Негармоничное сближение

Хороший руководитель, как любил повторять её бывший работодатель, должен мотивировать подчинённых на подвиги. Так, чтобы они из кожи вон лезли, лишь бы выполнить стоящую перед ними задачу. Чтобы оставались после работы и — да что там! — работали всю ночь, лишь бы справиться со своей миссией. Рехан посмотрела сверху вниз на двоих магов земли, всю ночь двигавших их лодку. Оба мужчины досмерти устали — магия песка была для них в новинку. Сейчас они готовились ко сну, чтобы после дневного зноя вновь продолжить путь. — Остерегайся змей, маленькая госпожа, — добродушно пробасил Ксин Фу, откидываясь на спину. Рехан удовлетворённо кивнула. Из неё бы получился отличный начальник. — Какие планы на этот знойный денёк, госпожа? — голос Юня был серьёзен, но в глазах плясали черти. Он вытащил отрез ткани, но тот был слишком мал для того, чтобы сделать из него подобие паранджи, защищающей от палящего солнца. Поэтому сейчас на голове парня красовалось нечто, похожее на тюрбан из полотенца. Светило только-только карабкалось на небо, но температура уже приближалась к тридцати градусам. Рехан, правда, не была уверена, что здесь в ходу шкала Цельсия, но… — Для начала сделаем тебе косынку, — проворчала она, сдёргивая с головы парня ткань, — Выглядишь глупо. — Что ещё за косынка. Рехан убрала длинные волосы, взъерошенные её неосторожными манипуляциями, и накинула на голову сложенную по диагонали ткань. Спустя пару секунд Юнь уже заинтересованно разглядывал своё отражение в маленьком карманном зеркальце. — Выгляжу глупо, — наконец резюмировал он, аккуратно трогая треугольные концы косынки. Рехан подумалось, что темный цвет ткани неотличим от его волос. По крайней мере в тени он был похож на заложившего уши недовольного кота. Каковым он, в общем-то, и был… — Подлецу всё к лицу, — Рехан благосклонно похлопала его по плечу и успела отпрыгнуть от тычка. — Так какие планы, госпожа? — Юнь подавил зевок. Ночью они условились спать поочерёдно — чтобы контролировать курс, поглядывать за своими вещами и за их рабочей силой. И хотя предполагалось, что часы ночного сна они разделят поровну, Рехан знала, что ей он дал поспать подольше. — Ты спишь, я смотрю в оба, — коротко отозвалась она. — Ты тоже мало спала. — Не слышал что ли? — она сверкнула глазами, — Мне надо остерегаться змей. Вот закончу остерегаться — будешь стеречь меня сам. Юнь улыбнулся и подавил ещё один зевок. — Странная из тебя госпожа, госпожа, — проурчал он, поудобнее устраиваясь под их импровизированным навесом из плаща. Ухо-косынка заломилось, но одно по-прежнему чутко торчало вверх. Рехан полюбовалась им, аккуратно поправила ткань, чтобы ухо торчало ещё бдительнее, и принялась остерегаться змей. Через пару часов, когда сидеть и смотреть на однообразный пейзаж станет совсем невмоготу, она разбудит Юня и поспит сама. А пока всё, что ей оставалось — это её собственные мысли. Последние недели всё, что занимало её голову — это мысль о возвращении домой. Домой, домой, домой. К черту этот странный отсталый мир! Даёшь мультиварку и интернет! Однако чем больше времени она проводила здесь, тем любопытнее ей было. Это было очень и очень плохо. Никогда любопытство не доводило её до добра… Рехан прикрыла глаза, чтобы хоть ненадолго спастись от однообразного пейзажа. Нужно было чем-то себя занять. Так и с ума сойти можно, если пялиться часами вдаль, вытаскивая по ниточке из клубка собственных мыслей. И все это еще и в такую жару! Девушка поправила импровизированную арафатку и ещё раз тщательно проверила, не видны ли её волосы. Затем она, украдкой глянув на спящих спутников, вытащила из рюкзака небольшую записную книжку. Вообще-то это был ежедневник, подаренный матерью на какую-то бессмысленную годовщину, но в её руках он стал книгой-для-записи-всего, в том числе и рисунков. Рисовала она из рук вон плохо, но какие-то наброски получались очень даже ничего. Именно они пошли в качестве растопки для первых костров в этом мире. И дело даже не в том, что она не смогла бы развести костер, нет. Просто странные загадочные картинки могут вызвать у людей вопросы. Чего, кстати, нельзя сказать о записях. В крайнем случае всегда можно притвориться сумасшедшей и начать выводить каракули, пуская слюни под невнятный лепет. Благо два курса медицинского колледжа помогли ей с нужным почерком… Рехан выудила из бокового кармашка затупленный карандаш и, на секунду задумавшись, принялась выводить: «К середине третьего месяца получилось значительно продвинуться в сторону столицы. Стала ближе общаться с местными. Приходится выбирать, кому доверять больше, а кому — меньше». Она посидела, погрызла кончик карандаша, кинула быстрый взгляд на косынку-ухо. А затем размашисто дописала: «Не знаю, что скрывает Юнь, но до сих пор он был вполне дружелюбный. Надеюсь, что его скелеты в шкафу выдержат моих». Мастер Ю завозился и зачмокал губами. Рехан аккуратно закрыла книжку и положила ее на песок, внимательно наблюдая за спутником. Мужчина пошарил рукой за пазухой, вытащил полупустой бурдюк и, припав к нему, принялся жадно глотать воду. Глаз при этом он так и не раскрыл. — Ложись спать, старикашка, — одними губами прошептала она. Мастер Ю, спрятал бурдюк обратно и, простонав что-то невнятное, погрузился в сон. «Вот вам моя магия», — ехидно подумалось ей, — «Магия убаюкивания старикашек! Трепещите!» Она тихонько засмеялась собственной глупой шутке и потянулась к записной книжке, чтобы написать пару слов про свою могучую магию. Однако рука замерла. Книжки не было. Рехан судорожно огляделась. Она же положила её сюда, разве нет? Может, ей так сильно напекло голову, что она сама не заметила, как спрятала книжку в рюкзак? Нет, там тоже пусто. Случайно зарыла её в песке?.. Она принялась раскапывать песок, обжигая ладони в колючих песчинках, но спустя пару мгновений судорожно отдернула руки. Песок слишком нагрелся, чтобы пытаться копать без перчаток. Девушка принялась дуть на руки, силясь хоть как-то охладить их, но, подняв голову, тут же позабыла обо всём. Какое-то размеренное движение привлекло её внимание. Присмотревшись, она распознала в неопознанном объекте небольшого пушистого зверька. Время от времени мелькал уголок знакомой красной обложки. — Зараза! — тихо выругалась Рехан, вскакивая на ноги, — На шубу пущу! Ноги затекли от долгого сидения и слушались плохо. Да и в принципе по песку не особо побегаешь… Благо что песок не обжигал ноги — любимые берцы спасали. Заслышав за спиной угрожающее пыхтение, зверёк обернулся. Завидев угрожающее лицо Рехан в обрамлении пылающих рыжих волос, выбившийся из-под арафатки, зверёк припустил вверх по склону. Добравшись до верхушки бархана, она на секунду замерла, удивлённо поглядев на преследовательницу, и Рехан распознала в зверьке не слишком симпатичную лисицу. Взмахнув неприметным хвостом, животное скрылось по ту сторону бархана. — Воротник… Сделаю… — пыхтела Рехан, забираясь наверх. Склон закончился неожиданно, и Рехан кубарем полетела вниз. Кувыркаясь вниз с полным ртом песка она со злорадством заметила, что по пути смела собой лисицу, и теперь шерстяное тельце тут и там щекочет её кожу. У подножья бархана Рехан, покачиваясь, кое-как встала на ноги. Арафатка спала с головы и теперь из неё пыталась выпутаться раздраженная лисица. — Попалась, которая кусалась! — с триумфом воскликнула Рехан, протягивая руку к книжке. Словно услышав её слова, лисица вдруг извернулась и — девушка сама бы не могла сказать, каким образом — вцепилась в запястье. — Ах ты, облезлая! — вскрикнула Рехан и добавила ещё парочку слов, каких этот мир точно прежде не слышал. Лисица змеёй скользнула по песку и, сцапав книжку, бросилась наутёк. Рехан оставалось только бросить ей в спину ещё парочку проклятий и, спотыкаясь, возвращаться в лагерь — сторожить троих здоровых мужиков от воображаемых змей. — Пережить парижское метро и ночные улицы Гондураса, — бормотала она себе под нос, карабкаясь на гребень бархана, — Чертов Лас-Вегас и вокзал Читы… Она споткнулась о собственную ногу и заскользила вниз, по локоть утопая в обжигающем песке. — Чтобы ее украли в чертовой пустыне! — она ударила кулаком в песок, — В пустыне, где на сотню километров из живых организмов только четыре человека и вши в гриве Ксин Фу!!! Сидя в песке, она принялась остервенело наматывать на голову ткань, рискуя удушиться в порыве ярости. — И кем! Лисой! Тупым бессловесным созданием! Выговорившись, она сердито завязала узел так сильно, что пришлось судорожно его развязывать. — Чтоб тебя блохи пустынные живьём сожрали, бестия, — буркнула она и, подумав, добавила, — И шуба у тебя — отстой. И только после этого заключения девушка встала с песка и двинулась в сторону их маленького лагеря. Потерять записную книжку было неимоверно обидно. Несколько лет жизни, путевых заметок и куча мыслей, как нужных, так и не очень — и все лисе под хвост!.. «По крайней мере, она не попадёт не в те руки», — утешала она себя. К её досаде, Юнь не спал. Наверное, не стоило так громко кричать. Что ж, по крайней мере она выплеснула все, что накопилось. И на лису… И на всё остальное. — Гуляла? — поинтересовался парень, когда она подошла к лагерю. — Гуляла, — проворчала она, но умолкла, заметив лицо спутника. Ни единой смешинки во взгляде. Лицо спокойное, но поза выдает его напряжение. Да и он был уже на ногах, когда Рехан только начала спускаться вниз… — Надо было отойти, — пробормотала она, отводя взгляд от испытующих темных глаз. Он кивнул и кажется только сейчас позволил себе чуть расслабиться. — В следующий раз, когда тебе потребуется отойти, не стесняйся меня разбудить. Лагерь нельзя оставлять без присмотра. Она кивнула, пялясь в песок. Как же она ненавидела эти вездесущие песчинки… В словах Юня был смысл. Да что там, он был совершенно прав. Она знала, что такое осторожность. Последние месяцы в чужом мире научили её не расслабляться. Как говорится, ружьё даёт осечку лишь один раз. Правда делает оно это именно тогда, когда на тебя прыгает тигр… — Я поняла, — пробормотала она, когда тишина стала затягиваться. — Вот и хорошо, — наконец-то в голосе Юня появились добродушные нотки. Рехан рискнула поднять на него взгляд. В глазах парня, как и прежде, плясали уже привычные черти. — Чего орала-то? — Там были скорпионы, — выдала она, от души надеясь, что в этом мире уткочерепах и страусолошадей есть место для самых простых и скучных скорпионов. Юнь сверкнул глазами: — И как, госпожа? Всех пережалила? Рехан рассмеялась и толкнула его в плечо. Юнь недовольно фыркнул, схватил её за руку и, заставив остановиться, заправил выбившиеся пряди волос под ткань арафатки. — Поспи, если сможешь. А я прослежу, чтобы тушканчиковые скорпионы не вернулись тебе мстить. «Тушканчиковые скорпионы», — со смесью умиления и содрогания думала она, расстилая себе импровизированную постель, — «Какая прелесть. Прелестнее только этот безымянный парень в косынке…» Она наспех замотала укушенную руку тканью и, откинувшись на спину, закрыла глаза. Надо отдыхать и набираться сил. У нее ещё есть пара часов — больше, чем достаточно, чтобы выспаться перед очередной долгой ночью. Да, это будет чудесный сон… Чудесный.