30 дней до увольнения

Утро велось очень напряжённо. Юнги на ногах с шести утра. Сегодня концерт, поэтому он хорошо подготавливается. Хоть у него этих концертов было уйма, он все равно волнуется. Мин не отходит от своего секретаря, пытается, как-нибудь успокоится, а Чимин помогает, обнимает его, говоря, что все будет хорошо. — Господин Мин, вам нужно успокоится и порепетировать ещё. – гладил он альфу по голове. — Я н-не могу усп-покоится. – у Юнги дрожала челюсть, поэтому он не мог даже нормально говорить. — Давайте, я вам успокоительного и вы поспите? — Т-только ты никуда не ух-ходи, хорошо? – Пак посмотрел на альфу и кивнул, после ушел на кухню. — У вас руки дрожат, давайте я сам. – он улыбнулся, а после поднес стакан с успокоительным ко рту Мина, заливая жидкость туда. Юнги кладет голову на коленки секретаря, закрывая глаза, а последний гладит его по голове. И вскоре альфа засыпает. ~~~ Уже через несколько часов парни сидели в гримерной. Альфе наносили макияж, а секретарь проверял все ли готово. Из зала доносились крики фанатов. Когда Чимин все проверил, он прибежал в гримерную. — Господин Мин, вы готовы? – он подходит к Юну. – Господин Мин, вы бледнее чем обычно, вам не здоровится? Может, стоит все отменить? — Нет, со мной все хорошо, когда выход? — Если вы готовы, то можете идти прямо сейчас. Юнги поднялся со стула и подошёл к омеге, обнимая его. — Не переживайте. Альфа улыбнулся и наклонившись, поцеловал Чимина в носик. Тот ошорашенно на него посмотрел, краснея. — Ой, прости, не удержался. – Мин тоже покраснел. Младший улыбнулся и встав на носочки, чмокнул его в щеку. — Ничего страшного, мы же вроде как пара, поэтому нужно пока что привыкать, позже все станет на свои места, а сейчас вас пора. – Юнги на секунду задумался, а после кивнул и ушел. Репер вышел на сцену и ему стало правда лучше. Фанаты кричали ещё громче, большая половина светила фонариками телефона, чтобы придать атмосферу. Юнги чувствовал себя очень хорошо, голова немного кружилась, но он списал это на то, что он много волновался и просто не успел успокоится. Первая песня была очень плавная, более певучая. Мин начал четко читать реп, а когда он пропевал ноты, фанаты кричали. Уж очень это было мило. А когда были уже более холоднокровные и пофигические песни, Юнги пытался читать реп очень четко, чтобы все услышали каждую буковку. Когда он начинал читать очень быстро реп, зал затихал, внимательно слушая репера, а когда шел обычный реп, который все могли бы прочитать, зал кричал, как бы хвалили альфу. ~~~ Так прошло ещё 4 часа. Юнги весь красных, запыхавшийся, сказал всем своим фанатам, что их любит, послал воздушный поцелуй и скрылся за кулисами, где его ждали гримеры и секретарь. Только он переступил порог, как в глазах потемнело, а тело упало на пол. ~~~ — Быстрее несите кислородную маску! – кричал Чимин, пока репера подняли два охранника и положили на диван. – Не переживайте, господин Мин, все будет хорошо. Спустя пол часа альфа открыл глаза и взявшись за голову, принял сидячее положение. Он оглянулся и понял, что находится в своей гримёрной. В комнату входит Чимин с водой в руках. — Ох, господин Мин, вы очнулись. – обеспокоено сказал он. – Вот, выпейте. – Пак протянул таблетку с водой. — Спасибо. – еле как сказал Юнги и запил таблетку. – Я что... В обморок упал? — Да, я же видел, что вам было плохо, наверное, следовало все отменить... — Не переживай, секретарь Пак, со мной правда все хорошо. – парни улыбнулись. — Это хорошо. Через три дня снова приедут мои родители, я им позвонил и сказал, что нашел того, кто сможет мне помочь, и они сами хотели на вас. — Хорошо,ты мне позвонишь, или напишешь, когда все как. Только при них, наверное, не стоит меня называть господином, называй меня: хеном, или Юнги. — Хорошо, господи... Хен. – Чимин засмущался. Юнги улыбнулся и поцеловал его в лоб. ~~~ Омега лежит в своей кровати и глупо улыбается. Боже, да он влюбился в своего босса в поуши. Прям как в дораме. Чимин вспоминал все моменты сегодня. Когда Юнги поцеловал его в нос, в лоб. Да даже, когда он палец свой поцеловал, было ощущение, будто Мин его в губы целовал. Ах, боже, ты полное ничтожество, Пак Чимин. Да, я знаю. Пак ещё больше улыбнулся. ••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••• Осталось 26 дней.