Выбор

В центр хоровода вошел Крауч и начал чертить что-то под ногами участников. Грейнджер подалась вперед, в попытках разглядеть, что там вырисовывают: около ступней один за другим появлялись знаки. Замысловатые, витиеватые, лежачие восьмерки. Растревоженный ум Гермионы заработал с небывалой скоростью – знаки бесконечности, ромбы, квадраты, узлы, кресты. Шницлер II-й том. Нет. Фрэзер «Поверья…». Нет-нет. Маслова «Орнаменты в древней вышивке». Там, где змеевики? Нет. «Символика трагической эпохи» Цениш! Он писал: под ногами у взявшихся за руки растопчется связь времен. Да разве Том мог на такое решиться!? Гермиона бросилась к кругу, стала ближе. Чужие плечи – забор, тормозящий любопытство. «Если сейчас в середину он бросит золотой камень, по верх него еще должны свечу зажечь, придут совсем не Йети!» Руки задрожали. Нужно было на что-то решиться. Она зачерпнула ртом воздух, чтоб крикнуть кому-то что-то, как тут же угаданный предмет упал в середину бесконечного круга. Восьмерки зашевелились, поползли линиями, задавая ритм вакханальной пляски. Над толпой потянулся шипучий голос Тома. Незнакомый язык, непонятые слова. Он выставил вперед ладони. …тыльной стороной к себе в магии образуют тип защиты auxilium mortuum. или же реалистично изображенные ладони, это сигнал об обращении к мертвому. Мелькнуло неожиданное воспоминание о читанной недавно книге. В запретной секции. Где потом с ней что-то случилось, а потом еще ей удалили воспоминания. Змейки у ног потянулись быстрее. Казалось они создают новую, не существовавшую ранее гармонию. Мерный ритм голоса Реддла слился с движением рисунка. И толпа поддалась желанию срастись во что-то единое, что-то чарующе первобытное. Общее движение, общий голос, общее тело. Гермиона не могла отвести глаза. Удары ног сливались с однообразием движений змей. Пыль поднялась от топота, заволокла зрение. Создавалось ощущение большого пространства, где все друг от друга находились не в сантиметрах, а в далеких далях. Круг сцепленных рук, словно кто приказал, ринулся сначала в одну сторону, затем в другую. Том с большим усилием в голосе продолжал раскачивать случайный шабаш. Грудная его нота – удар ног – клубы пыли – глубокие вздохи – еще удары – движения змей – крик толпы. Зрелище единства приковывало и дурманило. Хотелось к ним в странную длинную пляску тел. Хотелось вместе со всеми поднять скрепленные ладони вверх, единым шагом броситься вперед и снова под общее дыхание вскинуть руки. И продолжать так до бесконечности. Гермиона не замечала, как в такт племени топала. Не ощущала, как интуитивно нашла с пламенеющей ордой общий выдох. Поднявшаяся пыль серела, клубилась, уплотнялась, обретала форму. У этого поднятого ногами урагана оживал разум. Масса (все еще бесформенная) начала свой собственный танец. Она металась в центре хоровода, приближала свою тучу к лицу одного, другого, третьего ученика, и так по кругу, узнавая и запоминая каждого. От серого, жирея и плотнея, масса перешла в черный. С этой минуты она больше не металась, а упорядочила свое движение, синхронизируясь с толпой. Миона пришла в себя лишь тогда, когда увидела желтый глаз. Знакомый желтый. Как в кольце у Беллы. Желтый, о котором ее сегодня предупредили. Ужас отрезвил девушку. Она бросилась к безумной пляске, пыталась расцепить руки, кричала в уши. Она схватила Пандору, едва поспевая за рвением круга, дергала воротник и белые волосы подруги. Ей нужно было оторвать ее от липучего безумия, даже если придется рвать с кожей. - Пандора! Услышь меня! Это я! Пандора! – хотелось плакать от беспомощности. Пандора вновь вырывалась, ломая ногти Гермионе, и неслась в это помрачение. В центре, обретая условное тело, взвилось чудовище. Оно силилось разверзнуть пасть. Разорвать себя в месте рта, чтоб было чем пожирать. Блэк видела все. Видела то непреодолимое отчаяние Грейнджер, слышала сквозь шум ее крики и мольбу. Но не позволила ни одному своему лицевому нерву дрогнуть. Ее скучающий взгляд медленно скользил по бушующей толпе, по фигуре говорившего Тома, по искаженным в предвкушении и страхе лицам приспешников. Могло показаться, что она со скукой ждет развязки трагедии, чтоб наконец пойти к себе в комнату. «Рано, Белла, еще пока рано» - она сжимала в кармане флакон. «Том занят, никто не смотрит, сейчас?» Возникшее из-под ног черное месиво в середине пляски снова поднялось вверх, увеличиваясь странным телом в геометрической прогрессии. «Сейчас?!» Блэк двинулась вперед, совершая медленный, не привлекающий внимания шаг. Пальцы в кармане осторожно откручивали крышку флакона. «Сейчас-сейчас, Гермиона. Я помогу.» - О, мисс Блэк. о.. Вы-вы уже идете? Согнутая фигура Петтигрю перегородила путь. - Нет-нет. О. сейчас будет эпопея. Не-не уходите. О.. Вашего же внимания требуют, мисс Блэк. - ты – крыса указываешь кошке?! – Блэк схватила свободной рукой его за лацкан мантии, отшвырнула от себя. Пальцы в кармане уже открыли флакон. Смеркут, тем временем, приобрел свое завершение и ринулся к толпе безумцев. Поднялся крик. Чудовище делилось, отпочковывалось, множилось: 4, 6, 9… Ученики, вышедшие из транса, толкали друг друга, испугано бежали куда-то. Мгновенного отвлечения на Петтигрю хватило, чтоб потерять Грейнджер в толпе. В ужасе и хаосе все словно забыли про магию и палочки. Локонс бежал куда-то, прикрываемый Люпином, Лили поднимала споткнувшегося Поттера. Кажется, только Рейкпик, вытащив из толпы Северуса, достала палочку и указала ею на смеркутов. Паника заволакивала Белле рассудок. «Ищи белую голову Пандоры. Белую голову. Там рядом будет Грейнджер» Один из смеркутов обернул свое кривое лицо в сторону слизеринцев, ринулся к ним. Том продолжал что-то говорить с вытянутыми вперед руками, ничего не замечая, сильнее погружаясь в наслаждение мнимого могущества и контроля. Пока Крауч не схватил его за локоть. - Реддл, они беснуются. Они бесконтрольны. Сделай, что нужно! - Еще не время! Сколько осталось в живых? Еще! Нужно еще! Жди, трус. Чье-то тело внизу, на кровавой арене, пронзительно и предсмертно закричало. Невозможная, нечеловечья громкость прерывалась неожиданно горловым хлюпаньем. Кого-то поедали? Затем еще один крик. И еще. Наконец кто-то бросил заклятье. Теперь крики перемешивались со взрывами и треском. Блэк увидела, как Рейкпик и Люпин, стоя спина к спине, преграждали дорогу смеркутам. Правее находились Северус и Флитвик. Слева, захлебываясь отборными ругательствами, сражалась очнувшаяся Пандора. Грейнджер с ними не было. Ждать и высматривать терпения не хватило. Блэк, обходя приспешников, решилась на поиски, приказывая своим ногам медлить, заставляя свое тело не выдавать напряжения. - Белла, ты куда? – удивился Реддл – разве не лучше стоять рядом со мной? Спокойный голос – Я иду толкать в спины – и кривая усмешка были очень убедительны. - Женщины – поистине невероятное коварство. Блэк обогнула толпу, высматривала нужную фигуру. «Каких глупых девок она выбирает себе в друзья! Эта фурия так увлечена сражением, что даже не задается вопросом, где Гейнджер!» Прочесывая ряды, уклоняясь от опасных смеркутов и держа палочку наготове, Блэк ускоряла и ускоряла шаг. «Где она? Где? Черт ее дери! Может ей удалось улизнуть? Нет. Не без подружки-фурии. Она все еще здесь.» Хотелось выкрикнуть имя. Это бы ускорило поиск. Недалеко от входа Белла заметила знакомую фигуру. Растрепанные волосы, испачканная мантия. Фигура склонилась над кем-то, помогая тому подняться. - Гермиона! – чуть громче, чем спокойно, позвала Блэк. - Белла, он ранен. Мне нужно поднять его и вывести. На плече Гермионы повис бежавший ранее Локонс. Он стонал, полностью расслабив тело, отдался усилиям девушки. - Брось это! – брезгливо прорычала Блэк. - Что? Нет! – Грейнджер сильнее закинула на себя раненого. – Ты поможешь или как? - Я сказала, брось его! - Но я же умру. Я умру. Чувствую, что вот-вот. Помоги мне, Гермиона. Держи меня. У меня ноги отнялись? –плакал больной. - На него нет времени. Послушай, у меня с собой зелье невидимости. На одного хватит. Пей и уходи. Если останешься с ним, обоим достанется. Вас ни за что не выпустят. У одной же есть шанс. С ним никогда. Поняла? - Я не брошу его, Белла, будто не ясно. Или ты меня совсем не знаешь? Белла знала. Знала с самого начала, что так будет. «надо было ее вырубить!» Но попытаться договориться стоило. - Бросишь! – она схватила уже кричавшего бедолагу за ворот и дернула на себя с такой силой, что тот упал к ногам и заорал еще громче. - Не указывай мне, что делать! - Я буду указывать! - вы виноваты! Вы затеяли все это. И теперь ты еще смеешь мне диктовать, что делать. – Гермиона опустилась к страдальцу, пытаясь унять его боль обездвижением поврежденной ноги – Златопуст, не кричи. Это больно да, но не так ужасно. - Да. Мы это сделали. Но тебя же просили не приходить. Тебя ведь предупреждали! – говоря все это Блэк силой оторвала Гермиону от Локонса и оттянула в сторону. - Откуда знаешь, что предупреждали? - Считай, что моя сестра – продолжение меня самой. – Белла все еще держала девушку за предплечья. – У меня правда нет времени, Гермиона. Вот зелье. Пей и уходи. Если не сделаешь, ударю тебя по лицу, поняла? И к этому – она указала на стонущего на земле Локонса – не подходи! Белла осторожно и незаметно опустила в карман склянку, приблизившись к Гермионе еще теснее, зашептала в щеку: его хватит на полчаса. Так что не думай даже пытаться кого-нибудь вытащить с собой. -–горячий шепот ударялся о теплую кожу Грейнджер и возвращался обратно к шептавшим губам. - Да пошла ты, Блэк! – Гермиона со всей силы толкнула от себя Беллу. – Пошла ты! Засунь такую помощь себе знаешь, куда!? Я не уйду! Блэк больно толкнула Гермиону к стене. Одной рукой крепко схватила запястье, другой давила на грудь. - Ах не уйдешь! Ну тогда я тебя заставлю! Ты что о себе возомнила, Тереза!? Думаешь, можешь помочь кому-то? Очнись! Себе-то можешь? Или ты убеждена, что, пиздец, какая умная?! Не лги себе. Тебя сломает эта жизнь. Уже ломает! Ты кончишь школу, потом выбранный муж, дети и мелкая, дерьмовая, чиновничья работка. Вот как ты себе помогаешь, как управляешься со своей жизнью! За тебя все сделают. Но именно сейчас ты решила погеройствовать! Идиотка! Решила управиться чужой жизнью, взвалить на себя такую ответственность. Единственное, что ты можешь делать сейчас и в дальнейшем – помочь себе, спасти свою шкуру, чтоб и дальше выполнять план нормы по указке. – она сдавлено выплевывала все это, толком не понимая, что несет, не зная, какие слова подобрать и что в них такого вложить, чтоб ее поняли, ее волнение услышали. «при чем тут муж? Какие еще дети? Что за бред, Белла?» - спрашивала себя, не в силах подавить ярость, распаляющуюся больше и больше от того, какая хрупкая и напуганная девочка перед ней. Блэк отшатнулась от хрустальной фигуры. - Вот значит, что ты думаешь? – в голосе Гермионы больше не было ни злости, ни чувства правоты, ни уверенности, там осталось только разочарование. – я тебе кажусь облюбленной девочкой с кукольной жизнью? Мамина любимица? Нет, Белла. Мы похожи сильнее, чем ты думаешь. - Гермиона - Только я в отличие от тебя «да» не сказала! Блэк отступила на шаг, замерла, тяжело проглатывая сказанное. Ей хотелось увидеть что-то еще в лице Гермионы.