Я буду любить тебя

      Утро по-своему было особенным, начало нового дня всегда прекрасно, с первыми лучами солнца как будто начиналась новая жизнь. А если это понедельник, то вообще хотелось свернуть горы. Главное, чтобы этого энтузиазма хватило надолго. Новый день — как новый чистый лист. Что напишешь, то и будет. Ты сам творец своей жизни, сам волен выбирать, какие краски использовать.       Солнце уже пробиралось в кровать, отчего первой проснулась Тина. В теле была приятная боль, небольшая усталость, удовлетворение. Что было самым приятным — так это то, что навязчивые мысли как будто улетучились, а им на смену пришло приятное послевкусие прошедшей ночи. Вставать не хотелось, и, слава Богу, Кароль могла себе позволить никуда не спешить, ведь сегодня у неё был выходной. В объятьях брюнета, несомненно, было очень приятно, сон был легким и глубоким, Тина наконец-то почувствовала, что выспалась, и это не могло не радовать. Мужчина все ещё спал, и Кароль не хотелось будить знакомого, поэтому она удобно устроилась и принялась рассматривать его: шрам на левой щеке, безусловно, украшал ее друга (или теперь уже молодого человека?), однако, ей хотелось узнать историю его появления. Морщины на лице брюнета выдавали его сложную жизнь, как будто каждая появлялась с новой проблемой. Тина рассматривала родинки на его теле — это было самым приятным занятием для неё. Конечно, ей очень нравилось это утро. Оно было спокойным и удовлетворённым, впервые за долгое время женщина перестала находиться в состоянии тревоги. Плыть по течению, безусловно, легко и просто, однако нельзя терять голову — об этом думала Тина. Ей было интересно, что будет дальше. Особенно ее волновали собственные чувства к нему, которые, конечно, появились. Но что будет завтра — большой вопрос. Сейчас их отношения — книга, в которой каждая новая страница пустая, а значит, только им решать: писать ее вместе, поочередно и старательно, красивыми чернилами или кинуть в долгий ящик. Но пусть и с ошибками, главное — искренне и осознанно, они все равно попробуют прожить эту историю.       Мужчина все ещё спал, и Тина все-таки решила нарушить эту идиллию. Встав с постели, она аккуратно положила все разбросанные вещи на стул, стоявший рядом, надела свой халат и вышла из комнаты. Не стоит скрывать, что дом ей очень понравился. Однако чувствовалось, что уюта не хватает. Нет ощущения, что здесь кто-то живет. Нет картин, нет каких-то памятных вещей, нет того, что бы придавало помещению характерную значимость. Кароль, спустившаяся вниз, быстро обнаружила кухню, которая также казалась какой-то пустынной и заброшенной. Отсутствие в холодильнике изобилия продуктов только подтверждало это. Однако минимальный набор для выживания, конечно, был: яйца, молоко, забытая ветчина. Последнее женщина быстро выкинула, а вот ингредиенты для омлета ее вполне устраивали. На полочке она увидела ещё и кофе, а рядом — кофемашину. Так что, вполне себе приличный завтрак был готов.       Мужчина проснулся, скорее, от переизбытка сна, чем от отсутствия Тины рядом: спать много он не привык, его сон всегда был коротким и беспокойным, а вот одинокое пробуждение его даже не удивило. Найдя в шкафу спортивный костюм неизменно чёрного цвета, брюнет поспешил спуститься вниз, чтобы удостовериться в том, что женщина ушла, однако запах свежесваренного кофе спутал его мысли. То, что для него практически никогда не готовили завтрак — всем известный факт, поэтому сие утро было не просто не привычным для мужчины, а, наверное, дико удивительным. Однако желание посмотреть, что происходит на кухне, стало невыносимым, и вот, брюнет уже там.       Конечно, смотреть на это было весело, чего уж там. Особенно учитывая то, что перед ним находится известнейшая певица. Кароль, в банном халате и с нерасчесанными волосами, помешивала кофе и напевала, чуть пританцовывая, уже известный ему мотив: «Ти прагнеш, ти хочеш, Я чула твої молитви. Будь справжнім, будь ніжним, Я знаю – я така як ти. Ти не бійся, що для мене Світ – тільки музика, я – ілюзія, В сні своєму відшукай мене, Станем друзями, або музами». Тину отвлёк приглушённый смех с хрипотцой, раздавшийся неподалёку. — Ты подожди смеяться, — прищурилась Тина, — вот, я спалила омлет, теперь можешь. Безусловно, эта легкость обоим нравилась. Конечно, получалось, что они метались из стороны в сторону: то длительные паузы, то вот такие казалось бы бессмысленные диалоги. — Почему ты не ушла? — мужчина подошел к Кароль, взяв в руки вторую чашку кофе, которая, что логично, предназначалась ему. Очередной прекрасный вопрос. Действительно, почему? Если бы это была просто ночь, Тина бы моментально забрала бы свои вещи и уехала. И невзирая на то, что она не знает адреса, где находится, женщина бы все равно нашла выход, а сейчас она стоит на ЕГО кухне в ЕГО халате, готовит ЕМУ завтрак из ЕГО продуктов. И самое главное, Тина об этом даже не задумалась. Как будто так, как сейчас происходит, должно было и быть. — Не знаю, я даже не подумала, — честно ответила Тина, а мужчина уже допил свой кофе. Ей показалось, что он настроен несколько холодно по отношению к ней. По крайней мере, холоднее, чем она. И ее это пугало, ей это не нравилось. Хотя бы потому, что она с каждым словом, с каждым своим «неправомерным» действием переступает через себя. Как маленький ребёнок учится ходить, так и она учится ощущать этот мир по-новому. И так получилось, что она это делает с ним, поэтому такое отношение ее не совсем устраивало, однако она помнила, что у него что-то случилось, и такое списывала поведение на это. Если спросит опять — реакция будет такой же, сам не расскажет — он до жути не многословен. Что делать? Только ждать его действий. А он также был в замешательстве: сейчас будет очень неправильно взять и оттолкнуть ее, но он понимал, что его проблемы могут стать теперь и ее проблемами. Конечно, одному проще, а теперь он чувствует некую ответственность за женщину, хоть никаких серьёзных отношений пока нет.       — Давай свой спалённый омлет, — ответил мужчина. Один вопрос на двоих: что дальше? Он не давал им покоя, однако они оба так искусно смогли опять замять его. Браво. — Ты не сможешь есть такое, — улыбнулась Кароль, которая уже ожидала услышать что-то вроде «Ну, можешь идти». Ее иллюзии вновь разрушились. И слава Богу.       Конечно, от омлета ничего не осталось, и мужчина как не пытался, все равно не смог найти хоть одно живое место на приготовленном блюде, но его старания не остались не замеченными: Тине было очень приятно, что он оценил ее кулинарный порыв, хоть и не удавшийся (хотя кофе-то было отличным!). — Ты вчера хотела поговорить, но мы так этого и не сделали. Давай, — брюнет опустошил тарелку с омлетом, отправив содержимое в мусорку, облокотился на столешницу и приготовился слушать Тину, — омлет в следующий раз, так и быть, — добавил он, отчего атмосфера, сделавшаяся немного напряженной, снова вошла в своё русло.