анатомия любви

он снова был пьян – достойное завершение рабочей недели. авани и райланд одно время пытались избавить его от пристрастия, отвлечь на себя или на кого-то еще его блуждающий ум, но чейз раз за разом возвращался к своей подруге – бутылке. итак, он снова был пьян. пьян настолько, что ему было больно не то, что двигаться – даже думать. мысли были вязкими и сладкими, как густеющий на плите сироп, тяжесть в теле приковала его к стулу, и ему уже не хотелось никуда уходить. в зале грязного маленького бара, куда он завернул, было безлюдно и темно – не то место, где к тебе прицепится пьяная компания, но то, где на выходе тебя обворуют до последнего цента. бар находился в не самом благополучном районе: эти кварталы – узкие, со старыми, сходящимися кверху домами – были достоянием еще старого города, но и главным его проклятием. чейз однажды забрел сюда, сам не зная для чего, а потом полюбил наведываться в это дешёвое неприятное заведение. в основном, потому что он неплохо знал бармена, и тот часто наливал бедному студенту в кредит. вообще среди баров чейз славился тем, что всегда платил по долгам. то, что ради этого он залезал в новые, он старался не афишировать. хадсон прекрасно знал свой предел, после которого алкоголь превращается в бомбу замедленного действия, которая уничтожает тебя изнутри. еще он прекрасно знал, что свой предел он смело перешагнул бутылку назад, и нисколько об этом не жалел. алкоголь что-то выжигал в его груди и тут же заполнял эти выжженные отметины, не давая чейзу времени на раздумья. а он думал, что хватит цепляться за человека, которому это не нужно, хватит цепляться за собственное желание, и капризы, и что бы это ни было, таящееся у него за ребрами. он думал, что наверняка найдется кто-то лучше, и правильнее, и полезнее хадсона – вульгарного циника, раздолбая с тараканами в голове, но не дай бог это будет студент, потому что иначе чейз повесится. он думал, что безумно хочется отключиться прямо на этой стойке – бармен по доброте душевной разбудит его к утру. — чейз? от этого звука хадсон едва ли не свалился со стула, рука дернулась и пару секунд он с бездумной жалостью смотрел на пролившиеся прозрачные капли на столешнице. его сердце глухо билось о ребра, словно вспомнив о своей главной задаче. он обернулся, встречаясь взглядом со стоящим позади него ноеном собственной персоной. он казался иллюзией, пьяной игрой воображения – светлый образ в темном помещении. в его волосах запутался тусклый свет единственной на весь зал лампы, слабо белел воротник рубашки. чейз бесцветно улыбнулся, все еще не до конца веря в происходящее, но не в состоянии справиться с волной в груди, состоящей из радости пополам с болью. что такой правильный человек, как ноен, с его принципами и моралью забыл в этом филиале чистилища? — мистер юбэнкс? — промямлил он. — что вы забыли в таком месте? — шел мимо, — ноен чуть склонил голову вбок, изучающе глядя на него, и скрестил руки на груди. — увидел знакомого. может, объяснишь, почему студент элитного учебного заведения напивается в дешевом баре? от холода в его голосе чейз дёрнул плечами, в груди вспыхнуло раздражение. — разве это важно? моя жизнь – мои правила, мистер юбэнкс, — чейз нашел какое-то изысканное удовольствие в том, чтобы на этот раз четко прокатить имя по языку. ноен нахмурился, подходя к нему и хватая цепко за плечо. от его руки исходило приятное тепло, и хадсон сглотнул комок в горле. алкоголь сделал его излишне чувствительным. — ты пьян, — жесткий голос пронзил его ледяными иглами. — неужели ты не понимаешь, что алкоголь унижает и развращает человека. разве можно так опускаться, чтобы… исповедь, снова исповедь. моралист, монах… чейз стиснул зубы и сглотнул вязкую слюну. в горле резко пересохло, но от мысли допить бурду в своем стакане он испытал лишь отвращение. — и это не ваше дело, потому что… — огрызнулся он с горечью в голосе. он не мог злиться на ноена – это было выше него, но он мог злиться на самого себя за свое бессилие. — ты мой студент, чейз, и я должен… — ничего вы мне не должны, мистер юбэнкс, сейчас внеучебное время! хочу — напиваюсь, хочу — изучаю микробиологию, я свободный человек. оставьте свои лекции до пары! он тяжело опустил голову на руки, закрывая глаза. череп раскалывала тупая боль, и он чувствовал, как его качает на волнах опьянения. брюнет почти начал проваливаться в зовущую его бездну, когда вдруг сильные руки подхватили его, ставя вертикально. он разлепил свинцовые веки, глядя на ноена из-под ресниц. его лицо было совсем близко теперь, когда он подхватил чейза, позволяя ему повиснуть мертвым грузом на своем плече. его лицо было серьезное, хмурое, такое открытое, но в то же время отстраненное, и чейз стиснул пальцы, удерживая себя от сиюминутного желания провести по его щеке рукой, коснуться губ. на его губах призраком мелькнула нежная улыбка, которая тут же затерялась в светлейших глазах ноена. хадсон быстро опустил голову, чувствуя, как краснеют уши и шея. — поставь, где взял. — тебя здесь обворуют, ты же должен знать, насколько небезопасен этот район! — как мило, что ты… — он уткнулся в шею ноена, пережидая приступ головокружения. — беспокоишься обо мне. я думал, это против твоих принципов… ну, беспокоиться о ком-то, — скомкано закончил он, блуждая взглядом по рассохшимся доскам грязного пола. — чейз… было в этом вздохе что-то такое, заставившее парня поднять глаза и всмотреться в лицо ноена. в заломленных бровях залегла тень сожаления, тень горечи, и чейз все-таки не удержался, позволяя алкоголю в его крови делать свое дело. он медленно коснулся дрожащей рукой щеки, провел по скуле, о которую можно было бумагу резать, провел пальцем по нижней губе, не встречая никакого сопротивления. ноен не отстранился, а едва заметно – так, что если бы чейз моргнул в этот момент, он бы ничего не понял — невесомо запечатлел поцелуй на пальцах. хадсон косо усмехнулся, вновь пряча улыбку в изгибе чужой шеи. он не хотел анализировать происходящее – если бы это мгновение остановилось, он был бы счастлив. ноен дёрнул его вперёд к выходу. чейз переставлял ноги, но полностью позволил юбэнксу управлять. звякнул колокольчик над входной дверью, и они вышли в прохладный воздух ночи. чейз вздохнул полной грудью – свет фонарей резал глаза, но воздух приятно холодил кожу, и его уже не мутило так мучительно. голова, правда, раскалывалась не меньше. — ты меня с ума сводишь, — пробормотал он, скорее, в пустоту, чем ноену. эта мысль столько раз мелькала в его голове, что он сказал её, едва ли задумываясь. это было так естественно – говорить ноену очевидные и непонятные ему вещи. — ты меня тоже, — услышал он тихое в ответ. все, что он мог пробормотать, когда в следующий раз открыл глаза и увидел над собой белеющий потолок, было: — это не моя квартира… наблюдение было невероятно точным. голова привычно болела, но он мог признать, что бывало и хуже. и он даже просыпался в чужих квартирах. сейчас что-то было не так и он встал, выпутываясь из кроваво-красного пледа, закрутившегося у ног. он взглянул на часы, стоявшие рядом с диваном, на котором он и лежал – циферблат, едва видный в полутьме, показывал пять утра. за окном ещё была ночь – час, который темнее всего перед рассветом, но рассвет уже пробивал себе путь, отгоняя призраков ночи и отдавая город в объятия дня. за домами стыдливо краснели облака. чейз находился в небольшой гостиной с двумя окнами. вдоль длинной стены тянулся стеллаж, забитый книгами — как потрёпанными, так и в новых глянцевых обложках. напротив стоял компьютерный стол, монитор компьютера был заставлен стопками книг и тетрадей. по центру небольшого помещения стоял журнальный столик на гнутых стеклянных ножках. переведя глаза дальше, чейз вдруг понял, что не туда смотрел все это время: на полу, раскинув руки, спал тот, кого хадсон и не мечтал там увидеть, – ноен. парень подавил удивленный вздох – память о вчерашнем разговоре пришла неожиданно, отразившись тупой болью в висках. он запустил пальцы в волосы – густые и вечно взъерошенные – и тут же запутался. он постарался подойти как можно более бесшумно. ноен спал крепко, ресницы бросали длинные тени на его щеки. светлые волосы были в беспорядке. он спал, словно его швырнули на кровать, и он не сделал ни движения, чтобы лечь, как нормальные люди – просто упал. глядя на юбэнкса, когда тот вышагивал перед студентами размашистым шагом, гордо подняв лицо и рассказывая что-то о костях и позвонках, чейз никогда бы не сказал, что он может быть таким… раскрепощенным. он скользнул взглядом по сбившейся майке, приоткрывшей голый живот, вниз по бедрам и ногам. определенно ноен многое скрывал под его скучной и немного странной одеждой. хадсон пожалел, что у него нет под рукой фотоаппарата – мужчина его мечты, ангел во плоти лежал перед ним в самой естественной и в то же время самой соблазнительной позе. так как же так получилось, что в огромном городе с тысячей улиц и десятками тысяч заведений они встретились так случайно и нелепо в опасном районе у дешёвого непримечательного бара? пока хадсон пытался напиться до беспамятства, чтобы осколки чувств растворились в ядовитой кислоте, этот человек шел по улице в десятке метров от него. а сейчас чейз стоял в квартире у него и гадал, почему ноен просто не оставил его спать на барной стойке среди пустых стаканов. любой бы оставил. чейз бы сказал, что это судьба. он перевел взгляд за окно, где рассветные лучи только начали пробиваться над крышами домов, отражаясь разноцветной мозаикой от стекол, пробиваясь сквозь листву, брызжа во все стороны искрами. город – этот огромный механизм – шумел , клокотал, бурлил, звал. люди и машины, огромные двигатели – все оживало в этой части. когда парень опустил взгляд, он встретился со светлыми глазами, прищурено изучающими его. чейз немедленно почувствовал себя неловко – помятый, встрепанный, в пропахшей алкоголем и дымом майке, открыто любующийся полуголым мужчиной на полу. — доброе утро? когда он вышел из душа – не менее помятый, но гораздо более бодрый, в чужой майке пахнущей мылом и лавандой, — он нашел ноена на маленькой светлой кухне. со свистом закипал чайник, пахло орехами и кофе. блондин смерил его бесцветным равнодушным взглядом и снова отвернулся к чайнику, но его спина была напряжена, а рука вцепилась в салфетку. — ноен… брюнет опёрся о стол, честно пытаясь подобрать слова. — тебе не обязательно что-то говорить мне, — ноен повернулся, натянутый, как струна. — вчера был довольно неприятный инцидент, но главное, что ты должен понять, пьянство — не выход… — но очень приятное времяпровождение, — оборвал его чейз, который слушал подобные лекции с завидной регулярностью. — не стоило беспокоиться насчёт этого… — не стоило беспокоиться? для тебя это в порядке вещей? — ледяным тоном уточнил юбэнкс, начиная злиться. — ничего, заслуживающего внимания, — протянул хадсон, пытаясь уйти от скользкой темы. — хочешь сказать, что когда я в следующий раз найду тебя в стельку пьяным, мне не нужно тебя вытаскивать? — а я не просил тебя меня вытаскивать! — отрезал чейз, встречая его злость с каменным лицом. — у меня полно друзей, меня все знают в том районе. — так где же все твои друзья были, пока ты гробил себя этой смесью из водки, абсента и что бы это ни было? классная смесь, правда? один глоток, и ты можешь забыть обо всем на свете… — они оставили меня в покое, потому что знали, что я сам могу справиться со своими проблемами. — он подумал и добавил с видимым сожалением: — своими методами. — господи, я просто пытался помочь! — а я просто пытался сказать спасибо. чейз устало опустился на стул. голова раскалывалась изнутри, но это даже не было проблемой. проблемой было то, что ноен кричал на него непонятно за что, непонятно зачем, и голубоглазый был в растерянности из-за этого. прямо перед ним на стол опустилась кружка, от которой спиралью поднимался пар. обычная белая кружка с черной надписью на боку. чейз тут же положил ладони на нее, грея руки. — если что, ты можешь на меня рассчитывать, — ноен говорил спокойно и серьезно. хадсон поднял на него взгляд, тут же теряясь в светлых глазах и не замечая, что обжигает руки о горячие бока кружки, и молча кивнул. мало-помалу висящее в воздухе напряжение рассеялось – ушло вместе с лучами солнца, прорвавшегося через окно, растворилось в горячем кофе, уступило место утренней лёгкости. — милая квартира, — подал голос чейз, стряхивая с пальцев крошки печенья. — твоя? — недавно переехал, — кивнул ноен, делая большой глоток; поморщившись, добавил в кофе ложку сахара. — потихоньку обустраиваюсь. квартира правда была очень милой, но казалось не совсем обжитой, а проще говоря, не очень уютной. не было тех мелочей, которые говорили бы, что их хозяин живёт полной жизнью – журналы на столике, забытая чашка у дивана, фотографии на стене. в гостиной-спальне только кроваво-красный плед, больше похожий на знамя, да книги, которыми были забиты полки, говорили, что ноен жил там. — а ты… своя квартира или общежитие ? — снимаю, — чейз пожал плечами. — недалеко от того квартала. мисс три чудесная женщина. немногие согласились бы терпеть такого, как я, да ещё за такие деньги. мне кажется, ей просто скучно. главное – не трогать её фарфор, и дела идут отлично! — были прецеденты? — в глазах ноена заиграл смех. хадсон улыбнулся краем рта. — я всего лишь случайно задел тот молочник! зачем кричать так, словно я дом поджёг? — случайно ли? чейз беззвучно затрясся от смеха. — ты видишь меня насквозь! — зная тебя, это несложно, — ответил ноен, мягко улыбаясь ему. где-то в глубине души та часть чейза, которая ещё оставалась законченным романтиком, растаяла от этого выражения на его лице. — я тебя завтра увижу на паре? — помедлив, спросил ноен, позвякивая ложечкой о края чашки. чейз вскинул голову. — ты серьезно хочешь, чтобы я снова испортил тебе пару? — я не прошу тебя портить мои пары. я прошу тебя прийти, — с нажимом повторил ноен, а потом поморщился. — ладно, забудь, я не… — я приду.