Picture

Время утекало со стремительной скоростью. Девушка уже не понимала, как здесь текло время, ведь в одной комнате за окном была ночь, а в другой день. Это и относилось к погоде, сезону и даже к дате. За все время пребывания Нэнэ по максимуму изучила этот дом и пришла к выводу, что все комнаты это, разные картины, которые соединены с помощью коридора и различных дверей. Такой вывод не спроста, Яширо старалась сопоставить все эти странные факты со словами Цукасы и наконец они совместились. Однако возникал другой вопрос, зачем он написал столько картин, почти буквально всего что есть в мире. Задний двор, поляну с цветами, горы и т.д. Яширо пыталась спросить об этом Аманэ, но он сразу уводил разговор в другое русло или игнорировал, пока красноглазая не сменит тему сама. А еще цепи, Юги все-таки не шутил, когда говорил, что прикует ее. Они правда не тяжелые и почти не шумят, при ходьбе, зато натирают кожу на ногах знатно, посему перед сном ей обрабатывают раны. Конечно, они болят ужасно болят, каждый шаг дается с трудом. Что касается ее памяти, то та стала совсем дырявой. Яширо уже не уверена ни в чем. Ей, кажется, она стала проживать один день, попадая во в временную петлю. — Нэнэ, все хорошо? Ты какая-то бледная… Положив свою ладонь на лоб кремоволосой, обеспокоенно спросил парень, смотря на ее измученное личико. Красные рубиновые глаза стали замутненными, под глазами находились черные мешки под глазами, губы были сухими и ранками, а волосы потеряли свой блеск. Множественные кошмары на нее обрушились после того, как с ней поговорил младший брат Аманэ, так же каждодневная боль. Это не нормально. — д-да, я в порядке. Горько прошептав, ответила девушка, перебирая страницы старой книги. Она была сильно исчеркана и помята, в некоторых местах замызгана красками. — я рад! Ты уже выбрала книгу? Я прочитаю ее для тебя, а потом обработаем твои раны и переоденем тебя. Поцеловав затылок красноглазой, пропел Юги, смотря на старые листы, явно вспоминая о чем-то своем. Кажется, эта был том рассказов, которые так любил перечитывать его младший брат, иногда чиркая на нем от задумчивости. Откуда он знает это? Цукаса сам говорил ему об этом. Старший Юги помнил тот день, словно он был вчера: «слушай, Аманэ. Обещай, что после смерти прочтешь эту книгу, ладно? Она моя любимая! Я ее нарисовал лежащей на тумбочке с моей стороны!» От такого юношу передернуло, и он прижался к девушке плотней. — да, я хочу почитать эту…спасибо Мельком пробегаясь по строчкам, прошептала Нэнэ. Его поцелуи стали обжигать, а объятия пачкать тело. От каждого его слова ее воротило, ведь те стали пахнуть гниющей краской. Все сильней красноглазая ощущала себя чужой здесь, так будто она скоро должна умереть здесь.

***

Плавно наступила зима. Пушистый снег медленно падает на холодный асфальт, серые тучи затянули лазурное небо. Становится холодней, а высокие небоскребы, пронзающие небо, делают эту картину еще мрачней. Толпы людей в одинаковых черных, серых тонах куда-то спешат, пересекая пешеходные переходы. За этим скучно наблюдать, даже с высоты птичьего полета. Чем как раз и занималась девушка с двумя фиолетовыми косичками. Она кажется очень умиротворенной. — Нэнэ, ты же ведь очнешься, правда? Я буду здесь, просыпайся… Девушка аккуратно поправила плед, который она накинула на себя, смотря на мирно спящую подругу. Сейчас она лишь прикована к одной капельнице и аппарату жизнеобеспечения, что не могло не радовать. Вдруг в палату тихо зашел блондин. — как она? немного шоркая ногами, спросил он, подбираясь ближе к койке. Она стояла у окна и потому на нее падал свет, что хоть немного скрашивало темную тоскливую комнату. Не услышав ответа на свой вопрос блондин поприветствовал спящую и Аой и положил руку на ее худые плечи. — Аканэ, уже ждет тебя…иди, тебе нужен сон. Юноша аккуратно поднял легкое тело и поволок за собой, само собой поддерживая истощенную подругу. Голубоглазый понимал, что сейчас чувствует Аой, ведь тоже через это проходит прямо сейчас. И лучший антидот от колющей тоски и боли-сон и поскорей отвлечься от этого. — Коу, позволь посидеть еще немного, вдруг она очнется, а меня нет… Вяло прошептала фиалка, отговаривая блондина. И правда, она так надеяться каждый час, каждый день вновь увидеть те яркие красные глаза наполненные теплотой и наивной радостью от каждой мелочи в этом большом мире. — нет, тебе нужно отдохнуть! Что будет если старшая проснется, а ты в таком виде? ЕЙ же будет грустно! Стараясь не вспоминать вид Яширо, как только к ней допустили ее близких. Голубоглазый хочет казаться сильным сейчас, пусть будет так. — т-ты прав… у девушки с глаз потекли ели заметные слезы, теперь она совсем не сопротивляется действиям друга. Послышался тихий хлопок дверью в палату номер 420. Коридор был пустым. Он был очень длинным и белым, иногда можно было увидеть как туда-сюда шагают медсестры, держа в руках медикаменты, капельницы или журналы с наименованием всех пациентов этого корпуса. — Аой! Минамото, ты опять ее до слез довел?! Вскочил с мягкого диванчика каштановолосый, поправляя свои очки. Он был то ли раздражен, то ли поникшим. Непонятно. — э-это был не я! Скажи же, Аой! Передав исхудавшую Аканэ в руки друга, восклицая произнес голубоглазый. Его громкий голос эхом разнесся по коридору, обращая взор медсестер на него, отчего стало чуть неловко. В любом случае сейчас Аканэ поддерживает Аой. Они уже как неделю встречаются, и толчком для этого послужило общее горе. Но кажется они уже чуть-чуть счастливы, чем тогда. Теперь можно было посмотреть на них без горечи, потому что трагедия и правда сильно давила на них эмоционально, а сейчас это давление уменьшилось. — да, Аканэ, слезы полились сами собою, Коу не виновен Слабо улыбнувшись, успокоила своего кавалера девушка, уже шагая к выходу вместе с ними. Компашка уже успела закончить старшую школу и поступить в университеты, правда все они разной направленности, но это им не мешает дружить. Все-таки прошло 2 года, как никак. Время не умолимо бежит вперед, заставляя всех подстроится под свой ход. Однако, даже так друзья не забывают четвертую из них и с нетерпением ждут ее пробуждения, пусть даже это займет несколько лет.