60 Дней Лета

      11 августа Джинни Уизли исполнилось пятнадцать, и по этому случаю в Норе провели масштабное празднование. Правда, масштабным оно вышло совершенно случайно, потому что к ним неожиданно нагрянул Люпин в компании немного повеселевшей Тонкс и, учитывая Билла и Флёр, гостей набралось куда больше, чем могла вместить маленькая кухня дома Уизли. Вместе с близнецами, сдержавших своё обещание и явившихся на праздник, их получилось целых двенадцать человек. Билл вместе с Фредом и Джорджем установили два стола во дворе, благо, погода в этот день выдалась просто замечательной, солнечной и тёплой. Миссис Уизли с девушками практически полчаса выносили множество блюд, расставляя их на столах, пока мужская половина дома развлекалась с надутыми заранее шариками, перебрасываясь ими. Эту забаву вскоре прекратила Молли, когда большой красный шар с громким хлопком взорвался в руках Джорджа, и ему досталось от матери за порчу декораций.       Было шумно и весело, миссис Уизли, как и всегда, постаралась на славу, наготовив кучу всего невероятно вкусного, и её торт в этот раз превзошёл все ожидания. Таких огромных тортов она ещё никогда не пекла. Всё-таки Джинни была любимой и единственной дочкой, и ей всегда доставалось всё самое лучшее. Гермиона сидела рядом с Фредом, наслаждаясь семейным уютом и атмосферой беззаботности, и рукой своего парня, покоившейся на её бедре под столом. Сначала ей хотелось её сбросить, ведь это было очень неприлично, но потом она подумала, что не сможет лишить себя этого сейчас. Всё равно этого никто не видел.       Джинни бросала на них счастливый и многозначительный взгляд. Конечно, подруга всё знала про их отношения — она выпытала всё из Гермионы ещё в тот самый день, когда они впервые поцеловались у пруда, и абсолютно поддерживала их в этом. Девушка с нетерпением ждала, когда они решатся всем рассказать, но не давила на Гермиону, за что та была ей очень благодарна. В конце концов, Уизли больше мечтала увидеть шокированное лицо Рона, когда он узнает о такой парочке. Хотя даже Рон уже, кажется, начинал что-то подозревать — он подозрительно косился на брата, когда тот, теперь изредка появляясь в Норе, проводил с Гермионой слишком уж много времени, но ничего не говорил и не спрашивал. Гарри тоже молчал, но Грейнджер вообще казалось, что он попросту не обращал никакого внимания на странности в поведении подруги. Ему и своих забот хватало — последнее время он частенько заглядывался на Джинни, и Гермиона надеялась, что однажды у них всё получится, и они, наконец, будут вместе.       Джордж, бесконечно поддерживающий отношения брата с Грейнджер, потягивал из фужера игристое шампанское, которое привезла и подарила мистеру и миссис Уизли Флёр, громко болтал с Роном и Биллом, обсуждая Египет, предаваясь воспоминаниям, когда всё семейство ездило туда на каникулы. Они хохотали, вспомнив, как близнецы попытались запереть в пирамиде Перси. Хорошо, что Молли сидела в другом конце стола и была увлечена беседой с дочерью, поэтому не услышала упоминания имени сына, так и не наладившего отношения с родителями.       Гермиона засмотрелась на Тонкс, сидевшую напротив неё рядом с Люпином. Девушка выглядела гораздо лучше, чем в их последнюю встречу, искренне улыбалась и много смеялась, и её волосы снова были ярко-розовыми, как раньше. Римус тоже казался каким-то другим, помолодевшим даже. Он иногда подолгу задерживал взгляд на Нимфадоре, и Грейнджер могла поклясться, что одна его рука не просто так почти всё время находилась под столом. Не одни они с Фредом позволяли себе такие вольности. Теперь ей было ясно, что прежнее депрессивное состояние Доры было вызвано влюблённостью, она ведь и сама очень хорошо знала, как болезненно ощущается невзаимность. Но теперь у Тонкс и Люпина всё, кажется, было хорошо. И у них с Фредом тоже.       Ещё Гермиона заметила, как Флёр смотрела на Билла. Абсолютно влюблёнными глазами, которые не замечали ничего, кроме этого парня с серьгой в ухе. Ей вдруг стало обидно за француженку — и как Молли может не замечать, насколько сильно она увлечена её сыном?! Безумной красоты девушка могла бы выбрать себе в пару кого угодно, а выбрала одного из Уизли, не посмотрев на не самое лучшее положение его семьи, потому что, Гермиона знала, когда дело касалось настоящих чувств, всё это — статус, деньги, кровь — становилось настолько неважным, пустой шелухой, не имеющей никакого значения.       Мистер и миссис Уизли, сумевшие сохранить свою любовь сквозь года и несмотря на семерых детей, сидели рука об руку и обменивались нежными взглядами, поздравляя дочь с днём рождения. У Молли на глазах навернулись слёзы, когда она произносила тост, сказав, что Джинни стала уже такой взрослой, и как быстро летит время, и женщина расплакалась, а Артур крепко её обнял, успокаивая.       Гермиона крепко сжала руку Фреда на своём бедре, он перевернул ладонь кверху и сжал её в ответ. Рядом с ним её переполняло столько чувств, прекрасных и светлых, и всё вокруг казалось таким другим. Словно вся тьма, что витала в воздухе с самого начала лета, вдруг ненадолго отступала, позволяя безмятежной радости заполнить девичье сердце, и Гермиона могла забыть о своих переживаниях и страхах на какое-то время. Раньше, когда она слышала о таком от влюблённых, то лишь презрительно кривила губы, думая, что всё это полный бред, но теперь она сама испытывала то же самое. Ей всё время хотелось улыбаться. И она улыбалась.

***

      В последнюю субботу перед началом учебного года Гермиона крутилась перед зеркалом, уже во второй раз переделывая причёску, стараясь уложить непослушные волосы во что-нибудь приличное. У неё ничего не выходило, и она ругалась сквозь зубы, и думала, что сейчас она вообще не походила на саму себя. Прежняя Гермиона никогда не проводила у зеркала больше пяти минут в день. Но у прежней Гермионы не было парня, с которым она должна сегодня увидеться.       Она ждала этого дня с нетерпением, со дня рождения Джинни они с Фредом смогли повидаться только дважды в их с Джорджем еженедельные выходные, и ещё несколько раз они виделись мельком, когда близнецы заскакивали в Нору забрать что-нибудь из комнаты. Ей чертовски не хватало Фреда, и она расстраивалась, что не может видеть его каждый день, как Билл видит свою Флёр, например. Их бесконечные проявления огромной любви, по началу умилявшие Гермиону, теперь вызывали у неё лишь раздражение и рвотные позывы — она ужасно скучала по Уизли, и не могла смириться с такой несправедливостью, что кто-то был настолько счастлив, в то время как она страдала.       — Джин, помоги мне, пожалуйста, — раздражённо попросила, наконец, девушка, и её подруга, только что закончившая краситься, с радостью отозвалась, принимаясь накладывать несколько специальных заклинаний на кудрявые волосы Гермионы.       — Неужели ты превращаешься в человека, Миона, — Уизли ловко справилась с завитками, собрав их в высокий хвост, оставив пряди, обрамляющие лицо Грейнджер, — Впервые со Святочного бала вижу, чтобы ты так беспокоилась о своём внешнем виде, — она оценила своё творение, удовлетворительно хмыкнув, и полезла в шкаф, выуживая оттуда разные вещи, свои и Гермионы, отбрасывая их на кровать. — Приятно знать, что ты так стараешься для моего братца.       — Ещё чего, — Гермиона закатила глаза и выхватила из рук Джинни свою рубашку, намереваясь надеть её.       — Ну уж нет, дорогая, — девушка отобрала рубашку и сунула её обратно в шкаф, — в этом ты никуда не пойдёшь! На вот, — она протянула ей свою блузку с достаточно откровенным вырезом на груди и с длинным рукавом, — примерь, — Джинни всучила застывшей Грейнджер вешалку с вещью, а сама снова скрылась за дверцей шкафа.       Гермионе не хотелось надевать это, но Уизли не терпела возражений, когда дело касалось одежды, и ей пришлось. К её удивлению, кофточка смотрелась на ней вполне хорошо, намного лучше, чем она ожидала. Она была белого цвета и отлично контрастировала с загоревшей за лето кожей, открывая на груди ровно столько, чтобы всё ещё считаться приличной. Джинни появилась перед ней с юбкой в чёрно-красную клетку в руках.       — Ну, вот, совсем другое дело. Посмотри, как тебе идёт! Надевай юбку тоже, — Грейнджер неохотно взяла протянутый ей предмет гардероба и натянула на себя. Уизли резко развернула её спиной к себе, застегнула замок, и подтолкнула девушку к зеркалу. — Фреду точно понравится.       Гермиона фыркнула, не желая признавать, что подруга была права. Покрутившись перед зеркалом, разглаживая юбку, оценивая себя критическим взглядом, Грейнджер осталась довольна. Ей действительно нравилось, как она выглядела в этом. А потом она даже позволила Джинни слегка подкрасить ей губы блеском. Теперь, когда она была готова, ей вдруг захотелось на секундочку заглянуть в комнату близнецов, в последний раз окинуть взглядом, чтобы запомнить навсегда. Нет, конечно, Гермиона была уверена, что ещё не раз появится в Норе и сможет прийти в их комнату когда угодно, но… Это будет уже совсем не то. С этой комнатой у неё останутся воспоминания, которые повторить не выйдет, если близнецы не будут жить здесь.       Гермиона отправила Джинни вниз, заверив, что спустится через минуту, а сама поднялась наверх и зашла в пустую спальню. Никаких коробок, распиханных по всем углам, никаких разбросанных бумажек на столе, никаких подозрительных конфет. Ей стало немного грустно видеть эту комнату такой неживой. Но несмотря на отсутствие Фреда и Джорджа, здесь всё равно ощущался их дух — химические пятна на стенах и вечный запах пороха так никуда и не делся.       Гермиона усмехнулась и вдруг заметила одну небольшую коробку, выглядывающую из-под кровати Джорджа. Наверное, близнецы забыли её здесь. Девушка вытащила её, присела на кровать, поставила себе на колени и открыла. Раздался хлопок, и она вскрикнула от неожиданности, получив в глаз вылетевшей изнутри боксёрской перчаткой. Гермиона подбежала к зеркалу и ужаснулась — у неё на лице красовался самый настоящий фингал. Просто замечательно!       Она спустилась вниз, где её ждали уже давно одетые Рон с Гарри, Джинни и мистер и миссис Уизли. Молли заметно нервничала, переживая за безопасность детей — за последний месяц случаи исчезновения магглов участились, так же как нападения дементоров, и на Косой аллее теперь было тоже неспокойно. Несколько магазинов, включая лавку Олливандера и знаменитое кафе-мороженое Флореана Фортескью, закрылись, а их владельцы пропали без вести. Гермиона и сама постоянно думала о близнецах, в особенности, конечно, о Фреде, боясь, что с ними тоже может что-нибудь случиться.       Молли, заметив синяк на лице девушки, вскинула руками и подбежала к ней, ахая и охая. Гермиона со стыдом объяснила, что с ней произошло, Рон с Гарри прыснули, а миссис Уизли заочно обругала близнецов и достала палочку.       — Погоди, детка, сейчас я тебе его сведу, — женщина несколько раз провела палочкой над фингалом, но он остался на месте, и она с недоумением вскинула брови. — Странно. Очень странно, — она попробовала ещё несколько раз, но ничего не вышло.       Мистер Уизли приказал им поторапливаться, и Молли бросила свои попытки, заверив, что они обязательно зайдут в аптеку и купят что-нибудь от синяков.       До Косой аллеи их подбросили на служебной машине, специально выделенной министерством для обеспечения безопасности мистеру Гарри Поттеру, как объяснил им Артур. А на месте их встретил Хагрид, которого Гермиона совсем не ожидала увидеть. Он сопроводил их к мадам Малкин за мантиями, а потом полувеликан оставил их, отправившись по своим делам, а они с мистером и миссис Уизли поспешили к «Всевозможным Волшебным Вредилкам».       У Грейнджер подрагивали руки от нетерпения, и она сжимала пальцы в кулаки, отсчитывая номера зданий, мимо которых они проходили, пока засмотревшийся на витрины Рон не налетел на девушку со вздохом восхищения, и даже не извинился, но она не обратила на это внимание, уставившись круглыми глазами на фасад дома под номером 93, не в силах оторвать взгляд.       Магазин близнецов определённо был самым ярким и красочным на этой улице. Прохожие оборачивались, рассматривая большие окна, в которых прыгали, вертелись, взрывались и светились разные штуки. От такого зрелища даже глаза начинали слезиться. На входе висел огромный фиолетовый плакат с ярко-жёлтыми буквами, и Гермиона с ужасом прочитала написанное: «Почему всех так волнует Тот-Кого-Нельзя-Называть? Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застревать! Он хитёр, он шустёр! От него с давних пор у всей страны запор!».       Гарри рассмеялся, и Рон воскликнул, что это потрясающе, но миссис Уизли, бледная как смерть, прошептала: — Их же убьют в собственных постелях! — И Гермиона была с ней абсолютно согласна. Ей стало так жутко, что захотелось сейчас же найти Фреда и заставить его снять этот дурацкий плакат. Всему же есть предел, в конце концов! На этой улице бесследно пропадали люди, а они…       Ребята зашли внутрь, и Гермиона раскрыла рот, не зная, куда смотреть. Магазин был битком забит людьми, а множество полок были до потолка уставлены товарами, знакомыми девушке ещё с прошлых школьных лет: Забастовочные Завтраки, уже ставшие знаменитыми, игрушечные волшебные палочки, наборы перьев с правописанием и автоматическим исправлением ошибок и много чего ещё. Гермиона остановилась у одной из полок и прочла с коробки: «Патентованные чары грёз — одно простое заклинание, и вы на полчаса окажетесь в мире фантазий! Невероятно реалистичное развлечение с лёгкостью заменит вам скучный урок. Побочные эффекты включают в себя лёгкое слюнотечение и отсутствующий взгляд. 16+».       — Это просто потрясающая магия! — выдохнула она, не обращаясь ни к кому конкретному.       — За это, Миона, ты получишь эту коробку бесплатно, — девушка повернулась, встретившись взглядом с Фредом, стоявшем позади неё в рабочей фиолетовой мантии, и широко улыбнулась, едва сдерживая порыв кинуться ему на шею. Рядом стояли Гарри и Рон, и, хотя она и помнила, что собиралась рассказать им именно сегодня, она всё равно жутко смущалась выражать чувства при ком-то.       — И почему вы вечно всем раздаёте товары?! — Рон недовольно насупился, — Гарри — бесплатно, Гермионе теперь тоже, а мне? Я же ваш брат!       — А она, между прочим, моя девушка, — Фред притянул покрасневшую гриффиндорку к себе, целуя в щёку, и Рон часто-часто заморгал, а его челюсть отвисла.       — Чего?! С каких это пор? Гермиона, почему ты мне не сказала?! — вопил парень, пока Гарри, совсем не удивлённый, тихонько посмеивался, а Грейнджер смущённо улыбалась, прижимаясь боком к Фреду. Она пожала плечами и позволила Уизли увести её за руку куда-то, оставив друзей одних.       — Куда мы идём? — ей не очень понравилось, как Фред решил вопрос признания друзьям, а ведь им ещё предстояло как-то сообщить его родителям, но она предпочитала скинуть это на него. Всё-таки, это его семья.       — Что у тебя с глазом, Грейнджер?       — Открыла какую-то коробку в вашей комнате, — девушка вздохнула, поморщившись, и коснулась синяка, ставшего уже чёрным.       — Драчливый телескоп, — протянул Фред, — Чёрт, мы совсем забыли про него. Прости, — они дошли до самого дальнего угла в помещении, и парень достал из кармана связку ключей и открыл одним из них дверь, спрятанную в стене.       За дверью открылась лестница, ведущая куда-то наверх. Гермиона послушно последовала за ним туда. Они поднимались около минуты, и наконец добрались до ещё одной двери — на этот раз более презентабельной, и даже с глазком. Фред открыл её другим ключом, пропуская девушку внутрь. Судя по всему, она оказалась в их с Джорджем квартире.       Здесь было довольно уютно на первый взгляд: со входа сразу открывалась светлая и просторная гостиная с небольшим голубым диванчиком и кофейным столиком, напротив которых находился камин. Большие окна были зашторены плотными занавесками, чтобы любопытные прохожие не глазели. Здесь же стоял книжный шкаф, забитый литературой, и торшер на длинной ножке. Из комнаты шёл узкий коридор, в конце которого девушка разглядела кухню, и ещё три двери виднелись впереди. Должно быть, это были спальни близнецов и уборная.       Фред провёл её к дивану, а сам скрылся за одной из дверей, пообещав сейчас вернуться. Он в самом деле вернулся быстро, держа в руках какой-то тюбик. Парень опустился перед Гермионой на колени и выдавил немного белого крема себе на палец, принимаясь аккуратными движениями размазывать субстанцию вокруг её глаза.       — Эти синяки так просто не свести, только нашей мазью, специально разработанной как раз от таких волшебных ушибов, — он выглядел очень серьёзно и сосредоточенно, а Гермиона только и могла думать о том, как же сильно она соскучилась, смотря в его потрясающе-голубые глаза. — Ну, вот и всё. Через пару часов фингал должен исчезнуть, — Фред закрыл тюбик и отбросил его на стол, поднялся с пола и подсел на диван, касаясь ногой бедра девушки. — Какая же ты красивая, — он наклонился к ней и, обхватив пальцами подбородок, увлёк её в поцелуй, который быстро стал глубоким. Гермиона безумно скучала по его губам и рукам, поэтому жадно отмечала каждое прикосновение и отвечала ему с такой же страстью и напором, с какими он сам целовал её.       — Даже с синяком под глазом? — усмехнулась девушка сквозь поцелуй, проводя руками под его мантией.       — Да, даже с синяком, — Фред едва смог оторваться от неё, чтобы ответить. Он бесстыже шарил ладонью у неё под юбкой, целуя в шею, а она краснела, но не останавливала его.       Гермиона потянула его на себя, и он прижал её к дивану, закинув одну её ногу себе на бедро. Она совершенно не планировала, что её первый раз случится здесь и сейчас, но ей не хотелось, чтобы это прекращалось. Уизли что-то сбивчиво шептал ей на ухо, она плохо разбирала слова, полностью утонув в ощущении его горячих рук на себе. Она так сильно соскучилась по нему, что не хотела теперь отпускать и на секунду. С момента той самой последней ночи в Норе, когда между ними были такие откровенные поцелуи и касания, Гермиона постоянно думала об этом, не имея никакой возможности повторить, так что теперь девушка навёрстывала упущенное и получала наконец то, что так страстно желала. Она зарывалась пальцами в его волосы, притягивала к себе за галстук, гладила его руки и спину под мантией и целовала, не успевая дышать.       Кто-то вдруг громко покашлял, и Фред мигом подскочил с дивана, напуганный и взъерошенный. Гермиона приподнялась, тоже вся растрёпанная, и уставилась на Джорджа, стоявшего в дверях с дурацкой ухмылкой на лице.       — Не хотел вас отвлекать, но мама с папой хотят посмотреть квартиру. Было бы неловко, если бы они поднялись сюда вперёд меня, правда? — он хохотнул и, довольный, вышел за дверь, бросив через плечо, что у них есть пять минут.       — Вот чёрт, — Фред судорожно привёл сбившуюся мантию в порядок, впопыхах перевязал кривой галстук и пригладил волосы, пока Гермиона старалась расправить смятую юбку и блузку заклинанием и исправить развалившийся хвост.       Действительно, через пять минут дверь снова открылась, и на пороге появились мистер и миссис Уизли. Они оглядели гостиную — мужчина восторженно, а женщина как-то недоверчиво, а потом оба заметили Гермиону, стоявшую за спиной у Фреда.       — Что ты здесь делаешь, дорогая? — Молли прошла в квартиру, усаживаясь на диван, и лицо Гермионы залилось краской. Только что на этом диване она собиралась переспать с их сыном. Какой позор.       — Она зашла за мазью от ушибов, — Джордж, видимо, заметивший тюбик на столе, решил помочь брату выкрутиться из неловкой ситуации, но Фред махнул ему рукой и покачал головой. Гермиона ощутила волнение, поняв, что он решил сказать им сейчас. Она неосознанно задержала дыхание и вжалась в стену, стараясь слиться с интерьером.       — Мам, пап, — начал Фред серьёзным тоном, и лица мистера и миссис Уизли заметно напряглись, — мы с Гермионой встречаемся, — брови его родителей медленно поползли вверх, — с начала августа, — добавил он, и Молли вдруг заулыбалась. Женщина поднялась с места и кинулась обнимать сначала сына, а потом и Гермиону.       — Господи, как я за вас рада! Я-то уж подумала, что что-то случилось, а вы! Что же вы молчали? Артур, скажи же что-нибудь!       — Да, да, — мистер Уизли смущённо забормотал, совершенно не зная, что говорить. Он подошёл к сыну и зачем-то пожал ему руку. — Это отличная новость! — мужчина взглянул на покрасневшую и смущённую до ужаса Гермиону с улыбкой, а потом отошёл поближе к жене.       — Фредди, надеюсь, ты не обидишь нашу девочку, правда, сынок? — Молли посмотрела на него строго, и услышав в ответ «Разумеется», цокнула. — И нечего закатывать глаза! Я просто так счастлива, что ты выбрал именно Гермиону! Она мне и так почти как дочь, а теперь…       Фред всё-таки закатил глаза ещё раз, и Грейнджер тихонько прыснула. Миссис Уизли теперь начнёт мечтать о свадьбе, хотя об этом речи совершенно не шло. Девушка стояла рядом с Фредом, и он взял её за руку, пока Молли причитала о своей внезапной радости, Артур молча улыбался, а Джордж строил им смешные рожицы из-за спины матери. Это был один из самых счастливых моментов лета Гермионы за почти 60 дней, что она провела в Норе рядом с Уизли. Со своим теперь Уизли.