***
Дни проходят скучно и однотонно. Он ест, спит и работает. И они, дни, всё равно сухие и унылые, хотя Намджун вряд ли может назвать работу, которая будет интереснее хакерства. Вы можете возразить и сказать, что их существует множество, например пилот, автогонщик или же сраный дегустатор вина, но тогда стоит уточнить, что хакерство — лучшая работа для Ким Намджуна — парня, взломавшего множество банковских счетов, сервисов компаний и единожды даже секс-шоп, после чего разославшего «сюрпризы» всем своим бывшим, хрен знает для чего. На тот момент это ему казалось забавным и стоящим внимания. В общем, этот коротышка, называемый коллегами детектив Мин, имеет более, чем достаточно причин для его ареста, выезжая на поимку сразу же, как только камеры засекут преступника. Нам переворачивается на живот, опираясь подбородком на согнутые руки. В голове раз за разом всплывают розовая макушка, пухлые губы и искристый взгляд, направленный на его, Джуна, ширинку. Внизу живота тянет, и парень вздыхает, выгоняя из головы не вовремя возникшие мысли. — Эти губы слишком красивые, чтобы вот так их отпускать, верно? Повторяя это как оправдание, Джун открывает двери салона, заставляя по просторному холлу разнестись звон колокольчиков. За ресепшеном стоит та самая девушка, что и в прошлый раз, со слегка пунцовыми щеками. Парень закатывает глаза. «Надумала себе розовых соплей, вот и краснеет» — Куда мне нужно идти? — любезно спрашивает, решая не озвучивать своих помыслов. — Надеюсь, я не опоздал, — показывает ямочки. — Нет, что Вы, — работница закладывает светлую прядь за ухо и расплывается в улыбке. — Мастер Ким работает в собственном кабинете, — уточняет, смущенно глядя из-под чёлки. — Вам налево и прямо. На двери будет написано его имя. — Благодарю, — отталкиваясь от стойки, Намджун кидает беглый взгляд на девушку и поворачивает налево, стараясь не смотреть на ванильно-желтые стены, слишком слащавые для его восприятия. Хотя девушкам, наверное, нравится, раз владелец сохранил их со своим тонким вкусом. Что вкус у мастера Кима имеется, Намджун понял по восхищённому взгляду, исследовавшему его ширинку. Ну, возможно, ещё по стильной одежде, красивому макияжу, старательно сделанной укладке и ресепшену, изящно оформленному деталями, но по большей части по взгляду на ширинку. Да. Шум от уверенно ступающих подошв кед слегка напрягает в полной тишине, но Джун же не будет требовать включить радио для его удобства, верно? Фигура останавливается у закрытой двери, табличка на которой доказывает, что он шел в правильном направлении. «Ким Сокджин» — выведено красивыми буквами с множеством завитков. — Джин-ни, — парень усмехается, распробовав ласковое обращение на вкус. Плавно нажав на ручку, тянет дверь на себя, прикрывая глаза от режущего света, попадающего из комнаты в тёмный коридор. — И снова здравствуйте! — не найдя идеи получше, выпаливает Намджун и закрывает за собой дверь, глазами выжигая дыру в фигуре, как раз открывшей на полную окно. Увидев клиента, Джин проходит к столу, садясь в кресло. Джун проходит вглубь комнаты и садится напротив, ожидая ответа. Но того не следует, лишь ореховые глаза смотрят любопытно и… удивлённо? — Что, не ждали? — смеётся, складывая руки в замок на белой поверхности стола. — А мы припёрлись. Что же, Намджун готов сам себе вручить медаль за тупые шутки, которые так и вырываются изо рта в присутствии Джина. Будто чужие карие глаза телепатически нащупывают кнопку «минус 30 баллов IQ» на лбу и, ритмично на неё тыкая, заставляют трёхзначное число уходить в минус. — Начнём, — мастер игнорирует шутку и, даже не поздоровавшись, открывает пакетик со стерильными насадками и включает непонятную жутко жужжащую машинку. Вопрос «Что это?» слетает неосознанно, и Джин исподлобья смотрит на парня. — Фрезер для маникюра, — спокойно отвечает. — Если будет припекать — говори, — надевает перчатки и хватает чужую руку, притягивая ближе. Нам ещё пару раз спрашивает что-то о маникюре, но мастер отвечает кратко, явно не горя желанием разговориться. Когда ужасная машинка выключается спустя полчаса чистки, между ними натягивается тишина, и идея попросить включить радио уже не кажется такой безумной. Намджун уже почти раскрывает рот, чтобы озвучить просьбу, но теряется, когда его мысли перебивает вопрос: — Будем делать прозрачный или цветной? — Джин, отпихнувшись ногами, отъезжает на кресле к своей коллекции лаков, которых Нам насчитал больше двухсот баночек, когда надо было чем-то себя занять при полнейшем игнорировании со стороны мастера. — Что? — Намджун переспрашивает, промаргиваясь. — Прозрачный, — улыбается, вновь что-то задумав. Джин хмыкает, подъезжая обратно, и открывает баночку, кисточкой захватывая некую прозрачную субстанцию. — Какой-то дизайн? — Джин умело наносит покрытие на ногтевую пластину. — Надпись там или же рисунок. Можно стразы приклеить, — Джун видит, как на последних словах мастер чуть не прыскает от смеха. — Хочу тебя, — быстро, но достаточно громко выговаривает светловолосый, закусывая губы. Джин поднимает глаза, шокировано их распахивая от откровенности заявления и замирая с кисточкой в воздухе. Затем Намджун с усмешкой добавляет: — Надпись такая, — закусывает нижнюю губу, сдерживая ухмылку. Джин отмирает и переводит заинтересованный взгляд на руки, глотая, чтобы смочить пересохшее от вида вен на них горло. — Ты уверен, что хочешь покрытие? — Джин внезапно смачивает салфетку спиртом (или любой другой воняющей хренью) и стирает базу на единственном ногте, который успел покрыть. — Не думаю, что твоим рукам будет идти маникюр, — хмыкает. — Они слишком сексуальны для того, чтобы… — недоговаривает, запинаясь на полуслове. Затем глубоко вдыхает и продолжает: — Не думаю, что с маникюром они будут столь же красиво смотреться на женских бёдрах, как, скажем, в том виде, что сейчас, — мужчина облизывает пухлые губы. — Почему же только на женских? — Намджун ухмыляется, приоткрывая рот и прижимая язык к нёбу. — Ты гей? — Джин подозрительно вглядывается в самодовольное лицо напротив. — Нет, — Джун шумно выдыхает сквозь приоткрытые губы. — Но при виде тебя захотелось им стать. — Не верю, — Джин закатывает глаза, поправляя рукой розовую прядь, упавшую на ресницы. — К моему большому сожалению, ты вовсе не похож на гея. — Неужели все геи должны краситься в яркий, ходить в чулках и обсуждать сериалы для домохозяек? — Намджун отпускает шутку, и Джин впервые за сегодня её оценивает тихим смешком. — Нет, и такие мальчики вообще не мой тип, но… — подозрительно щурится. — Чем докажешь? — заинтересованно поднимает бровь. — Доказать? — Намджун задумчиво осматривает фигуру напротив. Затем поднимается, медленно подходя к Джину и вставая рядом, буравя взглядом обладателя ореховых глаз. — Встанешь? — заламывает бровь и кусает собственный язык, приоткрыв губы, пока уголок чужого рта ползет вверх. — Ну, если так просишь, — Джин разводит руками, плавно поднимаясь и опираясь поясницей о стол. — Так лучше? — вскидывает брови, пряча руки в карманах чёрных брюк. — Определённо, — положительно кивает, подходя ближе и прижимая чужое тело к столу. Просовывает колено между аппетитных бёдер, одной рукой опираясь о стол, другой мягко прижимая к себе за поясницу. Джин шумно выдыхает, когда между ногами чувствуется крепкое бедро, а низ живота начинает стягивать сладким чувством. Но руки из карманов не вынимает. Джун сокращает расстояние между лицами, оставляя жаркое влажное дыхание на волшебных приоткрытых губах. Именно волшебных — ибо другой эпитет сюда ну никак не вписывается. Розововолосый глубоко вдыхает через рот, приподнимая подбородок, глазами блуждая по чужим чертам лица. — Ты играешь не по правилам, — останавливая взгляд на маленькой родинке под красиво очерченными губами, сообщает мужчина. — Нельзя заставлять других ждать. — Зато моя любовь сладкая, котик, — блондин расплывается в улыбке, улавливая чужое дыхание своей кожей. Он несколько секунд стоит, ведя внутреннюю борьбу между вариантами вновь спиздеть что-то тупое или же наконец-то ощутить на вкус пухлые губы, пахнущие малиной. Последнее беспрекословно побеждает. Губы Джина мягкие, заставляющие целовать трепетно, а не развязно, как планировалось с самого начала. Владелец салона неконтролируемо стонет в поцелуй, прижимаясь ближе, чувствуя горький запах сигарет, оседающий на стенках глотки. Намджун продолжает сдерживаться, хотя и сам не понимает зачем. Джин вытягивает руки из карманов и цепляется за плечи, ища опору. Переходит одной рукой выше, приоткрывая рот и позволяя большее. Джун довольно рычит, когда тонкие пальцы портят причёску на затылке. Он продолжает сминать губы, проникая языком внутрь, цепляя кончиком кайму десен за зубами. Тепло внутри завязывается тугим узлом внизу живота, слегка одурманивая мозг. Светловолосый отстраняется, чтобы сделать судорожный вдох, ибо воздух в легких сжегся всепоглощающим пожаром, вызванным розовой принцессой, владеющей салоном красоты и сейчас забавно промаргивающейся, чтобы убрать пелену возбуждения с глаз. — Джин-ни, могу ли я… — Джун начинает, но фраза обрывается под громкий стук открывшейся двери и оглушающий ор ненавистного коротышки. — Руки за голову! Это полиция! — Сокджин заметно вздрагивает в чужих объятиях, а затем переводит испуганный взгляд на закатившего глаза Намджуна. — Т-ты преступник? — розововолосый хлопает ресницами, надеясь услышать отрицательный ответ, хотя полиция в его кабинете свидетельствует об обратном. — Ну-у да, — загадочно улыбается Джун, вплетая руку в свои слегка отросшие волосы и открывая рот. — Но я никого не убивал, не переживай, — медленно отодвигается, оставляя тепло ладони на пояснице. Джин обиженно и непонимающе поджимает губки. — Я, конечно, извиняюсь, что прерываю, — Юнги плюется ядом, доставая из заднего кармана джинс наручники, — но ты арестован, ублюдок. Ким Намджун, Вы имеете право на… — детектив приближается. — Ещё увидимся, котик! — Намджун выкрикивает, резко двигаясь к окну, по счастливой случайности открытому ещё в начале встречи. — Стоять, сучара! — детектив Мин достаёт оружие, за ним действие повторяют стоящие сзади полицейские, но Ким уже успевает ловко перескочить через подоконник и спрыгнуть на землю, облегченно выдохнув. Быстро продвигается возле стены и заворачивает за угол, чтобы ненавидящий его всей душой детектив не прострелил ногу из окна. — Бля-ять! — Юнги прикрывает ладонью глаза и щедро ругается, позволяя грязным словам слетать с его уст. Джин лишь хмурится, чувствуя, как собственные уши вянут. — Вы почему не додумались сразу его пистолетами припугнуть, полудурки?! — он разворачивается к стажерам и бьёт одного из них по голени. Несильно, скорее для показухи, но утробно при этом рыча. — Ким Сокджин, вы уезжаете с нами в участок для дачи показаний, — немного утихомирив свой пыл, сообщает Мин и выходит из комнаты, желая скорее затянуться любимым табаком, чтобы успокоить нервную систему.***
Лунный свет из открытого окна мазками ложится на шелковое белье, рассыпаясь бликами по всей комнате. Джин тихо вздыхает, переводя от изученного вдоль и поперёк потолка измученный взгляд на часы, почти бесшумно тикающие на прикроватной тумбочке. Полчетвертого. Ещё один вздох. Пойти что ли снотворное купить? Уже неделю сна ни в одном глазу. После того суматошного утра в голову беспрерывным потоком лезут мысли, крутящиеся вокруг одного единственного человека. Особенно в такую сказочную ночь. — И нужно было поддаваться на провокацию? Зачем позволил себя поцеловать? — Джин прикрывает лицо рукой, поджимая губы. — Сейчас бы не думал о нём, — выдыхает ртом. — А вот и думал бы! Джин распахивает глаза, быстро поднимаясь на локтях и направляя испуганный взгляд в сторону окна. Неуклюжая фигура ловко соскакивает с подоконника, счастливо выдыхая, когда ноги наконец-то чуют землю. Никогда не лазьте по деревьям — это вообще не круто. Парень переводит дыхание, пока Джин успокаивает ускоренное из-за страха сердцебиение и очумело открывает-закрывает рот, пытаясь что-то сказать. И что-то он и выговаривает: — Ты совсем с ума сошел?! — выкрикивает, если быть точнее. — Да ради такой красоты и с ума сойти не жаль, — Намджун усмехается, приседая на край кровати, и вглядывается в чужое лицо, хорошо освещенное серебристым светом полной луны. — А если бы ты убился? — Джин продолжает ошарашенным взглядом выпаливать в фигуре напротив дыру. — Ой, я тебя умоляю, — Ким закатывает глаза. — Ещё никто не помер, упав со второго этажа, — усмехается, осматривая комнату. — Миленько у тебя тут, — восхищённо хмыкает. — Дурак, — Джин всё так же испепеляет взглядом. — Да здесь темно, хоть глаз выколи, что же ты можешь здесь увидеть? — Румянец на твоих щеках, например, — самодовольно шепчет Джун, слегка наклонившись ближе. — Надеюсь, от смущения и… из-за меня. — Да от злости это! — обиженно фыркает парень, касаясь горячей щеки тыльной стороной пальцев. — Но да, из-за тебя, — отводит взгляд. — Ну, тогда тебя нужно задобрить, верно? — Джун одним быстрым движением оказывается сверху, любопытно глядя в очумелые глаза. — Да ты совсем придурок! — выкрикивает возмущённо и упирается руками в нависшую сверху подкаченную грудь. — Ты как вообще узнал где я живу? Почему за тобой гонится полиция? Почему ты вообще так на меня смотришь? — Джин пытается скинуть тяжелую фигуру с себя, но одеяло поверх тела сковывает движение, а взгляд напротив не облегчает задание. — Сколько вопросов, — Джун насмешливо ухмыляется, показывая ямочки. — Предлагаю договор — я тебе правду, а ты мне поцелуй. Розововолосый глубоко вдыхает, чтобы вновь возмутиться, но его рот в прямом смысле закрывают, проникая скользким языком внутрь и выталкивая этот самый воздух из лёгких, образовывая настоящий пожар. Намджун спускает одеяло до пояса, хватая чужую талию сквозь хлопковую ткань. — Ты спишь в рубашке? — парень разрывает поцелуй, кидая взгляд на однотонную белую сорочку, несколькими размерами больше, чем надо. Джин лишь поджимает губы, отводя взгляд. — Теперь я понимаю, почему крашенные мальчики с сериалами для домохозяек и чулками не твой тип, — ухмыляется. — Потому что ты сам такой. — Разве это не возбуждающ… — Джин вспыхивает новой волной злости, но Намджун отвечает на незаконченный вопрос развязным поцелуем, при каждой возможности всасывая чужой язык. — Ты не отвечаешь на мои вопросы, — Джин прячет взгляд под ресницами, приоткрывая рот, когда Джун покрывает влажными касаниями шею. — Чёрт… — зарывается руками в отросшие на затылке блондинистые волосы, со стоном прогибаясь в спине. — Вопросы? — Джун отвлекается от чётко выраженного кадыка, на котором мгновеньем ранее оставил лёгкий укус. — А ты уверен, что хочешь знать ответ? — вскидывает брови. — А ты уверен, что тебе не надо лечить недоразвитость? — показывает бессмысленность вопроса взглядом. — У меня IQ 148, детка, недоразвитость — это не про меня, — Джун сильнее сжимает пальцы на талии. — А по поводу вопросов… — садится, скидывая с себя лёгкую оверсайз футболку, обнажая торс. — Ебать… — Джин закусывает губу, лаская взглядом накаченную грудь и кубики пресса. Залипает на перекатывающиеся под кожей бицепсы, сдерживаясь, чтобы не коснуться их. В общем-то, своё желание по поводу этого тела уже озвучено нецензурным словом, слетевшим из уст, но он ведь прилежный и гордый мальчик, да? Он подождёт ответов на свои вопросы, а затем сделает всё, что пожелает — в знак поощрения за терпение. Джун улыбается, упираясь руками по обеим сторонам от розовой макушки, проезжаясь пахом по чужому, слыша приглушённый вздох с приоткрытых губ. — Что ж… Ответы, — облизывается. — Ким Намджун, кореец, до этого момента считал себя самым натуральным натуралом, — усмехается, слезая с бёдер Джина и откидывая в сторону одеяло. Старший соединяет колени вместе, слегка оттягивая вниз рубашку, чтобы прикрыть нижнее белье, пока Намджун продолжает: — Я — хакер, взломавший хренову кучу серверов и перечисливший себе на счёт числа с минимум девятью нулями. Этот детектив, которого ты видел тем утром, главный по моему делу. Гонится за мной уже полгода, наверное. И ведь докапывается до правды время от времени, подлец! — ложится рядом с розововолосым, игнорируя член, упирающийся в жёсткие швы джинс. — Твой адрес… Ну, понятно, как нашел, да? — смеётся. — Залез в данные о работниках твоего салона. Кстати, защита у вас то, что надо, — восторженно поджимает губы. — Даже я только со второго раза попал. — Сочту за комплимент, — Джин часто моргает и время от времени сглатывает, чтобы смочить пересохшее горло. Намджун горячо дышит в висок, рукой перебирая розовые прядки. — Ты ещё можешь дерзить, — блондин усмехается. — А по поводу того… — он вытягивает губы вперед и хмурит брови, вспоминая последний вопрос. — Почему я на тебя так смотрю, точно… — вспомнив, хрипло смеётся. — Вкус малины не выходит у меня из головы, — он накрывает вздрогнувшую ладонь своей и направляет её на низ живота, медленно опуская к твердому бугорку. — Тем более, кто-то обещал открыть свой рот, если я прикрою свой, — облизывает губы. — И я готов поставить на кон все свои деньги, что увиденное тебя полностью устроит, — слегка толкается в ладонь, носом зарываясь в волосы и опаляя вздохом ухо. — У меня ещё один вопрос, — Джин нервно глотает, переводя взгляд на чужое лицо, слегка утопая в тёмных омутах. Надавливает на чужое достоинство, с удовольствием наблюдая, как эти самые омуты прикрываются рядом длинных ресниц, а рот издает ещё один томный вздох. — Сколько тебе лет? — Не бойся, уже совершеннолетний, — по комнате проходится хриплый негромкий смех, а затем конкретный ответ: — Ты на два года меня старше, — Джин издает обречённый вздох, закрывая глаза. — И меня не волнуют твои принципы не спать с младшими, — хватает пальцами подбородок и слегка поднимает. В розовой макушке вертится «А что… Мои принципы тоже можно узнать, взломав комп?», но не озвучивается. Джун не церемонится — сразу же проникает языком внутрь, заставляя сердце в груди Джина пройтись по рёбрам, делая великий тудум, провоцирующий головокружение. Джин не помнит, когда пуговицы его рубашки становятся расстёгнутыми, при каких обстоятельствах на нём не оказывается нижнего белья и теряется во времени, заставляя себя делать жизненно необходимые вдохи. Намджун играется языком с сосками, проводя шершавой поверхностью по ореолам, и заставляет тихо вскрикнуть, невесомо прикусывая. Джин зарывается руками в блондинистые волосы, позволяя водовороту эмоций полностью овладеть здравым смыслом. Намджун нависает сверху, играя мышцами спины при каждом движении, и от одного представления этого действия парню становится плохо. Он обхватывает ногами чужой торс, прижимая к себе ближе. Находит в полумраке мягкие губы, размашисто мажа по ним своими до того времени, пока Джун не забирает инициативу, умелыми движениями побуждая розововолосого стонать в поцелуй и тереться нежной кожей возбуждённой плоти о жёсткую ткань джинс, желая получить хоть какое-то внимание. — Чёрт, Джин-ни, — Намджун упирается лбом о чужой, глубоко вдыхая и поджимая влажные губы. В его голове крутится столько фраз, которые хочется озвучить, но опьяненный мозг не хочет собирать их в одно предложение. Блондин пару раз открывает-закрывает рот, вылавливая ту или иную мысль, но так и не решается родить их на свет. — Сейчас не время говорить о каких-то важных вещах, Намджун, — старший говорит серьёзно и его голос почти не дрожит, несмотря на тело своего хозяина. — Сначала выеби меня, — поднимает подбородок, смотря прям в тёмную радужку, засасывающую с каждой секундой всё больше, — а затем умничай, — впивается поцелуем в пухлые губы, царапая ногтями кожу, вынуждая рыкнуть из-за возбуждения. Джин меняет их местами, перекидывая младшего на спину. Отчаянно стонет, когда садится между длинных ног и видит значительных размеров выпуклость, пока собственный член трётся о шелковую простынь, марая её каплями смазки. Быстро справляется с холодной пряжкой ремня и ширинкой джинс, приспуская их до бёдер. Но, убедившись, что так будет вообще неудобно — скидывает их совсем, не забывая стянуть боксёры. Намджун измученно выдыхает, когда вставший колом член бьётся о низ живота, чувствуя долгожданную свободу. Джин, откинув одежду, обхватывает кольцом из пальцев крайнюю плоть, оттягивая рукой вниз и проводя большим пальцем по щелочке. — Блять, — низко тянет блондин, откидывая голову назад и со всей силы сжимая подушку. Его рот продолжает выговаривать нецензурщину, которую было бы неплохо запикать, ибо щеки Джина начинают гореть. Парень наклоняется вниз, прогибаясь в спине, поднимает зад вверх и широко разводит ноги, чтобы лишний раз не касаться собственного возбуждения. Хорошо, что Джун закрыл глаза и не особо привязывался к реальности, зацикливаясь на ощущениях, ибо точно бы спустил раньше времени. Горячее дыхание оседает на головке, заставляя член дёрнуться. Джун продолжает что-то бормотать себе под нос, но Джин не вслушивается, лишь улавливая хриплый тембр прокуренного голоса. Влажный язык касается члена у основания, мучительно медленно проводя вверх, захватывая в конце головку. Мысленно Джин отмечает, что младший не врал, когда говорил, что не разочарует. Приличных размеров ствол скользит в рот, когда блондин не выдерживает и толкается. Джин начинает кашлять и давит руками на бёдра, не разрешая большее. Лениво опускается, плотно обхватывая розовыми губами, языком чувствуя вздутые вены. Подбирается одной рукой к паху, сжимая потяжелевшие яички. Джун открывает глаза, вплетая руку в розовые волосы, и слегка нажимает, рыча, когда Джин охотно слушается и принимает глубже, позволяя ощутить головкой глотку. Джун подмахивает бёдрами, слыша характерные хлюпанья слюны, доводящие до ручки. Поспешно покидает влажный рот, боясь кончить внутрь без предупреждения. Дышит тяжело, когда Джин вновь приближается, натягивая плоть на головку и проводя между ними языком, слегка после всасывая. — Пиздец. Джуну определённо стоит дать награду, ибо он проговаривает рекордное количество матов в ограниченное время, пока Джин, скребя ногтями по нижним кубикам пресса, ритмично проводит кончиком языка по уретре, смотря вверх — на реакцию партнёра. — Нет, пожалуйста, — Намджун безысходно скулит, когда Джин втягивает щёки. Ловко подтягивает старшего, заставляя лечь рядом, укладывая на руку. — У тебя есть? — дышит тяжело, чувствуя пожар внизу живота. Возбуждение скручивается в тугую пружину, давящую на диафрагму. — В тумбочке, — Джин указывает взглядом на прикроватную мебель, пытаясь скинуть оставшуюся рубашку, пока младший достает смазку и презервативы. — Нет, — Джун говорит резко, принуждая слегка вздрогнуть от неожиданности. — Я хочу с ней, — говоря о висящей на плечах рубашке, давит на оголённый плоский живот, прижимая к себе. — Ты был прав, — хмыкает. — Это пиздецки возбуждает, — выдыхает в ухо, после целуя в открытое плечо. Приподнимает подол рубашки к рёбрам, открывая вид на молочную кожу. Гладит её, после охватывая бедро и закидывая на себя, чтобы достаточно раздвинуть ноги. — Господи, твоя ладонь такая большая, — ощущая жар кожи на доброй половине бедра, Джин откидывает голову, чувствуя как сокращаются мышцы груди при неровном дыхании. — Фетиш на руки? — блондин изумлённо вскидывает брови. — Теперь понятно, почему ты мастер маникюра, — ухмыляется, прикусывая нижнюю губу. — Не смей меня унижать этим, — негромким голосом вещает розововолосый. — Даже и не думал, — спокойно отрицает Намджун, открывая баночку со смазкой и окуная пальцы правой руки в прозрачную субстанцию. — Хочешь скажу тебе кое-что занятное? — шепчет, водя носом по волосам, немного согревая смазку пальцами. — Эта рука может полностью охватить твою шею, — сцепляет пальцы левой руки на шее и сдавливает по бокам, ладонью чувствуя твердость кадыка. Джин видит звезды перед глазами, когда рука на его шее сжимается чуть крепче, а между разведенных ног оказываются пальцы, подушечками водящие по пульсирующей дырочке. Он хочет что-то сказать, хочет материться, как Намджун минутами ранее, но изо рта выходит только скулёж и томные вздохи, чередующиеся с высокими стонами, когда младший добавляет новые фаланги. Намджун руки с шеи не убирает, хотя хватку ослабил уже давно. Продолжает толкаться в жаркое нутро, шепча что-то на краснеющее ушко. Он никогда не был паинькой в постели, а Джин — чёртов фетишист, такой же, как и Джун, собственно, что заводит просто невъебически и с каждым высоким стоном заставляет член призывно дёргаться. Джин хватается за чужое предплечье, когда внутри оказывается три пальца, и оставляет красные дорожки по коже, когда Нам принимает решение пройтись ими по простате. Джин чувствует, как чужой член упирается ему в поясницу, и это вообще не помогает, а когда по чувствительной железе проходятся вновь и вновь, он не сдерживает стоны, дерущие и так пересохшее горло. — Стой… — Джин шепчет как в бреду, сжимая пальцы на чужом предплечье сильнее. — Стой… Пожалуйста… — Намджун, услышавший тихую мольбу со второго раза, аккуратно вынимает пальцы, разворачивая чужое, застывшее в наслаждении лицо к своему. — Всё хорошо? — спрашивает испуганно, ибо кто его знает — он ведь впервые растягивает парня. И хотя множество гей-форумов и просмотренной за эту неделю порнухи убеждают в обратном, Джун заботливо переспрашивает: — Я что-то сделал не так? — успокаивающе гладит большим пальцем по щеке. — Ты делаешь всё слишком хорошо… — парень облизывает сухие губы. — Но медленно — и в этом проблема, — голос Джина хриплый, от чего его хозяин смеётся. — Ты уже можешь войти, не волнуйся, — тянется к пухлым губам, впечатываясь жадным поцелуем, пока Джун облегчённо выдыхает. Блондин тянется к презервативу, лежащему на тумбе, и, на мгновенье разъединив поцелуй, разрывает квадрат зубами, после нетерпеливо раскатывая латекс по стволу. Снова берёт смазку и проводит скользкой ладонью по защите. Джин вновь тянется за поцелуем, томно выдыхая, когда налитая кровью головка на пробу касается сфинктера. Намджун левой рукой оглаживает сосок, правой направляя член внутрь, рыча, когда входит полностью. Джин стонет, нечаянно прокусывая губу, когда младший медленно толкается, каким-то чудом сразу же проезжаясь по простате. Намджун подхватывает ногу старшего под коленом, раздвигая ноги ещё шире и продолжая толкаться внутрь. Разъединяет поцелуй, накрывая губами кожу шеи, иногда увлекаясь и оставляя розоватые пятна, вразброс с мелкими укусами. Джин тяжело дышит, понимая, что больше не может стонать, но из горла вырываются высокие ноты при особо точных толчках. — Мало… — шепчет. — Хочу больше. Убирает руку со своего бедра, с разочарованным вздохом отодвигается, принуждая член выскользнуть, и прижимает Джуна к постели, давя на широкие плечи. — Что ты… — Намджун непонимающе смотрит на фигуру напротив, но из-под розовой чёлки возбуждённо сверкают карие глаза. — Получаю удовольствие, — отвечает на неоконченный вопрос старший и садится на накаченные бёдра, слегка скользя половинками по твёрдому члену. Намджун хватает за талию, пока Джин заводит руку назад и вновь направляет возбуждённый орган внутрь себя, выдыхая сквозь приоткрытые губы, когда насаживается полностью. — Ебать… — Намджун не контролирует выходящее из его рта, ибо внутри старшего слишком жарко, а эта грёбанная белая рубашка, слетевшая с одного плеча, только добавляет масла в огонь. — Это и собираюсь сделать, — не сдерживается от шутки Джин, хотя улыбка замещается удовлетворённым «о», когда Намджун удерживает его на весу и повторяет фрикцию, шлепая яйцами о кожу ягодиц. — Уверен, что это будешь делать именно ты? — Джун насмешливо ухмыляется, когда старший наваливается вперёд, руками опираясь о пресс, чтобы удержать равновесие. — Чёр-тов при-ду-рок, — слова покидают рот по слогам, потому что блондин, всё так же зафиксировав тело в воздухе, быстрыми толчками выбивает все шутки из розовой головы, что там уже говорить о воздухе в лёгких. — Используй свой голос по другому назначению, котик, — хрипло смеётся, слегка меняя угол и чётко долбясь в простату, пока глаза напротив закатываются от удовольствия, а приятный голос дарит мелодичные стоны, а не грязные слова. Джин абсолютно точно может сказать, что видит разноцветные круги перед глазами, всё новыми вспышками взрывающиеся под ресницами. Он неконтролируемо впивается ногтями в чужую кожу, заставляя мышцы живота напрячься. И, ей Богу, тугая пружина внутри так и грозит растянуться, разгоняя оргазм по всему телу. Старший тянется к собственному члену, начиная мелко надрачивать, уделяя особое внимание чувствительной головке. Большим пальцем стирает нить смазки, успевшую капнуть на чужой живот, и растирает её по стволу, дыша через разомкнутые губы. — Кончишь вместе со мной? — Джин смотрит вызывающе в глаза напротив, растягивая уста в улыбке. К Намджуну понимание сказанного приходит слегка опоздало, когда Джин со шлепком опускается вниз и, облизав пухлые губы, напрягает мышцы таза, туго обволакивая бархатными стенками горячую плоть, заставляя младшего от удивления распахнуть глаза. Через несколько движений на члене Джин со вскриком кончает, грязня чужой торс спермой. — Блять, Джин, ты… — Намджун чувствует очередную волну пульсации вокруг себя и, слегка поднявшись, с рыком изливается в презерватив, сжимая до побеления кожи молочные бёдра. Старший обессиленно ложится на накаченную грудь, пока блондин переводит дыхание. Выйдя из чужого тела, Джун скидывает презерватив, завязывая узлом и выбрасывая непонятно куда. А затем обнимает, прерывисто дыша в висок, нарушая потоками воздуха покой розовых прядей. Спустя несколько минут Джин, наконец-то успокоив сердцебиение, спрашивает: — Так что там я?.. — приподнимается на локте, прекрасно зная, что во время оргазма в светлую голову ничего кроме нецензурных слов не могло прийти. — Самый красивый, великолепный и сексуальный во всём мире, — ещё чувствуя одинокие разряды тока по телу, отвечает Нам, прижимая ближе. — И я обязательно отблагодарю этого раздражающего коротышку-детектива, который загнал меня на улицу твоего салона. — Это я теперь, что ли, тоже преступник? — глаза Джина шокировано распахиваются, а всё лицо изображает недоумение. — Нет конечно, — тихо смеётся Намджун. — Ты же не залазишь в чужие компьютеры, а только встречаешься с красавчиком-хакером. — Встречаюсь? — неловко переспрашивает. — А что, нет? — фыркает. — Теперь не отвертишься. — Ох, ну… — Джин поджимает губы, хотя в глазах читается счастье. — В таком случае у меня не остается другого выбора, как согласиться, — зарывается покрасневшим лицом в чужую грудь, рецепторами улавливая аромат дыма сигарет. И как он его раньше не заметил? — Вот так-то, — улыбается, крепче обнимая за плечи и целуя в висок.***
— Детектив Мин! — мужчина в кожаной куртке кричит с другой стороны офиса, своим неприятным голосом заставляя пройтись множество разрядов под черепом темноволосой головы. — Ну, как там успехи? — Ещё одно ёбаное слово про это дело — и я разнесу нахуй этот грёбанный участок, — Юнги не кричит, нет. Он всего лишь убийственно смотрит из-под чёлки, массажируя ноющие виски. Мужчина быстро всё понимает и поднимает руки в примирительном жесте, сматываясь с глаз прочь. Мин смотрит на экран своего старого компьютера, прискорбно жужжащего свои последние дни, и вздыхает, когда очередная запись из камер наблюдения, заснявшей Ким Намджуна, волшебным образом обрывается, не давая зацепки по делу. — Чёртов ублюдок! — Юнги закрывает лицо руками, тяжело выдыхая. Начальник уже который месяц обещает повышение и премию за неуловимого хакера, но всё идёт по пизде, когда тот на постоянстве сбегает от полиции, подчищая за собой следы. Стол вибрирует от внезапного оповещения, пришедшего на телефон, которое сопровождается ужасным сигналом, что проходится по пульсирующим болью извилинам, будто по струнам, создавая мелодию, которая вообще не по душе детективу. — Да кто там… — он резко подхватывает телефон, уже размышляя как покрасивее послать отправителя, как… — Ого… И даже не мат, заметьте. — Это же сколько здесь нулей? — Юнги поудобнее перехватывает смартфон и, следя пальцем, подсчитывает цифры. — Три… Шесть… Девять?! — ошарашенно прикрывает рот, выкрикнув это слишком громко и собрав внимание всех присутствующих. — Прошу прощения, — поднимается, слегка кланяясь, и, когда все возвращаются к собственным делам, вновь включает телефон. На экране светится сообщение от банка, оповещающее о том, что на карту поступили средства, а затем — цифра в один миллиард вон. Юнги поднимает отвисшую от удивления челюсть. В голове начали зарождаться вопросы «Кто?» и «Зачем?», но телефон звенит от нового сообщения. «Спасибо за работу, детектив Мин! Благодаря Вашей проницательности и козлиному упрямству я нашел свою розовую принцессу. Это — компенсация Вашего времени и сил. Надеюсь, оценил я их достаточно. Деньги переведены с несуществующего счёта, так что вернуть не получится. Я ни в коем случае не дал взятку, даже не думайте! Буду рад нашему будущему сотрудничеству. Продолжайте так же усердно работать! И тогда, возможно, Ваше начальство выдаст Вам несколько тысяч премии. Если устанете от того, что Вас не ценят — переходите ко мне. Думаю, мы сработаемся! Потому что поймать меня Вы не сможете ни при каких обстоятельствах)» — Вот придурок, — брюнет улыбается, поднимая взгляд. — Не сработаемся мы, — фыркает. — Ты меня козлом только что назвал, индюк грёбанный, — откидывая смартфон, понимает, что единственные чувства внутри — это радость и благодарность. Без агрессии. — Я всегда знал, что ты хоть и редкий придурок, но мужик адекватный, — вновь улыбается, смотря на девять нулей.