Звездная гавань

Полуденное солнце нещадно палило, мешая работать. Лишь к вечеру духота немного спала, в воздухе витали дурманящие разум ароматы цветов. - Завтра на базаре будет гуляние, - не без улыбки произнесла Агнес, устало присаживаясь на скамью возле амбара и наблюдая, как молодая девушка возится в огороде. - Впервые за столько времени, - ответила Наина, пытаясь сдуть прилипшие ко лбу волосы. – Ты пойдешь? - Конечно, ведь новый конунг прибывает вместе с дружиной. Да и прекрасная леди Эовин с ним… Ты бы тоже сходила да посмотрела, там, говорят, повсюду будет музыка, танцы, цветы. Глядишь, и мужа себе найдешь, не все тебе в девках сидеть, ты ж вон какая красивая. - Скажешь тоже, - прыснула девушка, снова взявшись за очередной сорняк, - красивая. Да, и к тому же, мне никто, кроме Эомера не нужен, волею судьбы дано мне любить нашего молодого конунга. - Эх ты, дуреха! – глаза Агнес мгновенно вспыхнули. – Да он теперь конунг Ристании, ему положено быть с равными по статусу, найдет себе какую-нибудь княгиню, а про тебя и думать забудет. - Он не такой! Эомер любит меня и всегда любил! – по неестественно бледной щеке девушки поползла прозрачная слезинка. - Запретна любовь ваша, что и говорить, - отмахнулась женщина, поднявшись со скамьи. – Ты, вот что, долго тут не трудись, а то вон, на ладонях уже мозоли, ложись спать пораньше, а я пойду к старухе Лине, помянем её мужа, вот уж неделя прошла, как его нет. Ох, проклятая война, сколько ж ты жизней безвинных унесла… Голос Агнес постепенно таял в вечернем воздухе, Наина стояла, опиравшись на черенок садового инструмента, и смотрела ей вслед. В сердце её скреблась вина перед этой доброй женщиной. Ведь она обманула её, солгав, что выпила приготовленный отвар, а чтобы и вовсе искоренить все возникнувшие сомнения, в ту же ночь, ложась спать, порезала ладонь и перемазала кровью простыни. Солнце медленно клонилось к горизонту, по земле поползли длинные черные тени. Одна такая упала прямо перед глазами девушки и отказывалась двигаться с места, Наина не сразу обратила на нее внимание, лишь спустя некоторое время, когда положение тени и не думало измениться, в отличии от других, девушка резко повернулась, движимая любопытством. Сердце пропустило удар. На глазах выступила влажная пелена, а рот приоткрылся, пытаясь поймать побольше воздуха, потому что в эти секунды не было ничего, кроме громкого стука сердца и всепоглощающей бури эмоций. Сын Эомунда, здесь и сейчас, он стоит перед ней, улыбающийся, живой и здоровый. - Этого не может быть… - прошептала Наина, чувствуя на губах соленые слезы. – Невозможно вот так получить то, на что не имею права… - Я, как всегда, замираю перед твоими черными глазами… – губы Эомера расплылись в улыбке, он сделал шаг навстречу девушке. В эту секунду испарились последние капли терпения, сдерживающие бурный поток чувств, точно плотина. Хочется замереть на месте, чтобы как следует запомнить эти секунды, прочувствовать их до конца, но, в то же время, оставаться на месте просто пытка. Наина, отбросив в сторону мотыгу, побежала навстречу Эомеру, порывисто обнимая его шею, цепляясь за неё пальцами и царапая кожу ногтями, точно боясь еще раз отпустить. Из горла её вырывались громкие, протяжные рыдания и стоны, тело сотрясало, слезы залили плечо мужчины. - Никогда, никогда, слышишь? Никогда меня больше не покидай! – кричала она, и голос её тонул в тканях одежд нового ристанийского конунга. Эомер крепко обнял свою любимую, положив подбородок на её макушку, и зарывшись носом в каштановую копну волос, сердце его бешено колотилось в груди, на секунду ему даже показалось, что сейчас их сердца бьются в унисон. Спустя некоторое время рыдания прекратились, конунг чуть отстранился от девушки и взял её худосочное лицо в свои большие ладони, покрывая поцелуями и собирая соленую влагу с раскрасневшихся щек: - Поехали со мной, - прошептал он, обдавая горячим дыханием ухо Наины. Она не спрашивала куда и зачем, ей уже было все равно, хоть на край света, но с ним. Посадив девушку на коня и сев сам, Эомер дернул поводья, направляя скакуна в сторону широкой равнины, раскрашенной алыми лучами закатного солнца. - А как же Агнес? - вдруг спросила Наина, словно очнувшись от сна. - Я встретил её по пути к тебе, - не без улыбки ответил мужчина, пытаясь вывернуть шею и посмотреть в лицо своей избранницы. – Она мудра, поэтому пожелала нам счастья и дала благословение. Смеркалось. У лесистых подножий деревья тонули в тумане, который подползал к светлым заводям. В небесах было ясно, высыпали звезды. Новорожденная луна проплывала по небу, а скалы отбрасывали черные тени на землю. Серебристым сиянием окутались ристанийские равнины, на травах поблескивали кристаллики росы. Наина устало села на землю, чувствуя, как вечерняя прохлада касается кожи. Рядом с ней опустился Эомер, не сводящий глаз с лица молодой девушки. - Ты совсем не изменилась с тех пор как я уехал, - задумчиво произнес он, запрокинув голову к небу. - Война изменила меня, но я по-прежнему люблю кататься верхом в туманной тиши утра, купаться голышом в ручье и также восхищаюсь первым зимним снегом… - Наина замолчала, устремив взгляд в купол ночного неба, и блики звезд отразились в её лучистых глазах, заиграли в угольно-черных ресницах. Эомер неспешно приблизился к лицу девушки и тронул её губы своими, ресницы её коснулись щек, а сердце забилось сильнее. Мужчина нежно и постепенно усиливал нажим, и тогда руки Наины сплелись у него на шее. - Это было намного лучше неуклюжих разговоров, - ехидно улыбнулась коневод, когда его рот отпустил её. – И почему я всегда хочу еще? Эомер охотно подчинился и с удовлетворением почувствовал, как её маленький язычок скользнул вдоль его губ. Он схватил Наину в объятия, пробежав ладонью по спине от шеи до основания позвоночника, всем телом прижал к себе. Используя все свое умение в области поцелуев, молодой конунг мягко, но настойчиво раздвинул её губы, глубоко ворвавшись к ней в рот, и принялся ласкать язык, молча ликуя от того, как тело девушки трепетно задрожало. На секунду ему даже показалось, что запахло страхом, и Наина силится вырваться из его цепких рук, опасаясь повторить опыт прошлых дней, но сейчас он не собирался брать её силой, может, втайне желал этого, но не мог позволить себе сделать ей больно или неприятно. Неожиданно Наина начала тихо посмеиваться, отрываясь от губ Эомера и смущенно опуская взгляд. - В чем дело? – непонимающе уставился на девушку тот, вскидывая брови. – Тебе не нравится? - Глупец! – произнесла она, улыбнувшись, и взяла его лицо в свои ладони. – Я смеюсь своим собственным мыслям, – рука её медленно потянулась к пуговицам на вороте рубашки и расстегнула несколько из них. - И что же тебя веселит? – спросил мужчина, кусая губу при мысли о том, что скрывается под тканью рубашки. - Я такая своевольная девка! – выпалила Наина, зайдясь приступом смеха. – Ты даже представить себе не можешь, какие грязные желания томятся во мне. Девушка мазнула взглядом по широкой груди Эомера, останавливаясь внизу живота, рука её робко потянулась вперед и пальцы легко коснулись заветного места. - Вот уж воистину своевольная! - конунг резко подскочил с земли, срывая с тела рубашку, чуть было не разорвав её в клочья, еще секунда, и штаны были спущены. - О, Всевышний, - прошептала девушка, глядя прямо перед собой и протягивая руки к мужчине. – Ты убьешь меня этим... - С каких это пор ты стала его бояться? – не без улыбки произнес Эомер и накрыл девушку своим телом, прижав к себе и крепко целуя. Он почувствовал, как по её телу пробежала волна мурашек, и отодвинулся, чтобы посмотреть на возлюбленную. - Чего же ты ждешь? – спросила Наина, затуманенным взглядом скользнув по его напряженному лицу. - Борюсь с желанием зацеловать тебя до изнеможения! – выдохнул Эомер, наслаждаясь такой желанной близостью, сметающей все запреты, и резким движением стащил рубашку с девушки. Когда его губы жадно побежали по ее телу, Наина затрепетала, словно дикое животное, попавшее в плен. Поцелуи будто насквозь прожигали её кожу, а когда губы любимого обхватили её жесткий сосок, девушка испытала восхитительную смесь удовольствия и дикого желания. Его рука бережно обследовала её тайное место, незаметно расстегнув пряжку ремня и стащив штаны – поглаживая, лаская и дразня. Сейчас Эомеру хотелось сорваться и оказаться внутри девушки одним резким движением, но впереди у них была ещё целая ночь, за которую ему безумно хотелось довести её до крайности. По телу его пронесся безудержный трепет. Склонившись, он пробрался губами к соблазнительной расщелине и вскоре запустил в неё язык. Наина затаила дыхание от изумления – еще никогда роханский воин не был с ней так нежен, сейчас он любовно, хоть и настойчиво, раздвигал её бедра. Когда Эомер нежно вошел в свою любимую, он замер, потому что девушка призывно выгнулась ему навстречу. - Прошу, не останавливайся! – почти взвизгнула Наина, поднимаясь на локтях и пытаясь дотянуться до губ любимого. – Я сейчас сойду с ума! И прежде чем она успела снова пожаловаться, Эомер откинулся назад, с силой ткнулся вперед и начал двигаться внутри, постепенно наращивая темп. Глаза Наины широко распахнулись, сейчас она прибывала в волшебном мире, сознание её омывали волны удовольствия, и чем мощнее становились движения, тем глубже её затягивало в крутящийся вихрь. Спустя некоторое время оба, тяжело дыша, лежали и смотрели в звездное небо в объятиях друг друга. Наина прислушивалась к биению сердца Эомера, счастье до краев переполняло её, и так не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. По раскрасневшейся щеке покатилась слеза. - Эй, что с тобой? – спросил конунг, заглядывая в лицо девушки и вытирая ладонью слезы. - Почему эта ночь не вечна? – громко всхлипнув произнесла Наина. - Потому что кроме ночи есть еще прекрасный день, и утро, и вечер… Сейчас погаснут звезды, и наступит рассвет, он всегда дает надежду, вот увидишь, станет легко… Эомер легко коснулся губами виска Наины и крепко прижал её к себе, не дожидаясь ответа, потому что знал, что сон давно сморил молодую девушку-коневода. Над рекой яснели дальние вершины, рассвет обнажил небеса. Багряное солнце вставало над бескрайними просторами, ночь отступала и таяла на глазах.