time for miracles

      С наступлением зимы и без того стылые ночи в Солнечных Башнях становятся ещё холоднее, обнимают горные хребты и дюны вуалью туманов. У Антандры с тех пор, как она покинула храм Выжженных просторов изгнанной и вступила в личную свиту Вождя Громил как нечто среднее между солдатом и любовницей, внутри живёт этот беспощадный холод, от него смерзаются в комок внутренности, на сердце леденеет тонкая инеевая корка. Но Брутус, взявший её к себе вопреки очерняющему клейму и несмотря на всю свою внешнюю жестокую отрешённость, заботится о ней, позволяет делить ложе, греет своим теплом. А когда тепла снаружи становится мало, он добывает где-то жгучую сладковатую пряность, зовущуюся имбирём, которую так любят люди, и слуги нарезают замысловато скрюченный корень тонкими пластинками или варят из него эль, то Антандра чувствует себя снова живой, сильной, нужной, и жар внутри держится долго-долго. Ещё зимой Брутус рассказывает ей пространные байки о человеческом празднике — Рождестве, празднике богов, магии и множества специй, в который Громилы предпочитают грабить обозы почти бескровно и поднимать полные кружки пойла за Дару, давшую им пристанище. В этом году Рождество наступает тоже, ночь расчерчивает небо особенно яркими звёздами, имбирный эль греет пустоту под рёбрами, как греют чужие руки плечи, и Антандра засыпает на груди Брутуса с ощущением полного умиротворения.