У Джихуна была проблема.
Он пробывал делать вид, что проблема была не таких уж трагических масштабов, но та оказалась куда серьезнее, чем он мог себе предположить. Джихун старался отвлечь себя, но не мог ни о чём думать, кроме своей «маленькой проблемки».
Он чувствует её наличие, когда находится один, когда выходит гулять со своими нескольким друзьями, и ощущает её особенно сильно, когда находится поблизости своей «маленькой проблемки».
Этой «проблемкой» являлся краш на его первого и последнего хёна — Чхве Хёнсока.
Он ощутил, как его лицо не на шутку теплеет вместе с этой мыслью. От звучания слова «краш». От мысли, что Хёнсок был бы его крашем. Крашем, которого он так давно пытался отрицать. Он стремился к тому, чтобы никогда не признаваться себе в этом, но с течением времени всё стало куда паршивей.
Почему бы ему просто не признать свои чувства к Хёнсоку, которые он не может признать даже себе? Всё из-за того, что он боялся его потерять. Хёнсок всегда будет добрым и одинаково любящим всех участников, но Джихун не может ничего с собой поделать. Он чувствует, будто у него есть некое преимущество для любви Хёнсока.
Джихун второй по старшинству в группе, и у него складывается такое впечатление, что Хёнсок сначала дарит всю свою любовь и внимание младшеньким мемберам и только потом ему.
Это такая глупость, — ревновать по такому поводу, он не виноват, что оказался в таком положении.
Он обнаружил свои чувства до их дебюта. Джихун всё ещё оставался лидером команды Magnum, а Хёнсок лидером Treasure7.
Каждый раз, когда Джихун был в общежитии Treasure7, его глаза автоматически бросали взгляды на Хёнсока, и он сразу же начинал восхищаться его милой улыбкой.
У него такое хрупкое телосложение, но он по сей день имеет замечательную ауру и харизму, читая на сцене рэп.
Он — маленькое чудо в глазах Джихуна, и он ловит себя на восхищении ко всему, что делает его хён.
Теперь, после ухода Юнбина из группы и YG, руководство Treasure7 и Magnum решило объединить обе команды и дебютировать как одну большую группу под тем же названием — TREASURE.
И чтобы сделать влюбленность Джихуна ещё более невыносимой, чем та уже есть, Хёнсок и менеджеры приняли решение, что он и Джихун должны разделить позицию лидера.
Сейчас он проводит больше времени вместе с Хёнсоком, которое лишь больше посыпает соли на его рану.
В будущем они будут говорить, обмениваться мыслями и идеями насчёт группы. Решать, как лучше двигаться дальше, когда группа наконец-то дебютировала.
Он внимательно наблюдает за тем, как его хён чисто элементарно дышит и существует.
— Идеально, — шепчет Джихун, даже не замечая этого.
— О чём ты? — любопытно спросил второй.
— Хм, что?
— Ты только что сказал «идеально». Что ты имел в виду под этим словом?
Джихун внезапно сильно покрылся румянцем. Он не собирался говорить это вслух, но был так поражен своим крашем, просто существуя рядом с ним, что даже не осознал, что практически выдал себя с потрохами.
— Аа… верно, идеально… эмм… — Джихун быстренько пытается придумать отговорку, пока разглядывает документы, лежащие впереди него. — А! То, что мы будем участвовать в Weekly Idol. Это наверняка поможет нам получить большую узнаваемость. Ты так не думаешь? — он старается улыбнуться, надеясь, что последний не задаст больше ему вопросов.
Хёнсок поднял свои уголки губ вверх.
— Ты прав. Я лишь надеюсь, что мемберы готовы к этому. У нас были наши Tmap эпизоды, своего рода подготовка к варьете-шоу, но этот раз будет уже на национальном уровне.
Джихун подметил, как Хёнсок напрягся вместе с той мыслью, с которой только что поделился. Его глаза сфокусировались на пальцах рук старшего, что игрались с ногтями, прекрасно показывая то, насколько сильно тот нервничает.
— Хён… — Хёнсок остановил его, приложив пальец к его губам.
Сердце Джихуна пропустило удар.
— Я знаю, Джихун-а, — он отпустил младшего, встал, медленно развернулся и пошёл к двери. Он повернул свою голову, держа дверную ручку. — Пошли. Остальные, наверное, заждались нас. А то я уже могу расслышать их нытье о том, что они голодные.
Джихун снова чувствует себя брошенным. Он хочет больше поговорить с ним после того, как он поделился своими переживаниями, но Хёнсок лишь оставил его стоять там одного.
Джихун чувствует себя странно, словно его заживо поглощают собственные нервы. Он ревнует, даже подумав, что его хён ходит и помогает каждой потерянной овце, которую находит, кроме него самого. Он вроде как открылся Джихуну, сказал, что нервничает и испытывает стресс перед их первым посещением шоу, а когда Джихун хотел успокоить его, то тут же отмахнулся и оставил его здесь.
Растерянным. Одиноким. Чувствующим себя нелюбимым.
Они вернулись обратно в помещение для практики, где сидели остальные мемберы и ожидали, когда же наконец соизволят явиться их оба лидера.
Они заказали очень много еды, чтобы отпраздновать все свои успехи и труды.
Они правда проделали отличную работу как группа, которая дебютировала относительно недавно. Никто не мог себе представить, что им будет достаточно лишь сидеть, есть, смеяться и веселиться вместе, как группе из 12 человек, чтобы наполнить свои сердца таким огромным счастьем и любовью.
Но это не относилось ко всем в этой комнате. Джихун до сих пор чувствовал, будто ему чего-то не хватало.
Он видит, как Хёнсок подзывает к себе Доёна, чтобы тот сел около него, несмотря на то, что сам Джихун хотел туда сесть.
С ледяным взглядом он наблюдает, как Доён туда садится.
Он повернул голову в другую сторону от Хёнсока, где теперь сидел Харуто. Сейчас оба места около него были заняты. Джихун сжимает свои запястья, в попытке оставаться холоднокровным к чему-то такому, как сидеть возле своего краша о котором, кажись, никто и не знает.
Джихун продолжал стоять позади низкорослого рэпера и смотреть, как тот кормит младшего, сидящего поодаль него так, словно он был мамой-птицей, что заботилась о своём птенчике.
Он чувствует себя таким глупым за попытки добиться своего. Конечно же Хёнсок будет заботиться сначала о младших, а напоследок уже о нём.
Джихун, Джункю и Йоши были не настолько уж и младше, чем старший. Но, как ни крути, они были младше. Джихун посмотрел на Джункю и Йоши. Они ни капельки не выглядели обеспокоенными насчёт того, что старший одаривал своим вниманием младших, а не их. У Джихуна был такой вид, как будто он единственный такой, и тут стоит поблагодарить его краша, который не перестает выводить его из равновесия.
— Хён? — все глаза метнулись на самого младшего, не зная, кого из 11 человек он позвал. — То есть, Джихун-хён, — поправил он, немного смущенный таким неожиданным вниманием, полученным от всех мемберов в один раз.
— Что такое, Чонхван-а? — спросил младший лидер.
— Почему ты там просто стоишь? Не хочешь тоже чего-нибудь поесть? Мы практически всё съели, — Чонхван указал на еду, которой уже фактически не осталось.
— Джихун, иди, поешь с нами, пока ещё что-то осталось, — Джункю позвал своего друга, подзывая присесть к нему с Йоши.
Джихун по-прежнему наблюдал за тем, как его хён нянчился с остальными мемберами, в то время, как сам ничего не ел.
Джихун не может перестать пялится на них. Ревность полностью разъедает его. Он заметил, как Йоши немного согнулся, тем самым закрыв обзор на Хёнсока.
— Что такое? — спросил рэпер. — Почему ничего не ешь? — они оба повернулись, стараясь разглядеть то, на что так сильно пялился Джихун.
Джункю ухмыльнулся, будто пытаясь имитировать Чеширского кота из Алисы в Стране чудес.
— Ты смотришь, как Хёнсок-хён играет в дочки-матери с другими участниками?
Джихун покраснел от сказанного.
— Нет… — пытается отрицать он.
Йоши и Джункю обменялись взглядами и теперь уже во всю ухмылялись. Они кивнули друг другу, этим подтверждая, что их догадки оказались верны.
Причём Джункю добавил:
— Ты ревнуешь?
— НЕТ! — в панике Джихун вскочил с насиженного места.
Все участники прервали свою трапезу и уставились на второго по старшинству хёна. Теперь Джихун покраснел пуще прежнего, заметив на себе все взгляды. Но то, что встревожило его больше всего был Хёнсок, что просто сидел и смотрел на него также шокировано, как и остальные.
— Джихун? — нарушил молчание Хёнсок, позвав младшего. — Ты в порядке? — его голос звучал встревоженно и мягко.
Он насквозь пронзил разум и тело Джихуна.
— Я так не думаю, — пробормотал себе под нос Джихун.
Йоши и Джункю с трудом смогли расслышать его.
— Джихун-хён? — зовёт его Доён и в этот раз как по щелчку пальцев он возвращается в реальность.
— Да, я в норме. Просто не голоден, — вокалист подхватил свои вещи и пошагал к двери. — Я пойду первым. Увидимся дома, — и тогда он оставил остальных сидеть в зале для практик со многими вопросами: не озвученными и теми, на которые не было получено никакого ответа.
Никто не пошёл за ним вслед, кроме Йоши, который без промедлений выскочил после Джихуна и закрыл за ним дверь. Хёнсок видел, как японец пустился вдогонку Джихуну.
Не понимая, что происходит, ему было бы интересно узнать, был ли у них аргумент на этот счёт или что-то вроде того. Он размышлял о том, стоит ли последовать за ними, или оставить их решать свои проблемы наедине.
Йоши догнал Джихуна, хватаясь за рюкзак последнего.
— Джихун, ты же не в порядке. По глазам вижу. Это из-за Хёнсок-хёна, не так ли?
Джихун повернулся лицом к рэперу. Йоши был подобен брату, с кем у каждого были хорошие отношения. Даже если так подумать, то они оба были одного возраста и ко всему прочему Джихун был немного старше его, но именно Йоши был тем самым олицетворением хёна.
Он очень надёжный и каждый раз чуток к тому, когда мембер чувствует себя плохо или уныло. Он заботится обо всех: и о младших, и о старших.
— Йоши, ты удивил меня, — Джихун частично чувствует себя разочарованным, что младший или его одногодка последовал за ним, а не его хён, спрашивая, в порядке ли тот.
Зная, что Йоши будет беречь все его проблемы при себе и никому о них не разболтается, Джихун решил открыться и рассказать ему о своём беспокойстве.
— Ты прав. Я слегка ревную, что Хёнсок-хён заботиться лишь о младшеньких, а не о нас… — он осознает, что это довольно тупая причина для ревности и Йоши, скорее всего, будет думать, что он преувеличивает, но правда остаётся правдой.
— Знаешь, что заботит меня сейчас больше всего? Ничего против тебя не имею, Йоши, но я желал, чтобы именно хён последовал за мной. Я хотел, чтобы он проявил хоть какой-либо интерес в мою сторону. Его заботят исключительно младшие, но разве мы сами не младше него? Разве ты тоже не озабочен этим?
— Я не очень беспокоюсь насчёт этого… но я понимаю, что ты имеешь в виду. Я также хочу получить чуточку внимания, но мне достаточно и просто уделять внимание другим.
Джихун повернулся.
— Я знаю, Йоши. Я даю младшим всё, чего они только пожелают, и я намерен оставить всё так, как есть. Я их всех люблю. Хочу, чтобы они были счастливы. Но я также хочу быть счастливым. Я тоже хочу внимания…
— Я могу дать тебе его, если ты так хочешь.
— Спасибо тебе, но я… особенно хочу получить его внимание.
— Почему? Потому что он единственный, кто старше тебя?
— Да, но ещё и потому, что он для меня особенный. Но не я для него, — Джихун сделал паузу, пытаясь усмирить учещенное сердцебиение. — Прости, Йоши, но я хочу пойти домой и маленько отдохнуть. Ты можешь вернуться и сказать остальным, что я в порядке, и им не надо обо мне волноваться.
После того, как Джихун ушёл, Йоши уже хотел вернуться назад, когда внезапно столкнулся с Хёнсоком на полпути. Хёнсок выглядел очень растерянным, заметив Йоши одного.
— Где Джихун?
— Он ушёл. Но всё хорошо, хён, мы можем вернуться к остальным.
Хёнсок продолжал смотреть сквозь коридор, думая о том, правда ли Джихун в порядке.
— Хён, Джихун попросту устал. Не забивай себе этим голову.
***
Джихун лежит на кровати, без понятия о случившемся. Его лицо покоится в подушках, пытаясь исчезнуть с поверхности этого мира.
«Жалкий», думает он о себе.
«Ты так жалок, Джихун. Ревнуешь к чему-то абсолютно естественному».
Неожиданно он услышал, как открылась входная дверь. Судя по всему, в общежитие вернулись мемберы. Но у Джихуна напрочь отсутствовало желание приветствовать их.
Он просто остался в кровати и переделался в затворника, не покидающего свою комнату за исключением мероприятий по их расписанию. Остальные мемберы почти не видели его. Он не избегал только их, он также избегал целый мир всё это время.
Джихун чувствует себя нежеланным и нелюбимым.
Как так вышло, что его хён никак он нём не заботится? У него есть всего лишь один хён, который не беспокоится, когда он уходит, не потрудиться зайти и проверить, в порядке ли он сейчас.
Его вообще не волнует тот факт, что он является причиной, по которой Джихуну так тяжело?
***
Наконец-то настал тот самый долгожданный день, когда они должны были идти на Weekly Idol. Мемберы с нетерпением ожидали этого события; все они искали и с огромной осторожностью подбирали себе одежду. А ко всему прочему ещё и немного медитировали, дабы успокоить свой разум, и не опозорить самих себя на национальном телевидении.
В конце концов Джихун вылез из своей комнаты, готовый отправиться в путь.
По дороге он чувствовал себя как-то неудобно. Он не говорил ни с одним мембером в течении месяца и просто не знал, что можно было бы сказать, поэтому решил послушать музыку и тем самым отвлечь себя от проблем.
Вскоре они прибыли на место и начали подготовку к съемкам. Они встретились с ведущими — Кванхи и Ынхёком, а те в свою очередь успокоили новичков обнадеживающими словами.
Во время съемок они много чего сделали: представили себя и немного поболтали с ведущими.
Так пришло время к первому сегменту сея шоу.
— Один из вас должен выйти вперёд и выбрать одно из этих сердечек, на которых написано пару предложений. Вам, ребята, надо выбрать того человека, кому больше всего подходит это предложения, но у вас есть возможность описать их так, чтобы остальные мемберы смогли угадать написанное. Кто хочет идти первым?
Доён мгновенно поднял свою руку вверх:
— Я хочу.
Он встал и подошёл к сердечку.
«Ты всегда поддерживал меня, когда мы были стажёрами. Я люблю тебя», прочитал у себя в голове Доён.
Это легче легкого. Все бы выбрали одного и того же человека для него.
Он ходил с одного конца до другого позади мемберов, сбитый с толку в своём выборе.
— Он может быть тем, кто знал меня, или был со мной очень долгое время, — прокоментировал Доён, заставив остальных нервничать. — Он идеально подходит, — сказав это, Доён протянул Хёнсоку сердечко на его грудную клетку.
Удивленный Хёнсок лишь улыбнулся, взял сердечко и стал держать его, пока остальные им хлопали.
У Джихуна снова появилось это странное чувство под названием ревность.
Ну почему Доён всегда оказывается вместе с его крашем? Теперь все по телеку будут это видеть.
— Я мог отдать сердечку исключительно ему. Издавна он был… Это всё, — как-то стыдливо закончил Доён.
Джэхёк мигом понял, что он хотел донести до всех.
— Хён тот, на которого можно положиться как на родителя. Он словно наша мама, но особенно для Доёна, так как между ними существует некая энергетика. Хёнсок для всех, но я был бы тоже не прочь такого.
Джихун застыл после слов Джэхёка. Он в буквальном смысле сказал то, что хотел сказать Джихун уже черт знает сколько долго. Он тоже хочет Хёсока. Хочет по-другому, но также и его внимания.
После сказанного Хёнсок постарался отстоять своё мнение.
— В мире оценивают по рейтингам, но я не распределяю по рейтингу наших мемберов.
Ведущий Кванхи поднял руку, желая проверить правду в его словах.
— Кто с этим не согласен? — спросил он.
И Джихуна тут же осенило. Это мог бы быть его шанс открыто показать свою ревность без подозрений. Он хочет выплеснуть всё то отчаяние, что копилось внутри него. Джихун поднял свою руку и все согласились с ним, смеясь и ожидая его объяснений.
О своих заморочках он пытался умолчать.
— Я, Джункю и Йоши сразу идём по старшинству после него. У него нет любимчиков. Но он в первую очередь всегда заботиться о младших. Я также младше него, но он сначала проявляет заботу именно к ним. Так что в этом плане я постоянно нахожусь последним с конца, — выпустив всё своё отчаяние наружу, он почувствовал себя сейчас значительно лучше.
По реакции Хёнсока было видно, что он не воспринял его слова всерьез.
— Айгу, — было всё, что сказал Хёнсок.
Затем Йоши добавил:
— Когда мы фотографируемся или находимся вместе, то он говорит «Доён, подойди сюда», — с этим заявлением все мемберы дружно согласились и Джихун встретился взглядом с Йоши, который кивнул ему, будто говоря младшему лидеру, что он на его стороне.
— Я люблю всех мемберов. Я забочусь о Доёне первым, потому что… — он остановился в объяснении. — Извините, — Хёнсок опустил голову.
Джихун отчасти почувствовал себя виноватым за то, что они подобным образом разоблачили его. Однако, стоит признать, он почувствовал себя немножко лучше, выпустив это всё из себя. Он надеялся, что теперь ему хоть чуть-чуть удалось раскрыть его глаза, и отныне Хёнсок о нём тоже сможет позаботиться.
***
После окончания съемок они прибыли в своё общежитие. Прежде чем они вошли в лифт, Джихуна утащили в подсобку прихожей.
Это было никто иной как Хёнсок, который увлек его за собой.
— А теперь объясни мне, — произнес он с обеспокоенным лицом. — Что с тобой случилось?
Сердце Джихуна начало биться быстрее, ведь они с Хёнсоком, его давнем крашем, находились в таком крошечном помещении. Тет-а-тет.
Джихун прикрыл глаза и отвернулся от Хёнсока. Он чуял напряженность в его теле.
— Почему ты не смотришь на меня? Джихун-а, мы оба лидеры этой группы. Почему же ты не общался со мной или другими ребятами? И что это было? Касательно меня и Доёна? Разве такое было обязательно говорить?
— Почему тебя беспокоит услышанная правда? Хён, я также младше тебя!
— Я знаю, Джихун-а, вот поэтому я здесь!
— Хён, ты не понимаешь суть проблемы! Да, ты теперь здесь и это так, но где ты был в прошлый раз? Я хотел, чтобы ты последовал за мной, но это сделал не ты, а Йоши!
Они выдержали короткую паузу, во время которой оба молчали и только смотрели на друг друга.
Глаза Джихуна начали наполняться слезами.
— Хён, я хочу, чтобы ты тоже позаботился обо мне. Я хотел, чтобы ты следовал за мной… но ты так не сделал… что есть у Доёна такого, чего нет у меня, раз ты так сильно печешься о нём?
Хёнсок молчал. Он не мог сказать ни слова, и просто смотрел на Джихуна.
— Потому что он младше? — спросил Джихун. — Это потому что он младше? Я также младше тебя…
Голос Джихуна уже дрожал, когда его слезы начали друг за другом течь.
— Что есть у него, чего не достает мне? — всхлипнул он.
Всё ещё будучи в тишине, Хёнсок попытался взять Джихуна на руку, но последний, отдернув её, не позволил старшему трогать себя, пока тот не даст свой ответ.
— Джихун…
— Что есть у него, а нет у меня? — он продолжал повторять это дрожащим голосом. — Я также младше, чем ты… что есть у него, а нет у меня, хён?
Хёнсок сделала шаг вперёд и втянул младшего в свои объятия.
— Ничего нет, — наконец-таки ответил Хёнсок. — Ничего нет, Джихун.
Он прижимает его ещё ближе к себе и гладит того по голове.
Джихун выговорился. Лицо полностью стало влажным, а футболка Хёнсока промокла от его слёз.
После того, как он пришёл в себя, Джихун вырвался из объятий хёна. Теперь же он застеснялся. Он думал, что уже успел поставить себя в неловкое положение, поэтому ему надо было побыстрее отсюда смыться, прежде чем Хёнсок подумал бы о нём, как о неудачнике.
— Извини, хён… просто забудь об этом…
Хёнсок улыбнулся ему.
— Джихун-а, ты же знаешь, что я о тебе забочусь.
На это Джихун совсем немного посмеялся.
— Хён, я в курсе, ты заботишься обо всех наших согрупниках, но то, чего я хочу от тебя немного отличается от того, что ты даешь мне… или другим… и я полагаю, что ты не можешь дать мне это… я хочу побыть один, сейчас, когда ты не понимаешь этого.
Внезапно они услышали голоса мемберов, зовущих их.
— Мы должны идти, — сказав это, Джихун покинул узкое помещение.
Хёнсок незамедлительно последовал за ним.
