Никогда не разговаривайте с незнакомыми

Когда до отлёта домой оставалось всего ничего, я чувствовала себя отдохнувшей на год вперёд. Забыть на 10 дней о работе и всякой повседневной рутине – это то, что необходимо каждому человеку для нормального функционирования. Несмотря на то, что 10 дней пролетели очень быстро, они были очень насыщенными и мы с Ильёй остались в восторге, пообещав себе обязательно приехать сюда ещё раз. Турция встретила нас жарким, палящим солнцем, от которого с первых секунд хотелось скрыться где-нибудь в теньке. Наш отель был огромным и от одного его вида разбегались глаза, не терпелось узнать, как будет выглядеть наш номер не на фотографиях, а в жизни. Это было сказкой: двухкомнатный номер с большими, мягкими кроватями. Небольшая кухня, но со всем самым необходимым. И хотя я не планировала простоять весь отдых у плиты, но наличие своей кухни всё равно добавляло комфорта в номер. Я даже почувствовала себя принцессой в огромном дворце и расстроилась, что эта сказка продлится всего 10 дней. Выход к бассейну прям из номера был приятным дополнением ко всему остальному, поэтому Илюшка постоянно бегал туда-обратно и до ночи не вылезал из воды. Сначала я беспокоилась о том, что он действительно слишком много времени проводит в воде, но потом расслабилась, поняв, что в Москве так классно он время не проведёт. Мы познакомились с двумя хорошими семьями, поэтому и мне, и Илюшке всегда было с кем пообщаться. Жили мы близко, часто ходили в гости к друг другу по вечерам или гуляли по городу. *** Родная Москва встретила наконец-то хорошей солнечной погодой. Егор, который каждый день звонил сыну и интересовался, как проходит наш отдых, встретил нас в аэропорту, помог со всеми нашими баулами и даже покормил с дороги. Илюшка без умолку начал рассказывать о нашем отдыхе: и об отеле, и об огромном бассейне, и о новоиспечённых друзьях. И Егор слушал это всё с таким неподдельным интересом, задавал ему вопросы, а я в это время просто смотрела в окно и мечтала отдохнуть после полёта. От гиперактивности сына мне иногда было трудно, поэтому я была рада, что Булаткин в этот раз может взять удар на себя. Дома я была в шоке от пустого холодильника, о котором так беспечно забыла. Конечно, я же не хотела, чтобы за десять дней моего отсутствия у нас в квартире завелась новая жизнь, но и идти в магазин сейчас для меня было бы самым большим наказанием. — Маш, отдохни, я Илюхе что-нибудь закажу поесть, — сказал Егор, когда я увидел, как я суетливо пытаюсь сообразить обед для сына. — Точно? Илюш, не обидишься? — уточнила я. — Мам, отдыхай, ты и так весь отдых обо мне заботилась, — он заботливо поцеловал меня в щёку. *** Последние несколько дней отпуска, которые я запасливо оставила на домашние обязанности, я действительно провела дома за очередной генеральной уборкой и последующей готовкой. Илюшка от своих обязанностей не отлынивал – старательно ходил на все тренировки, а в свободное от них время наслаждался последним месяцем лета. Я предложила ему поехать на дачу к бабушке с дедушкой, но он отказался, сказав, что там ему будет скучно. Настаивать я не стала, хотя мама и просила его привезти, но лучше он будет в Москве гулять с друзьями, чем на даче целыми днями сидеть дома. Огород его не интересует, за грибами с утра пораньше он ходить не будет, поэтому и останется только круглосуточно сидеть в телефоне, чего мне не хочется. Спустя пару дней начался очередной круговорот: я вернулась на работу, потом у нас началась усиленная подготовка к школе и помимо прогулок по канцелярским магазинам, мы вновь вернулись в магазины одежды, чтобы выбрать сыну школьную форму. Если бы не Егор, который мужественно вызвался поехать с нами, я бы, наверное, сошла с ума. Третий год я собираю сына в школу и третий год мне это тяжело даётся, потому что у нас с ним совершенно не совпадают мнения. И хотя в нашей школе нет строгого дресс-кода и единой школьной формы, я хотела видеть на сыне более классические вещи: брючки, рубашки, пиджаки, водолазки. Илья же, напротив, постоянно хотел облачиться в какие-то джинсы, футболки, толстовки. В общем, споры на этот счёт были на каждом шагу и у меня потихоньку сдавали нервы. — Маш, ну вспомни себя в школьные годы, — вмешался Егор во время очередного спора, — разве ты никогда не ругалась с родителями по этому поводу? — Ну, было такое, конечно, — призналась я, — но сейчас я тоже мать и я хочу, чтобы мой сын выглядел так, как будто он пришел получать знания, а не играть в футбол на стадионе. — Илюх, давай ты не будешь маму обижать, — Булаткин решил действовать по-другому, — давай мы купим тебе и брюки с рубашкой, и джинсы с толстовской, и ты будешь иногда менять стиль. — Действительно, — поддержала я, — тем более тебе ведь нравится какая-то девочка из класса, а девочки любят, когда мальчики в рубашках. — Правда? — хохотнул Егор, намекая на то, что он сорвался с работы прям в костюме. — Я люблю только сына, — посмеялась я. Между нами возникла еле заметная пауза, которую прервала громкая музыка в магазине и фоновый шум, создаваемый другими покупателями. Илья примерял одежду, хотя и не любил это делать, я в это время оценивала все его образы и в зеркало примерочной изредка поглядывала на отрешённого Егора, который задумчиво пялился в одну точку. Кажется, он задумался о моей фразе и она сильно его задела, ведь за всё это время я, конечно, могла уже проникнуться к нему и что-то почувствовать. А я, может, и почувствовала. Почувствовала, но боялась себе в этом признаться. Его заботу трудно было не заметить, ведь он практически всё свободное время посвящал Илье. Да, он больше не намекал мне на отношения после того, что случилось между нами тем вечером, он больше не искал возможности остаться со мной наедине, он действительно просто любил проводить время с сыном, но при этом не забывал обо мне: привозил мои любимые вкусняшки, забирал с работы, помогал с покупками к школе, разруливал наши с сыном конфликты. И чем чаще он был рядом, тем сильнее билось моё сердце от желания признаться... Признаться в том, что у меня всё-таки есть к нему чувства. И даже если где-то в глубине души я была уверена, что Егор больше меня не обидит, разум запрещал мне даже думать о том, чтобы признаться. Но изменения в нём я замечала изо дня в день: с годами он стал более спокойным и рассудительным, стал более чувственным и нежным. Эти качества невероятно притягательно сочетались с его приятной внешностью. Но каждый раз мне было больно, когда я видела, как он пил свои таблетки. Егор казался таким уставшим, когда из раза в раз отрывался от какого-то дела, чтобы выпить таблетку. Именно поэтому у него с собой всегда была бутылка воды. А ещё я постоянно обращала внимание на то, как на него смотрят девушки. Ему улыбались консультанты и кассиры в магазинах, на него смотрели мимо проходящие девушки, а он реагировал на это всё с необычайной холодностью, словно не замечал, и разговаривал со мной на совершенно другие темы. Вернувшись домой, я хотела предложить парням поужинать втроём, но Егор просто помог донести пакеты до квартиры и собрался уезжать. Да уж, видимо, на мою шутку он отреагировал достаточно болезненно. — Может, останешься всё-таки? — ещё раз спросила я. — Ложишься ты всё равно поздно, домой успеешь, а поешь ты нормально в следующий раз когда? — Нет, Машунь, спасибо, — он улыбнулся и, бегло попрощавшись с Ильёй, вышел из квартиры. Ужинали мы с сыном вдвоем, но грустно стало уже мне. Я думала, что я сука, раз я так хладнокровно обидела человека, который изо всех сил старается растопить моё сердце. Илья снова начал разговор о нас с Егором, я снова стала отнекиваться, хотя внутри понимала, что долго так уже не продержусь. Каменной леди быть тяжело. Когда через несколько дней Булаткин забирал меня с работы, я долго собиралась с мыслями, желая поговорить, но никак не могла начать. Он поинтересовался рабочим днём, поругался на дождливую погоду, пытался выглядеть как обычно, но лишь я замечала, как тяжело ему было сейчас. Обижен, но всё равно приехал, чтобы забрать меня на работу. — Спасибо, что подвёз, — тихо произнесла я, но из машины выходить не торопилась. — Может, съездим на выходных куда-нибудь все вместе? — предложил Егор. — Да, давай, — согласилась я, — Егор... — Что? — Я хотела поговорить. — О чём? — Тебя тогда обидели мои слова? — выдохнув, спросила я. — Не обидели, просто... я понял, что всё зря, — признался он, — я понял, что как бы я ни пытался, я не смогу изменить того, что уже произошло. Я постоянно думаю об этом. Я понимаю, что ты никогда меня не простишь за это и не полюбишь, но я не могу без Ильи и без тебя. Я наконец-то увидел, что такое настоящая семья. — Тебе не нужно быть без нас, — прошептала я. — Что ты хочешь этим сказать? — Что я... кажется, люблю тебя. Сердце словно пропустило удар электрическим током. Я не верила, что решусь сказать это вслух и сначала мне показалось, что это лишь пронеслось в моих мыслях, но Егор, который до этого в ступоре смотрел на меня, начал говорить. — Ты сейчас говоришь правду? — Да, хотя я очень боялась себе в этом признаться. И последствий я тоже боюсь. — Я не буду на тебя давить. Всё будет так, как захочешь ты. — Сейчас я хочу тебя обнять. Мы приблизились к друг другу настолько, насколько позволял автомобиль и молча сидели несколько минут. Моя голова лежала на плече Егора, его рука поглаживала меня по плечу. В этот момент я чувствовала себя невероятной счастливой. Мне стало легче, когда я призналась, и я наконец-то смогла сделать то, что давно хотела. Обнять. Просто обнять и посидеть в его объятиях. Я слишком долго врала себе о том, что ничего к нему не чувствую. Точнее, я хотела прислушаться к разуму, который орал, что мне не нужны отношения с человеком, который разрушил мою жизнь, но сердце... сердце ликовало от того, насколько близко он был ко мне насколько нежно обнимал. Дома уже спокойно спал сынок, с утра вставать на работу, а я... я просто хочу запомнить этот приятный момент в последние деньки лета, когда под звуки разбивающихся о стекло автомобиля капель дождя я сижу рядом с тем, кого люблю.