Синий Орёл. Проклятье псионика

      Потрескивал костёр, заставивший сумерки отступить на шаг. Искры разлетались от чернеющих обломков мебели, что нашлась в ближайших домах. Я смотрел в огонь, не боясь, что глаза отвыкнут от темноты: в этом районе мы всё равно одни.       За несколько часов выход найти так и не удалось. Мысль, что его нет, крепла с каждой минутой, но я заставлял себя проходить по одним и тем же улицам раз за разом, пока не устал настолько, что едва переставлял ноги. На ночлег остановились в том же дворе, куда выводили все дороги.       — Есть кто-нибудь, кто может полезть за тобой? — нарушив молчание, полюбопытствовала Брахипельма.       — Кроме тебя? — ехидно улыбнулся я. — Дураков нет.       — Ноль благодарности, да? Ну ты и скотина, — поморщилась Брахипельма. — Ладно, я не о том. Просто боюсь, что Калибр пойдёт меня искать и тоже попадёт в ловушку. А он пойдёт, а может, уже ищет…       — Никогда не видел наёмников, которые беспокоятся не только о бабках и своей шкуре, — я скептически поднял брови.       — Да, знаю… — вздохнула Брахипельма. — Калибр другой. Может быть, только со мной, но он не урод. Иначе меня уже не было бы в живых.       Я открыл рот, чтобы спросить, что за история у них приключилась, но заметил движение краем глаза. Сработали рефлексы. Я подхватил винтовку и вскочил, целясь туда, где только что видел кого-то. Ветки кустов покачивались, хотя ветра не было — как и кого-нибудь живого. Тогда я сосредоточился на ощущениях, неподвластных простому человеку. Взгляд на мгновение расфокусировался, но я заставил себя до рези в глазах вглядываться в темноту. Любая оплошность может стоить жизни.       Несколько секунд — и я «нащупал» того, кто прятался в подъезде за разросшейся клумбой. Чужой страх смешался с моим напряжением, а живот словно прилип к спине от голода. В пространственную петлю попал маленький хищник, безобидный на Большой Земле, но куда более опасный в Зоне — кошка. Впрочем, одна на двоих не нападёт: мутант сохранил осторожность своего предка.       Я опустил винтовку и вновь сел к костру. Судя по ничуть не изменившемуся лицу Брахипельмы, она эту кошку заприметила давно. Мне же то, что мутанты здесь всё-таки есть, не давало расслабиться.       — Кошки испугался? — в глазах девушки читалась насмешка.       — Есть кошка — будет и кто покрупнее, — отрезал я. — А что, Калибр ничему тебя не научил? Я не удивлён: мерку со сталкером не тягаться.       — Будь другом, засунь свои понты куда поглубже.       — Для тебя никаких понтов не жалко… Но я всего лишь констатировал факт, — ухмыльнулся.       Я явно ощутил раздражение со стороны Брахипельмы. От меня ничего не спрятать за маской равнодушия. Каким-то образом мне удавалось портить впечатление о себе, не желая того. И ведь чем! Не скотскими поступками, хотя и такие были, а колкими замечаниями. Пустым трёпом.       Я начал раздражать людей ещё в институте, потому как за словом в карман не лез и частенько хамил без причины. Наверное, стань я всё-таки хирургом, на работе было бы то же самое, но до выпускного не доучился несколько лет. Связавшись не с той компанией, я забросил учёбу и вылетел из института, откосил от армии, а затем завёл весьма полезные знакомства. Тогда мне казалось, что жизнь начала налаживаться, а грязная работа не смущала — лишь бы платили хорошо. Но продолжалась моя карьера убийцы недолго, пока Оцелот не подставил меня. Может, оно и к лучшему? Если б не Зона, я давно оказался бы за решёткой.       Смутное предчувствие чего-то разрушительного, внушающего иррациональный страх, вернуло меня в реальность, а спустя несколько секунд я сообразил, что почувствовал приближение Выброса.       — Я же говорила, — хмыкнула Брахипельма. — Ну что, пошли?       Дождь, всю ночь шумевший на поверхности, закончился только к утру. На заре мы вышли из сырого подвала в густой утренний туман, что пах озоном и свежестью. У электрощита сбоку от подъезда растянулась новая «Электра», почти невидимая в тумане. Припять была такой же серой, как затянутое тучами небо.       — Если нам повезло, где-то здесь должен быть «Компас». Это такой ш… — начала описывать артефакт Брахипельма, но я перебил:       — Я знаю, что мы ищем. Харэ трепаться, я уже заманался ходить по кругу.       Почти сутки в петле изрядно потрепали нервы. Мало того, что за день выход не нашёлся, так ещё и ночь выдалась чересчур холодной, а головная боль после Выброса не дала уснуть. В очередной раз я мечтал о тёплой квартире, горячем кофе и бормочущем что-то на заднем плане телевизоре. Раньше, когда хотелось тепла и покоя, я уходил на Большую Землю, но каждый раз возвращался в Зону. Пусть не сразу — через месяц-два, но возвращался. Бросая всё, оставляя Анджелу сыпать проклятиями мне вслед, я снова и снова шёл сюда.       — Тогда разделимся и прочешем район, — пожала плечами Брахипельма. — Ищи везде — он может быть где угодно.       Сказано — сделано. Мы разошлись по разным сторонам двора, проверяя дома. Я обыскивал каждый подъезд, каждую квартиру — любое место, где мог найтись артефакт. Во многих квартирах ещё сохранились пожелтевшие от времени клочья обоев и ветхая мебель. На полках шкафов стояли пыльные книги, а чёрно-белые фотографии навсегда запечатлели счастливые моменты из жизни тех, кого уже, наверное, нет в живых.       Я вошёл в очередную квартиру на шестом этаже и, поддавшись внезапному порыву, остановился у окна. На растрескавшемся подоконнике стоял цветочный горшок, в котором уже давно ничего не росло. Из окна открывался вид на пустые улицы. Нет, не так — не пустые, а… застывшие во времени. Кажется, протри глаза — и Припять оживёт, заиграет новыми красками, а с кухни послышатся чьи-то весёлые голоса…       Я прогнал наваждение. Живой Припять я видел только на старых фотографиях, но они не вызывали никакого отклика внутри. Просто воспоминания. Просто опустевший город.       С высоты казалось, что выход найти несложно. Вот знакомые повороты, а дальше простираются совсем другие улицы. Так как же получается, что границу «Пространственного пузыря» видно и за неё даже можно заглянуть, но выход не найти? Как пространство незаметно свернулось в петлю?       Мысленно матеря аномалию, на чём свет стоит, я продолжил обшаривать каждый закуток, постепенно закончил с последним домом и вышел за пределы двора. Всё бы отдал, чтобы выбраться, но от взгляда на длинные многоэтажки, в каждой из которых может лежать «Компас», хотелось плюнуть и на ловушку, и на поиски. И только желание спастись заставляло идти дальше.       Одна типовая квартира сменялась другой, в глазах уже рябило от одинаковой планировки и обоев в цветочек. Я выломал замок на уцелевшей двери и с грохотом ввалился в прихожую. Откуда-то раздался сухой треск. Поначалу я принял его за издаваемый мной шум, но треск повторился. Автоматная очередь! Стрелять было некому, кроме Брахипельмы.       Легко определив направление, я рысцой потрусил к ней. Бежать быстрее не решился: аномалий здесь было не меньше, чем в остальных районах. Вскоре стал слышен и лай псевдособак, причём твари приближались. Я пересёк двор в центре петли и едва миновал следующую улицу, как вдруг Брахипельма выскочила из-за угла. За ней гналась стая мутантов.       Самая резвая тварь рывком сократила дистанцию и вцепилась сталкерше в ногу. Та упала, резко перевернулась на спину и врезала монстру по морде. Я выстрелил навскидку. Пуля вынесла зверю мозги. Морщась от боли и грязно ругаясь, Брахипельма вскочила и захромала ко мне.       — Давай гранаты! — крикнула она.       — Больная! Нас зацепит! — воспротивился я.       — Просто доверься.       Было в её взгляде что-то, что подтолкнуло меня к самому безрассудному и дурацкому поступку в моей жизни. Я приготовил к броску пару гранат и, как только Брахипельма оказалась рядом, метнул их собакам, а в следующее мгновение упал на дорогу.       Взрыв прогремел совсем рядом, но ни один осколок нас не задел. Брахипельма нетвёрдо стояла на ногах, её руки дрожали от слабости. Похоже, гравитационный барьер дался ей нелегко, зато часть собак погибла, а остальные оправлялись от взрыва. Я поднялся на колено и открыл огонь длинными очередями, выкашивая вновь ринувшихся в бой мутантов. Теперь их стало на порядок меньше, а вскоре не осталось вовсе.       Тем временем Брахипельма обессиленно опустилась на асфальт. Опираться на раненую ногу она больше не могла.       — Чёрт возьми! Рана вроде неглубокая, но заживёт часов через шесть, не раньше, — бегло осмотрев укус, констатировала девушка. — Тебе придётся искать «Компас» без меня. Как найдёшь или выяснишь, что его... как найдёшь, в общем, встретимся в том дворе. Только помоги доковылять, ладно?       Я помог ей встать и, придерживая, медленно повёл в обратном направлении. Вряд ли девушка даже в полном боевом снаряжении весит больше шестидесяти килограмм, но донести её сил мне не хватит. Будь здесь Оцелот — закинул бы девчонку на плечо и без проблем дотащил до нужного места. Он был не только старше меня лет на десять, но и выше, шире в плечах. Да и в бою он рассчитывал не на скорость и ловкость, а на силу и свои любимые ножи. Скольких Оцелот убил метко брошенным клинком только за то время, что мы работали вместе? Я не считал.       — Знаешь, мы могли бы сработаться, — заметила Брахипельма.       Я понимал, к чему она клонит. Псионик и телекинетик опасны сами по себе, а если объединиться, наши способности станут ещё более грозным оружием. Предложение звучало заманчиво, но горький опыт говорил, что ничем хорошим это не кончится.       — Я… подумаю.       Напарник мне нужен не был, но сразу отказываться я не стал. Всегда нужно держать туз в рукаве: когда-нибудь понадобится выгодно разменять карту. Проще говоря, Брахипельму можно использовать в своих целях… не считая одного «но» в лице Калибра. Заводить врагов среди наёмников нельзя.       Оставив Брахипельму на скамейке во дворе, я отправился на поиски артефакта. Впереди ждали долгие часы монотонной работы.       Я терял надежду. Почти все здания в «Пузыре» были осмотрены вплоть до вентиляции, насколько доставал свет фонарика, а «Компас» мне так и не попался. Всё сильнее становилось чувство, что его здесь и нет.       Я остановился на пороге небольшого продуктового магазина. Двери, как и вывески, здесь давно не было. Среди осколков стекла от разбитого окна лежали обглоданные кости. Стеллажи уходили в тёмную глубь магазина, а за прилавком висела на единственной уцелевшей петле прогнившая деревянная дверь. В подсобке угадывалось лёгкое свечение.       Включив налобный фонарик, я сдвинул дверь в сторону и шагнул в темноту. Дверь, державшаяся на честном слове, с грохотом рухнула у меня за спиной. Я развернулся, рефлекторно вскидывая винтовку. Так уж получается, что тело действует быстрее, чем понимаешь, что опасности нет. Несмотря на мою усталость, никто не сможет подойти ко мне незамеченным.       В подсобке лежал покрытый пыльной паутиной и плесенью хлам, а свет только мешал. Здесь определённо что-то есть, но найти это можно только по свечению… или мне показалось? Стоило выключить фонарик, как глаза быстро адаптировались к темноте. Свечение стало отчётливее и лилось оно из-за горы деревянных ящиков из-под каких-то товаров. Я уже не верил, что это «Компас». Что угодно, но только не он, ведь у Зоны специфическое чувство юмора.       Но проверить нужно, верно? Шанс, малейший шанс — он остаётся всегда.       Меня пробрал нервный смех. В углу лежал ажурный серый шар с постоянно двигающимися красными наростами. «Если меня глючит, то очень реалистично!» — подумал я, несмело протягивая руку к артефакту и где-то глубоко в душе боясь, что иллюзия развеется.       «Компас» оказался вполне настоящим. Я поспешно убрал его в контейнер и захлопнул крышку: кто знает, насколько вредна тёмным сталкерам радиация. Не верилось, что дело сделано и осталось только выбраться из этой грёбаной аномалии. Выйдя на улицу, я взглянул в сторону двора, где ждала Брахипельма. А может, к чёрту? В конце концов, что, кроме лишних проблем, я получу за её спасение? «Спасибо»? Вряд ли удастся извлечь достаточную выгоду, а выход так близок… Неужели я сам не разберусь с артефактом?       Я двинулся туда, где по моим соображениям должна находиться граница пространственной петли. Несмотря на трудный день, сил как будто прибавилось, а настроение заметно поднялось. Скоро всё это кончится!       Прошёл я не далеко — всего-то до конца улицы. И остановила меня не аномалия, а далёкий отголосок совести. Брахипельма будет обузой, да, но что-то не позволило бросить её. Со вздохом я повернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл к центру аномалии, мысленно коря себя за слабость. Умом понимал, что нужно выбираться как можно скорее, но просто не смог уйти без неё.       Брахипельма сидела на прежнем месте в обнимку с винтовкой. На её ноге теперь красовались окровавленные бинты. Она выдавила улыбку:       — Я уж думала, не вернёшься.       — «Хорошего» ты обо мне мнения, — наигранно поморщился я. — Вставай, пойдём. «Компас» у меня.       — Да ну?! — её бездонные глаза стали ещё больше. — Это же… Шансов, считай, не было! Я даже не знаю, что сказать… Честно, думала, повезти не может.       — И всё равно надеялась? Раньше я сказал бы: «глупо и наивно». Но нам повезло, поэтому… признаю, без тебя выйти было бы в разы сложнее, — сейчас я говорил абсолютно искренне.       — Не спеши радоваться. Мы ещё не вышли.       — Ну так чего ты ждёшь?       Брахипельма аккуратно поднялась, стараясь не опираться на раненую ногу. Идти сама не сможет. Я уже жалел, что вернулся за ней, но пути назад нет. Не добивать же её, в самом-то деле? Пришлось взять вместо «лерки» пистолет и держать девушку свободной рукой. Я отдал ей «Компас» — и мы направились к выходу. Наверное, к выходу. Брахипельма повозилась с артефактом — что она делала, я не смотрел, уделив всё внимание дороге, — и указала направление.       Незримая тропа петляла по улицам. Вскоре мы вышли к знакомой многоэтажке — отелю «Полісся». Оглянувшись, я не узнал улицу, по которой только что шёл. Нет, это определённо была не она.       Выбрались…       На радость сил не осталось. Я чувствовал себя выжатым лимоном. Теперь, когда опасность миновала, захотелось напиться и забыть обо всём, что было, но меня ждало ещё одно незаконченное дело, о чём напомнил поймавший сеть КПК. Он вибрировал без остановки. Посыпались сообщения — запоздалое предупреждение о прошедшем ночью Выбросе, угрозы Древолаза вышвырнуть меня из клана, некрологи случайных сталкеров… Наладонник Брахипельмы не отставал. Она пробежалась глазами по сообщениям и перезвонила кому-то.       — Твою мать! Где тебя черти носят?! — послышался злой, но полный облегчения голос Калибра.       — Долго объяснять, потом расскажу. Прости, я не могла выйти на связь, — Брахипельма виновато поджала губы, словно собеседник мог её увидеть.       — Ты в порядке? Тебя встретить?       — Ну… не совсем. Меня собака укусила, идти могу с трудом. Приходи к отелю, жду тебя на перекрёстке. До связи, — она сбросила вызов и взглянула на меня. — Спасибо, вытащил. Кто другой бросил бы. Так что, за мной должок, да?       — Понятное дело. Я скажу, если мне что-нибудь понадобится, — кивнул я. — Я бы с тобой Калибра дождался, но дела не ждут. Береги себя, Брахипельма.       Я уже собирался уйти, как вдруг она окликнула:       — Подожди! Тебе ведь нужно попасть в Рыжий лес в обход Радара? На «крюк» через Лиманск времени нет. Я сейчас перешлю на твой КПК карту с отмеченной тропой. По ней обычно ходят наёмники, постарайся с ними не пересечься. Калибр тебя знает, но его бойцы — нет.       — Что ж, спасибо, — немного удивился я.       Вряд ли Брахипельма имела право показывать мне этот маршрут, но благодарность, похоже, взяла верх над чувством долга. Если оно у неё вообще было. Для наёмников важна конспирация, а как насчёт тёмной сталкерши? Хотя… Может она быть наёмницей под прикрытием? Вполне.       Сверившись с картой, я двинулся к южной окраине Припяти. Тропа, отмеченная Брахипельмой, начиналась в лесу перед городом, огибала Радар, цепляя край крупного радиоактивного очага, и выводила в Рыжий лес. Вот, значит, как мерки из группы Калибра быстро попадают с Затона на юг. Такую информацию можно выгодно продать, и я уже знал, кому — Семка всегда вовремя сбывала любой товар и полезные сведения по своим каналам и для «своих» у неё были особенно выгодные расценки.       Зарабатывать честным трудом хорошо только с моральной точки зрения. Понятное дело, я собирал артефакты и выполнял поручения торговцев, как и большинство вольных сталкеров, но и за более выгодную работу брался без зазрения совести. Убить или подставить кого-то? Легко, опыт есть. Я не задумывался о морали и, откровенно говоря, плевал на последствия. Какая разница, что будет делать с этой информацией Семка и чем это обернётся для наёмников и Брахипельмы?       Выйдя из-за угла дома, я наткнулся на ту самую баскетбольную площадку, к которой шёл, пока не угодил в «Пузырь». Её ограждала дырявая сетка Рабица, а по самой площадке растеклись пятна засохшей крови. Теперь роль мяча достаётся останкам какого-нибудь неосторожного сталкера: здесь притаились гравитационные аномалии.       Я прошёл между панельной многоэтажной и баскетбольной площадкой и пересёк улицу, перпендикулярно которой начиналась следующая. Вот она — финишная прямая! Скоро я покинул этот чёртов город и наконец-то вздохну свободно.       Стоило завернуть за угол, как прямо перед лицом просвистела пуля. Я отскочил назад, под прикрытие стены, и «нащупал» стрелявших. Без зрительного контакта убить их не получится, но одно я понял точно: это не «монолитовцы».       — Эй, придурки! Кто палит, мать вашу?! — не высовываясь, крикнул я.       Никто не ответил. Похоже, меня приняли за бандита или фанатика. Решать вопрос по-хорошему я не собирался в любом случае, но осторожность противника усложняла задачу. Я сосредоточился. Только б не пропустить заходящих сзади… Есть! Враги разделились: двое пошли через двор с гаражами, обходя здания, ещё один ждал на прежнем месте.       Я был готов встретить противника — присел и прижался к стене, чтобы не попасть под обстрел, сконцентрировался. Двое сталкеров едва успели показаться, как загрохотали автоматы. Пули прошли мимо, а довести стволы я одиночкам не дал. Пси-удар оглушил их на несколько мгновений, но мне хватило времени, чтобы взяться за них всерьёз. Они не знали, с кем столкнутся, и не приняли пси-блокаду. Я легко пробрался в их головы и подавил волю. Один сопротивлялся до последнего, но и он сломался. Минута. Всего минута — и передо мной стоят два ещё не зомбированных, но уже подчинённых сталкера.       — Убейте его, — самодовольно приказал я.       И они направились к ничего не подозревающему товарищу. Сейчас они подойдут ближе и расстреляют его в упор. Как всё-таки легко сделать из человека послушную марионетку! Управлять ими — вовсе не то же самое, что командовать отрядом. Они лишены своей воли. Они выполнят любой приказ. Мой приказ.       Выстрелы. С третьим покончено. Я вышел навстречу своим «куклам». Не потребовалось даже слов — хватило только желания, чтобы они направили оружие друг на друга и открыли огонь. Ментальная связь оборвалась одновременно со смертью одиночек. Больше ничто не мешало мне уйти из Припяти.       У города не было чёткой границы: природа вторглась на его территорию, а за ним начинался лес. Тропа начиналась чуть правее. Я свернул во дворы, не дойдя до теплиц. Здесь «монолитовских» постов не было, но я обходил мутантов десятой дорогой. Не хватало только новых стычек.       Припять кончилась как-то незаметно — плавно сменилась лесом, где зашкаливала аномальная активность. Без проводника здесь наёмникам не пройти. Что, если «помощь» Брахипельмы — просто способ от меня избавиться? Если так, то способ ненадёжный.       Тропа здесь действительно была. Заросшая травой и незаметная, она вилась между аномалиями, но после Выброса некоторые из них сместились и преградили путь. Я обходил их в стороне от тропы и отмечал поправки на карте. Мысленно поставил галочку: отправить новый вариант Брахипельме. Её поддержка будет полезна.       Ближе к чаще лес становился гуще и уже не просматривался насквозь. Кроны деревьев укрыли землю от солнечного света, а между их стволами разрослись кусты. Полумрак пах гниющей листвой, мхом и отсыревшей древесиной. На Большой Земле леса другие — наполненные звуками. В этом же стояла звенящая тишина. Я не слышал даже вездесущих ворон.

***

      Рыжий лес — опасное место. Ночной Рыжий лес — ещё опаснее. В темноте и вечернем тумане не видно ни аномалий, ни мутантов, но последних отлично слышно. Метрах в ста левее псевдособаки задрали плоть. Где-то в глубине леса что-то заурчало. Шорохи и скрипы раздавались отовсюду, и казалось, будто кто-то идёт рядом, наблюдает из темноты…       Я дошёл затемно, по пути перестреляв стадо псевдоплотей. Тропа вывела почти к дороге, но пришлось пройти ещё несколько сотен метров, прежде чем заросли расступились. Прямо перед проломом в заборе, ограждающем заповедник, растеклась вонючая лужа «Холодца». Обходить не хотелось: я валился с ног от усталости; осталось только желание поскорее закончить дело и вернуться в бар «Сталкер».       Разбежавшись, перепрыгнул через «Холодец». Дорога уходила в разные стороны — в тоннель и на Янтарь. У моста в Лиманск, нависшего над заболоченной рекой, стояла небольшая двухэтажная постройка. Оглядевшись и не обнаружив наёмников, я направился к ней. На пси-способности уже не полагался: слишком устал, чтобы постоянно контролировать округу ещё и ментально.       — Стой! — громко приказал кто-то, кого я ещё не видел. — Назовись!       — Астат, — представился.       До меня запоздало дошло, что не стоило называть прозвище невесть кому. Да, голос незнакомый, но я мог и забыть кого-то из старых врагов.       — Долго ты. Жди, сейчас спустимся, — бросил незнакомец.       На втором этаже постройки в окнах мелькнуло движение. На лестницу вышли двое мужчин в серо-синих комбезах с характерными шевронами на рукавах. Одному на вид было около тридцати-тридцати пяти лет, но взгляд выдавал, что он куда старше. Второй, помоложе, держался расслабленно, но я чувствовал его напряжение — того и гляди за оружие схватится. Он знал, с кем имеет дело, и вряд ли хоть подозревал, что если я захочу его убить, ствол ему не поможет.       — Я Дербник, — представился старший, — а это Релайтер. Не буду спрашивать, где ты задержался, времени нет. Слушай сюда: ещё несколько часов назад Травник был в лагере сталкеров. Он главному зачем-то понадобился, это нам на руку. Загвоздка в том, чтобы вытащить его из заварушки живым и уцелеть самим. Его держат связанным, он нам не поможет, а рядом устроили логово твари. Они — твоя проблема.       — План атаки есть? — спросил я.       — Есть. Подойдём незаметно. По моей команде ты оглушаешь их, мы добиваем. Мутантов возьмёшь на себя, наша задача — освободить Травника. Как только Травник будет свободен, уходим на Милитари.       — Тогда двинули.       Мы снова вошли в лес, на этот раз дойдя до проржавевших ворот. Дербник шёл впереди, показывая дорогу. Под ногами хрустели ветки и сухие листья, не услышит разве что глухой. В одиночку я, может, и проскочил бы без боя, но группа привлекла внимание. Мы вышли на небольшую прогалину. Обгоревшая земля здесь потрескалась, как разбитое стекло. В центре чёрного пятна лежал «Огненный шар», за которым, понятное дело, никто не полез.       Воздух в полуметре от нас накалился. Из ниоткуда ударил под углом сноп пламени. Мы с Релайтером отскочили в стороны, но сзади появилась ещё одна огненная струя. Я кувыркнулся вбок. Дербник по кому-то стрелял, но неуловимая тварь скрылась из виду.       «Жарки», направленные под невообразимыми углами, продолжали появляться. Я едва успевал уклоняться, ища глазами полтергейста. Мерцающее оранжевое пятно мелькнуло между деревьями, но выстрелить мне не дал огненный поток. Мутант вновь пропал из виду.       У Дербника и Релайтера дела обстояли не лучше. Мы оказались меж двух огней, причём в прямом смысле. С одной стороны поджимал полтергейст, с другой воздух плавился между «Жарками».       — Да где он, чёрт возьми?! — пробился сквозь рёв пламени голос Релайтера.       Здесь стало жарко. Воздух накалился настолько, что обжигал нос. Пот катился по спине. Если срочно не найти полтергейста… Вот он! Затрещали автоматные очереди. Почти все пули ушли «в молоко» — полтергейст ускользнул и раскалил воздух позади Релайтера.       — Сзади! — рявкнул Дербник.       Релайтер прыгнул вправо. Слишком поздно. Огонь охватил его в считанные секунды. С дикими воплями Релайтер покатился по земле, тщетно пытаясь сбить пламя. Не обращая на него внимания, я проскочил под двумя огненными струями, уворачиваясь от третьей. Позади отстрелялся Дербник — и всё стихло. Пламя развеялось, воздух начал остывать. Я оглянулся.       Догорал труп Релайтера — Дербник милосердно пустил пулю в голову. На земле лежали кровавые ошмётки, оставшиеся от полтергейста.       — Как тебе файер-шоу? — усмехнулся наёмник. — Не ранен?       — А что я? Я такое уже увидел. А ему, — взгляд в сторону мертвеца, — точно зашло.       Дербник чёрного юмора не оценил, но и смерть товарища его мало волновала. Он обошёл тело, даже не взглянув на него, и двинулся вглубь леса. Я держался чуть позади, контролируя тыл. После смерти Релайтера его обязанности пришлось взять на себя мне.       Следующие минут десять пролетели без сюрпризов. Почти. Последний сюрприз был, наверное, самым неожиданным за сегодня. Когда до лагеря оставалось несколько десятков метров, мы пригнулись и пошли тише. В нос ударила сладковатая вонь. Её источник обнаружился, как только мы подошли достаточно близко.       — Охренеть… — едва слышно прошептал я.       Со сталкерами разобрались быстро и кроваво. В центре окружённой поляны тлел костёр, а вокруг него лежали изувеченные, переломанные тела. Убийца просто порвал несколько здоровых мужиков на куски. На этой братской могиле пировали чёрные собаки. «По крайней мере, есть надежда на смерть Коррозии и Архива…» — подумал я.       Дербник достал пару гранат и указал на собак. Собрав силы в кулак, я нанёс мощный пси-удар. Оглушённые мутанты заскулили. Наёмник бросил им две «эфки», мы пригнулись. Прийти в себя и наброситься на нас стая не успела: гранаты взорвались. Едва пролетели над головой осколки, я вскочил и расстрелял выживших тварей.       — По-моему, мы опоздали. Нужно закругляться, — ещё раз окинув взглядом кровавое месиво, сделал вывод.       — Ошибаешься. Травника здесь нет, — покачал головой Дербник.       — Тогда подожди пару минут, я должен кое-что сделать.       Я прошёлся среди трупов, снимая с них маски и противогазы. Лица все незнакомые, Коррозии и Архива среди погибших нет. И вроде бы жаль, что они ещё живы, но в то же время это возможность разобраться с ними своими руками.       Попутно обыскивая разгрузки мертвецов и забирая патроны для своей винтовки, я наткнулся на кровавый след и отпечатки подошв, уводящие прочь из лагеря. Три пары ног, причём истекающий кровью прошёл первым. Я позвал Дербника.       — Пойдём по следу, — решил тот.       Где-то впереди один за другим хлопнуло несколько пистолетных выстрелов. Загрохотал пулемёт. Не глядя на следы, мы побежали на шум перестрелки. Дорогу нам преградила заросшая насыпь, которую пронзал сквозной тоннель. Стреляли с другой стороны.       Миновав тоннель, мы вышли в небольшую долину с архианомалией, вокруг которой не росли деревья, в центре. На краю долины крутились двое сталкеров.       — Куда он свалил? — услышал я слова пулемётчика. Слишком знакомый голос…       Не выходя на открытое пространство, мы бесшумно двинулись к сталкерам. Самое время решить старую проблему. Сегодня Архив не уйдёт.       Он развернулся на шорох. Тот, кого гнали вольные, прятался за камнями. Сталкеры пошли к своему врагу с двух сторон, а мы последовали за ними. Рывок! Я зажал Архиву рот и несколько раз воткнул нож в горло. Он захрипел, конвульсивно дёргался. Я отпустил его, и он мешком повалился на землю. Из перерезанной глотки хлестала кровь.       Со вторым одиночкой разделался Дербник.       — Неплохо для сталкера, — заметил он и окликнул: — Травник?       — Предположим, — отозвались из-за камней. — А ты кто?       — Наёмник. Мы не знакомы.       Сталкер в плаще без рукавов, закрывающем левую руку, вышел из-за камней. Запёкшаяся кровь покрывала его с ног до головы, а его собственные раны быстро затягивались. Выходит, это он устроил кровавую баню в лагере сталкеров? Но как? Неужели тоже телекинетик?       — Я и сам справился бы. Но спасибо, — сказал Травник. — Провести кого надо будет — скажешь, Дербник. Один раз бесплатно. А с тобой, — это адресовалось мне, — рассчитаюсь как-нибудь.       Он говорил довольно странно — торопливо, короткими фразами. И не похоже было на волнение, это скорее его обычная манера разговора. Я попытался покопаться у него в голове, но не смог даже эмоции определить, не то что прочитать мысли. Псионик?!       — На базу пойдёшь со мной, — я не спрашивал, а утверждал. — У Древолаза, похоже, какое-то дело к тебе.       — Повежливее с ним, — тихо предупредил Дербник. Травник услышал.       — Да, хамить не надо. Но ты не человек. Ты — один из нас... Что ж, хватит разговоров. Нам пора.       Я кивнул. И правда — пора возвращаться.