***
Бежать пришлось через центр деревни, все иные дороги были: либо объяты пламенем, либо завалены обломками разрушенных домов. Парням то и дело приходилось останавливаться и обдумывать свой дальнейший путь. Все же в приоритете было два пункта: во-первых, не попасться ящерке, во-вторых, как можно меньше контактировать с жителями, если бы таковые оставались. Но, большущая амфибия перед глазами, не особо-та и внушала уверенности в завтрашнем дне. Атай дернул попутчика за плечо и молча указал в ту сторону, где дома еще не захлестнуло пламенем, и первым кинулся туда. Правда, бушующая тварь, своим противным и неестественным ревом, будто давила на уши и виски, немного тормозя парней. — Я не думал, что она еще и этим пользуется! — громко произнес Трезубец, зажимая уши. Шумный треск плоховато пропускал звуки вокруг, поэтому, на данный момент, приходилось общаться пока на повышенных тонах. Парень поправил рюкзак и все же снова двинулся в сторону безопасного отхода, попутно уточняя: — Ты уверен? — Нет… — выдохнул розоволосый, — но, с подобной ситуацией, я уже сталкивался. Сюда! Атай махнул катаной в сторону и кинулся туда, где просматривался уцелевший, но уже загорающейся дом. Ящерица махнула хвостом, в этот момент, и розоволосого немного отбросило в сторону. Благо, положение тела, что он тащил на себе, удалось поменять так, чтобы тот не окочурился окончательно. В ответ на атаку зверюги, последовал удар. Муген воткнул в часть хвоста один из своих трезубцев, точнее попал в стыки между чешуей и для данной процедуры, катана подходила мало, а вот шило-образные клинки, еще на что-то да годились… Ящерица вздрогнула всей своей огромной тушей, зарычала и завизжала, будто вставая на дыбы и одним только рывком, отправила парня в полет. Муген ударился о ствол какого-то дерева, глухо вскрикнув, будто ему передавило легкие. Розоволосый отложил пока тело старика и бросился в сторону пострадавшего, будущего накама. В его сторону тоже последовал удар, но глаза мечника знакомо сверкнули и он тихо произнес: — Слева и снизу… — немного уклонился и прыгнул, оттолкнув тело напарника со всей силы в сторону. Дерево о которое ударился Муген снесло. А розоволосый, оказавшись на животе, в неудачном приземлении, подобрал кое-как конечности и почувствовал, что дым захлестывает все вокруг и дышать становится тяжелее, а уже испачканные в земле и грязи самодельные маски, тоже положению дел не особо помогают. Он тяжело поднялся, чуть откашлявшись и кинув взгляд в сторону ящерицы, что сменила направление, и теперь двигалась, кажется, в сторону леса. Атай сел на одно колено и отдышавшись, кашлянул и окликнул. — Муген… куда мы попадем, если будем пробираться через лес? — На заброшенный колодец… там уже нет воды и он, что-то вроде храма от всякой нечисти… — ответил тот и тоже, более-менее, придя в себя, изредка кидал в сторону своего попутчика взгляд, — но, вряд ли он работает. — Пока эта тварь будет тут ходить, туда-сюда, нам не выбраться… — кивнул розоволосый, все еще внутри надеясь, что кракозябра уйдет и оставит их в покое. Правда, чем больше они ждут, тем сильнее все деревянное и землю охватывает пламя, и тем дальше они от берега. И чем сильнее тянут время, тем быстрее жители уплывут, не оставив им и шанса на отступление. Мечник медленно поднялся, пошатнувшись и выдохнул, потверже перехватив свою катану. — Тогда и впрямь остается, только одно… — М? — Муген недоуменно посмотрел на него. — Покончить с этой ящеркой… — он протер пострадавшее плечо и посмотрел в сторону старика, и своего рюкзака, — давай так. Я отвлеку ее на себя, а ты найдешь безопасный выход, к отступлению. — С ума сошел?! — рявкнул на того Муген, — Один, ты?! Да она тебя, щепку, даже не заметит. У нее толстая броня, даже если будешь бить со всей дури, не сможешь ничего ей сделать. А вот она тебя всегда успеет поджарить! — Не впервой, — усмехнулся розоволосый и поправив недо-маску, бросился вперед, взломщик даже не успел ничего выкрикнуть, но лишь взвыл. И откуда у этого «яркого» столько безрассудства? Хотя… вроде как, можно же и последовать его плану, и просто оставить этого назойливого здесь, однако, Муген был уж так само-воспитан, что если человек по его разумению может быть полезен, то лучше бы ему жить подольше. К тому же, он, что-то нес про пиратскую команду, да? — Вот ведь заноза. Только посмей сдохнуть! — крикнул Атаю Трезубец и фыркнув, взвалил рюкзак на себя и помчался искать выход из этого пожарища. Он было заметил подходящий путь к отступлению, как вдруг, стоило добраться до ближайших домов, чтобы воспользоваться навесом крыш от урона приносимого тварью, как громадный хвост очень размашисто полоснул воздух, поднимая груды пыли, раздербанив почву и снеся ближайший домик. Оставшееся часть захлестнуло пламенем, а Муген увернулся от обломков, но сильная волна все же сбила его с ног. Парень выругался и кинул короткий взгляд за спину. Атай подхватил с земли приличного размера камень и швырнул в хвост, что, кажется, жил своей жизнью. Попасть удалось, тварь взревела. Мечник пока прицелился, чтобы суметь на нее забраться. Тем более, что… кажется, у ящерицы было лишь одно слабое место — глаза. Если они там, тоже не какие-то супер-твердые. Хотя, вроде не должны. Если есть слизистая, что не дает зрительным органам сохнуть, то придется ящерку ослепить. Розоволосый присмотрелся, немного повернул голову в сторону хвоста и встав в стойку, шикнул. — Правая лапа. И ведь правда, рептилия подняла переднюю, правую конечность и замахнулась на назойливое насекомое, чтобы раздавить того, как следует. Розоволосый успел увернуться, правда, чуть не рухнул на землю, воткнув меч рядом с собой и удержав равновесие. Жар вокруг немного туманил разум, но это было пустяком. Сейчас, главное — обезвредить ящерицу. Розоволосый окинул тварюгу внимательным взглядом, больше думая, как попасть ей на спину, а оттуда на шею и достичь ее головы, чтобы повредить глаз. Тем более, что Муген прав, только с помощью меча на нее забраться не получится. Так как шкура твердая, тем более, что парень свой меч все еще жалел. Ящерица вновь обернулась и взревела, раскрывая огромную пасть с двумя рядами зубов и раздвоенным языком. Атай подметил и то, что красная, каменная чешуя в отблесках пламени переливается немного иными оттенками: где-то чешуя была ярко-красной, где-то розоватой. Ему это ничего особого не давало, ведь в эти места он бил, ящерице было все равно. Возможно, если бы было другое оружие… Розоволосый тряхнул головой, уворачиваясь от хлесткого удара хвоста. Он сразу вспомнил, как и Гарп, и Богарт говорили ему, о важности оточенной техники. Ему чертовски необходимо возобновить свои тренировки. Срочно. Очередной перекат в сторону заставил его удариться плечом в горящий сарай и ввалиться во внутрь. Горький дым наполнил легкие, заставив розоволосого закашляться. Маска уже была бесполезна — вода испарилась. Но все же, он увидел внутри строения то, что заставило мозги заработать. Цепи. Если он сумеет хотя бы на немного задержать движения этого чудища, то разобраться с его глазами парню ничего не стоит. Но как? В любом случае, у Атая больше нет времени на размышления — он хватает большую железную цепь и тянет на себя, выбегая из сарая, который уже начинает тихо разрушаться. Цепь оказывается длиннее, чем парень предполагал, она застревает под обломками. Розоволосый понимает, что для чудища эти обломки — пустое, но даже такое может ненамного ее задержать. У него будет один шанс и Атай это прекрасно понимал. — Была не была… Он вложил меч в ножны, перекинул его за спину и убедился, что тот нигде не потеряется во время его прыжков. Затем взял свободный конец цепи, осмотрелся… не вовремя, пожалев о слишком чувствительном желудке… пусть и с хорошим метаболизмом. Запах гарева вовремя смешался с запахом тухлятины… За все то время, что он провозился с сараем и цепью, ящерица нашла то ли живого, то ли уже не очень местного жителя и с большим удовольствием отрывала и жевала от разорванного тела чью-то ногу. Понимая, что на месте этого человека мог быть он или Муген и, что вообще эти люди так-то убить его жестокой смертью пытались, он неожиданно успокоился и ринулся вперед. Чудище оказалось жадным, приближение розоволосого замелило сразу. Расценило только не совсем правильно. Мощный удар хвостом пришелся по земле рядом с Атаем, поднимая в воздух столб пыли. Гортанный рык предупреждал, что еще шаг к еде, и едой станет он. Впрочем, Атай умирать не собирался. Не в начале его пути. Использовав завесу в своих же интересах, он несколько раз обернулся вокруг задних лап и еле успел закрепить крюком, а после отскочил в сторону. Ящерица ринулась в его же сторону, но тут же свалилась. Дальше счет шел по секундам. Огромная морда повернулась к мешающему предмету. Атай выхватил меч из-за спины и сделал первый рывок. Ящерица заметила цепь. Розоволосый подпрыгнул и забрался на, пока еще беззащитное, тело. По каменной чешуе прошла дрожь, парню она не понравилась. Он постарался ускориться и вот уже был возле основания шеи, как по телу пошли искры. Затем Атай почувствовал жар сквозь подошву. «Дерьмо…», — подумал он, едва ли не соскальзывая с тела. Его обувь быстро плавилась. Он чувствовал, как огонь лизал его пятки, но остановиться сейчас и все пойдет насмарку. Ни жители, ни он с Мугеном, никто не сможет покинуть этот остров или приблизится к нему. Атай тряхнул головой, приводя мысли в порядок и запрыгнул на горящую голову. Ящерица чуть вскинулась и подняла морду, зарычав, но было поздно. Два быстрых и точных взмаха мечом ослепили чудовище. Розоволосый покатился в сторону, сбивая своим телом и камни, и хлипкие баррикады. Ящерица ревела, махая хвостом и головой, пока парень кое-как пытался подняться. Он посмотрел на свои ноги. Ожоги не слишком серьезные, пойти сможет, и не из такой жопы выбирался. Главное найти сейчас Мугена. Он с раздражением посмотрел на чудище. Нет, идти на нее сейчас не вариант, но будь проклят, если он не вернется за ее головой. — Поэтому-то мне и нужен лавовый камень… — рассудил мечник и шикнув, плюхнулся на зад, рядом с ослепленной мордой ящерицы. Благо хоть, не перед самой мордой. Она еще умеет плеваться огнем. Парень шумно и весьма болезненно выдохнул, подтянув к себе ноги и сложив их крест на крест, поднял пятками вверх и осмотрел степень травм. Снова выдох. — Ничего не может быть просто… твою ж… и на, что ты, Атай, подписался… — снова достав меч, розоволосый вытащил его из ножен и прижав к кускам сплавившейся кожи и ошметков обуви, стянул с себя маску, оставив ее на шее, а после неспешно стянул с шеи свою вязанную косичку, сложил ее несколько раз и горько хмыкнул, — всегда знал, что пригодится… Он сжал ее зубам и поднес точеную сторону лезвия, что было у самой рукоятки к ноге. Через мгновение послышался свист, а ближайшее здание рухнуло, заглушив своим падением посторонние звуки.***
Муген обернулся на местность, где вроде бы, должно было длиться не очень равное сражение. Нехороший хруст и раздающиеся, не слишком отличающиеся от предыдущих ревы и визги рептилии не давали до конца понять, цел ли еще розоволосый или нет. И закончилось ли сражение? Темноволосый тцыкнул и свалив старика у ближайшего безопасного дерева, решил подняться на высокий холм, чтобы хорошенько все осмотреть с высоты. Правда, гарантии, что он, что-нибудь да увидит, еще не было. Однако, парень сдаваться не хотел и забравшись, постарался с этого места хорошенько рассмотреть происходящее. Разве мог тот идиот, погибнуть в пламени? Нет же… не мог, так? Иначе, какая ему выгода, что-то нести про пиратскую команду и прочее? Огонь и дымище от рушащихся лачуг обзору весьма мешали. Муген немного прищурился, вдохнув горячего воздуха, что до него доходил и закашлялся. Они так увлеклись борьбой с ящерицей, что забыли про свои легкие вообще. Ничего не разглядев, он вернулся к рюкзаку и покопавшись в нем, достал таки флягу розоволосого и открыв, опрокинул в себя добрую часть жидкости. С коротким сомнением, взломщику все-таки показалось, что розоволосый явно не жилец, в таком-та пепелище. Однако… посмотрев на вещи, что достались ему, он тяжело вздохнул и махнув рукой, снова смочил, прошитую горелым запахом ткань и обтер шею, лицо и смочил волосы. Угрюмо вернувшись к старику, что все еще пребывал без сознания, Трезубец фыркнул и зашипел. — Хоть бы спасибо сказал, что из этого горящего ада тебя вытащили… а твои сожители еще и бросили тебя. Плохо, правда… — он снова взвалил тушку старика на себя, а после взялся за рюкзак, — что твоя барахолка сгорела, вместе с остальным добром. Но то, что один из нас все же помер, еще не значит, что я собираюсь здесь оставаться из-за чувства вины. Хотя… какое чувство вины? Почему я вообще, должен его испытывать? Муген пропыхтел это и немного согнувшись под общей тяжестью, медленно направился наверх, достигнув более высокой точки и сквозь дымку, рассветного, раннего тумана смог таки вдали уловить множество огоньков и хорошенько прислушавшись, он прикрыл глаза и вдохнул запах полной грудью. Запах лесного мха, хвои и земли смешался с едва ощутимым ароматом ночного бриза. Муген усмехнулся, хотя ухмылка больше походила на недовольный оскал и поправившись, присмотрелся повнимательней. Прислушался сильнее, различая едва отдаляющиеся голоса и более не медля, кинулся вниз по склону, уворачиваясь от возникающих на его пути деревьев, и цепляясь за них, когда совсем уносило не в ту сторону, из-за мховой местности и резкого разгона по спуску. Достиг берега, что был беднее, чем он помнил примерно минут, через сорок беготни и отдышавшись, поймал остатки знакомых лиц, пытающихся их скормить той ящерице и чувствуя, как по телу пробегается непростительная ярость, обида и несправедливость, стоило ему остановиться. Сорвав маску, а так же заставив обернуться остаткам людей на него, Муген рявкнул. — ЭЙ, ВЫ! Некоторые из оставшихся жителей, аж подскочили на месте и чуть не перевернули свои лодки, обернувшись и шокировано уставившись, на потрепанного, искалеченного и грязного чужака, прибывшего в их деревню, и поспешили скорее ретироваться в воду, вместе с лодками и припасами. А кто-то из особо-смелых, наоборот вернулся на берег, уставившись на Мугена, как на вселенское зло. — Думали, я сдохну, повстречавшись с вашей ящерицей?! Вы, что за люди такие?! — взбунтовался Трезубец, достав свои клинки и крутанув их в руках, встал в атакующую стойку, — Отвратительная у вас традиция. Отвратительные вы люди. Да и деревня у вас, тоже отвратительная! Мужчины, что спустились с лодок и вернулись на берег, укоризненно взглянули на парня и собрали руки на груди. — Возможно, нам и не следует оправдываться… — начал какой-то верзила в кимоно, — но, что мы можем сделать, если «Существо», требует жертвы? — Какой еще жертвы?! Какое еще «Существо», необразованные вы, вандалы! — начал лишь сильнее закипать взломщик, готовый кинуться на суеверный народец и покромсать их на лоскуты здесь и сейчас, — Скармливать твари чужаков, только потому что, вы не знаете, что тварюга может быть доисторическим динозавром, каким-нибудь? Чьим-то экспериментом, или еще какой-нибудь хренью! Фруктовиком? Жители стали недоуменно переглядываться между собой и перешептываться. — Из-за вас, все-таки погиб человек! — рявкнул яростно Муген, сделав несколько шагов вперед и скинув рюкзак, готов был кинуться в гущу, — И погиб бы, ваш же соотечественник! Он кивнул на старика. — И вам плевать? Безразличие на лицах только сильнее злило и пугало одновременно. Таких людей, со своими, бредовыми, фанатскими убеждениями Трезубец Муген не переносил от слова, вообще. Правда, за спинами говоривших с ним, послышался мерзенький и знакомый голосок. Самая крайняя посудина, отдаленно напоминающая шлюпку от джонки, с алыми парусами-веерами и даже вместительной каютой для припасов, кишила людьми, а среди них узнавался и тот, кого на днях парень избил. Жирдяй вышел вперед, к носу судна и усмехнулся. — Старик сам выбрал свою судьбу… жадность до добра не доводит… он не захотел бросать свою барахолку. А вы, пираты… — усмехнулся жирдяй, — какого отношения к себе вы ожидали? — Какая разница, пират или нет… но там погиб человек! — крикнул Муген, шагая тяжелой поступью в сторону той самой посудины и уже намечая ее, как то самое судно, что он использует для побега, даже если ему придется драться со всеми в одиночку. — А… так ты о том, розоволосом поджигателе… — протянул местный авторитет, — ну, так ему и надо… он и сам назвался пиратом. Махнул он рукой. Его шестерки только положительно закивали, мерзенько улыбаясь. — А ты был с ним заодно… — высказался, кто-то из толпы, раскинув руки — и ваша участь может считаться благословением богов… ведь, согласись, будь в мире меньше пиратов, было бы меньше проб… Договорить он так и не успел, так как вылетел от хорошенького такого удара прямо в воду. Со стороны послышался крик. Оставшиеся жители по-хватались за весла, в качестве оружия. А шестерки толстяка по указу их лидера, кинулись в сторону Мугена. Парень змеей уворачивался от их атак, выманивая всю шайку на сушу, чтобы в итоге забраться в лодку. Атаковав в ответ, Муген не спешил применять клинки в их предназначении, а все больше дрался, используя, по меньше мере, рукояти. Он усмехнулся, оценив всю эту ситуацию, так как остальные зеваки не шибко та спешили нападать. Наверняка, ждали, что эта шайка расправится с чужаком быстрее. Да не тут-то было. Когда рухнул последний, а толстяк схватился за ствол, Муген, выпрямившись и вытянувшись, неестественным шагом направился прямо в сторону предводителя, весьма жутко улыбаясь, потемнев лицом и всем своим существом источая какую-то дьявольскую ауру. — Что ты там сказал про пиратов? — приблизившись совсем близко, парень выставил острия клинков вперед и ссутулился, глядя на жирдяя исподлобья, — Меньше? Да вы ничто, после той твари, с которой мне по настоящему предстояло сражаться… Поэтому, пока прошу по хорошему… Он склонился к побледневшему, посиневшему и позеленевшему, одновременно, местному авторитету и прорычал. — Отдать мне… как пирату, во-он то, судно… если не хотите, чтобы я, как вернувшийся из ада, покрамсал вас в фарш… Он стрельнул взглядом в рядом-стоящих жителей, тем самым заставив их поронять весла, а когда вернул взгляд на толстяка, тот так же выронил свою игрушку и нервно крякнув, свалился на землю в обмороке. Муген выпрямился и вернулся к рюкзаку, а после взвалив его на плечо, обошел жителей, уже не обращая внимание, ни на одного из них и, дойдя до шлюпки, закинул пожитки, вернулся к мужику, что еще не выпустил из рук весло и выдернул его, заставив последнего шарахнуться в сторону и плюхнуться в воду. — Благодарю… — жутковато ухмыльнулся Муген и забрался на конфискованное судно. После про наблюденного, он еще раз окинул взглядом берег, будто до самого конца кого-то ждал, но затем… выдохнул, прикрыв глаза и уперевшись веслом в ощутимое дно, оттолкнулся и мазнув плоской деревяшкой по воде, помог судну отчалить, молча гладя на долгий ступор от жителей, что не особо-та кидались его преследовать…***
Уже на приличном расстоянии от берега, Муген пустив лодку своим ходом и подняв паруса, подошел к рюкзаку и стал рыться в нем на предмет компаса. Все-таки ему следовало бы знать, куда отправиться далее, при этом он не переставал нервно улыбаться, думая о карме. Ведь у жителей были все шансы, только после того, как он отчалил схватить выпавший из рук того пухляка пистоль и выстрелить ему в спину. Почему они так не сделали? Вопрос остался без ответа… Спустя минут десять его рассуждений, по небольшой палубе валялось столько вещей и, казалось бы, не нужного хлама. Однако того, что Трезубец искал, так и не обнаружилось. Засунув свои клинки в пояс, он заворчал и почесал в затылке. — Вот ведь… столько барахла и все бесполезно. Даже у этого розоволосого нет того, что пригодилось бы в открытом море… Ха… Парень усмехнулся, заметив полу-пустую бутылку с каким-то пойлом и подняв ее, сел на полу, посмотрев на небо и, откупорив крышку, сделал глоток. — И как, спрашивается, он собирался стать пиратом без необходимых атрибутов? Хотя… что он там нес про накама? Увидев, как над ним пролетает альбарос, Муген прищурился и выдохнул. — Не в этой жизни, брат… пусть ты и достойно умер… — Кто умер? — послышалось за спиной Мугена, от чего тот, решивший сделать очередной глоток, вздрогнул так, что аж подавился и вскинув руки, отправил заветную бутылочку прямиком за борт. Небольшой фонтанчик изумления, вырвавшийся из взломщика, спас его от удушья. Вскочив на ноги, темноволосый тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и чуть не выстрелил глазами из орбит, увидев, с каким разочарованием целый и невредимый, разве что, потрепанный и имеющий парочку приличных ожогов, розоволосый провожает канувшую в мир Нептуна бутылочку с приятным алкогольным напитком, оперевшись плечом о косяк небольшой кладовой каюты. — Я уже чьи-то похороны пропустил? — недоуменно и растерянно почесал в затылке Атай. — Кх-ка! — вскрикнул Муген, чуть не рухнув на пол, но удержал равновесие и ткнул в парня пальцем, — Ты как здесь оказался, причем раньше меня?! — М? — розоволосый заморгал и широко улыбнулся, — А… это? Оказывается, в барахолке был подпольный проход, в котором, я вообще понадеялся спрятаться, пока дожидался тебя… но вдруг увидел свет в конце тоннеля и… пошел на него, а в итоге, вышел, когда люди только оттаскивали свои пожитки и… забрался в этой судно. Оно мне больше всех понравилось, особенно паруса… Он указал на веерообразные ткани. — Это, что за «метафора» с тоннелем была?! — откинулся назад в истерике темноволосый и подскочив к Атаю, схватил того за грудки, — Я же реально думал, что ты помер! Задохнулся или сгорел! — Правда? — заломил бровь тот, — Как мило с твоей стороны. — Не реагируй так! Розоволосый на это лишь безобидно рассмеялся, а после того, как Муген отцепился от него, он похрамывая, вышел к рюкзакам и опустился на корточки перед своим, начиная в нем рыться. Муген только сейчас обратил внимание, что Атай, пусть неумело и абы-как и из аба-чего, сделал себе перевязки, на ногах, так как, кажется, от прыжков по огнедышащей рептилии, он пострадал не меньше. — А, что с ящерицей? — уточнил Муген, собрав руки на груди и откинувшись копчиком о край палубы. — Что? Лежит дожаривается на собственном огне… — ответил безучастно розоволосый, достав таки книжечку, напоминающую не совсем новый ежедневник и открыв его, взял из него клочок бумаги сложенный в несколько раз и… положив рядом с собой, забрался в рюкзак снова. Муген, проследив за его действиями, только разочарованно тцыкнул и уточнил. — Ты это серьезно? — Что? — Про пиратскую команду? Атай замер и помедлив, повернул голову к парню, сжав в руках интернал-пос. — Да. — ответил твердо он. — И я обязательное звено, в этой команде? — заломил бровь Трезубец. — Да… пожалуй, нет. Не очень. — вернулся снова, к своему делу розоволосый. — Ха-а?! — Что? Ты чем-то недоволен? — уточнил он, развернув клочок, что оказался в итоге, когда-то подаренной ему картой Гранд Лайна. Муген, заметив это, и обратив так же свое внимание на интернал-пос, подозрительно прищурился и сделал несколько шагов в сторону еще не определившегося накама. — С чего вдруг, ты так резко отказался? — Я слышал все, что ты наговорил тем, с кем дрался. — протянул слегка укоризненно розоволосый, с чем-то сверяясь на карте, — Кажется, ты хотел бросить меня, даже не уверенный в том, что я мертв… так? Муген резко покраснел и отвернулся, начиная запинаться. — Ч-чт… что? Нет… нет! Конечно, нет! Я был убежден, что ты погиб, так как не увидел ни тебя живого, ни твоего тела рядом с ящерицей! — Во-от как… ну, в любом случае, ты же все равно не захочешь быть в моем подчинении, да? Так какой смысл нам и дальше вместе плыть? — У тебя в подчинении? — скривился немного Муген, — С чего вдруг? — Ну… большую часть работы с той ящерицей выполнил я, согласись? — Но я ведь вытащил нас из клеток! — С моей подачи… — ехидно улыбнулся Атай, — к тому же, у меня есть определенные способности, что только мне могут быть присущи, как капитану. — Да неужели? — ехидно и слегка злобно усмехнулся Муген, дернув глазом, — Это же, какие? — Пока не скажу. — протянул розоволосый, — Но, мы же уже выяснили, что ты не хочешь быть в моей команде, так? — Возможно. — фыркнул тот, отвернувшись, — Я не определился. К тому же, не хочется мне добираться до следующего острова вплавь, а карта и интернал-пос, все же у тебя… — Это тоже атрибуты, играющую в мою пользу, как капитана. — ухмыльнулся розоволосый, отлистывая несколько страниц, старого дневника и с чем-то сверяясь. Муген тихо фыркнул и долго наблюдая за парнем, оттащил свой рюкзак к себе и сев рядом с ним, сложил руки на груди и спросил. — И для чего же ты отправился в море? Атай перевел на него взгляд. — Не думаю, что должен отвечать на этот вопрос, если ты не хочешь быть в моей команде. — Ты… — взбрыкнул тот. — … . — розоволосый хмыкнул и сев нормально, откинулся на противоположную стенку борта спиной, держа в руках два ежедневника, — а ты? Муген хмуро посмотрел на него и выдохнул. — Хочу отыскать человека, который 800 лет назад создал ключ, способный открыть любую дверь… Атай вскинул голову, внимательно посмотрев на взломщика и с любопытством прищурился. — Для чего? — спросил розоволосый. Муген отвел взгляд в сторону, практически мечтательно глядя на далекое небо и водную гладь, и протянул. — Чтобы стать свободным. Атай слабо улыбнулся, словив чувство дежавю и посмотрев на дневники в своих руках, положил их рядом с собой и потянулся. — Ты хотел знать, для чего я отправился в море? Муген вернул на него взгляд. — У меня на то три причины. — розоволосый поднял руку подняв три пальца и поочередно стал сгибать каждый, как заговорил, — Я хочу найти три вещи… что указаны в одном старинном дневнике… Три сокровища… За одно из них, ничего сказать не могу, но думаю, найдя его, я смогу отыскать ответы на некоторые мои вопросы. — И что же это за сокровища? — полюбопытствовал весьма заинтересовано Муген, собрав руки на груди. — Первое. — Атай согнул безымянный палец, — Лавовый камень, который якобы способен отогнать лаву, удерживать и оберегать своего хранителя от него или иного источника огня. Второе. Он загнул средний палец. — Третий Закон о Попадании. — О чем? — не понял Муген, наклонив голову в бок. — Не важно, — отмахнулся розоволосый, — тебе это все равно ничего не даст… — … . — Муген пожал плечами и прикрыв глаза, спросил, — А, что с третьим? — Третье? — иронично протянул розоволосый и посмотрел сперва на карту, которую удерживал на полу интернал-пос, а после черные глаза прошлись взглядом по сложенным друг на друге дневникам и закончил, загнув указательный палец, — Третий… проклятый меч… по указаниям одного, ушедшего пирата… способный забирать… человеческие души… Что делать с этим знанием, решать тебе. Розоволосый опустил руку, локтем на согнутое колено и закинул голову назад, прикрыв глаза. — Если это знание поможет тебе определиться с тем, оставаться в моей команде или нет… На этом, их диалог себя исчерпал. Небольшое судно покачивалось на темно-оранжевых волнах морской глади, в чьей воде отражалось уходящее солнце и, открывающее новое масштабное приключение, когда-то мальчишки из Саут-Блю, что прибыл пять лет назад в Ист-Блю, по наказу вице-адмирала морского дозора, чтобы стать старшим братом одному пирату, что вскоре весьма скоротечно прославится в морях и присматривать за ним. А после, к этому всему добавились новые приключения, новые лица, новые узы, новые радости, горести и разочарования. Боль, слезы и обида. Месть, гнев и смирение. Пять лет назад, 16-ти-летний молодой человек с розовыми волосами, обладающий волей наблюдения и с катаной за спиной, отправился в опасное приключение, чтобы образовать Пиратскую Команду и найти три сокровища, что помогут ему отыскать решения на его не отвеченные вопросы и, возможно, не ушедшие до сих пор… душевные треволнения. — Атай. — А? — Муген перевел взгляд на розоволосого, практически собираясь засыпать, но приоткрыл глаз, когда услышал голос незадачливого компаньона по несчастью. — Это мое имя… — выдохнул розоволосый мечник и забрал руки за голову не открывая глаз, — и да… мне 16… — Сколько?! — с неверием воскликнул Муген.