Мафиози по неволе, или сказ о том, как я стал протеже советника Вонголы

Прийти в себя удалось не сразу. Помню только шум лопастей и много белого цвета. А потом тихий шёпот до боли знакомого голоса. — Жив... Какое счастье... Посмею заметить, силы меня не подвели. Я осторожно поднял руку в воздух, положил ладонью на руку сына и тут же он очнулся от дрёмы. — Ты зачем полез? Я слышал, как голос сел, но пришлось поднажать, чтобы не потерять статус грозного, но любящего отца. Рука Ясуши пошла ходуном, но я ловко сжал её, чтобы он успокоился. Он всю ночь плакал, но я не смею его винить. — Я хотел как лучше... Прости, пап... И всё-таки ты всего лишь ребёнок, Ясу. Конечно, я знаю, что ты хотел как лучше, но нашу маму уже не вернуть. Я в конце концов часть мафии и знаю правила, а потому не рыдай, хватит с тебя. — Скажи честно. Я жутко зарос? Я только сейчас понял, что моя бородка знатно отросла, а факт того, что сын улыбался и кивал как когда-то в детстве, когда я приходил домой с длиннющей бородой, меня не сильно порадовал. Если бы я был седым, с удовольствием изобразил бы Санту. — Помоги-ка... — Но пап... — Давай уже. В душ хочу. Не без труда мне удалось поставить отца на ноги. Он с трудом двигал конечностями, но это временно. Скоро он как обычно будет улыбаться и бегать туда-сюда, будто заведённая кукла, но пока мы оба радовали тому, что было. — Я тебе всё подготовлю. Повезло, что ванная была недалеко. Я усадил отца на стул, а сам принялся набирать ему ванную и искать бритву. Всё-таки бывает так, что мужчины взрослеют благодаря случайности. Вот я под неё и попал благодаря генам. — На счёт мамы... — Знаю. Одно слово, но я снова готов был рыдать. Больно видеть, когда одной отец опускает глаза в пол, а в голове чувствуется настоящая любовь к той, которую они больше не увидят. Хотелось так много сказать, но я молча подошёл к отцу и обнял его. Так, как это делала мама: обнять за голову одной рукой, вторую положить на плечо, а голову прижать к себе. Силой дождя я хотел успокоить человека, который знал всё. Хотел, чтобы папа почувствовал заботу и, кажется, получилось. — Ты на неё похож. Очень. Я понял, что слёзы текут из глаз, но я не рыдал и не рвал на себе рубашку. Я молча плакал, ни на секунду не отпуская отца из объятий. Пару дней спустя к отцу вернулась способность жить. Пусть она проявлялась лишь на поле боя, что гордо носит название волейбольная площадка, но он уже мог блокировать мои удары, а это не может не радовать. На очередной подаче нас обоих окликнули. Благо, я не успел бросить мяч в воздух, мог ведь попасть в голову отца. — Эй, ребята! — Мукуро выглядел довольным. Более чем довольным. Он тащил в руках пакеты с разными логотипами магазинов и весело улыбался. Хитрый лис что-то задумал. — О, Рокудо. Папа называл хранителей по фамилии. Я не вдавался в подробности подобного обращения, но даже взглядом он дал мне понять: этих ребят стоит уважать хотя бы за то, что они прошли через многие преграды. — Акира! Рад видеть в добром здравии! — Улыбка становилась более искренней, хотя больше уже некуда. — Мы тут с Кёей-куном купили вам костюмчики! — Меня ограбили, — Хибари устало шёл следом. По его внешнему виду было ясно, что он не совсем доволен перспективой быть ходячим кошельком. Я не удержал смешка. Эта парочка слишком разная, поражал факт того, что они вообще куда-то вместе поехали, не говоря уже о походе в магазин. — Хибари? — Отец со свойственным ему беспокойством взглянул на хранителя Облака. — Ты вообще как? Кёя только кивнул, но его злоба никуда не делась. Как же хорошо, что жизнь налаживается. Медленно, но верно. Неделя пролетела в тренировках и разговорах в отцом. Оказалось, ему совсем не шли усы, а вот строгий чёрный костюм с белой рубашкой придавал солидности; он любил по ночам курить на балконе с Хаято и угощать Ламбо сладостями, если тот залезал в базуку десятилетия. Он говорил с каждым на одни и те же темы, делал какие-то пометки, играл со мной в волейбол и даже смог мне забить. А разве это не показатель того, что он приходит в норму? Приезжала Вария. Как и обещал, я достал для Занзаса выпивки и он был "несказанно рад" такому "подношению". Ну что же, это уже хорошо. Папа отошёл покумекать с Емитсу о важных вопросах. Я остался на площадке один. Что же, отличный шанс заняться тренировкой подачи. Подброс. Разбег. Прыжок. Удар. Мяч на той стороне поля ровно в центре. Отличная работа, Юки, давай снова! С этими подачами я будто абстрагировался от мира, будто получал свою дозу кайфа. Но когда на очередной атаке я не услышал характерного звука приземления, выпал из своей реальности. Напротив стоял Тсуна. От принял подачу ровно, без отклонений. Я молча добежал до сетки начал атаку. Он снова отбил. В этот раз мяч оказался на его стороне поля. Я быстро пролез под сеткой и мы начали партию. Простые удары, без особых усилий, но как же было приятно, что его поддержали. — Прости за всё, — сказал я на очередной подаче. — Не заморачивайся, — ответил мне аппонент, которому я благодарен.Ведь именно он, как выяснилось, настоял на том, чтобы я был здесь. Ни Реборн, ни Емитсу, а он. Он позволил мне спасти отца, хотя потом его родному папе прилетело по самое не балуй. Он пытался спасти маму, но... Глупые мысли. — Много думаешь! Моя подача улетает за сетку. Тсуна легко прыгнул над ней и ловко отправил мяч ровно вниз, на разделительную линию. Я не смог сдержать улыбки. — Ну извини. Мозг настроен на эту частоту. Взяв мяч в руки, мы медленно направились в дом. По поту обсудили возможность продажи маминого дома. Тсуна согласился и пообщал позаботиться об этом. И я ему верил как себе. *тем временем Емицу и Акира — Я, пожалуй, поеду. Повидаю маму. — Хорошая идея. Просто лучшая из всех. Мужчины решили выпить пива. Отличное завершение дня, ничего не скажешь. Они стояли на балконе второго этажа, пили и говорили. До этого о всякой ерунде. — Оставляю ребят на тебя. Каждого из них. Пусть и ненадолго. — Нечего переживать. Я уже всё о них знаю. О каждом. Последние слова Емитсу не оставил без внимания. Да, Вонгола в надёжных руках, тут нечего переживать. Всё-таки Акира отличный шпион, а иначе как бы он координировал действия каждого из штабов? Порой он перегибал палку, но до её разлома никогда не доходило. — Что же, это отлично. Рад, что ты в строю. — Всегда готов. И мужчины не сговариваясь выпили ровно половину содежимого из железных банок.

«Эта история со счастливым концом. Вот так просто всё не кончилось, конечно, но, если вам стало интересно, я наконец-то стал протеже советника. Как и обещалось, путь был долог, но без приключений не обошлось. С Занзасом пришлось напиться. На утро голова гудела так, будто я оказался в металлическом ведре и сам стучал по нему ложкой. Примерно так и было, как выяснилось. Я не хотел стеснять ребят, а потому перебрался в летний домик. Каждое утро я занимался волейбольной тренировкой, днём работал с документами, вечером, когда не было приёмом или чего-то важного, я вспоминаю тебя. Мама. Прошу, вернись. Твой сын, Хигути Ясуши. Будущий советник Вонголы.»

Письмо пожирает безжалостный огонь. От такого зрелища даже легче стало. Пепел разлетается по комнате, но он уже не опасен. Хотелось написать что-нибудь ещё, но лишние подробности на то и лишние.