Волчья награда

      Безумие. Просто безумие!..       Мукуро задыхался. Сердце ускоренно выстукивало ритм, болью отдаваясь куда-то в рёбра и мешая вздохнуть полной грудью. Он шёл вслед за Бьякураном по небольшой оживлённой улочке, но, казалось, словно находился сейчас в аквариуме, плывя в каком-то вязком и грязном мареве. Солнце ещё не село, однако витрины уже вовсю пестрели эффектными неоновыми вывесками. При каждом шаге картинка смазывалась: мутными пятнами расползались указатели, фонари у дороги и идущие навстречу прохожие… И лишь белоснежная спина перед глазами была до отвратительного чёткой, словно высеченной на сетчатке. Мукуро сжал кулаки, рассчитывая немного отвлечься на боль, но мышцы будто разом утратили всю силу: пальцы подрагивали и не могли сжаться хоть сколько-нибудь сильнее. Звуки, доносившиеся отовсюду, постепенно стихали, будто они планомерно погружались на дно. Как вообще он смог… Нет. Как вообще он посмел забыть весь тот мучительный ужас, что с ним творил этот человек в Сейджу? Как посмел он забыть отчаяние на лице отца и непомерное облегчение, когда Рокудо чудом удалось перевестись в Намимори?       Это безумие. Истинное безумие!..       Дрейфуя по тёмным чертогам разума, Мукуро притуплённо ощутил, что его сейчас вырвет. Он до крови прикусил губу, не намереваясь поддаваться физической слабости, но тошнота, уже подступившая к горлу, легко преодолела плотно сжатые губы. Исторгая изо рта кровь, Рокудо накренился и начал падать. Как в замедленной съёмке он увидел приближающийся к лицу асфальт и даже малодушно понадеялся, что разобьёт голову так сильно, что больше никогда не сможет проснуться — как что-то поймало его на полпути вниз.       — Здесь есть только два варианта… — Бьякуран вздёрнул Мукуро, резко возвращая ему вертикальное положение. — Либо в Намимори столь слепой Комитет, либо ты слишком хорошо прячешься. — Он за талию прижал растерянного Мукуро теснее. — Пожалуй, второй вариант более вероятен. Ведь ты всегда хорошо прятался.       Внезапно земля с небом снова поменялись местами. Что-то сжалось внутри, пуская странную дрожь по нервам, и от внезапности Мукуро зажмурился. Спустя мгновение он открыл глаза и увидел, что они больше не на тротуаре среди множества людей, а где-то в тихом переулке среди огромных частных домов. Большинство окон не горело, будто дома были давно заброшены или живущие ещё не вернулись домой. Причины этого явления Мукуро волновали в последнюю очередь, больше беспокоило следствие — в случае чего, ему никто не поможет.       Выбросившийся в кровь адреналин слегка разогнал поселившиеся в Рокудо бессилие и ужас, и он круто дёрнулся, желая вырваться из неприятной хватки.       — Мило. — Джессо грубо толкнул его в грудь. Мукуро стукнулся позвоночником о деревянный забор, и не смотря на то, что удар пришёлся по касательной, смог устоять на ногах. — Однако жаль, что пришлось переместиться. Мне нравилось наблюдать за тобой.       Бьякуран сказал это с лёгкой улыбкой, абсолютно шедшей вразрез со сказанными им жестокими словами. Мукуро сразу понял, что тот имел в виду: несомненно, этот выродок давно мог переместить их в более приватное для разговоров место, но предпочёл лишний раз растянуть мучительное ожидание неизвестного, насладиться мечущимся в душе Рокудо…       — Грёбанный ублюдок, — загнанно прорычал Мукуро, и глаза его обожгло странным жаром. Этот чёртова паранормальная мразь снова задумала играть с ним!       Джессо, окатив Мукуро насмешливым взглядом, заснул пальцы в нагрудный карман и подцепил небольшой пакетик, в котором хранилась одна крупная сияющая капсула.       — Обменяемся любезностями в следующий раз, милый. — Он схватил Мукуро за подбородок, и, проникнув большим пальцем ему в рот, ощутимо надавил на нижний ряд зубов.       Мукуро дёрнулся, и, заполошно замотав головой, вцепился Джессо в руку, с силой толкая ту от себя.       Бьякуран, раздражённо цыкнув, всем телом вжался в Мукуро, мешая тому активно двигаться. Зажав капсулу между своими губами, одной рукой он сильно сдавил оба запястья Рокудо, а второй сжал точку схождения его челюстей, не давая им сомкнуться. Мукуро выдохнул от боли, приоткрыв губы, и Бьякуран незамедлительно этим воспользовался: он приник к ним, языком уверенно протолкнув пилюлю внутрь рта. Рокудо мгновенно дёрнулся, желая отстраниться, но Джессо силой задрал его голову вверх, насильно заставляя проглотить. Сладкий мускусный запах навязчиво защекотал нос, и Мукуро ощутил пробравшую тело дрожь.       — Что ты мне дал? — гневно просипел Рокудо, задыхаясь.       — Догадайся, — Джессо нежно провёл большим пальцем по нижней губе Мукуро, вытирая слюну.       — Что ты мне дал?!       — Ты такой нетерпеливый, Мукуро-кун. Впрочем, как и всегда. — Бьякуран похлопал Мукуро по щеке, усиливая захват рук. — Ничего нового ты не принял, всего лишь небольшая часть меня. Пламя.       Рокудо замер в изумлении.       — Какое, чёрт побери, пламя?       Бьякуран усмехнулся, игриво наклонив голову.       — Видимо, Савада ничего тебе не рассказал. Очень жаль. Я надеялся, что ты уже знаешь о кольцах и Вонголе. А так же о том, что пламя, проникшее в тебя, наследника пламени Тумана, является чистейшим ядом. Ведь это пламя наследника Мельфиоре.       Мукуро злобно клацнул челюстью.       — Хватит…       Договорить он не смог. Всё его тело охватил необъяснимый сухой жар, будто бы что-то разом иссушило из него всю жидкость. Он рухнул у ног отпустившего его Бьякурана и, уперев перед собой дрожащие руки, болезненно простонал сквозь зубы.       — Прекрасно. Как же я скучал по этому.       — Что… — пропыхтел Мукуро, жадно вдыхая будто бы накалившийся вокруг воздух.       — Не волнуйся, — Джессо присел на корточки, хищно оглядывая ломаную позу Мукуро. — Ты уже устойчив к моим крови и феромонам, так что принятие пламени лишь вопрос времени.       Рокудо невнятно булькнул и затем его вырвало огромным количеством крови.       Солнце спустилось за горизонт, и в сумерках жидкость окрасилась в непроницаемо чёрный цвет.       — Учти, что будешь тянуть с инициацией — умрёшь. — Глаза Джессо изогнулись довольными полумесяцами. — Надеюсь, Вонгола поспешит с этим. Мне уже надоело ждать.       — Что тебе?.. — выдавил Мукуро, сплёвывая сгустки крови.       — Тебе эта информация ни к чему, — с тёмным удовольствием отозвался Джессо. Он наклонился к лицу Рокудо и схватил его за испачканный кровью подбородок. — Просто знай, что я хочу сломать твою гордость. — Его мелодичный голос снизился до проникновенного баса, и полупрозрачные фиолетовые радужки сменили свой цвет на ярко алый. — Ведь собака должна знать своё место подле хозяина, а не бегать, где ей вздумается.       Мукуро гневно плюнул кровью в лицо Бьякурана, но капли попали лишь на белый воротник его рубашки.       Джессо на секунду завис, а затем растянул губы в безумном оскале.       — Вот видишь, Мукуро, ты не перестаёшь меня интересовать. — Он замер, прислушиваясь к чему-то, и красные мерцающие искры в его глазах пришли в движение. — А вот и появился наш герой. — Он встал, расслабленно потягиваясь. — Что ж, давай немного подтолкнём нашего малыша на правильный путь.       Вокруг Бьякурана взметнулись белоснежные вихри, и его разрушительная ментальная сила рухнула на Мукуро, будто бетонная плита. Рокудо повалился на землю, задыхаясь от отсутствия вокруг кислорода. В висках набатом стучал ускоренный пульс, а лёгкие горели огнём. Если бы… Если бы только у него была подобная сила, он бы обязательно превратил это идеальное до омерзения лицо в фарш.       Скосив глаза, он со всей жгучей ненавистью посмотрел на возвышавшееся над ним чудовище.       — Замечательно, это так возбуждает. Твоя ненависть так искренна и чиста. Ты знал, что это самая лучшая твоя эмоция? — Джессо носком ботинка подкинул голову Рокудо кверху. — Покажи же мне, как сильно эти глаза могут меня ненавидеть.       Горло обдало едким жаром. Мукуро всхлипнул, и этот скудный звук стал последним, что вообще удалось из себя выдавить. Он стоически терпел, стиснув зубы, не желая признавать поражение, но через несколько секунд не сдержал гортанного стона от резко пронзившей боли — кажется, что-то оставило на спине ожог.       И затем мощный кулак, окружённый оранжевым пламенем, отшвырнул Джессо в сторону.       Бьякуран легко выровнялся в воздухе и мягко приземлился на землю.       — А вот и король сделал свой ход, — он наигранно прищурился, будто высматривал кого-то вдали. — А где же твои пешки, Тсунаёши?       — У тебя извращённое восприятие мира, Бьякуран. Для меня люди не фигурки на шахматной доске.       Мукуро схватился за саднящее горло, утопая в омуте боли. Лёгкие горели, будто он вдыхал кислоту, ему едва удавалось урвать несколько поверхностных вздохов. Он задыхался от тошнотворного адского пламени внутри, будто кто-то, усердно помешивая, заживо варил из внутренних органов кашу. Мукуро вырвало кровью, и вместе с его выдохом клубом заструилось белоснежное мерцающее облако. Мучительно надломив брови, Рокудо прерывисто задышал.       Появившийся вслед за Тсуной Ямамото вмиг подлетел к нему. Мукуро был бледен подобно смерти: он лежал искорёженной куклой, исторгая из себя огромное количество крови. Суховатая почва быстро впитывала образовавшуюся под головой тёмную лужу, будто, как и Бьякуран, охотно насыщалась его страданиями.       — Мукуро-кун… — осторожно позвал его запыхавшийся Ямамото, с тревогой вглядываясь в мёртвенное лицо напротив.       — Уби…райся, — процедил Рокудо, непослушными руками обхватывая низ живота. Слёзы брызнули из глаз: невозможно было терпеть, как невидимые змеи, проникнув в тело, запутывались в тугой клубок, беспощадно выламывая кости.       — Такеши, отойди, ему от твоего присутствия только хуже! — крикнул Тсуна, обеспокоенно озираясь.       — Занимательно, — губы Бьякуран сложились в игривую полуухмылку. Он несколько раз покрутил пальцами, будто бы что-то высчитывал. — Что ж, я увидел всё, что хотел. — Он убрал руки в карманы, и давление его ауры полностью исчезло. — Сейчас я немного занят другими делами, поэтому позаботьтесь пока о Мукуро.       Он без усилий увернулся от разящего удара, а затем, резко схватив Саваду за кисть, выпустил небесное пламя. Тсунаёши зашипел и отдёрнул обожжённую до мяса руку.       — Побеседуем с тобой в следующий раз. — И после этих слов Джессо растворился в вечернем воздухе.       — Мукуро!       Савада бросился к беспокойно мечущемуся парню, аккуратно приподнимая его над землёй.       — Чёрт, он весь горит, — Савада коснулся его мокрого лба своим и прикрыл глаза.       Тёплое пламя накрыло их, ласково укутывая как в одеяло. Рокудо дёрнулся ещё несколько раз, а затем, испустив вздох, его тело обмякло.       Ямамото осторожно поднял Мукуро на руки, бережно придерживая голову.       — Это ему?..       — Не поможет, — перебил его Савада, устало сжав виски. — Это просто вырубило его на некоторое время. — Ожог на предплечье адски горел, но Тсунаёши сейчас было не до него. Он взглянул на часы в телефоне. — Сейчас нам нужно доставить его к Шамалу. Немедленно.       Они сорвались на бег. Савада то и дело бросал обеспокоенные взгляды на обескровленное лицо брата, будто бы ища там какие-то ответы. Увиденное никак не желало выходить из головы.       — Ты видел? — осведомился он.       — Видел, — ответил Такеши. — Пламя Неба Мельфиоре. Внутри непробудившегося Тумана Вонголы.       — Я не понимаю, — раздражённо выдохнул Савада. — Я ни черта не могу понять!       — Тише, Тсуна. — Обнадёживающе улыбнулся Ямамото. — Мы со всем разберёмся.       Тсуна не ответил, лишь его брови сошлись в мучительных переживаниях.

***

             — … с этим что-нибудь сделать?       — Не знаю. Я впервые с таким сталкиваюсь.       Доносившиеся до Мукуро голоса звучали будто сквозь толщу воды.       Он с большим усилием приоткрыл глаза, и свет ослепил его, подобно вспышке. Всё вокруг было залито яркими жёлтыми красками, что до рези раздражали слизистую. Он хрипло выдохнул и ощутил, насколько сильно пересохло в горле.       — Мукуро!       Рокудо лениво скосил глаза на шоколадные вихри, навившие над его лицом.       Он приоткрыл потрескавшиеся губы, чтобы что-то сказать, но те едва шевелились. Савада сразу догадался о немой просьбе, и, отойдя куда-то, быстро вернулся со стаканом воды. Осторожно приподняв Мукуро за голову, он помог ему сделать пару глотков.       Рокудо откинулся на подушку и отстранённо подметил, что глаза Савады, обращённые к нему, переполняли беспокойство и страх. Вот только он не понимал, по какой причине тот выглядел, как перепуганный до смерти птенец. Возможно, причина кроется в опухшей и красной щеке — явный след несдержанной пощёчины. Но Мукуро не волновали дела Савады.       Он огляделся: светлое помещение, в котором он находился, было освещено тёплым закатным солнцем; вокруг до странного было мало вещей — кровать, на которой он лежал, да пару полупустых шкафов — складывалось впечатление, словно это помещение ранее не было жилым. Мукуро приподнялся на локтях и, не смотря на острое желание Тсунаёши уложить его обратно, упрямо принял сидячее положение. Он болезненно шикнул — по голове будто шибанули кувалдой.       — Мукуро, помедленнее, — на плечо мягко опустилась загорелая рука, ненавязчиво помогая вернуть равновесие. — Что ты помнишь?       Рокудо нахмурился: вопрос был, очевидно, несложный, но от него мозг загудел так сильно, будто был готов, раскрутившись, вылететь из черепной коробки. Он потянулся, чтобы помассировать виски, как руки замерли, коснувшись мокрых щёк. Он непонятливо моргнул и, собрав на пальцах влагу, с сомнением уставился на свою руку.       — Слёзы? — тихо просипел он.       — Тебя мучило… Ты плакал целые сутки, даже когда был без сознания. — Савада мягко обхватил ладонь Мукуро, с волнением заглядывая ему в глаза. — Но теперь…       — Да что ты!.. — шикнула Мукуро, агрессивно, но крайне слабо вырывая руку. — Где я? — его голос сорвался, однако несмотря на жгучую боль в горле, он продолжил неистовать. — Что со мной? Почему я уже сутки в таком состоянии?       Тсуна опустил глаза.       — Я не уверен, что ты готов меня сейчас выслушать. Мы вернёмся к этому разговору, когда твои раны окончательно заживут.       Он поднялся, чтобы уйти, но Рокудо намертво вцепился в запястье Савады.       — Ты, — злобно процедил Мукуро, тут же морщась от боли в голове, — сейчас же мне всё расскажешь. Иначе…       — Не перенапрягайся, — Савада послушно сел обратно, но Мукуро отпускать его руку не спешил. — Я расскажу, что знаю. Вчера ты встретился с Бьякураном Джессо. Помнишь его?       Мукуро презрительно фыркнул. Как он мог забыть этого чёртого сталкера. Лицо Савады вдруг приняло какое-то нечитаемое выражение.       — Ты помнишь, как он забрал тебя после отработки в школе, верно?       — Что за нелепые вопросы? — протянул Мукуро разочарованно. Взглядом мазнув по кровати, он заметил, что до сих пор держит Тсунаёши за запястье. Пальцы расслабились, отпуская хват, как вдруг Савада сам сжал его руку. — Что?.. — Из-под ладони парня стал испускаться оранжевый свет, и в месте их соприкосновения Мукуро почувствовал приятное тепло.       — Лучше? — осведомился Савада.       — Что за чёрт, — Мукуро замолк, прислушиваясь к своим ощущениям. Голова больше не гудела так сильно, и тянущее чувство внизу живота тоже притупилось. — Это пламя?       Глаза Тсуны расширились.       — Ты знаешь?       — Нет, — тут же ответил Мукуро, не меньше Савады удивлённый своим вопросом.       — Верно. Это пламя. Пламя Неба. — Тсуна огладил запястье Рокудо большим пальцем. — Оно никогда не причинит тебе вреда. — Он растерянно улыбнулся, не зная, как начать очень важный для них разговор.       Мукуро хотел было что-то сказать но, схватившись за голову, издал лишь мучительный стон.       — Всё, хватит, — слетело с губ Тсунаёши.       Одной рукой он надавил Мукуро на грудь, уложив его обратно, а другой достал мобильный.       Мукуро схватил Саваду за бедро, и со смесью злобы и ужаса на лице, процедил:       — Этот ублюдок… Впихнул в меня своё пламя.       Тсуна не глядя бросил телефон, и обе его руки обхватили Мукуро за голову. Жалость, переполнявшая его при взгляде на Рокудо, выплеснулась в виде мокрых дорожек в уголках глаз. Направляя в него пламя Неба, он стал тараторить:       — Я говорил с твоим папой Деймоном, — расфокусированные глаза Мукуро намертво приклеились к лицу Савады. — Он сказал, что ты угодил в собственные иллюзии. Что это Джессо загнал тебя в них. Шамал сказал, что поэтому ты не смог пробудиться естественным образом. Что пламя Мельфиоре по каким-то причинам не отторгается твоим организмом, и что надо спешить с инициацией, иначе…       — Всё из-за чёртовой мафии, — пробормотал Мукуро, закрывая глаза.       Савада устало выдохнул, и пламя перестало выходить из его ладоней. Он прислушался к ровному стуку пульса и убедился, что Рокудо провалился в сон.