Один двор

      В квартиру они ворвались, как на пожар. Лосяш буквально впихнул Аларда внутрь и с грохотом закрыл дверь, прижал его к стене и нежно, но твердо взял за горло.       — Ты охренел?!       — Да что?!       — Это! — Мужчина залез ему за пояс и вытащил ножи, которые они прихватили с мелким засранцем.       — Ах, это…       Лосяш зарычал, встряхнул парня и толкнул в стену, сам же быстро проходя внутрь.       Немного напуганный, но не сломленный, Пин в недоумении потер шею и пошел следом за любовником. Тот тихий-тихий, а может, уже и вещи его собирает.       Но обнаружился Лосяш не в спальне, а почему-то на кухне. Дергал на себя ящики кухонного стола. Пина стали терзать смутные сомненья.       — Эй, что ты делаешь?..       Лосяш и ухом не повел, дорвавшись до искомого, — вытащил еще несколько ножей, из той же серии, что были у Пина до этого.       — М? — Лосяш, роющийся в ящике со столовыми приборами, степенно обернулся и смерил Пина взбешенным взглядом. — Ты что-то хотел, Алард?       Немец заметно стушевался и даже уткнулся взглядом в пол, только сжатый кулак у кармана джинс показывал его нервозность.       — Зачем ты ножи вытаскиваешь?       — А, ты про это, — Лосяш оперся о стол и, прокрутив легким движением в пальцах плоский метательный нож, жестко усмехнулся: — чтобы соблазна не было.       Пин коротко застонал, потирая ладонью лицо, переступил с ноги на ногу.       — И ты решил оставить меня вообще без ножей? Ну что такого? Всего лишь хотел показать мелкому говнюку пару приемчиков…       Лосяш нахмурился и с грохотом задвинул ящик, опустил нож в карман и тяжело ступил к парню, хватая того за руку.       — Твои такие приемчики ему точно не нужны, заруби себе на носу, понял? — прошипел мужчина Пину в лицо и встряхнул так, что у того клацнули зубы.       Но парень незамедлительно оскалился в ответ и прижался к Лосяшу, напирая и не обращая внимания на боль в руке.       — И что теперь? Им будут дерьмо месить, а ты потом его в лобик целовать будешь, может, еще даже теплого?       Лосяш сильным движением толкнул Пина к стулу, вынуждая сесть. Сам же он отвернулся, напряженно всматриваясь куда-то в окно, явно о чем-то задумавшись.       — С чего ты вообще взял, что подобное может ему понадобиться? Не исключено, что у мальчика какие-то трения со сверстниками, но не мне тебе рассказывать, что бывает с теми, — мужчина не глядя выложил нож на стол, — кто слишком увлекается. Забери, пожалуйста, иначе увезу.       Пин понятливо подорвался со стула и схватил нож со стола, торопливо пряча за пояс.       — Потому что… — тихо начал Алард, не решаясь подойти к мужчине со спины, — те, кто не проявляют достаточного внимания, потом сами же себя начинают за это корить. И не мне тебе об этом рассказывать…       На короткий миг плечи мужчины закаменели, и Алард, не давая себе задуматься, продолжил:       — И он обратился ко мне, заметь! Не к родителям, не к тебе, не к Карлу! А ко мне! А про парней я вообще не заикаюсь, наши принцесски ему не помощники.       — Что у Саши вообще стряслось?       Пин красноречиво показал закрытый на молнию рот. Лосяш нахмурился, помолчал, сверля пытливым взглядом отчаянно насвистывающего парня, и выдохнул расстроенно:       — Ладно, не важно.       — Не плачь, он сам тебе расскажет.       — Я не плачу.       — Да-да.       — Заткнись.       — А может и не скажет…       — Я понял.       — Все-таки я больше подхожу на роль наставника мелких говнюков…       — Алард…       — …чем какие-то замшелые профессора…       — …обалдел?..       — …которым скоро соро…       — Ты слишком много разговариваешь, — раздраженно перебил Лосяш парня, залепив ему рот ладонью.       Телефон в кармане разродился короткой трелью. Лосяш выудил телефон и проверил сообщения, его брови взметнулись под челку, да там и остались.       Пин задергался на месте, пытаясь вчитаться в текст, но мужчина сжал ладонь и запрокинул чужую голову, спасая переписку от любопытного немца.       — Не вертись, готовность две минуты.       Алард вопросительно мяукнул сквозь чужие пальцы и попробовал посмотреть на своего Дома. Не то чтобы он имел что-то против, но дома Валерий предпочитал ванильные отношения и сессии проводил только в клубе. Да у них же даже игрушек не было в квартире. Хотя в умелых руках… Пин усилием подавил дрожь по телу и попробовал расслабиться, опуская напряженные плечи, и хотя бы внешне изобразить покорность.       Лосяш оценивающе посмотрел на своего партнера, оторвавшись от телефона, и медленно убрал руку с его рта. Отступил на шаг, прищурился и потянул за узел галстука, ослабляя его. Пин не сдержался, мазнул по нему взглядом и коротко лизнул пересохшие от ожидания губы. Лосяш закатил глаза: он и не ждал от парня моментальной готовности.       Не глядя присев на краешек стола, мужчина снял через голову галстук и размотал его в длинную ленту, степенно оборачивая ее вокруг запястья. Парень напротив него прикрыл глаза и длинно выдохнул. Лосяш знал, что, несмотря на дерьмовый и взрывной характер, Пин всегда старался ему угодить, особенно во время сессий, доказывая, что он подходит, что он нужен.       Лосяшу давно не надо было ничего доказывать, с первого взгляда в клубе, но немного усердия еще никому не вредило.       Пин вдыхал и выдыхал, ему было сложно настроиться без соответствующей атмосферы, и Лосяш не помогал, только пожирал его безэмоциональным взглядом. Мужчина опирался на стол чуть сгорбившись, сильные, с большими ладонями руки без пауз наматывали галстук. Так он муштровал студентов — Пин видел, как-то забегал на пары, отдать распечатки, забытые дома. Бедная молодежь сидела под его взглядом, как суслики на стреме, и даже не шепталась, когда он негромким голосом, так же наклонившись к аудитории, рассказывал тему, а в руках вращал деревянную указку.       Студентов указка наверняка пугала, но на Пина произвела неизгладимое впечатление, да такое, что не успел он выйти из здания университета, как отправил Лосяшу смс-кой просьбу умыкнуть деревяшку на пару дней поиграться.       Голосовая — печатать Лосяшу было некогда — отповедь не заставила себя ждать, естественно профессор не согласился и пригрозил выпороть его не указкой, а любым шнуром. Шнуром не хотелось, и тему технично закрыли.       Пин дернул уголком губ в улыбке, совсем рядом хмыкнул Лосяш, и парень чуть не подскочил.       — Отбой, вижу, ты не настроен, — с ленцой в голосе протянул подкравшийся совсем близко мужчина, заглядывая в округлившиеся от неожиданности глаза.       — Нет! Стой!..       — Тихо… — Лосяш приподнял пальцами подбородок парня и накрыл его губы своими. Влажно прихватил и звонко чмокнул, с усмешкой отстраняясь, наблюдая, как Пин, прикрыв глаза, тянется за ним, стремясь продлить ощущение.       Не найдя искомого, Алард открыл глаза и надулся. Валера улыбался, как последняя зараза, и явно что-то задумал.       Сложив руки на груди, парень с вызовом уставился на Лосяша. Тот покачал головой.       — Не так, руки за спину. — На приподнятую в недоумении бровь Лосяш только отмахнулся: — Исполнять. Ну?       Алард тихо заворчал и сложил руки за спиной, вставая удобнее, обхватил свои запястья и замер, стряхнув челку с глаз, сверля мужчину пытливым взглядом.       — Умница. — Лосяш довольно кивнул и зашел ему за спину, сматывая галстук со своего запястья и оборачивая им чужие. Пин извертелся на месте, ему срочно понадобилось заглянуть себе за спину, но, схлопотав увесистый и громкий шлепок по ягодице, смиренно замер.       — Будешь вертеться и дрыгаться, пропущу между ног и привяжу к чему не надо, я ясно выражаюсь? — строго посмотрев в черный затылок, Лосяш затянул не самые тугие из возможных узлы.       Пин скривился и, едва повернув голову, промямлил:       — Я себе член оторву…       — Я тебе сам его оторву, стой смирно.       Пин кротко вздохнул и застыл изваянием.       Лосяш поощряюще погладил его по связанным рукам и отошел на шаг, рассматривая свою работу. Лопатки топорщились под майкой, низко опущенная голова открывала взгляд на белую, чуть прикрытую волосами шею, пальцы не дергались, спокойно обнимая запястья. Смог-таки, ограниченное состояние помогло Пину настроиться, но ничего тематического Лосяшу проводить уже не хотелось. Хотелось горячего и согласного тела под руками.       Мужчина вплотную ступил к Аларду, пригладил лопатки и прижался грудью к его спине, за живот придвигая теснее, вжимая в себя. Пин выдохнул сквозь зубы и заерзал, выпуклость под чужими штанами, прижавшаяся к заднице, будоражила. Шею обожгло резким укусом, который тут же был зализан и зацелован, Пин замычал сквозь зубы, ерзая, дергая связанными руками, вжался в пах стоящего сзади Лосяша и криво ухмыльнулся от сорванного шипенья у уха.       — Наглый… нарываешься?       — А ты проверь.       Лосяш смолчал, только сильно прикусил плечо и проник руками под майку, оглаживая напрягшегося Пина. Мышцы застыли, грудь вздымалась от быстрого дыхания, и кожа уже была немного влажной. Пальцы мужчины ласково тронули соски и тут же безжалостно их выкрутили, заставляя встать и загореться колкой, но приятной болью.       — З-зараза… — на одном дыхании выдал Алард и откинул голову Лосяшу на плечо, облизывая губы.       Хотелось высвободить руки, вцепиться в мужчину позади себя, но нельзя… Руки хоть и были связаны, но весьма формально, больше для вида, но именно это останавливало парня, заставляло держаться и не трепыхаться. Если бы от него этого ждали, то наверняка бы спеленали как следует, а так… терпеть, терпеть…       — Нет, ты бесишь! — вспылил Алард, пытаясь выкрутиться и развернуться, когда Лосяш, явно издеваясь, терзал одной рукой соски и кружил поглаживаниями над самым поясом джинс, где все уже было готово к решительным действиям.       — Не дергайся! — рявкнул мужчина, жестко фиксируя бедра Аларда на месте и нагибая, заставляя выпятить зад, — на тебе, как на войне, ей-богу…       — Да ты даже еще не залез на меня, а уже хвалишься?! Не много чести?!       — Задолбал… — честно поделился мужчина и пинком под коленку толкнул Пина к столу, вынуждая упасть на него грудью.       Пин глухо ухнул, морщась, неловко вывернул шею, чтобы не сломать нос о столешницу, и гневно вытаращился на нависшего Лосяша. Тот только с мерзкой улыбкой пожал плечами, придерживая парня за пояс. Юркие пальцы проникли под живот и вцепились в пуговицу джинс, за ней терзая и молнию. В квартире повисла напряженная тишина, прерываемая только рваным дыханием на двоих и шорохом одежды. Лосяш, сцепив зубы, спешно избавлял Пина от штанов и белья, сдернул их с задницы, и Алард завертелся, мешая себя раздеть, крутил задом и тихо матерился: совсем неласково прошлась молния по изнывающему члену.       Лосяш еще одним шлепком приструнил «жеребца» и опустился на колени, выпростав ноги любовника из джинс и трусов, откинул их куда-то за спину и расплылся в ухмылке, обозревая открывшиеся виды. Виды напряглись и потекли смазкой с головки в прямо подставленную ладонь. Лосяш растер жидкость между пальцами, лизнул, пробуя на вкус. Пин, гадающий, чем там занят мужчина, нервно завозился и попробовал его пнуть, но его ногу перехватили. Лосяш сжал чужую щиколотку и поставил ногу на пол, не отпуская, сжал вторую и огладил подгибающиеся ноги от пяток до самых аппетитных ягодиц под растерянное бурчание со стола. Руки сжали приятные на ощупь упругие полушария и развели, открывая сжимающийся анус.       — Что, вот так сразу? — задиристо квакнул Пин и еще раз попытался наградить мужчину пинком и не преуспел, наоборот, движение перехватили, и ноги развели пинком на ширину плеч, забирая последние крохи устойчивости и достоинства.       — Нет, в кино тебя сейчас свожу и шампанским угощу, — занятый собственной ширинкой, отмахнулся Лосяш и с легким стоном наслаждения стянул на бедра джинсы, — хватит нудеть, займись делом.       — Каким это делом со связанными руками я могу за… ах…       — Да, именно этим…       Лосяш снова навис над подавившимся словами Пином, медленно вжимаясь членом в ложбинку, пачкая своей смазкой, скользя по коже, проезжаясь по мошонке. Собрал ладонью майку в гармошку и задрал к лопаткам, обнажая спину, прижался губами к покрытой испариной коже, собирая влагу. Руки очерчивали вздыбившиеся лопатки, горячее дыхание обожгло связанные руки, и Лосяш всосал пару пальцев в рот, старательно оборачивая их языком, не жалея слюны, причмокивая и покусывая. Заскуливший Пин вжался лбом в столешницу, пытаясь устоять на ногах и подаваться на издевательство сзади, входить не входили, дразняще топтались у «дверей», а от влажного рта мутилось в голове почти так же, как если бы этот рот был немного ниже, старательно вылизывая ему член. Но пальцы тоже неплохо…       — Нигде больше полизать не хочешь? — из последних адекватных сил проурчал Пин, выгибая спину, напрашиваясь на ласку.       Лосяш фыркнул и промолчал, выпуская мокрые пальцы изо рта, занялся запястьями, расцеловывая набрякшие вены и легкие следы от галстука на коже, руки его крепко сжали бедра парня, не давая ему двигаться. Пин издал полный негодования стон и попробовал дернуться, но его тут же припечатали рукой к столу и практически насухую вогнали два пальца, неглубоко, буквально на фалангу. Парень взвился на месте, изрыгая проклятья, постепенно переходящие в негромкий скулеж, загнанно задышал, скованно поводя затекшими плечами.       Поцелуи возобновились, но с рук перешли на поясницу и ягодицы, мужчина хранил молчание, убрал пальцы и приставил к дырке большой, раздражая кольцо мышц еще сильнее, разминая. Считал чужие голодные вздохи и ждал.       — Господи, ну хоть за член подержись, скотина бесчувственная! — плаксиво пробормотал парень, капитулируя.       Его плечи поникли, его будто размазали по столу, он полностью отдался во власть чужих рук. Глаза — Лосяш готов был поспорить на свою должность — были полуприкрыты и подернуты дымкой, губы распахнуты и пересохли. Как бы ни хотелось на это взглянуть, но оставлять почти готовый тыл было бы непростительно, как и поднимать отпустившего себя парня со стола.       Вместо этого мужчина отодвинулся и склонился ниже, разводя ягодицы и приникая к покрасневшему отверстию губами и языком. Пин ахнул и чуть не сполз вниз, вовремя перехваченный и водруженный на место, и начал стонать беспрерывно, на одной ноте, пока тихо, но мужчина собирался выжать из него всю возможную громкость.       Влажный язык, вылизывая, проникал как можно глубже, воздух наполнился стыдным причмокиванием и тихими мольбами, Пина будто ломало и трясло одновременно, он пытался толкаться, насаживаясь на язык, но мешала рука, опять пригвоздившая его к столу; как бы он ни извивался, все было тщетно, Лосяш неумолимо терзал его, засасывая кожу, прикусывая.       Когда мужчина убедился в том, что достаточно увлажнил Пина, он с нетерпением сжал свой член, размазывая смазку, переждал острую вспышку возбуждения, наслаждаясь видом распластанного, готового на все тела. Пот блестел на коже, тяжелые вздохи то и дело срывались с чужих губ, а затылок манил зарыться в него носом, вдыхая любимый запах.       Приподняв бедра парня, Лосяш медленно и уверено толкнулся до основания, заполняя чужое тело собой. Алард вскрикнул, болезненно сводя лопатки, но с жаром отвечал на движения, кусая губы.       Мерно врываясь в извивающееся тело, мужчина жадно втягивал сквозь зубы воздух, выдыхая хриплые стоны, которым вторил Пин, и гладил, разминал жгуты мышц на спине, плечи. Сжимал все сильнее и сильнее, едва не протаскивая парня по столу, но пытался себя сдерживать, чтобы не втрахать его в ровную поверхность, хоть немного нежности не помешало бы…       — Сильнее! Хватит телиться!       — Ах ты!.. — разъяренно рыкнул Лосяш, резко выходя под изумленный вскрик и вздергивая Аларда на ноги. Тот покачнулся, мужчина перехватил его и дернул галстук на руках, мгновенно распуская узел, развернул к себе и впился в губы, забирая член в ладонь, резко начал дрочить.       Алард расплылся в руках, вцепился пальцами в плечи, тут же с удовольствием полосуя их в кровь, повис на Лосяше. Мужчина обвил одной рукой его за пояс и подсадил на стол, без предупреждения всаживая три пальца в растраханное нутро, разводя их и проворачивая. Пин немедленно прокусил чужую губу, с утробным урчанием слизывая кровь, оперся рукой позади себя и стал подкидывать бедра, вбирая пальцы как можно глубже.       — И… все?.. — глумливая ухмылка окончательно вывела Лосяша из себя, больше не церемонясь, он опрокинул парня на стол, закинул его ногу себе на плечо и въехал в его зад так, что потемнело в глазах у обоих, Пина мостиком выгнуло над столом, а у Лосяша поджались яйца.       Не рискуя заговаривать, чтобы не выражаться одним лающим матом, Лосяш, не прекращая выдаивать из парня уже вопли, обхватил его шею, чуть сжимая, и обернул ладонью член, приближая к разрядке. Глаза Пина закатились, руки безвольно свисали со стола, он не подмахивал, беспомощно подняв бедра, только принимал, все больше отъезжая и погружаясь в предоргазменное состояние.       Мышцы начали сокращаться с бешеной скоростью, Лосяш практически лег на парня, заглядывая в невменяемые глаза, которые никак не могли на нем сфокусироваться, прикусил подбородок и приказал:       — Кончай!       Пин сжал зубы, выгибаясь в сжимающих руках, и забился в оргазме, толчками изливая сперму между животами, и Лосяша утянуло вслед за ним, стоило ощутить горячую влагу на коже.       Минутами позже мужчина нашел в себе силы сползти с любовника и неловко сесть на пол. Не до конца стянутые джинсы врезались в задницу, но Лосяш только рукой махнул, устало приваливаясь к ножке. Сверху осторожно завозился Пин, свесилось изможденное, но довольное лицо.       — Затрахал, — констатировало лицо неоспоримый факт.       — Да ладно, серьезно?..       Пин вяло ткнул его кулаком в нос, но не успел убрать руку — за нее его схватили и стащили вниз, под плаксивые проклятья. Лосяш затащил его к себе на колени, крепко обнимая.       — Не гунди, надо вымыться.       — Не хочу.       — С тебя течет, — мужчина показал пальцы, с которых текла сперма.       — Ну и кто в этом виноват?       — Так, понятно. — Лосяш вздохнул, медленно встал и закинул Аларда на плечо, держа курс на ванную. — Мыться и спать, я устал.