Временная петля

Слизнорт обернулся, едва услышав скрип половиц за своей спиной. Брови его еле заметно нахмурились, но почти сразу вернулись в обычное состояние, когда увидел перед собой стоящего у порога своего обожаемого ученика — Тома Реддла. Брови его нахмурились не потому, что он не ждал кого-то из студентов, нет, он просто чуял некими фибрами своей души, что что-то явно здесь не так. Профессор лицезрел улыбку на лице юноши, впрочем, как и всегда. Том мог показывать только два выражения лица: задумчивое, когда тот варил заданное зелье, либо скромную улыбку. А это… это как будто совсем не то. Любой другой человек может и ничего бы не заметил, но преподаватель имел склонность к распознаванию эмоций и отчего-то прекрасно чувствовал, когда случаются изменения в поведении ученика. Том выглядел другим. Ни как вчера, ни как и обычно, но более измотано, чем-то таким значительным и это невозможно увидеть невооружённым глазом. Такое можно прочесть только по глазам. Сам Реддл не стал бы даже показывать свои чувства, он умело скрывает эмоции, но бывают ситуации, когда не в силах затаить ту часть того, что тяготит уже долгое время. А может дело даже не в этом… — Мальчик мой, урок ещё не начался. Вы что-то хотели? — своим привычным тоном спросил мужчина, натягивая улыбку. Реддл чуть опустил уголки губ, задумываясь буквально на секунду, взгляда не сводил с преподавателя. Но потом, совершенно спокойно заговорил о том, что заставило Горация начать вникать в суть дела. — Я бы хотел узнать у вас об одном интересующем меня зелье… Так как Вы в Хогвартсе лучше всех разбираетесь в эликсирах, зельях, наверное, мне больше не к кому обратиться с вопросом кроме как к Вам, — несколько невинный взгляд, такой, чтобы задобрить профессора, чтобы он совсем ничего не понял. Только лишь то, что у его любимого ученика безгреховный интерес. И ведь тот знал, что юноша всегда имел страсть и желание к чему-то новому, будь это даже обычное зелье. — Что-ж… пока у нас есть время, — взмахнул руками в воздухе мужчина, сцепив потом ладони впереди. — Я весь во внимании. Реддл сдержался от ухмылки, не спеша вытаскивая из кармана мантии бутылёк, содержащем внутри серебристую субстанцию. Протянув учителю зелье, тот не стал медлить и, — с каким-то уж излишне удивлённым выражением лица, что даже брови поползли вниз, — покрутив стеклянный флакончик, с некой опаской вынул пробку, носом вдыхая запах незнакомого ему до сего дня зелья. Том выжидающе стоял, несколько нетерпеливо перебирал рукав мантии за своей спиной, хотя внешне сохранял характерное ему спокойствие. Слизнорт сжал бутылёк в руке, слегка склоняясь вперёд к студенту. — Это похоже на умиротворяющий бальзам, но, к сожалению, или к счастью, вовсе не оно, — нервно хохотнул мужчина, пытаясь скрыть взволнованность. — Где же ты взял его? — А у Вас есть предположение, для чего может быть это зелье? — пропустив вопрос преподавателя, парень решил аккуратно продолжить расспрос. Если понадобится, Том даже сможет его запутать так, что Гораций и забыть забудет об этом вопросе. — Запахом походит несколько на «вредящее зелье». — «Вредящее зелье»? — переспросил Реддл, вспоминая, что относительно недавно читал о нём, но из памяти словно выскочило. Правда тогда, в слизеринской спальне сидя с Лилией, он и предположил, что подсунутое Карлу варево отнюдь не положительного качества. — Да, но это не оно явно, — Слизнорт развернулся, пряча в карман зелье. На этот жест Реддл сузил глаза и моментально понял, что возвращать вещь ему теперь не собираются. — Не стоит у себя хранить бутылёк, зелье в нём может для тебя быть опасным, мальчик мой. — То есть, убить? — Не совсем… Остановкой функций жизненно важных систем организма происходит, но человек восстанавливается, только уже не там, где должен. — Реддл слушал его внимательно, правда до конца так и не осмыслил, что пытался донести Слизнорт ему. Как понять «не там, где должен»? Что за загадки? — Это всё, что я могу тебе сказать. Мне неизвестно, что за зелье ты нашёл, и для чего оно применяется. И, как мне кажется, сварили его точно не добрые люди, Том, а то, что оно оказалось в Хогвартсе — это очень подозрительно… Гораций не стал продолжать и Том тут же смекнул — вытащить информацию из преподавателя у него не выйдет. Он просто потратил время в пустую, пускай Слизнорт подтвердил его догадки, но это молодому человеку абсолютно ничего не дало. К тому же забрали ценную улику, хотя Реддлу не составляет особого труда отобрать зелье у профессора, но тогда придётся прибегать к особым манипуляциям. А время-то идёт, в кои-то веки, оно действительно идёт, и из-за маховика времени у них с Лилией его мало, для того, чтобы попытаться изменить их положение. Студент медленно развернулся к двери при этом раздражённо дёрнув бровью. Опять-таки, сколько бы он не искал, сколько бы не старался информации черпать из разных источников — всего было мало. С тех пор как Том попал в петлю, мир будто сам все данные и сведения о чём-либо интересующем его стирает или не даёт в полной мере. Двадцати четырех часов катастрофически не хватало, чтобы всё разузнать. А вот что касательно Слизнорта — он был тем ещё скользким преподавателем, единственный такой из всего учительского состава. Он знает больше, чем может позволить себе говорить, а Тому невероятно важно, чтобы тот заговорил. Раньше Реддл считал, что, даже будучи во временной петле, применять любые чары и заклинания так открыто, и на таких волшебниках, которые имеют на него влияние в учебном процессе — не стоит. Однако, терпение не резиновое, а желание дойти до правды любой ценой сильно превышает другие, а это значит, что любые средства хороши, если хочешь добиться результата. Это всё приводило к замечательной для Реддла мысли, посетившую его едва ли не сразу, как он уже переступил одной ногой за порог кабинета зельеварения. Том развернулся обратно, взглядом моментом отыскав Горация, кой уже совсем не замечал присутствия лучшего ученика за своей спиной. Он увлёкся записями на личном столе, перебирая их и выискивая что-то слишком взбудоражено, что, к слову, и заметил слизеринец. Глубокий вздох со стороны студента и преподаватель резко повернулся на своих двух к двери, где продолжал стоять Реддл. Они оба улыбнулись друг другу, дружелюбно и приветливо, единственное только, Том предпочёл не давать Слизнорту и нескольких секунд, чтобы с его уст сорвался всего один короткий вопрос… *** Долго разделяться с Томом Лилия не хотела, поэтому уже через некоторое время, девушка стала искать его в полупустом замке, где ей по пути встретились только пару тройку учащихся. Где-то внутри себя Дмитриенко почти ликовала, она радовалась приобретенной информации, да, пускай то, что увиделось ей в Большом зале может оказаться простым совпадением, но Лилии всё же думалось, что парень, с которым до этого момента не сталкивалась ни разу, внёс большой вклад в их незабываемое приключение с Реддлом. Требовалось сейчас же переговорить и обсудить с ним увиденное, а ему-то точно понравится такая зацепка. Когда гриффиндорка оказалась в следующем крыле, до её ушей дошёл разноголосый гул знакомых ей студентов, некоторых она узнала сразу по голосу, хотя Дмитриенко казалось, что сейчас по расписанию давно должна идти пара по зельеварению. Она внимательно рассматривала скопившихся учеников двух ненавистных друг другу факультетов, их яростные споры и ругань поселили в голову Лилии разные раздумья касательно этого. Девушка легко прищурилась, оставляя другие части лица неподвижными, однако, не успев и дёрнуться от неожиданности, была притянута за предплечье отлично знакомой ей фигурой. В ту же секунду, как Том завёл Лилию за угол, где их никто не увидит из стоящих неподалёку, девушка с недовольным шипением вырвала свою руку из его крепкой хватки. Если бы парень не знал свою «боевую подругу», он бы точно подумал, что она чокнутая, — отчасти, так и есть, но зачатки ума в юной леди всё-таки присутствуют, — так как стакан апельсинового сока, сжатый в её ладони, навевает смутные сомнения о нормальности студентки. А вот Реддлу стоит сначала спрашивать, прежде чем утверждать мысленно свои предположения, потому как даже сейчас у Лилии есть весомый аргумент в поддержку своего поступка. — Я опережу твои вопросы, совмещаемые с нескончаемыми оскорблениями в сторону моей персоны, — Дмитриенко подняла ладонь, как бы притормаживая парнишку, не давая ему и вздохнуть. — Да, это сок. Но какой-то безбашенный с вашего змеиного факультета подлил тебе что-то в него сейчас, когда я была в Большом зале. Видимо, не зря он считается змеиным, да? — съязвила Лилия, аккуратно выглядывая из угла, чтобы посмотреть обстановку в коридоре. — Я пропущу мимо ушей то, что ты сказала, в первый и последний раз. В следующий — заклею тебе рот намертво, — Том тут же огрызнулся, чем заставил девушку скривить рот в ухмылке. — Дай сюда, — он принял с её рук стакан и стал осматривать, впрочем, это ему ничего не дало, потому что невооруженным глазом понять, какая субстанция была смешана с соком не выйдет. — Ты… у меня украла его? — А что мне ещё оставалось делать? — легко пожала плечами Дмитриенко, взглядом уставившись на студента. — Смотреть и думать: «Конечно, друг мой милостивый, пей на здоровье, только не умри»? — речь Лилии больше напоминала даже не оправдание, а прямую защиту себя, и это не первый такой раз, когда приходилось словесно обороняться заранее, до нападения. И эта незначительная мелочь в общении гриффиндорки и слизеринца невероятно напрягала, скорее саму Дмитриенко, ведь у Реддла не всегда была цель нападать в диалоге на девушку, но каждый раз ей казалось, что всё наоборот как раз-таки. — Ты всё правильно сделала, — на удивление Лилии, проговорил Том. — Вы разговаривали? — Само собой — нет. Я убежала сразу, но физиономии твоих товарищей надо было видеть, — Лилия тихо похихикала, махнув раз ладонью в воздухе, отчего Реддлу хватило благо усилий, чтобы не закатить глаза, что ему, собственно, и не свойственно. От него лишь последовал протяжный вздох. — А у тебя есть что-нибудь? Ты поговорил со Слизнортом, как хотел? — Как видишь… — уголок губ Тома пополз вверх, а взгляд его ушёл вправо, и он явно указывал на ту столпившуюся кучу учеников, которые никак не могут попасть в кабинет долгое время. — Ну и что? Он их не пускает? — девушка сложила руки на груди, слегка постукивая ногтями по плечу. Затем, так и не дождавшись ответа слизеринца, Дмитриенко приоткрыла рот в изумлении, прекрасно начиная осознавать, что просто так ничего не происходит, особенно сейчас, когда все события должны происходить по особому сценарию. — Я боюсь спрашивать… — И не надо, я бы тебе в любом случае не ответил. Неприятные мурашки пробежались по затылку, и ощущая холодок, стремительно спускающийся к пояснице, Лилия уловила взор Реддла. И действительно, Дмитриенко спрашивать не стоит, чем занимался лучший ученик своего факультета в то время, когда отсутствовала девушка. Она отошла на пару шагов назад, опуская руки и подозрительно оглядела его, но и слова не проговорила, тем не менее глаза сами Тому обо всем рассказали. Было не так сложно догадаться, что Лилию могли пугать подобные действия, исходящие от лица Реддла, кои ей даже не были известны. Не совсем пугать, вызывать напряженное внимание к этому, чтобы, в случае чего, быть готовой к неожиданным поворотам судьбы с этим человеком. — Нам нужно скрыться где-то, я всё-таки кое-что узнал, хочу рассказать. Тебя это заинтересует тоже, — Том передал стакан обратно Дмитриенко. — Убери это уже наконец. Среди несколько сотен студентов будет трудно найти этого предателя, но нам нужен его флакон с зельем. Сверим наш и его яд, которым он пытался убить меня. Неспешными шагами студенты аккуратно вышли из угла и направились к массивным дверям в конце коридора, откуда выходила Лилия до встречи с Томом. В груди гриффиндорки ощутимо начала жечь тревога, очевидно, из-за сказанного Реддлом. — Погоди, стой… — завертела та головой. — Так это яд? Подтвердились наши догадки? — Почти. Этот яд в самом деле должен останавливать функции жизненно важных органов и приводить к смерти, но, к сожалению, это ещё не всё, на что способна эта дрянь. Оглядевшись по сторонам, мальчишка приметил дверь, ведущую в старый кабинет профессора Вилкост. Насколько знал тот, он пустовал и в нем хранились разного рода вещи, вроде ненужных совсем учебников и других устарелых предметов, посему закрывать её не имело смысла. Том снова схватил Лилию, которая, нахмурив свои тёмные брови, издала громкий вздох, едва ли не поперхнувшись воздухом, и потащил её в ту самую аудиторию, где осталось всего несколько учебных парт. За одну из них разместилась девушка, присаживаясь на пыльный деревянный стул, а вот брезгливость её не посетила, хотя ещё недавно лицо Лилии обязательно исказилось бы в недовольной гримасе. Но никак не до этого. — Слизнорт изначально не собирался рассказывать мне обо всех последствиях принятия внутрь этого яда, — Реддл тихими шагами прошёл к окну, и так как стоял он спиной к Лилии, той не посчастливилось увидеть лёгкую, но вполне ужасающую ухмылку слизеринца. — Но, когда мне пришлось, — он поставил акцент на последнем слове. — Заставить его говорить, то Гораций сразу выдал мне интересные сведения о зелье. Любопытно, что у яда нет официального названия. Самые выдающиеся зельевары, некогда профессионалы в своей сфере, были вынуждены сварить зелье, которое, помимо доведения человека до летального исхода, должно исказить для него пространственно-временной континуум. Но это не доказано точно, тем более что, так называемый «проект» закрыли. Для кого и для чего был создан данный проект — неизвестно по сей день, — Том развернулся к Лилии, переставая глядеть на падающих за окном, осточертелых до крайнего предела, снежинок. — В архиве Министерства магии документы о нём хранятся под грифом секретности. Дмитриенко сделала глотательное движение, тяжело вздыхая. Она отвела взор в тёмный угол помещения, анализируя всё услышанное несколько мгновений назад. Надо сказать, Лилия предполагала, что зелье весьма непростое, — так это еще мягко говоря, — и последующая информация об этой серебристой субстанции не смогла бы больше удивить гриффиндорку, ожидавшую узнать о нём другие факты. Тем не менее удивила сполна, да и ладонь, которой Лилия стала прикрывать глаза, словно говорила о том, что она не имеет желания видеть этот мир с искажённым временем. — Как оказывается, виноваты совсем не мы со своими заклинаниями, — Дмитриенко прыснула от нахлынувшего отчаяния. — И корень всей проблемы вовсе не в их столкновении, хотя, это совпадение навевало какую никакую, но надежду на то, что ещё можно было что-то вернуть на круги своя, — прикусив губу, она встретилась со взглядом Тома, кой был освещён утренним зимним солнцем, и тот не стал отводить глаза, но понимал, что Лилия пыталась в них найти непостижимые ответы на свои многочисленные вопросы. Увы, но Реддл на них не ответит. — Забавно, мы теперь тут застряли навсегда. Даже о противоядии неизвестно, и вряд ли мы сможем его сварить, — безысходностью от девчонки повеяло за километр, а этот поток негативных эмоций невольно передался и самому Реддлу, впрочем, мысли конкретно о печальности их положения он не стал задерживать в голове. Не пристало ему опускать руки, никогда, и уж точно не сейчас, когда они прошли такой путь. — Хорошо, что ты не дала другому Тому выпить сок, — слизеринец посмотрел на стоящий на поверхности парты стакан, наполненный апельсиновым соком, который также смешан с ядом. — Почему? — Дмитриенко тоже взглянула на напиток, затем, осознавая, о чём ей хочет сказать Том, продолжила. — Ах, так ты думаешь… — Вполне может быть, что если наши с тобой копии не примут этот яд, то это отразится и на нас, — парень приблизился к Дмитриенко пройдя всего несколько шагов. — Напряги свои мозги и вспомни, что ты пила тогда? Чай, кофе, сок? Абсолютно всё вспоминай, — тон его голоса приобрел грубоватые нотки, отнюдь, Лилия не стала реагировать на это, а действительно начала думать. — Для меня это было почти… три-четыре месяца назад, я не смогу так сразу, — запаниковала девушка, взмахнув руками в воздухе после произнесённого, и встрепенувшись, встала со стула. — Это глупо, я не помню. Отчего-то каждый раз, когда Лилия теряла надежду, Реддл умудрялся вновь вернуть её гриффиндорке, что, несомненно, радовало её в глубине души. Том обладал удивительной способностью возвращать былые амбиции, заставлял взращивать их внутри себя, и стремление к успеху увеличивалось в размерах. По-другому ученик факультета Слизерин не умеет, отчаиваться и пускать слёзы — вовсе не про него, а Дмитриенко хорошо видела эту его черту характера — уверенность в собственных силах и действиях. Если бы сам Том знал, какое сильное влияние его уверенность оказывает на Лилию, он бы пользовался этим постоянно. Пожалуй, даже ненамеренная передача убеждённости и решительности действует на гриффиндорку совершенно положительно. И, признай девушка, что она легко может стать пленницей энергетической клетки Реддла, она, само собой, выразила бы немую благодарность. — А знаешь, нет, помню, — Лилия не стала вдыхать много кислорода, чтобы не впускать в лёгкие пыль, но парень услышал её вздох, будучи стоя вполоборота. — В тот день я слишком сильно нервничала, по-моему, такое впервые случилось за последнее время. Я не смогла ни поесть, ни выпить ничего толком. Только воду из графина, который принесла в спальню соседка моя. Если не ошибаюсь, это после второй пары было. — А кто твоя соседка? — последовал вопрос от Тома, не заставивший долго думать. — Алисса, такая шатенка стройная, если помнишь. — Конечно, эта та, у которой уровень интеллекта даже ниже, чем у тебя? — Реддл склонил голову влево, а его губы растянулись в еле заметной издевательской улыбке. — Не надо делать мне комплименты, унижая при этом другую девушку, — Лилия вновь сложила руки на груди, окидывая возмутительным взором мальчишку. — Она не глупая. — Она — нет, ты — да. А я никогда не сделал бы тебе комплимент. — Чёрт! — Дмитриенко подняла резко руки вверх, прикрывая ладонями уши и сильно зажимая их. Отвернувшись к входной двери, девушка стала вертеть головой. — Это провокация, всего лишь жалкая провокация от самоуверенного слизеринского невежи! — громкий шёпот сошел с ее уст. Пока девушка старалась изо всех сил противостоять своему дикому желанию ответить на неприятную провокацию спутника по несчастью, Реддл заметил, как дверь в бывший кабинет профессора Вилкост открылась и внутрь вихрем вбежал неизвестный студент. Его фигуру среди учеников Том воочию никогда не видел, хотя, ему казалось, что многих, почти всех, он знает так или иначе. Парень не успел увидеть, забежав в помещение, студентов из двух разных факультетов, только сразу обернулся к скрипящей двери, закрыл её и принялся удерживать ручку двумя руками. Том приметил изменение атмосферы вокруг них: она будто стала более накалённой и напряжённой, что довольно сильно насторожило его вмиг. Дмитриенко раскрыла глаза и тут же опустила руки. Она тоже заметила изменения, к тому же, молодой человек, который словно прятался от кого-то в подсобке, совсем не замечал, как в его спину впиваются взгляды тех, от кого он, по-видимому, скрывался. Лилии не нужно и лицо видеть, достаточно по затылку понять, кто стоит перед ними. Ну конечно! Девушка корпусом повернулась к слизеринцу и вытянула руку с указательным пальцем, который показывал на безымянного шпиона. — Это он тебе подлил яд, — лишь это успела она проговорить Тому, перед тем, как мерзопакостный нерадивец испуганно обратил внимание на громкий возглас позади себя. Неизвестный что-то грубое промолвил одними губами, дрогнув на месте, однако, Том, не заставив себя ждать, достал из кармана мантии волшебную палочку и направил её на фигуру парня. Заклинание, которое он выпустил из неё, пролетело над головой и не попало в лжеслизеринца, так как тот моментально увернулся от него. Лилия всего-навсего увидела перед собой яркую вспышку, сильно зажмурившись впоследствии, и из-за этого, пользуясь той самой секундой, что являлась форой, парень вылетел пулей из кабинета. Дмитриенко распахнула ресницы, оглядываясь на Реддла, улавливая нотки злости в его глазах. Не теряя времени, девушка оттолкнула захлопнувшуюся дверь и выскользнула из помещения следом за убежавшим от них. Но, когда Лилия носом к носу столкнулась с каким-то изумлённым юношей, она застопорилась на месте, разглядывая вокруг себя толпы учеников, которые слоняются по коридору из-за отсутствия занятий в данное время. Взволнованно оглядываясь по сторонам, гриффиндорка отчаянно пыталась искать среди других людей знакомую харю, — по-доброму сказать, наверное, не сможет. Девушка сталкивалась со спешащими студентами, принимая на себя недовольные высказывания, она мешалась, стоя на одном месте, меж тем, не могла ничего поделать. Сердце сильно застучало в грудной клетке, оповещая её о посетившей тревоге и возбуждённости, которые мешали сосредоточиться на поиске. Но к счастью, знакомая макушка показалась-таки из толпы, и этот парень не мог также ускориться из-за толкучки. Он сердито вздыхал, дрогнув раз плечами, затем повернул голову в сторону, впиваясь взором в лицо Лилии, которая, в свою очередь, заметила его и стала просачиваться сквозь, чтобы догнать. Скрипя зубами от злости, девушка сполна прочувствовала весь спектр собственных эмоций, нахлынувших все разом на неё, и пообещала самой себе добиться правды от нерадивца, что пытается так нагло скрыться от тех, кому доставил множество проблем. Пусть не сомневается, справедливость не обойдет стороной их ситуацию, и он получит то, что заслужил. Дмитриенко выбежала в другое крыло, наконец освобождаясь от толпы учеников. Впуская кислород в лёгкие, она печально осознала, что опять потеряла его из виду. Снова. По собственным предположениям можно сделать неутешительный вывод: после того, как его рассекретили, парень, скорее всего, попытается скрыться за пределами Хогвартса. Девушка хлопнула ладонями по бокам, будто наказывая себя за потерянную возможность, и вернулась в коридор, где остался Реддл. Студенты, судя по пустому пространству вокруг, разошлись по учебным аудиториям, а у двери, из которой она выбежала, стоял во всей своей красе Том, видимо, дожидался полного отчёта провала Дмитриенко. — Я его не поймала, — несколько вдохов носом. — Но у меня вопрос: почему это делала одна я, а ты остался на месте? — Не смотри на меня так, — Реддл принял на себя укоризненный взгляд спутницы по несчастью и продолжил. — Он никуда не уйдёт. — А с чего такая уверенность? Или ты знаешь, где это чучело будет скрываться? — Тот графин, — мальчишка сунул руки в карманы брюк, задумчиво отводя глаза в сторону. — Который принесла твоя соседка, возможно, вода в нём была отравлена. — Думаешь, Алисса тоже замешана в этом? — Вряд ли, — он отрицательно покрутил головой, затем вернул взгляд на Лилию. — Этот парень — не с нашего факультета, точнее, совсем не студент даже. Могли послать сюда, чтобы избавиться от меня, но… Я не понимаю, зачем тебя отравлять и твоего женишка непутёвого… — Не понимаю, — удивлённо подняв брови, Лилия сложила спереди руки в замок. — А что ты сделал такого, что тебя хотят убить? Дмитриенко спросила это почти тихо, не дрогнул и голос её, однако, такое заявление Тома её напрягало. Совершенно верно, что назрел главный вопрос, и помимо выхода из временной петли, сейчас интересует кое-что другое: кому и зачем понадобилось посылать одного человека, чтобы убить трёх волшебников? И почему Реддл отреагировал так, словно ждал подобной подлянки всю свою жизнь, так сказать, расплаты за содеянное…? Расплаты за какое содеянное — вопрос, который стоит поставить в очередь к тысячам другим таким же, что остаются без ответа вот уже долгое время. — Задай себе тот же вопрос, — безучастно проговорил Том, не показывая и тени настоящих эмоций. Лилия отошла от стены, на которую облокачивалась стеной, вставая впереди слизеринца. — Не моё дело, наверное, но… Совершенно верно, что ей хотелось выяснить у него причины такой скрытности. Как говорится: любопытной Варваре на базаре нос оторвали — это точно про Дмитриенко, но пока что ей его не оторвали, поэтому первым обязан стать Том. К сожалению, её расспросу не суждено было случиться, потому что, переведя она, совершенно случайно, взгляд на происходящее за спиной Реддла, растерянность заставила её замолкнуть разом, без права продолжить предложение дальше. Прямо за настоящим Томом, всего-навсего в метре от них, стоял именно тот, от кого уже скрывалась парочка студентов, с кем встреча может оказаться более чем проблемной. Взор Лилии встретился со взором Реддла, вовсе не того, с которым «любезничала» девушка, а другого, второго, кой абсолютно не знал о присутствии в замке своей точной копии. Мысли подобно ветру сдуло, оставляя Дмитриенко отрешенно стоять на одном месте, не имея возможности сдвинуться с точки. Том, заметив, как глаза Лилии расширились, а зрачки определённо упёрлись в чужую фигуру за его спиной, моментально ощутил знакомую до искр в глазах энергетику. Впервые, за столь длительное время, он, в звенящей тишине коридорных стен, услышал стук собственного сердца, которое забилось подобно мотору в маггловском автомобиле. В какой-то момент что-то насильно вынудило Реддла обернуться, будто его дёрнули за плечо, однако, этого никто не делал, и парень сам развернулся, созерцая перед собой лицо точь-в-точь похожее на его. Дмитриенко готова дать голову на отсечение, но клянётся — выражение лица у обоих Реддлов приобрели идентичное выражение. Целиком и полностью они скопировали не только его, но и позы, потому со стороны, если посмотреть даже невооружённым глазом, можно подумать, что это не люди, а восковые фигуры в музее, которые имеют одинаковый вид. Испугала Лилию не только встреча, но и их взгляды, они как будто направлены сквозь, и ощущение того, что с их столкновением время остановилось — захлестнуло девушку с головой. Вот сейчас, когда произошло то, чего избегали студенты всеми силами, Дмитриенко бесспорно испугалась до подкосившихся ног. Она не знала, что может случиться, продолжай они так стоять перед друг другом, и обязательно произойдёт, если гриффиндорка не придумает, как действовать дальше. Не желая знать последствий этой встречи, Лилия, собираясь с мыслями, приблизилась за пару шагов к Тому и со всей силы, что у неё имелась, резко затолкнула слизеринца в бывший кабинет профессора Вилкост, захлопывая дверь. Сама же она осталась стоять в коридоре, судорожно вдыхая воздух от бьющей по голове паники, и спиной приложилась к двери, чтобы никого черт не дернул войти внутрь. Всего в двух шагах, с не изменившимся выражением лица, копия Тома поглядывала на нее, вызывая у девушки нервный смех, что незамедлительно вырвался из груди уже в следующую секунду. Минута длилась слишком долго и за это время Лилии показалось, немного вовсе, что ее будто проклинают невербально, с помощью одного лишь пронзительного взгляда. Страх за произошедшее постепенно улетучивался, пусть всё ещё он отдавал в виски лёгким пульсированием, но постепенно стал сменяться лёгким волнением. Озадачил её один момент, связанный с тем, что выпавший на время из колеи Реддл, относительно долго приходил в себя, после увиденного: всё стоял на месте, не делая движений. Окликнул Тома издалека, невесть откуда взявшийся, Лестрейндж. И будто по щелчку пальцев, слизеринец пришёл в себя, задвигался, обернулся на голос и задвигал бровями, оставив неподвижными другие части лица. Вместе с этим выдохнула облегчённо и Дмитриенко. Ученики неприветливого факультета разговорились, словно ничего не происходило для одного из них, и внимание их совершенно не распространялось на девчонку, что ещё стояла недалеко, опиравшись на дверь. Судя по обычному виду Тома, который опамятовался благодаря своему товарищу, тот явно не помнил случившегося инцидента, а говорил об этом его нейтральный тон и внезапно вернувшееся спокойное состояние. Лилии не нужно было лишнего внимания, поэтому, пока её не заметили, она решила вернуться в подсобку уже к настоящему Тому Реддлу, с коим она переместилась во времени. Дневной свет во всем помещении осветил две студенческие фигуры. Взором зелёных глаз она прошлась по бывшему кабинету и заметила присевшего на край непригодной для использования парты, за которой она сидела недавно, Тома. Лилия оценила внешнее состояние парня, от него буквально веяло некой отрешённостью, и сам он, судя по всему, пребывал в прострации, не замечая происходящего вокруг. Что-то с огромной силой всего раз ёкнуло в груди Дмитриенко, когда девушка заметила, как у него свободно стекает вниз из носовой полости багровая струя. Кровотечения слизеринец совсем не замечал, приковав свой взгляд на непосредственную вещь где-то в углу комнаты. Лилия поднесла руку к губам, едва прикасаясь к ним бледными пальцами, и сократила между собой и Реддлом расстояние. — Ты… — другую ладонь гриффиндорка положила на плечо парня, со смятением и некоторой обеспокоенностью продолжила дальше. — В порядке? — Что? — тотчас он оживился, едва услышав тонкий голос студентки рядом с собой. Пару раз проморгал и откинул голову кверху, так резко и неожиданно, что Лилия непроизвольно убрала ладонь с плеча Тома. — Да… Я лишь задумался, — рука его потянулась к носу. Ну, конечно, задумался, только со стороны эта картина выглядела почти тревожно. — А почему у тебя…? — Всплеск внутренней энергии, видимо, который я подавил. Всё просто. Больше Реддл ей ничего не ответил. Лилия осталась стоять в стороне, наблюдая за тем, как он пытается убрать кровь с лица с помощью волшебной палочки, и не стала мешать ему никому не нужными разговорами и вопросами, пока сам Том не решит заговорить.