увези меня на край света

— Раз, два, да, вот так, солнышко, — пальцы альфы ловко подсказывают, как правильно расставить разноцветные квадратики по номерам. Глаза Минсока внимательно и зачарованно наблюдают за этими магическими движениями, а пухлые губки удивленно раскрываются, заставляя Юнги невольно улыбнуться. Омега стоял на пороге спальни, наблюдая за тем, как внимательно и тщательно два дорогих сердцу человека занимались развивающими играми на огромной кровати среди мягких одеял. Чонгук изредка чмокал макушку Минсока, удобно устроившегося на бедрах альфы, и они оба не замечали ничего вокруг себя, максимально погрузившись в детские увлекалки. Теперь видимо у Юнги двое детей. — Ужинать собираетесь? Вопрос омеги застает врасплох. Минсок тут же вскидывает голову и расплывается в ослепительно-очаровательной улыбке. — Папа! Юнги хихикает и опускается на корточки, чтобы поймать влетевшего в него ребёнка. Обнимает крепко, поглаживая спинку, и наслаждается нежным детским запахом. Минсок крепко обнимает в ответ, затем опускает ладошки на уши омеги и заговорчески шепчет: — А дядя Чонгук обещал мне конфеты… Альфа, который медленно поднялся с постели и поправлял пуховое одеяло, наводя порядок, тут же выпрямился, в удивлении раскрывая глаза. — Ураганчик, мы же договаривались не сдавать друг друга! Минсок на это лишь громко хохочет и падает в руки омеги, будто бы прячась от всего мира в самых тёплых объятиях. Юнги на это лишь закусывает губу и, встречаясь с взглядом альфы, укоризненно покачивает головой. Чонгук на это возмущенно и по-детски надувает губы. — Одни предатели вокруг… *** Чёрный браслет из крупного и блестящего бисера переливается в свете кухонных ламп. Юнги изредка поглядывает на запястье альфы и смущённо опускает глаза — всё ещё непривычно ощущение того, что созданный его руками подарок действительно кому-то нравится. Почему омега не сомневается в этом? Да потому что Чонгук при любом удобном случае неосознанно крутит браслет на запястье и улыбается нежно-нежно, потому что Чонгук даже за такую мелочь усыпал щёки Юнги сладкими поцелуями, что было максимально неловко, но очень приятно. Потому что омега сердцем чует что-то такое близкое между ними, откровенное по-особенному и такое хрупкое. *** Ночи становятся прохладнее. Чужое ровное дыхание греет душу. Тёплые руки нежат чувствительную кожу живота и Юнги неосознанно медленнее дышит, наблюдая за этим. Взгляд движется дальше, очерчивая красоту синих вен, крепкое плечо, грудные мышцы, спрятанные под чёрной футболкой, а затем как-то быстро опускается на розовые губы, чуть приоткрытые ото сна. Они редко спят вместе. А спать в обнимку для них что-то из ряда чего-то необычного в жизни. И не потому, что якобы кто-то не хочет или по другим подобным причинам, а лишь из-за того, что Минсок любимчик поспать под боком папы, наслаждаясь теплом и запахом уюта. Поэтому Чонгук с Юнги редко проводят ночи в обнимку, ощущая трепет сердца от близости. На этот раз в их квартире, вновь по инициативе маленького ураганчика, появился детский шалашик, из которого Минсок не выходил практически целый день, грозно объявив всем, что у него тут поход и помешать этому он не позволит. В итоге под конец дня он там и уснул, среди вороха подушек, одеяла и плюшевых друзей. Юнги на это лишь умилительно улыбнулся и поцеловал своё солнышко в лоб, желая спокойных снов и убедившись, что ребёнку там будет тепло и удобно. А вот Чонгук на такую возможность отреагировал чуть ли не хлопая в ладони, в душе виляя хвостом, как самый радостный пёсик. Не то, что бы он не любил спать с Минсоком, просто он слишком соскучился по нежностям и близости со своим очаровательным омегой. Да, они официально пара уже целых две недели. И каждый шаг для их отношений они преодолевают вместе, впитывая информацию друг о друге через вечерние разговоры с чашкой малинового чая, делясь своим горьким опытом и воспоминаниями, напоминая друг другу о том, что это только начало и самые крепкие отношения строятся на протяжении продолжительного времени. Чонгук внезапно хмурится и что-то бормочет во сне, неосознанно прижимая омегу ближе к себе. Юнги замирает и внимательно очерчивает взглядом нахмуренные брови, залегшую морщинку, чуть покрасневшие от духоты щёки и его сердце начинает учащенно биться. Некое желание внутри него распаляется с каждой секундой. Всё-таки альфа чертовски красив, его тёплое дыхание опаляет кожу лица, а приятный запах тела после душа манит за собой. Омега поджимает губы. — Чонгук… Тихий шёпот остается не услышанным. Юнги смелеет и тянется ладонью к чужому лицу. Пальцами нежно поглаживает горячую кожу, мысленно восхищаясь этим бархатом. Альфа сейчас выглядит таким безмятежным, удовлетворенным и трепетным. Маленький и сонный волчонок. Юнги сглатывает и не пытается обуздать свои внезапные желания. Его от кончиков пальцев пробирает жар, дыхание учащается, сердце от спутанных мыслей сходит с ума, а руки уже живут отдельной жизнью, изучая альфу напротив. Ладони скользят по щекам вниз, опускаются по шее к манящим ключицам, натыкаясь на ткань футболки. Хочется снять её. Юнги бросает взгляд на лицо альфы, убеждаясь, что тот крепко спит. А затем упрямо лезет вниз, сползая ладонью по плечу и предплечью, вторая ладонь тем временем аккуратно и плавно спускается по торсу, где даже через ткань футболки отчетливо ощущаются мышцы пресса. Рука внезапно останавливается возле кромки спортивных штанов. Нет, Юнги, ты не можешь быть таким бесстыдным. Остановись сейчас же. Мысленно ругая себя и нервно сглатывая, омега не сводит взгляда, когда приподнимает пальчиками ткань, оголяя кожу. Как же хочется очертить и пометить это место своим языком. Юнги внезапно краснеет, его пылающие щеки горят огнём. Он давно не позволял себе каких-либо развратных мыслей, не считал себя заинтересованным в чём-то подобном, но почему-то прямо сейчас ему трудно остановиться. Его тело так сильно реагирует на этого альфу, мозг уже давно не соображает, а просто продолжает плавиться. Ему так хочется притормозить от смущения, но в то же время прекращать всё это кажется огромной ошибкой. — И почему остановился? Низкий голос альфы разрезает тишину комнаты. Юнги вздрагивает и поднимает взгляд. Чонгук внимательно наблюдает за ним, в его глазах виден опасный блеск хищника. Пальцы омеги всё еще находятся на голой коже пресса, а сам Мин кажется загнанным кроликом. Он открывает и закрывает рот, а затем еще больше краснеет. Стыд накрывает с головой. — Я… это, — голос срывается, и омега внезапно жмурится до звёздочек перед глазами. Это для него кажется единственным спасением от этой неловкой ситуации. Чонгук же с ним явно не согласен. Крепкое тело тут же оказывается сверху, широкая ладонь альфы мягко ложится на узкую талию омеги. Чонгук приближается к зажмуренному лицу, улыбается хитро и обдувает чужие розовые губы дыханием. — Открой глазки, кроха. Это всего лишь я. Юнги стыдливо мотает головой, его мягкие волосы растрепанно лежат на подушке, алые щёки так манят к себе, а уязвимый запах распространяется по комнате. Чонгук опираясь одной рукой об кровать, другую опускает на пылающую щёчку омеги, поглаживает пальцами ласково и заискивающе продолжает шептать. — Моему маленькому так стыдно за свои желания? Голос альфы так странно действует на него. Сила исходящая от Чонгука так обжигающе распаляет в нём давно позабытые инстинкты. Юнги неосознанно скулит и тут же распахивает глаза, понимая какой звук только что издал. Чонгук сладко улыбается и довольно рокочет. — Моя маленькая прелесть так мило стесняется и при этом так сильно хочет, правда ведь? Горячие пальцы альфы скользят по нежной коже щёк и плавно опускаются на влажные губы. Юнги лишь хлопает ресницами, на которых собрались бисеринки слёз, утопает в терпком запахе своего мужчины и приоткрывает губы. Глаза Чонгука тут же наливаются чёрным и его дыхание сбивается. — Ты меня с ума свести хочешь, кроха? Мин не знает, каким образом они зашли так далеко, не хочет думать о том, как сейчас выглядит в глазах Чонгука, но его мысли путаются одна за другой, а дикий жар тела, который он пытается обуздать, лишь игнорирует его и проникает под кожу, заставляя даже кончики пальцев дрожать от желания. — А… альфа… Так жалко звучит для Юнги, но так прекрасно для Чонгука. Омега, который так боится открыться и довериться, прямо сейчас лежит перед ним, под ним, и так заискивающе смотрит, даже сам того не осознавая. Он — чистый холст, который альфа превратит в шедевр. Горячие губы обхватывают большой палец, Чонгук сглатывает и внимательно следит за тем, как он медленно погружается во влажный жар рта, заставляя рассудок помутнеть на секунду. Юркий язык игриво лижет палец, а взгляд омеги становится настолько желающим, что альфа издает низкий рык и внезапно вторую ладонь кладет на хрупкую шею Юнги, чуть надавливая и перекрывая кислород. — Я ведь сожру тебя, кроха, понимаешь? — А я только этого и жду, — улыбается Мин. И Чонгуку в поплывшем взгляде омеги хочется утонуть.