Наш мир слишком широк и открыт. Сколько бы он не пытался спрятать от нас что-нибудь, всё оборачивалось неудачей. Тогда, мир решил спрятать от наших глаз людских мёртвые души, лики святых и всяких чертей. Он спрятал от нас три единственных места – кантики: Ад, Чистилище и Рай. Догадываетесь, о чём идёт речь? «Божественная комедия» Данте слишком реалистично описывает путешествие по невиданным местам. Казалось, Алигьери видел это всё собственными глазами: и Вергилия, и Санта Лючию, и Деву Марию, и Святую Агату, и самих чудовищ. Разумеется, всё это он видел – страдающая от Ренессанса Италия потерпела период перехода в новую часть своей эпохи. Вся «Комедия» описывает вторую половину жизни итальянца. Тем более, Средние века были тем самым «Чистилищем», которое помогло ему, миру, создать уйму революционных вещей, вытеснивших всё остальное. Пример этому – станок Гутенберга – каждый второй отпечаток Нюрнберга. Поэмы, речи и памфлеты никогда бы не стали так широко известны, если не было бы печатного предмета. А что скажем о Браманте? Этот человек – крупнейший представитель архитектуры. Именно он сподвиг нас узнать о таком стиле, именуемого римским классицизмом. Вы, наверняка, задаётесь таким вопросом: «Причём здесь эпоха Возрождения?». Имеющий мировое значение Ренессанс играет в нашей жизни огромную роль и по сей день: мы можем читать чистые и напечатанные страницы книг, наслаждаться прекрасными постройками а-ля Пантеон, создавать новые произведения, основываясь на классике. Именно во время Ренессанса архитектура убила литературу. Именно во время Ренессанса школьные учебники превысили число соборов. Именно во время Ренессанса Флоренция твердила, что земля круглая и имеет множество других континентов, неизвестных нам. Именно во время Ренессанса малое превосходило великое. Именно во время Ренессанса Лютер написал свой Новый Завет. Библия разрушила церковь, а человек убил Бога. То уничтожило это.
***
Покинув библиотеку, я отправилась домой. Сейчас было только 10 часов утра, так что, я решила особо не торопиться. Когда я зашла в квартиру, то на пороге я уже начала раздеваться: повесила на крючок любимую джинсовку, сняла кеды, положив их в маленький шкафчик для обуви. Я потянулась, издав громкий зевок. — "Сегодня было не очень интересно… Хотя, даже не знаю. Меня задела та люстра и потолок. Как можно так красиво расписать верх и собрать люстру? Вещи, да и сам Оперный театр, начинают удивлять меня всё больше и больше…" — подумала я, взяв рюкзак в руки и направившись в комнату. В комнате я начала раскладывать учебники и тетрадки по полкам, освобождая рюкзачок. На мои руки попал взятый из библиотеки роман, который я так и не читала. — "«Призрак Оперы»… Я смотрела фильм по этому роману, но это было так давно, что я успела забыть сюжет. А читать лень, потому что много… Та-а-ак, посмотрим на содержание, — я открыла последнюю страницу книжки, — 27 глав? Серьёзно?! Эх, придётся долго читать…" Я глубоко вздохнула. Да, я фанатею от прочтения романов, но мне всегда было лень читать их. Опять же, слишком много. Но, как бы я не боролась, я читаю и читаю их. Что ж, посмотрим, что из себя представляет этот «Призрак Оперы», но только чуть позже. Сейчас я хочу порисовать в своём новом альбомчике. Доклад может и подождать.***
17:00.
Я направлялась в продуктовый магазин. Хочется сделать подарок для мамули. Она приходит домой только вечером, и ей некогда готовить ужин. — "Приготовлю-ка я наш традиционный луковый супчик. И мне будет вкусно, и маме приятно". Добравшись до магазина, я сунула руки в карманы джинсовки, пытаясь найти кошелёк. Меня охватила страшная паника того, что этот чёртов кошелёк я не ощутила, как бы я не выворачивала свою одежду. — "Блин… Я же его в Опере забыла, когда альбом покупала! Автобус-то меня бесплатно решил прокатить, из-за чего я и не подумала о кошельке. Театр закроется через полчаса. А мне ещё нужно и успеть добежать до него!" Ох, даже и не знаю, как я смогла за 20 минут добежать до конца проспекта Оперы, где и находится Опера Гарнье. Остановившись, чтобы отдышаться, я слегка наклонилась и опёрлась руками об колени, глотая воздух. — "У меня есть ещё 10 минут. Нужно успеть, как можно скорее!" — подумала моя еле трезвая от неожиданной пробежки. Я подняла глаза на высокую точку здания Оперы. Золотая дева, с одной протянутой рукой вверх, гордо смотрела на Париж с высоты птичьего полёта. Сзади спины выпрямились два небольших размеров крыла, а во второй руке – маленький инструмент, похожий на мини-арфу. Она своими босыми ступнями, голой грудью, которую не может прикрыть надетый кусок ткани, и в подобии тиары на голове стояла на круглой подставке. Её красота ещё не успела увять, что видно даже снизу. По бокам её сидят, еле прикрывая свой зад, два таких же ангела-подобия людей с венками на макушках. Скорее всего, они трубадуры, так как у каждого из них есть труба. Наверное, именно так выглядит муза Аполлона? Ватными ногами я кое-как поднялась по каменной лестнице и устало открыла дверь. Она была очень тяжёлой, поэтому мне потребовалось немало усилий, чтобы её просто открыть. И передо мной снова возникло то самое фойе, на стенах которого поблёскивали маленькие свечи в канделябрах. Теперь, хорошо отдышавшись, я смогла увидеть того самого охранника, который сегодня прошёл 9 кругов ада Данте¹, успевший заметить меня, сидя в своей будке. — Зачем пожаловали, мадемуазель? — спросил меня полненький мужчина в годах с седыми волосами и такими же густыми усами. — Простите, пожалуйста. Сегодня я, вместе со школьным классом, была здесь на экскурсии и забыла свой кошелёк в том магазинчике, — протараторила я, указав на витрину с полками в углу. — Кто был экскурсоводом? — подняв густую бровь задал вопрос охранник. — Мисс Виолетт. — Подождите минуту, пожалуйста, — произнеся это, он отошёл от своего поста, повернув куда-то в еле освещаемых коридорах. Я кивнула. Раньше я никогда ничего не теряла, а тут, на те – оставила жизненно-необходимый предмет на полке какого-то мелкого магазинчика. Сегодняшняя экскурсия в Гранд-Оперу сильно ударила меня по голове с этой люстрой. Боже, я стала такой рассеянной. И что скажет по этому поводу мама? Нет, она меня не отругает. Она – мой самый любимый родитель на всём белом свете. Именно мама воспитывала меня с пелёнок, любила и кормила меня. А что сделал отец? Молча упаковал свои чемоданы, написал записку: «Прости, я люблю другую», и поехал в Америку к своей возлюбленной. Я даже и не желаю об этом разговаривать. Он – настоящий баран. Я и не заметила, как в ожидании села на рядом стоящую деревянную лавку. Снова погрузившись в собственные мысли, я решила порисовать в купленном альбоме, который я взяла с собой с рюкзаком на улицу. Я не привыкла ходить без него, поэтому, он мне приходится, в некоторой степени, другом что-ли. Кстати, нарисовать я решила именно Призрака из фильма, лицо которого я смогла запомнить. Выводя черновой вариант еле заметными штрихами карандаша, я гордилась собой. Рисование – именно то, что я люблю и обожаю всем сердцем. Ещё минута, и я почувствовала, как ко мне начал кто-то подходить. Я сразу обрадовалась, решив, что это тот самый мужчина принёс мою оставленную вещь, но это оказалась простая старушка, одетая в униформу уборщицы. — Юная мадемуазель, разрешите присесть рядом? — её голос был немного хрипловатым, но несмотря на этот заметный признак, звучал очень ласковым тоном. — Конечно, садитесь, — я улыбнулась и чуток подвинулась, отложив свой ещё недоделанный рисунок с карандашом в рюкзак, — Что Вы тут делаете? Решили пойти на экскурсию? Старушка чуть посмеялась, но ответила: — Нет-нет, я тут уборщицей работаю. Сегодня забыла свой пропуск и теперь мне нужно ждать нашего охранника. — Ой, искренне, простите меня, мадам! — сказала я, прижав к себе чёрный рюкзак. — Охранника нет на месте из-за меня. Сегодня я ходила на экскурсию и забыла свой кошелёк. А он пошёл возвращать мне его. Я слегка покраснела от смущения. Всё же, я уважаю людей в пожилом возрасте, какой бы статус они не имели. — Ничего страшного, юная леди. С кем не бывает. А кстати, как тебя зовут? — Аврора, а Вас? — Можешь звать меня мадам Жири, в честь моей прабабушки Антуанетты Жири, которая была балетмейстером кордебалета этой Оперы, — с восхищением проговорила старая женщина. — Ого-о, так Ваша семья, оказывается, работала в этом Дворце Гарнье, — не скрывая удивления сказала я, — Это здорово. Но почему Вы работаете уборщицей с такой родословной? — Все женщины моей семьи здесь имели работу. Прабабушка и бабушка относились к должностям в сфере танцев, а я и мама решили быть тихими работниками. Пусть такая скромная, но очень важная работа, — с искренней гордостью ответила дама в возрасте. — Извините за столько количества вопросов, мадам. А почему так? Я имею ввиду, в Париже ведь есть множество заведений, куда берут таких рабочих. — Всё дело заключается в самом театре, моя дорогая. Моя прабабушка, Антуанетта, была связана с историей о Призраке Оперы. — Эх, и Вы опять об этой глупой истории говорите… — с тоской я закатила глаза и отвела в сторону, прижав поближе к себе свой рюкзак, скрестив руки на груди. — Это ведь не больше, чем глупая байка. Почему эта история так важна? — Ну, насчёт «глупой байки», скажу: может она и выдуманная, но все случаи здесь были реальными. Именно этим Гранд-Опера и отличается, — раздался восхищённый вздох женщины. — А, Вы имеете ввиду люстру? — Да, всем известен этот случай. И история затрагивает не только разбитую люстру, например- — Извините, конечно, но я мало интересуюсь старыми и пыльными книжками. — Вот и зря. Придёшь домой, сразу почитай этот роман, — со всей серьёзностью в словах произнесла Жири, — Классика помогает пополнить свой словарный запас. Пока я болтала с, так называемой, мадам Жири, к нам вернулся седой охранник с моим кошельком в руках. Заприметив нас, он обратился к уборщице: — Дорогая, что ты тут делаешь? — Я опять забыла свой пропуск, вот и ждала тебя, — ответила старушка с доброй и глупой улыбкой. — Ох, ты, моя дорогая, скоро так и домой забудешь куда идти, — сказав это, мужчина посмотрел на меня, — Вот, это Ваш кошелёк? — Да, огромное спасибо! — я сразу оживилась и тот передал мне потерянный предмет. Посмеявшись себе под нос, старый охранник пошёл в будку. Я же, в свою очередь, встала со скамьи, положила свой любимый кошелёчек в карман тёплой джинсовки и, одев рюкзак на спину, повернулась к мадам: — Я рада была с Вами поболтать, мадам Жири, — я дружелюбно улыбнулась, — Надеюсь, ещё увидимся. — Конечно-конечно, дорогая. Я тоже была рада поговорить с тобой. Но, помни: обязательно прочитай роман о Призраке! Ты и не пожалеешь об этом, — в ответ показалась добрая улыбка, — А мне уже и самой пора идти. Работа не ждёт. — Удачи Вам, мадам Жири. — И тебе тоже. Попрощавшись друг с другом, я подошла к парадным дверям. Оглянувшись, я обвела взглядом всё большое фойе, запечатлевая некоторые детали. Затем, я вышла из здания Оперы, а там, уже, мне осталось зайти в магазин. Да поскорее – маман уже скоро придёт.***
18:49.
Придя домой я, как и хотела, приготовила суп. Это был простой французский луковый суп. Хотя, не знаю почему, но он мне нравится, даже если им в Средневековье питались одни бедняки. Но у нас же тут не Средние века. Можно есть что хочешь, никто за это не осудит. Я поужинала и вспомнила о словах той женщины: «Но, помни: обязательно прочитай роман о Призраке! Ты и не пожалеешь об этом». Я запомнила эту маленькую и тихую уборщицу: ничем не примечательная стройная старушка, с морщинами на лице, поседевшими от старости волосами и тёмными глазами. Она показалась мне очень дружелюбным и добрым человеком. Мало можно сейчас встретить таких. А с каким энтузиазмом она говорила о Призраке! Глубоко вздохнув, я отправилась в свою комнату.***
22:03.
Двери в квартиру открылись. Услышав это, я пальцем пометила место, где остановилась и взглянула на часы. — "Уже 10? Так быстро? Но я ведь только 5 минут назад села читать «Призрака»… Или нет?" Подумав, что будет обидно, со стороны мамы, что я не встретила её, я встала из за стола и пошагала в прихожую. — Привет, мам. — Привет, моё солнышко. Как прошёл день? — скинув с себя тёплое пальто и разувшись, ко мне подошла мама и поцеловала меня в лоб, заключив в объятия. — Ну-у-у, было интересно и скучно. — А куда Вы сегодня ходили? — В Гранд-Оперу. Мне ещё задали доклад делать по этой легенде, — я с недовольством снова закатила глаза. — Ах, легенда про Призрака Оперы. Да, знаю такую. Но почему тебе она показалась скучной? — Мам, Призраков не бывает, это во-первых. А во-вторых, всё это – лишь глупые суеверия, которые придумали специально для туристов. — Это лишь твоё первое мнение. Оно изменится в лучшую сторону, когда прочитаешь роман Леру. — Так я же его начала читать, как только пришла домой! — с недовольством маленького ребёнка сказала я. — Ты была в библиотеке? — Да, заходила туда после экскурсии, — я решила не говорить о случае с потерей, чтобы не беспокоить её, — Если что, суп на плите. Приятного аппетита. Я, чмокнув за щёку маму, отправилась обратно в свою «берлогу». — "Я остановилась лишь на 24 главе. Нужно ещё чуть-чуть, и я дочитаю этот глупый роман!" Примерно, ещё через полчасика, ко мне в комнату постучалась маман. — Извини, ты не занята? — Нет, проходи, — ответила я, не отрываясь от книги, сидя на своей мягкой кровати. — Что читаешь? — мама подошла ко мне и присела рядом. — А-а, «Призрак Оперы», помню эту книгу. Значит, всё-таки, ты решила прочитать его. И ты уже почти всё дочитала! Какая ты умница, Аврора! — Ага, спасибо. Но она такая скучная. Мне хочется спать, дочитая её, — в этот момент я зевнула, потерев глаза ладонями. — Тут ты не права. Этот роман очень увлекательный, ты просто этого пока не понимаешь, — сказав это, она поцеловала меня в лобик, — Лучше ложись скорее спать. Ты же выполнила домашнее задание? — Не-а, завтра утром по-быстрому напишу. — Смотри мне! Потом нос оторву! — Только разбуди меня пораньше, хорошо? — Не волнуйся, специально подниму тебя раньше обычного, — после этих слов я пожелала маме спокойной ночи, и она вышла из комнаты. Не хотя дочитав предпоследнюю главу, я поднялась с кровати и выключила свет, а «Призрака Оперы» положила на прикроватную тумбу. Я легла под одеяло и ещё раз зевнула. — "Что они нашли такого хорошего в этой несчастной истории? То, что эта Кристина не любила Призрака? Ох, а в итоге, как я слышала, всё будет «долго и счастливо» для некоторых, а Призрак умрёт. Хороший финал, что скажешь?" Мне, на самом деле, было жалко Эрика. Ну, ладно, допустим, я поверила во всю эту чепуху. Призрак впервые смог влюбиться, а его надежды не оправдали. Это было, с какой-то стороны, эгоистично. А что делала всё это время певчая птичка Дае? Тот человек обучал её пению, явившись под именем «Ангела Музыки», можно сказать, заменял ей отца. А она что? Попела себе на сцене, да давай бегать с Раулем. Сказала малое «спасибо» и побежала, сверкая пятками. Не, разве так можно уходить от проблем? Кажется: нормальная обычная девушка, а на деле – видит только то, что самой нужно. О других же тоже надо думать. И Рауль такой же: сразу после выступления с «Think of me» пригласил на ужин, не оставляя никакого выбора. А потом, оказывается, виноватым остаётся Эрик. «Эрик такой-то, Эрик секой-то, Кристин. Давай убежим скорее от него куда подальше?» – это то, каким я увидела виконта де Шаньи. Вроде, взрослый парень, а думает, как какой-то маленький мальчик. Комплекс Наполеона², что сказать? Лично это – моя точка зрения. Именно так я увидела отношения между главными героями. А, давайте вспомним: а кто предложил Дае стать дублёршей? Ничего не хотите сказать, мадам Жири? Восхваляете маэстро, словно идола какого-то. Так тоже нельзя. Девушке даже не дали и слово вставить. Кто же Вас за язык тянул? Тоже Призрак Оперы? Ох, меня бомбит из-за всего этого! Ладно, нужно успокоиться. Вдох-выдох, и на боковую! С этими мыслями, я закрыла свои глаза и погрузилась в царство Морфея.