… восхищавшимися друг другом исподтишка в той же мере, в какой испытывали в отношении друг друга всепоглощающее раздражение.        А раз уж даже сам Том не готов к ответам, не следовало вынуждать давать их и Поттера. Он вежливо улыбнулся, вновь глянул на пергамент и зачитал: — Достаточно ли у вас теплые отношения с родственниками? — Ну и лицемер же ты, — пробубнил себе под нос Гарри, остро прищурившись, но все же облегченно выдохнул. — Ну, я уже говорил, что с Дурслями у меня так себе… хотя с Дадли мы немного нашли общий язык. Не стали «не разлей вода», но он хотя бы больше не боится меня до обморока. — Дадли — это… — Кузен, — фыркнул Поттер, явно вспомнив что-то забавное, и тут же поделился этим: — Дадли обожает сладости. А еще в детстве он часто меня поколачивал тайком от взрослых, а я был слишком упрямым, чтобы пожаловаться Сири. Ты помнишь Чемпионат Мира по квиддичу? Который был три года назад?        Том скупо кивнул. Разумеется, он помнил об этом. Он никогда не интересовался квиддичем, считал это глупой игрой, но… Это было слишком важным событием, чтобы проигнорировать его. И оно же было слишком ему «не по карману», чтобы посетить его. Не то, чтобы он этого хотел… вот только среди его однокурсников не было ни одного, кто не попал бы на пресловутый Финал. И не было никого, кто не обсуждал бы его целую вечность. — Сириус не мог забрать меня, и он попросил об этом Уизли. Мистер Уизли пришел за мной вместе с близнецами, и они выронили свои шутливые конфеты… Дадли съел одну, и его язык начал расти, — хихикнул Поттер. — Фреду с Джорджем потом влетело от миссис Уизли, а мистер Уизли помог Дадли вернуть нормальный язык… — Должно быть, очень весело издеваться над магглами, — ехидно заметил Том. — Особенно если ты из семьи магглолюбцев, а твой отец — глава Сектора по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов…        Гарри скривился и замахал руками. — Не будь брюзгой! Это была безобидная шутка! — Но не для твоего кузена, — веско заметил Том. — Да ты же ненавидишь магглов! А тут вдруг заделался их защитником?! — возмутился Гарри. — Ну, Уизли я тоже ненавижу, — пожал плечами Том и добродушно улыбнулся.        Гарри поперхнулся от негодования и сердито засверкал глазами. — Да ладно тебе, — примирительно сказал Том. — Ты же тоже ненавидишь Малфоя. Мы не обязаны симпатизировать окружающим и быть душками. — Будто ты можешь быть душкой, — проворчал Поттер и, бросив быстрый взгляд на его лицо, едва заметно порозовел. — Ладно, давай вернемся к вопросам… Ну, остался Сириус? Но тут и так все ясно — с ним у нас теплее некуда. — Теплее некуда, — насмешливо хмыкнул Том над его формулировкой и откинул голову назад, примяв волосы на затылке. — У меня тоже «и так все ясно». Нет родственников — нет и «отношений» с ними. Ни теплых, ни холодных. Никаких.        На лице Гарри причудливо смешались сочувствие и непонимание. Том примерно догадывался, чего именно «не понимал» Поттер. Почему Том так беспечно говорил об этом, почему был так спокоен. Это не вписывалось в систему ценностей Гарри, но Тому действительно было плевать. Будь у него семья, которая могла бы оставить ему наследство… разговор был бы совсем иным. Магическая семья, разумеется. Риддлы были богаты, как он успел узнать, но пытаться доказать свое родство и получить наследство… Нет уж. С Тома было достаточно его кровной связи с магглами и детства в приюте. Он больше не хотел иметь с магглами ничего общего. — Что вы можете сказать о своих отношениях с матерью? — сухо зачитал он. — Какие прелестные вопросы. Как раз в духе Дамблдора. Что я могу сказать об отношениях с той, кого никогда не видел и не знал? Как же ответить… ах, точно, — с сарказмом протянул он, — ничего. — Не Дамблдор придумывал вопросы, — нерешительно попытался оправдать старика Поттер и тоже поморщился. — Хотя он мог бы проверить их или убрать некоторые. — И твой ответ?.. — У нас были прекрасные взаимоотношения, — с теплой, немного горькой улыбкой произнес Гарри. — Она была строгой, строже, чем папа, но не чересчур. А еще очень доброй и понимающей. Я думаю, что не было на свете такого вопроса, который я не смог или не решился бы с ней обсуждать. Она бы поняла и приняла меня любым… так мне кажется. — Это… хороший ответ, — осторожно подобрал слова Риддл, сдерживая рвущееся с языка напоминание о том, что эта «добрая и понимающая» ведьма, впав в депрессию, практически покончила с собой, бросив ребенка на произвол судьбы. Он поспешно зачитал, прежде чем Гарри сумел бы понять, о чем именно думал Том: — Составьте каждый по три утверждения, которые будут верны для вас обоих. — Мне кажется, или вопросы повторяются? — почесал затылок Поттер.        Том свел брови и припомнил: — Там было что-то про три черты, которые есть у нас обоих… и обмен пятью положительными качествами? — и начал прежде, чем Гарри успел бы опомниться: — Мы оба пытались подбросить свои имена в Кубок Огня, хоть и провалились. Это можно считать верным утверждением. — Эй, ты хитришь! Так нечестно, — со смехом бросил в него подушку Поттер.        Поймав ее прямо перед своим лицом, Том невозмутимо швырнул ее обратно. Смеющийся Гарри не успел уклониться, и она попала прямиком по его подбородку, вынудив захлебнуться смешком. — Мы оба оказались на грани исключения, — спокойно продолжил Том. — Нас, несомненно, ждет блестящая карьера, чем бы мы ни занимались. — Это вообще зачтется? — зажал подушку между ног Гарри, и Том с трудом оторвал взгляд от его бедер. — Ответь — и узнаем, — сглотнул он. В горле внезапно совсем пересохло. — Ну, ты уже назвал самое очевидное! — с легким раздражением отметил Поттер и нахмурился. — Мы оба не хотим возвращаться в мир магглов после выпуска из Школы. Мы оба можем нарушать правила, если это нам выгодно. Мы оба… нам обоим… — Гарри замолчал и нерешительно, оценивающе посмотрел на Риддла, будто очень сильно хотел что-то сказать, в чем-то признаться и увидеть реакцию на свои слова, но никак не мог решить, заслуживает ли Риддл его доверия.        Том вдруг почувствовал, что не готов к его откровениям. Его охватило что-то очень близкое к страху — не хочет ли Гарри сказать, что они оба нравятся друг другу? — Ты не обязан говорить то, в чем не готов признаться, — быстро выпалил Том и собранно, успокаивающе улыбнулся самыми краешками губ.        К его ужасу, это возымело обратный эффект — Поттер, услышав от него, что не обязан что-то говорить, наоборот решился. Об этом кричал весь его вид — от облегчения он плавно перетек в состояние «ты заслуживаешь откровенности, и я это сделаю». — Нам обоим Распределяющая Шляпа предложила пойти в Слизерин, — признался вдруг он, и Том в шоке уставился на него. — Правда, я отказался и попросился в Гриффиндор, а ты не отказывался, но… Все же, она предложила это нам обоим…        Это было… что, черт возьми, это было? Том отказывался верить в услышанное. — Слизерин? Ты? В Слизерин? — неверяще переспросил он, всей кожей прочувствовав очередное крушение несокрушимых прежде истин. — Ты же… гриффиндорец до мозга костей! — Я гриффиндорец, — с гордостью согласился Гарри и неловко добавил: — Но, видимо… не совсем? Ведь было во мне что-то… что Шляпа сочла подходящим и для Слизерина?        Слизерин. Поттер и Слизерин. Мерлина ради, Том отказывался верить в это. Сердце затрепетало. Гарри мог быть слизеринцем, как и сам Том. Они все эти годы имели столько общего. Какие черты Слизерина были присущи Гарри? Хитрость? Амбициозность? Умение добиваться целей? Что еще?        Что еще было скрыто в этом волшебнике? Что еще Том мог раскрыть в нем для себя? Какие загадки он, идеально подходя к фамилии Тома, прятал за своим с треском ломающимся, шаблонным образом бравого гриффиндорца?        Harry’s riddles, Harry’s Riddle, Harry Riddle…        Сердце Тома на миг остановилось, а потом быстро забилось с бешеной скоростью. Он открыл рот и уже собирался сказать… сказать, что Гарри… — Ты… ты и я… — но был прерван внезапно открывшейся дверью.        Они оба резко обернулись и изумленно уставились на профессора Дамблдора, замершего на пороге комнаты. Голубые глаза озорно сверкали за стеклами очков-половинок, с любопытством осматривая их.        Почему он здесь? Они же еще не закончили отвечать на вопросы. И Том чуть не сказал… чуть не признал… Мерлин, Том не мог понять, рад ли присутствию Дамблдора или раздражен тем, что его прервали.        Нет, это хорошо. Хорошо, что старик здесь. Иначе непонятно, куда могли завести Тома все эти непрошенные мысли о Гарри. Это было слишком опасно. Ему нужен был перерыв.