Хуже других, лучше многих

Влюбленные парочки часто становятся центром сюжета. Вот герои признались друг другу в любви, или внезапно узнали о взаимных чувствах. Играет веселая музыка, все смеются, целуются, обнимаются... И начинают мелькать титры. Фильм закончился на «долго и счастливо». Но у нас тут не подростковое кино, а гротескный мюзикл. И количество страданий главных героев ни разу не заканчивается от того, что они поцеловались. Скорее даже наоборот. Нежные чувства между представителями двух разных миров еще никому не приносили легкости в повседневную жизнь. Это не «Малефисента» чтобы решить все поцелуем истинной любви. Способен ли этот поцелуй действительно решить хоть что-нибудь? И как понять, какой поцелуй будет тем самым? Что ж, однажды Луз придется узнать это на своей шкуре. Эмити, как и обещала самой себе, бросила компанию популярных девчонок и теперь спокойно подшучивала над Носедой в свое удовольствие. Но подколки уже были совершенно другими. Касательно защиты, зеленоволосая во многом заменила Уиллоу, которая теперь могла спокойно проводить время в школьной теплице. Вот только у Парк не было привычки зыркать на всех с посылом: «Мое! Не смотреть, не щупать, не хихикать! Человек — собственность Эмити Блайт!» По факту, девушки не афишировали отношения, чтоб не привлекать лишнего внимания. Но многое становилось понятным, когда Луз с мечтательной улыбкой рассматривала обворожительную ведьмочку, а зеленоволосая хищно фыркала на всех проходимцев, задиравших человека. После признания обе получили приятные бонусы. Шатенку практически перестали притеснять, так как с высоким статусом сопровождавшей ее Блайт никто не смел спорить. А Эмити получила искреннего заинтересованного собеседника с неиссякаемым запасом сарказма. Но у монеты была и темная сторона. Положение ведьмы в семье могло прилично пошатнуться, если бы родители узнали о ее общении с человеком. А Носеда временами чувствовала себя второсортным придатком, за которым нужно присматривать. В общем, не все шло гладко. Например, пришло время раскрыть секрет лояльности Носеды к ее благородной и вспыльчивой избраннице. Когда первая волна эйфории прошла, Блайт привела Луз в свое тайное логово в библиотеке. Шатенка охала и ахала, но делала это на столько натянуто, что ведьма почувствовала подвох. Выходит, что единственный секретный агент, которого Носеда могла бы сыграть, оказался Джонни Инглиш. Так что девушке пришлось признаться в своем случайном посягательстве на личное пространство Эмити. Блайт и близко не была в восторге. Она напала на Луз с кулаками, громко кричала, а потом внезапно прослезилась и отвернулась к стене с книжными полками, где хранился тот самый дневник раздора. Ведьма поняла, что если бы не откровенные записи, им бы никогда не посчастливилось сблизиться. Луз виновато прикусила губу, интенсивно раздумывая над извинительной речью, но Блайт ее опередила. — Мне жаль, что я вела себя как типичная мразь в наши первые встречи. Но я боялась поступать иначе. Даже директор Клоторн сказала мне, чтобы я проучила тебя по полной программе. — тихо говорила Эмити, продолжая нервно ковырять полку на стене. — Это ничего. А наша самая первая встреча вообще была... — пыталась утешить девушку Носеда, но ее мысль резко прервали. — Я не хочу прощения. — строго ответила Блайт. — Да, меня заставляли делать мерзкие вещи, но я же просто смирилась с этим, даже не пыталась дать отпор. Теперь я хочу наказания! И не нужно переводить все в извращенный юмор, я серьезно. И я не хочу, чтобы ты жалела меня за это или... — А я не жалею. — так же серьезно ответила Луз, положив руку на плечо Эмити. — Ты виновата, и это факт. Я не собираюсь уменьшать вину. Но я люблю тебя вопреки всему этому. Потому что в тебе есть не только злость и ненависть, в тебе есть... нежная сторона, которую ты пыталась защитить. И ты прятала ее так умело, что даже я не сразу заметила. Эмити осмотрела ладонь Луз на своем плече и осторожно прикоснулась к ней пальцами. Носеда так прониклась этим маленьким милым жестом, что обхватила Блайт двумя руками, сгребая в утешительное объятие. Ведьмочка смущенно прикрыла лицо рукой, выглядывая слезившимся глазом между пальцев. — Ты ж моя золотая девочка. — умилялась шатенка, тиская покрасневшую Эмити. — А это еще что? — нахмурилась Блайт на новое прозвище и щелкнула Луз по носу. Но недовольство было исключительно притворным, поэтому ведьмочка быстро расслабилась в теплых руках Носеды и мирно облокотила на нее голову, прикрывая глаза. Когда Эмити успокоилась, то тихо произнесла: — Спасибо. Спасибо, что дала мне шанс быть с тобой. Такой какой есть. И не ожидала... не знаю... Ты этим не воспользовалась, как могли бы сделать другие. Не шантажировала меня. Черт побери, Луз, какого хрена ты вечно меня доводишь? — она опять начала краснеть и смущенно ткнулась носом девушке в плечо, чтобы спрятаться. Носеда тихо засмеялась. — Ну, я просто охренительно хороша в этом. — она мельком глянула на книжную полку. — Знаешь, когда я увидела твои записи, то мне просто жизненно необходимо было проверить, какая же ты, Блайт, на самом деле. Не знаю почему, но я будто стала проклята твоим дневником. Теперь хмыкнула ведьмочка, выглядывая на Луз золотыми глазами. — Да, я чертовски хороша в проклятиях. Будешь знать, Шапка. Широко улыбнувшись, Носеда бережно взяла ладонь Эмити, поцеловала тонкие бледные пальчики и приложила к щеке. Блайт игриво захлопала ресницами, обвила шею девушки и поцеловала в щеку. Луз мечтательно потерлась об висок ведьмочки, вдыхая цветочный запах ее волос. Эмити пристально посмотрела на девушку, а потом закрыла глаза, завлекая на продолжение. Шатенка медленно провела пальцами по ее румяной щеке и покрасневшему ушку. Она так залюбовалась, что забыла, о чем ей намекают. Не получив желаемое, зеленоволосая нахмурилась и высунула язык, чтобы показать свое недовольство. Луз в отместку обхватила его губами. Ошарашенная Блайт покраснела еще больше и смущенно отвернулась. Наслаждаясь такой яркой реакцией, Носеда добродушно хохотнула. Ведьмочка вспомнила, с кем имеет дело, и строго посмотрела на человека. — Весело тебе потешаться над моими чувствами? — с долей обиды сказала Эмити. — Самую малость. — пожала плечами шатенка. — Просто ты чертовски милая, тяжело устоять. Блайт включила режим роковой соблазнительницы, взмахнула роскошными волосами и коротко лизнула нижнюю губу Луз. — Все еще смешно? — надменным тоном спросила Эмити. — Немного. — задумчиво ответила Носеда, все еще улыбаясь, но теперь пристально рассматривая губы девушки. Ведьмочка приблизилась снова, застыв в сантиметре от поцелуя. — А теперь? — томно произнесла зеленоволосая, слегка задевая губы Носеды горячим дыханием. Луз погладила спину девушки, провела руками вдоль позвонков, поиграла с зеленой прядью и восхищенно заглянула в золотые глаза. — Я люблю тебя, Эмити. Так люблю, что... В итоге Блайт сама не устояла и прервала ее эмоциональный монолог, чувственно целуя и зарываясь пальцами шатенке в волосы. Однообразные и напряженные дни в школе сменялись легкими романтическими вечерами. За тайную комнату в библиотеке, Луз отвела Эмити на отдаленный холм, который когда-то показал ей Кинг. Мохнатый хорошо разбирался в обзорных точках. А вечером там открывался прекрасный вид на звездное небо. «Интересно, на Кипящем острове верят в инопланетян?» — размышляла Луз, глядя на мерцавшие небесные тела. Рядом молча сидела зеленоволосая, но ее мысли не были такими же беззаботными. Она все чаще опасалась гнева родителей, стала раздражительной и уставшей. — Йоу, Блайт, а... — решила спросить Носеда, но Эмити вдруг резко подорвалась с места и подошла к краю обрыва. — Блайт то, Блайт это... Ненавижу Блайт! — сорвалась ведьма, а ее ладони заполыхали розоватым огнем. В темноте ночного неба это стало отчетливо заметно. Луз взяла себя в руки, осознавая, что сейчас не время любоваться умениями возлюбленной. Носеда медленно подошла к девушке, нежно погладила ее спину, поцеловала плечо и мягко положила на него подбородок. — Я помогу тебе справиться с этим огнем внутри. Но ты должна довериться мне. — сказав это, Луз бережно провела пальцами по рукам ведьмочки, обхватила запястья и подняла полыхавшие ладони. Эмити сжала и разжала кулаки, но это не помогло. — Все хорошо, я с тобой. — нежно нашептывала Луз и начала поглаживать запястья Блайт пока пламя не утихло. Волна гнева сменилась приливом грусти и бессилия. Эмити повернулась к шатенке, ткнулась ей носом в шею и устало закрыла глаза. Носеда напряженно поджала губы и обвила девушку руками, будто пыталась оградить от всего мира. А когда Блайт ухватилась за рукава ее куртки, Луз начала гладить девушке волосы. — Я люблю тебя. — тихо прошептала Эмити. Но ее слова звучали не как признание, а были похожи на приговор. — Да, знаю. И я тебя. — пыталась поддержать Луз. — Нет. Ты не понимаешь. Я люблю тебя. — ведьма с интонацией повторила каждое слово, сильнее сжимая ткань одежды Носеды. Человек почувствовала напряжение и решила немного разрядить обстановку: — Полегче с рукавами, они в прямом смысле на соплях держатся. Куртка хоть из секонда, но она мне все равно нравится в ее оригинальном виде. Блайт вздохнула. Носеда тоже, но больше от непонимания. Затем Луз немного отодвинулась, чтобы бережно взять лицо Эмити в ладони и заглянуть в глаза. — Я тебя тоже очень люблю. Что? Что-то не так? — насторожилась она, так как зеленоволосая погружалась в уныние все больше. В миг, внутри Эмити будто что-то щелкнуло. Она убрала руки и сделала шаг в сторону. Носеда немного испугалась и отвела Блайт подальше от края обрыва. На всякий случай. Ведьма сохраняла строгое лицо, собираясь с мыслями. — На Кипящем острове в ковен зачисляют в восемнадцать лет. — проговорила ведьмочка голосом новостного диктора. Резкая перемена заставила Носеду насторожиться еще больше, но Эмити продолжила. — Так вышло, что лучших учеников школы зачисляют даже с шестнадцати. Мне пришлось много работать над собой, чтобы стать лучшей. Чтобы стать достойной представительницей рода Блайт. — И ты хочешь бросить меня, чтобы я не путалась у тебя под ногами. — продолжила за нее Носеда. Это было то, чего шатенка боялась больше всего, но при этом реальность готовила ее именно к такому повороту событий. «Пожалуйста, предложи остаться друзьями.» — умоляла девушка и даже скрестила за спиной пальцы на удачу. — Еще раз такое сморозишь, и я отымею тебя хлеще чем на проверочном поединке. — строго произнесла Эмити, а ее глаза зловеще блеснули в лунном свете. «Окей, у нас тут острый случай Яндере, это не учебная тревога.» — мелькнуло у Луз в голове, а сама она удивленно покраснела. — Меня беспокоит, что родители могут сделать со мной, если я не пройду отбор. — объяснила ведьмочка. — Но еще больше меня ужасает, как они поступят с тобой. Дьявол, а вдруг они тебя зарежут, приготовят рагу и заставят меня его съесть. — взвыла она. Глаза Носеды полезли из орбит. Ее до усрачки напугала участь, о которой говорила Эмити, но еще больше ее потрясло, что зеленоволосая верила в угрозу абсолютно серьезно. — А если такое произойдет, я ведь абсолютно точно сожру тебя с дерьмом до последнего кусочка, чтобы никому больше не досталось. — продолжала мысль Эмити, хватаясь за голову, а из ее ладоней снова повалил дым. Луз подошла к ней, положила руки на талию и нервно ухмыльнулась. — Я немножко завелась. Спасибо. Теперь еще долго буду об этом думать... А знаешь, что я бы съела? — ехидно протянула она и приблизилась губами к острому ушку. — Я бы ела твою киску ночами на пролет. Эмити изумленно уставилась на девушку, и нелепо хлопнула ее по лбу, уже не понимая как реагировать. Ее голова разрывалась от кровавых сценариев мести, а Луз в это время пошло шутила вокруг трупов. — Идиотам везет, да? — растерянно хмыкнула Блайт. — А я, между прочим, освоила еще три глифа: растения, лед и огонь от моей прекрасной золотой девы, благородной леди Эмити. — Луз сгребла дымящиеся пальцы ведьмочки и потерлась о них носом. Испытывая признательность за то, что Носеда так легко вытаскивает ее из мрачных мыслей, зеленоволосая мягко поцеловала шатенку в губы. Но внезапно прервалась легким смешком. Луз нахмурилась, недовольно изобразив утиный клюв. — Вспомнила, как ты колданула на уроке. — весело шепнула Блайт. — Ты про нашествие светлячков? Так это было для тебя. — кивнула Носеда. — В смысле? — удивилась Эмити. И чтобы не отвечать на вопросы, Луз обняла девушку крепче, чувственно целуя ее губы и покрасневшие щеки. А вот первой *настоящей* проблемой стала одна напыщенная спортсменка. Когда Эмити вышла из игры, на «королевское» место быстренько примостилась Боша. Но пятая точка, которой девушка села на условный трон, отчетливо ощущала подвох. Красноволосая не понимала, почему же Блайт так легко отказалась от всеобщего поклонения. Спортсменка слишком долго обхаживала лидерскую позицию, чтобы поверить в победу так просто. Она методично присматривалась всеми тремя глазами к поведению Эмити и постепенно уловила странное настроение между ведьмой и человеком. У популярных девчонок, видимо, был какой-то свой кодекс, так как выпендриться своей наблюдательностью Боша тоже решила в письме. Ведьма сложила листок в форме лягушки, та запрыгнула Эмити на стол и легла в тетрадку. Удивление и легкая досада, что она не додумалась до такого, пока пыталась подбросить письмо Луз, заставили Блайт отвлечься от учебника. [ Сейчас урок истории магов, а значит, время поговорить о том, кто этим магом не является. Мне любопытно, как на историю с человеком отреагируют твои родители. С наихудшими пожеланиями, Боша. ] А дальше немножко чокнутые кармы Луз и Эмити взялись за ручки и провернули невообразимый твист в жизни девушек. Письмо увидела Носеда. Она схватила свою прекрасную ведьму и потащила в школьную теплицу, чтобы пожаловаться Уиллоу. Человек надеялась, что любимый Цветик флористки поможет как-то разрешить ситуацию. Это хищное подобие розы с огромными зубами-шипами внушало ужас даже подкованным магам лесной промышленности. И по совместительству это была единственная штука колдовского мира, на которую Парк смотрела с восхищением или, прости господи, с доброй улыбкой. Цветик ведьма ревниво зажала, но проблему с Бошей обещала решить самостоятельно. На все вполне оправданные вопросы непутевой парочки Уиллоу лишь хищно скалилась, поблескивая огромными очками. А потом флористка и вовсе выставила всех за дверь, чтоб не нарушали комфортный тропический климат. Воскресшие отношения с Эмити подтолкнули Уиллоу к работе над ошибками. Она подняла из своего мысленного архива много старых воспоминаний, вытесненных обид и накопленного гнева. Если кто-то думал, что после травли в школе Парк стала озлобленной, то они глубоко ошибались. Она не стала одержима гневом. Девушка вообще перестала поддаваться каким либо эмоциям. Эмоции делали ее слабой и уязвимой, так думала Уиллоу. Придя к такому решению, она покрыла свой характер непробивной скорлупой и спрятала за ней все свои неуместные переживания. Так что, нет, ведьма не была злой или жестокой. Она стала абсолютно безразличной ко всему, кроме цветов, которые были частью ее природной магии. А когда на острове появилась человек и запустила какой-то странный врожденный механизм колдовского мира, который всеми силами пытался избавиться от чужачки, что-то откликнулось и в самой ведьме. Что-то давно заснувшее. Теперь этот древний дух очнулся и требовал жертвоприношений за все те годы, что он был забыт. И Парк вышла для него на охоту. Участники спортивной команды были очень популярными среди учеников. Поэтому узнать время окончания тренировки, а то и личный график игрока, было не сложно. Нужно просто спросить кого-то из фан-клуба. Эти ребята методично накопают информации про любого ведьмака. Флористка подергала за знакомые ниточки и подстерегла Бошу за школой, когда та осталась совсем одна. Ох, тут Уиллоу вспомнила про все свои позабытые эмоции. Она отшвырнула красноволосую девку к стене заколдованными лозами и для эффекта уперлась рукой в стену, глядя на жертву сверху вниз. Закабедонила по всем правилам, так сказать. — Хей, хей, Боша. Сколько лет, сколько... зим. — брюнетка начинала говорить с легкой триумфальной улыбкой, но чем дольше она смотрела на спортсменку, тем мрачнее становилось ее выражение лица. Сама Боша тоже злобно оскалилась, разжигая в ладонях огонь. Чего и стоило ожидать от подражательницы Блайт. Уиллоу прекрасно знала на какие трюки способна девушка, если ее спровоцировать. Но Парк тоже не в песочницу играла все это время. Она легко взмахнула пальцем, и вверх по стене ринулись крупные ростки, своей мощью отрывавшие куски камня. Флористка больше не боялась своей силы, поэтому позволяла растениям слегка задевать прижатую ведьму. Как и ожидалось, Боша своими дымящими руками сжала края желтого дождевика. Уиллоу в ответ схватила ее за волосы. А вот чего Парк не ожидала, так это закинутого на нее бедра и жадного поцелуя. Что ж, Уиллоу собиралась ответить за все те годы издевательств. Но она не знала, что вместо традиционного мордобоя за школой ее будет ждать такое. Изощренная месть стала извращенной? — Не останавливайся. — томно прошипела Боша. От чего флористка неожиданно засмеялась. Она совершенно искренне не могла сдержать удивления и замешательства от невъебически чокнутой ситуации, и просто зашлась нервным хохотом. — Боша, блядь... Ты ебанулась? — Парк стряхнула с себя закинутую ногу и даже отошла на шаг назад. Кое-кто на своих тренировках получал по голове слишком часто, чтобы понять, куда вела ситуация? Уиллоу уже засомневалась, а не надышалась ли она растительного газа. В неловком разговоре заклятых бывших врагов выяснилось, что Боша действительно не поняла, что Парк неистово прижала ее к стене чисто поболтать. Красноволосая в тайне надеялась, что флористка пришла страстно отомстить за их непростые отношения в прошлом. А голову то нужно беречь, господа. Также оказалось, что трехглазая сама до конца не понимала, зачем шантажировала Эмити. Она просто делала это, потому что могла. Ни больше, ни меньше. К сожалению, у рода Блайт были свои источники информации, и без мечтательных глазастых ведьмочек-извращенок. Однажды Эмити не пришла в школу, и это невероятное явление вызвало у Носеды неподдельную тревогу. Девушка была уверена, что одержимая ботанша припрется на учебу даже если ей по дороге оторвет ногу. Весь первый урок Луз провела как на иголках, и когда прокричал звонок, она отправилась на поиски зеленоволосой. Девушка пробежалась по «их» тропинке в лесу, но следов пропавшей не нашла. Шатенка нервно металась из стороны в сторону, затем глубоко вдохнула и постаралась поставить себя на место Эмити. Пазл в миг сложился, и Носеда понеслась в тайное логово ее любимого книжного червя. Луз ворвалась в библиотеку, нервно глянула по сторонам, чтобы никто за ней не проследил, и открыла замаскированную дверцу. В маленькой комнатушке, у дальней стены, закрывшись руками и поджав коленки, сидела Блайт. Шатенка почувствовала, как по спине побежали мурашки, когда она увидела на запястье девушки синеющий след от захвата. Носеда села рядом, но она не знала, что делать. Эмити тоже не реагировала. Спустя какое-то время Луз протянула руку, растерянно поводила ею в воздухе и остановилась на том, чтобы просто положить ее на плечо девушки. Ведьмочка вздрогнула. Затем медленно потянулась тонкими пальцами к теплой утешительной ладони. — Они сказали... — приглушенно проговорила Блайт себе в колени. — Они сказали, что если ты будешь портить мой имидж, тебя выгонят из школы. А если продолжишь ошиваться рядом... то выбросят с острова... в непрозрачном мешке. Может, даже в нескольких. Носеда тяжело вздохнула. — Звучит не так сексуально, как в твоем варианте. — отшучивалась шатенка. Но ее голос заметно дрогнул, а на лице застыла тень страха. — Лу-уз. — провыла ведьмочка, выглядывая из защитного кокона. Выражение лица Носеды быстро сменилось на решительно серьезное, когда она заметила на щеке Эмити след от пощечины. Да, она до седины в висках боялась расправы от могущественных колдунов. Но в то же время шатенка была готова отомстить любой мрази, которая посмеет поднять руку на ее бесценную золотую девочку. Луз подползла к ведьмочке ближе, обняла, погладила по волосам и поцеловала в лоб. А потом отвела в Совиный дом, всю дорогу легонько придерживая, будто она не из плоти, а из хрупкого старинного фарфора. На новую гостью Ида максимально закатила глаза и устало махнула рукой. А когда Эмити отвернулась, старшая показала шатенке одобрительную ухмылку и большой палец. Девушки весь оставшийся день просидели на кухне. Клоторн наколдовала целительские примочки для синяков Блайт... виновниками которых были сами Блайт. Затем парочка прилегла на тонкий матрас в тесной коморке Луз. Эмити повернулась на бок, лицом к человеку, и взяла ее за руку. Носеда посмотрела на их переплетенные пальцы, и залюбовалась благородными чертами лица ведьмочки. А потом ее взгляд наткнулся на заштопанную дырку в простыне, на паутину в углу, на дырку в стене и ободранную краску по всей комнате. Луз тяжело вздохнула. — Может, мы и не должны быть вместе. — обреченно прошептала она. — Почему? Мне казалось, мы подходим друг другу. — грустно ответила Эмити. Носеда освободила руку и провела пальцами по белоснежной щеке ведьмочки. — Знаешь, есть такая метафора про кровать наполовину из роз и гвоздей. Ирония в том, что на гвоздях можно комфортно лежать, если распределить вес, но легко провалиться в розы и пораниться шипами. — задумчиво произнесла Луз, играя с зеленой прядью. — Мне не нравиться к чему ты ведешь. Говори прямо. — Эмити схватила неугомонную руку девушки и сжала сильнее. — Пока мы враждовали... Да хрен знает. — Луз смущенно нахмурилась. — Я не очень хороша во всяких метафорах. Но я хотела сказать, что теперь, когда мы вместе... « ...мы будем только сильнее ранить друг друга.» — мысленно закончила девушка. Но произнести это в слух не решилась. Она не хотела ранить Эмити, но еще больше она боялась ее потерять. — Да пошли они все в жопу! Давай сбежим вместе? — предложила Носеда и решительно посмотрела на ведьмочку. — Куда? На север? — удивилась зеленоволосая. — Почти. В мир людей. — Оу... Ну, там я еще не бывала. — Эмити задумчиво уставилась в потолок и потерла лоб. — Вот и зашибись. Все подробности завтра. Луз придвинулась ближе, сгребая ведьмочку в охапку. — А ты и правда в ней спишь. — хмыкнула Блайт, стягивая шапку с головы шатенки. — Да. А теперь я сплю еще и с тобой. — сказала Луз и, поцеловав девушку в лоб, закрыла глаза.