Обитель проклятых

      Когда Сокджин вошёл в спальню друга с белокурой девушкой, которую должен был убить Хосок, Чонгук чуть не прослезился от облегчения. Пока он ждал помощи, Лейлу рвало снова и снова: в желудке уже и не осталось ничего, а спазмы всё не унимались. А с полминуты назад Моран вдруг откинулась на кровать и практически перестала дышать, лишь изредка издавая странные хрипы. Гук в отчаянии взывал к титану, надеясь, вновь услышать голос в голове, но тот не спешил помогать. После того как воин принял условия сделки и согласился отплатить ему за исцеление Лейлы, всемогущее божество равнодушно оставило его. Титан пробудил в нём надежду, а затем полностью её разрушил. И если раньше Чон гадал о намерениях бога, то теперь же знал наверняка: им движут лишь предельная жестокость и страсть к изощрённым издевательствам потехи ради.       Джин посторонился, и маленькая блондиночка выступила вперёд.       — Помоги ей! — с отчаянием взвыл Чон.       — О боже! Боже! Боже! — выпалила Дани. Белая как полотно, она опустилась на край кровати, оглядывая незнакомую бессознательную девушку. Дрожа всем телом, обратила укоризненный взор на Чонгука. — Что ты с ней сделал?       Обезумевший от чувства вины, Гук ещё крепче сжал в объятиях хрупкую, больную, умирающую Лейлу. Он едва знал Моран, но её смерть почему-то пугала его сильнее, чем языки адского пламени. Он удивлялся этим чувствам, их силе и глубине. Ему это было совершенно несвойственно. «Стоп! — приказал себе он. — Я потом буду бичевать себя за глупость, а сейчас совсем не время…»       — Она не дышит! — выдохнул он. — Сделай так, чтобы она дышала!       Блондинка вздрогнула. Коснувшись запястья Лейлы, возмущенно выпалила:       — Ей же нужно в больницу! Кто-нибудь, позвоните в 911! Немедленно! Чёрт, подождите! Скорая сюда поедет? У вас вообще есть телефоны?! Если да, то надо звонить немедленно!       — Мы не можем этого сделать, — зло отрезал Чонгук. — Ты должна помочь ей.       — Позвоните! Она…       — Сделай что-нибудь или умрёшь! — взревел он.       — О боже! — граничащий с безумием ужас наполнил зелёные глаза Вейн. — Ей нужна… Ей нужна сердечно-лёгочная реанимация. Да, точно… Я умею её делать. Я умею, — проговорила она, убеждая скорее саму себя в этом, чем кого-либо ещё. Вскочив, Даниэла склонилась над безжизненным лицом девушки. — Положи её на спину и не мешай мне!       Чонгук и не думал спорить. Осторожно перекатив Лейлу на спину, он соскочил на пол и опустился на колени возле кровати, продолжая, тем не менее, крепко держать девушку за руку. Блондинка застыла в нерешительности, её разум по-прежнему застилала паника.       — Дани, — вывел её из ступора голос Сокджина. В том, как он произнес её имя, слышалось предостережение. Даниэла сглотнула и беспокойно покосилась на воина. Тот глядел на неё с подозрением, высоко подняв тёмные брови. — Ты уверена, что знаешь, что делаешь? — спросил он.       — Ну… Ну конечно! — заявила девушка. Её щёки окрасил яркий румянец, и она снова обернулась к девушке на постели. Положив ладони одна на другую чуть ниже груди больной, Вейн надавила раз, другой и дрожащим голосом произнесла: — Не переживайте. Я тренировалась. Правда, на кукле, но разница невелика, — после чего поднесла приоткрытые губы ко рту Лейлы.       Следующие несколько минут показались Чонгуку вечностью, похуже той, в которой он проводил каждую ночь, сгорая в аду. Даниэла попеременно то ритмично надавливала на грудь Моран, то делала искусственное дыхание. Ещё никогда бессмертный воин не чувствовал себя настолько беспомощным. Время казалось ему злейшим врагом.       Сокджин неподвижно и молчаливо стоял у двери, скрестив руки на груди. Его взгляд был прикован к Дани, а на лице застыло какое-то непонятное, неопределённое выражение. Чонгук нервно тёр свободной рукой заднюю часть шеи. Его собственное дыхание было до того затруднено, что каждый следующий выдох болезненным эхом отдавался в голове.       Наконец, к всеобщему облегчению, Лейла закашлялась и захрипела. Все её тело конвульсивно содрогнулось, когда она открыла рот и впустила воздух в лёгкие. Шумный, сиплый вдох — короткий выдох. В следующее мгновение Чон, потеснив блондинку, трепетно прижал вздрагивающую, дезориентированную Моран к груди.       — Успокойся, красавица. Успокойся, — уговаривал её Чонгук, мягко перехватывая мельтешащие руки и останавливая вялое сопротивление.       Постепенно Лейла затихла, обмякнув в объятиях. Дыхание её выровнялось, тело перестали мучить судороги.       — Чон… гук… — хрипло, через силу выдохнула она, и воину показалось, что он ничего прекраснее в жизни не слышал.       — Я здесь. Здесь, — ответил Чон, притягивая ближе по-прежнему холодную и липкую от пота Лейлу. — Я вытащил тебя.       Вымотанная Даниэла присела на край постели, нервно заламывая руки:       — Ей нужно в больницу. Ей нужны доктора, лекарства.       — Путь из крепости до города неблизкий, и он доконает её, — отозвался Джин. За всё время он так и не сдвинулся с места, продолжая стоять у двери.       — Что… Что с ней случилось? Это вирус? О боже! Я прикладывала свой рот к её…       — Вино, — ответил Джин. — Ей плохо от нашего вина.       Зелёные глаза Дани расширились, и она бросила растерянный взгляд на Лейлу:       — Это всё от похмелья? Надо было сразу мне сказать! Ей нужны вода и кофе, чтобы разбавить алкоголь в крови, — она сделала паузу. — Её жизнь вне опасности, но вам действительно лучше отвезти бедняжку в больницу. Там ей поставят капельницу. Скорее всего, она сейчас сильно обезвожена.       Пока Дани давала наставления, Лейле становилось лучше: на щёки стал возвращаться слабый румянец, она наконец открыла глаза.       — Больно… — прошептала Моран.       Вцепившись пальцами в спину Чонгука, она прижалась к нему сильнее, словно хотела слиться в одно целое. Словно хотела быть с ним так близко, насколько это было возможно. Воин чувствовал то же самое. Он бы протиснулся сквозь её кожу, если бы мог.       — Чем ещё ты можешь помочь? — обратился Чон к Даниэле. — Ей всё ещё больно.       — Я… Я… — запнулась девушка. Поджав губы, она повернулась в сторону двери, встретившись взглядом с Сокджином. Тот глядел на неё с подозрением. Дани размышляла всего несколько секунд, прежде чем щёлкнула пальцами в озарении: — Тайленол! Мотрин! Что-нибудь в этом роде. Мне это всегда помогает при похмелье, — воскликнула она.       Чонгук озадаченно посмотрел на товарища по оружию:       — Кажется, я видел рекламу таких таблеток, но не знаю, где их взять. А ты?       — Я тоже. Никогда не интересовался человеческими лекарствами, — ответил Джин, всё также не отводя глаз от блондинки. По какой-то неизвестной Гуку причине голос друга звучал как-то более хрипло. — Тэхён точно знает, но его нет.       — Где взять этот «тайленол»? — нетерпеливо обратился Чон к Даниэле.       Дани, один в один как Джин вскинув высоко брови, растерянно перевела взгляд с одного мужчины на другого. Её яркие зелёные глаза выражали крайнее недоумение, словно оба воина сейчас говорят на иностранном языке, и она ни слова не понимает.       — У меня в сумочке есть упаковка, — наконец произнесла она.       Поняв, что больше блондинка ничего не скажет, Чонгук раздражённо проскрежетал:       — Значит, иди и принеси свою сумку!       — Пока вы не освободите меня, я не смогу. Она в комнате, в отеле, — немного помолчав, девушка рискнула задать мучающий её вопрос: — Что… Что за вино она пила?       — Ты о таком не слышала, врач, — мягко отозвался Сокджин, с нажимом произнеся слово «врач».       «Он всё понял! — побледнев, ужаснулась потрясённая Вейн. — Что же меня выдало? Паническая просьба позвонить в 911? Нервозность и нерешительность?»       От страха у Дани кровь заледенела в жилах, от чего по всему телу прокатилась дрожь. Отвернувшись, она, будто в защитном жесте, обхватила себя руками, пытаясь унять озноб. И даже не заметила сразу, как сзади вплотную к ней приблизился Джин. От его близости её обдало теплом и мощной энергетикой, заставив холод уйти, но при этом затрясло ещё сильнее. Девушка вздрогнула и быстро отодвинулась от мужчины, напуганная реакцией своего тела.       — Ты ведь врач, да? — спросил Сокджин насмешливо.       «О да, он знает», — обречённо подумала Дани. Нервно теребя брюки, она громко сглотнула. — Что ж, по крайней мере, он не выдал меня и не прикончил на месте». Она снова тяжело сглотнула.       — Ты должен признать — она дышит. Я сдержала слово. За тобой должок.       Сокджин отвёл взгляд, будто не мог более ни секунды выносить её вида.       — Сходи за Намджуном, — попросил Чонгук.       — Не могу. Он, мягко говоря, немного занят, — возразил старший воин. Подойдя к двери, он бросил через плечо: — Я скоро вернусь. Присмотри за блондинкой, Гу. Она та ещё штучка.       В следующее мгновение дверь за ним захлопнулась.       Дани, чувствуя себя полной дурой, едва подавила желание побежать следом за ним. Из всей компании она остерегалась Сокджина больше всего, но почему-то сейчас ей не хотелось, чтобы он уходил. Было в его взгляде что-то такое, что глубоко тронуло её. «Быть может, затаённая боль? — размышляла девушка. — Или тонкие морщинки на его лице — печать постоянного волнения и тревоги?» Интуитивно она чувствовала, что какие бы угрозы воин ни озвучивал вслух, претворять их в жизнь не станет.       — Если мне придется бежать за тобой, — сказал тот, которого звали Чонгуком, — ты пожалеешь. Поняла?       У Даниэлы похолодело сердце. В отличие от Сокджина этот человек пугал её до чёртиков. Каждый раз, когда он открывал рот, его голос звучал жёстко и угрожающе. Словно иначе он говорить не умел; словно насилие было частью его существа; словно он жаждал причинить максимум боли тому, кто хотя бы дерзнёт посмотреть в его сторону. Она также успела заметить, что поверх его лица время от времени появляется скелетообразная маска, а фиалковые глаза делаются то чёрными, то ярко-красными.       «Разве может так выглядеть нормальный человек? — ужасалась она про себя. — Да и вообще, человек ли он?!» От этих мыслей Дану передёрнуло. В детстве она боялась бугимена, пока однажды мама не сказала ей, что на самом деле его не существует — его выдумали взрослые, чтобы дети слушались. Но кто знает, может подобные существа реальны, и перед ней сейчас как раз один из них? Лишь когда взгляд этого странного мужчины возвращался на девушку на кровати, он выглядел нормальным.       — Поняла? — воин повторил свой вопрос.       — Да, — отозвалась Вейн, сопроводив ответ кивком.       — Хорошо, — Чонгук отвернулся, тут же выкинув блондинку из головы, и вновь переключил всё внимание на Лейлу.       Лёгкая дрожь у той переросла чуть ли не в судороги. Зубы стучали. Она с какой-то мольбой смотрела на мужчину, державшего её в руках, по щеке катилась слеза.       — Тебе лучше? — спросил он мягко, накрывая ладонью прохладную щёку и вытирая пальцем одинокую капельку.       — Всё ещё больно, — выдохнула Моран. — Холодно… Но лучше. Спасибо… — прошептала она, обращаясь к Даниэле.       — Пожалуйста.       Как бы хотел Чонгук отдать ей своё тепло, всё до последней капли!       — Прости меня! — прошептал он. Ему нечасто случалось просить прощения. Честно говоря, за многие десятилетия он извинился всего один раз: этим утром перед друзьями. — Прости! Прости! — повторял воин, и ему всё казалось мало. — Прости меня!       Больная слабо мотнула головой, застонала и замерла, стараясь лишний раз не двигаться:       — Просто… Случайность…       От удивления Гук открыл рот: «Я причинил этой женщине столько страданий, а что делает она? — поразился он. — Пытается оправдать меня. Уму непостижимо!»       — Ты будешь жить. Я клянусь, — пообещал Чон, понимая, что пойдёт на что угодно, чтобы выполнить эту клятву.       Лейла через силу улыбнулась:       — Спасибо… За тишину…       «Тишина?» — мужчина вспомнил, что Лейла уже произносила это слово. И в её голосе при этом точно так же слышалось признательность и благоговение.       — Я не понимаю…       Несмотря на слабость, девушка снова чуть заметно улыбнулась:       — Вот нас уже и двое.       Кровь вскипела в жилах Чона. Эта улыбка — тёплая, очаровательная — согрела его, взбудоражила и наполнила таким облегчением, что он был им почти пьян. Он открыл рот, чтобы ответить, сам ещё толком не зная что конкретно, но в этот момент в комнату влетели Сокджин и Хосок.       Увидев их, Дани испуганно вздрогнула и машинально отступила к стене, но, поняв, что сделала, снова шагнула вперёд и вздёрнула подбородок, чем очень напомнила Чонгуку Лейлу, какой та была до болезни. Младший в надежде подумал, что Джин вернулся из города с сумкой, но руки Боли были пусты. В душу воина змеёй вполз гнев, заставляя проснуться Насилие. Чон раздражённо скривил губы: «А я-то надеялся распрощаться с ненавистным демоном по крайней мере до ночи».       — Почему ты ещё здесь? Отправляйся за сумкой! — бросил он в сторону двери, злясь на себя.       — У меня на это уйдет слишком много времени, — спокойно ответил Джин, стараясь не встречаться взглядом с Даниэлой. — Хосок доставит девушку в город. Он говорит, что сейчас в полном порядке, и у него нет желания навредить ей.       — О нет! Нет, нет, нет! Я не покину замок без семьи! — завопила Дани.       Не обращая на неё внимания, Хосок стянул с себя футболку:       — Я в вашем распоряжении.       Хо был мускулистым и сухопарым, его кожа отливала карамелью, хоть и была забита почти полностью татуировками. Их было так много, что казалось, они сливались воедино. Чонгук узнал две из них — чёрную бабочку, парившую по волнам рёбер друга, и мерзкого демона, который простёр крылья на всю ширину его шеи. Глядя на Хосока, каждый понимал, что с таким парнем хорошо водить дружбу, но упаси боги с ним поссориться.       — Прекрати! Не надо раздеваться! — сурово тряхнула головой Дани. — Надень футболку обратно! Сейчас же!       Хосок с мрачной решимостью шагнул к ней.       — Почему ты разделся? Что тебе от меня надо?! — в глазах девушки плескалась истерика. Отходя назад, она с мольбой воззвала к Джину. — Не дай ему изнасиловать меня! Пожалуйста, Сокджин, пожалуйста!       — Он и не собирается, — ответил Джин, стиснув зубы. — Даю слово.       Чонгук заметил, что с другом что-то не так. Его чёрные глаза отливали ярко-красным. Судя по всему, Боль был на взводе. «Неужели из-за Дани?» — удивился Гук. Девушку не успокоили слова Джина, она будто не услышала их, а Хосок всё продолжал приближаться. Дани, издавая какие-то странные всхлипывающие хрипы, металась по комнате в таком отчаянии, что у Сокджина тоже участилось дыхание. Чонгуку казалось, будто ещё мгновение, и Боль остановит Ярость.       — Остановитесь… — взмолилась Лейла, с трудом выдавливая слова.       Наконец Хосок зажал перепуганную насмерть девушку в угол. Она выставила вперёд руки и ногу, чтобы он не мог подойти вплотную, и отчаянно кричала:       — Не тронь меня! Не смей меня трогать!       — Я не сделаю тебе больно, — спокойно произнес воин.       Она пнула его в пах. Хо с шумом выдохнул, слегка согнувшись, но тут же снова выпрямился.       — Пошёл ты! — прошипела Дани, точно дикая кошка. — Я не поддамся! Я лучше умру!       — Я не собираюсь тебя насиловать. Но если понадобится, вырублю, и поверь мне: тебе это совсем не понравится.       Угроза разъярила Вейн, заставив перейти в наступление. Пригнувшись, она впечаталась головой ему в живот, и снова ударила в пах коленом. У Хосока лопнуло терпение, и он занес кулак. Лейла напряглась и простонала:       — Остановитесь! Мне не нужны таблетки… Не нужны!       — Не делай ей больно, — прорычал Сокджин.       Хосок не ударил. Пока. Пробежав языком по зубам, он зло выплюнул:       — Она сама это выбрала.       От разворачивающейся сцены Чонгук напрягся. Он вдруг начал опасаться, что если Хо ударит девушку на глазах у Лейлы, та снова захочет покинуть замок. Опять придёт в ужас от жестокости и попросит, чтобы её вернули домой.       — Успокойся, — обратился он к Даниэле. — Он только доставит тебя в город.       — Враньё! Это враньё! Для этого не нужно раздеваться догола! — отрицательно мотнула головой девушка и, шипя, пнула Хосока в живот.       Воин гневно оскалился, на лице замерло выражение отвращения, и он крепче сжал кулак, который до сих пор висел в воздухе:       — Я тебя предупреждал!       — Остановись! — хрипло закричала Лейла, готовая вот-вот заплакать.       Гук хотел было поднялся с постели, чтобы вмешаться, но его опередили. Оказалось, у Дани был защитник получше. Никто и глазом моргнуть не успел, как Джин оказался возле Хосока и схватил его за запястье. Их разъярённые взгляды схлестнулись.       — Не бить, — произнес Сокджин, и Чонгук мог поклясться, что никогда раньше не слышал от него такого угрожающего тона.       Несколько мгновений в глазах Хосока полыхала упрямая борьба, но наконец он неохотно опустил руку. «Неужели он солгал, — спрашивал себя Гук, — и приказ богов уже пустил корни в его сознании? Неужели он подавляет в себе желание убить Дани?»       — Утихомирь девку, иначе я её вырублю, — пригрозил Ярость.       Сокджин перевел взгляд на Даниэлу. Из её полных ужаса глаз катились слёзы.       — Не дай ему сделать это, — прошептала она с надрывом. — Я помогла тебе: сделала то, что ты хотел. Не дай ему сделать это, — повторила она.       Сокджин так быстро встал на защиту девушки, что Чонгук почти не сомневался: на него подействует и её мольба. Но он ошибся.       — Перестань сопротивляться, — холодно велел воин. — Нам нужно это лекарство, и только он может доставить тебя за ним в город. Ты даже ногтем его больше не поцарапаешь. Злить его — роскошь, которую ты не можешь себе позволить. Ты поняла?       Дани выглядела как человек, которого жестоко предали.       — Почему он не может пойти в город один? — она всё ещё пыталась найти способ избежать того, что они задумали. — Почему не может купить таблетки в ближайшей аптеке?       — Чонгук, — прошептала Лейла, — мне лучше. Клянусь… Мне не…       Он мягко стиснул её плечи, но не ответил. «Не стоит обострять ситуацию, — решил он, — пусть это трио само разбирается». Кроме того, Чон прекрасно понимал, что Лейла солгала: в её глазах по-прежнему плескались отголоски мучительной боли.       — Хосок доставит тебя в город, — продолжал Джин. — Он не станет тебя насиловать. Клянусь тебе, — у него нервно дёрнулась мышца под левым глазом. — Он не знает, что такое покупать, поэтому ты должна отправиться с ним.       В полном молчании дрожащая Дани некоторое время всматривалась в лицо Сокджина сквозь влажную завесу ресниц. «Гадает, правду ли он сказал? — понял Чонгук. — Или ждёт утешения?» Наконец она чуть заметно кивнула. Выпрямившись на нетвёрдых ногах, девушка сама шагнула к Хосоку.       Не проронив ни слова, Хо грубо схватил её за запястье и утянул к единственному в комнате окну, которое вело на широкую террасу. Даниэла не сопротивлялась. Даже когда свободной рукой он рванул раму, поддавшуюся без всяких усилий, хотя Чонгук утром так долго и старательно запечатывал клеем. В комнату тут же ворвался холодный воздух, порыв ледяного ветра принёс ворох снежинок. Хо отпустил запястье девушки. Перехватив за талию, поставил на подоконник и слегка подтолкнул.       — Останови его… — выдохнула Лейла, глядя, как Дани, горько и слегка истерично посмеиваясь, прыгает на террасу вниз. Она совершенно не понимала, что сейчас происходит.       — Что ты собираешься делать? — резко выкрикнула блондинка и указала рукой в сторону края замка. — Как спустишься вниз с такой высоты? Сбросишь меня? Вы все лжецы! Надеюсь, все вы до единого сгниёте в аду!       — Мы уже там, — бесцветным голосом отозвался Джин.       Выбравшись на террасу, Хосок схватил Дани за плечи и повернул её к себе лицом:       — Прижмись ко мне.       С её губ сорвался ещё один горький смешок:       — Зачем?       — Чтобы остаться в живых, — ответил он.       За спиной Хо вдруг появились и распростёрлись огромные крылья, до того покоившиеся в невидимых глазу пазухах под кожей. Длинные, чёрные, они казались мягкими, как паутина, однако на концах были заострены, точно ножи. Лейла шумно втянула ртом воздух.       — Мне лучше… Клянусь. Мне лучше… — пробормотала она.       Чонгук обхватил ладонями её щеки, стараясь успокоить:       — Тихо. Всё будет хорошо.       Глаза Дани расширились и стали неестественно огромными, будто намеревались выскочить из орбит.       — Не надо! — закричала она истошно. Задыхаясь от полнейшего ужаса, девушка хотела вырваться, вскарабкаться обратно на подоконник, но Хосок держал её стальной хваткой. — Я не могу! Не могу! — кричала она, высматривая Джина за спиной Хо. — Не дай ему сделать это, Сокджин! Пожалуйста!       С мученическим выражением лица Джин шагнул в её сторону, протянул к ней руки, зарычал и бессильно уронил их.       — Джин!       — Летите! — заорал тот.       Не проронив больше ни слова, Хосок сиганул с террасы, увлекая за собой Дани и скрываясь из вида. Раздался душераздирающий вопль, но вскоре крик оборвался, превращаясь в еле слышный стон. Парочка появилась в поле зрения спустя несколько секунд и взмыла высоко в небо. Хоби взмахивал крыльями грациозно и ритмично, набирая темп. Вскоре силуэт воина с девушкой исчезли из виду…