Выбор

Плотная компания отлично одетых юношей по очереди терзали руку Родольфуса, как бы закрепляя поздравления с таким отличным приобретением. - Я увы близко знаком с Беллой, однако Том говорит о ней так, будто и сам был бы не против заиметь такую жену. - Очень лестно мне, Геллерт. Уверен, Белла очарует и тебя. Белла? .. Новоиспеченная миссис Лестрейндж стояла чуть позади, лишь наполовину вслушиваясь в беседу. - И так, Белла. Я рад – Том шагнул к ней ближе – когда отгремят последние поздравления, начнется жаркая работа. Ты ведь уже знакома с Геллертом – моим новым другом. Я бы очень хотел, чтоб и ты тоже нашла в нем близкое участие. Он талантлив. И я до крайности польщен, что – Реддл повернул голову в сторону «нового друга» - он прибыл к нам. - Да. Сегодняшний день отличный повод для величайшего объединения. – светловолосый юноша поднял бокал, все последовал его примеру – За прекрасные начала. У невесты бокала не оказалось, Руди отпил из своего и передал ей. Этот жест в миг подтвердил все ее прежние подозрения – быть за спиной, допивать, доедать. Натура злая, гордая, бешеная не выдержит этого, переломится или переломит. Она оттолкнула бокал – А что же, Геллерт, ты так же могуч, как Том или я, так же умен? – хотелось дерзить сильнее, всех расставить по местам. До уха долетел шепот Яксли: она с ума сошла? Реддл нервно засмеялся, поглядывая на Грин-де-Вальда. - Мадам Лестрейндж, я очень рассчитываю, что вы и Том не менее могучи меня. Не возлагая на вас таких надежд, я бы не рискнул дарить вам свои планы, делиться людьми. - Вот как. Какие же это планы, Том? – она не смотрела на Геллерта даже тогда, когда тот говорил. - Подробности мы обговорим после. Но в первую очередь – дисциплина, Белла. Нужно упорядочить ряды, раздать каждому место и функцию. Наша миссия важнее любой жизни. Главная цель – исполнить всё до конца. Чистая кровь объединится. Мы отсортируемся по праву от мусора. Наладим истинный порядок вещей. Волшебная, божественная кровь очистится. Любая иная голова, коя не опустится в нашем присутствии, будет отсечена. Мы вернем миру веру, чистоту, истину. Мы – то, что имеет смысл. И только тогда все заработает, как нужно. Каждой вещи- свое место. Настанет порядок и покой. - Всё так, Том. Всё до последнего слова. Пусть наши силы сольются – тонкая рука Геллерта вновь потянулась к Реддлу. - …и ты, Белла, важное звено этой цепи. Она улыбнулась. Она – важное, она – главный инструмент. - и я бы хотел еще слово сказать тебе. Наедине. Том и юная Лестрейндж вышли из круга. - Мои поздравления. - Спасибо. - Готова? - Еще к чему-то? - Быть вся женой ему. И может сегодня случится зарождение нового поколения, кое будет жить в чистом мире – он сладко улыбался, осторожно положив руку ей на живот. - Хочешь, чтобы я зачала дитя в войну? - Думаю, мы справимся быстрее, чем он явится нам. Семья будет гордиться тобой, Белла. Надо же… их дочь совершит немыслимое. Какой отец не мечтает о том? Лестрейндж яростно прижала его руку к своему животу, быстро зашептала – я хочу видеть нашу армию. Хочу заглянуть в глаза каждому. И если увижу хотя бы миг сомнения в чьем-либо зрачке, убью его. - Дааа. – выдохнул возбужденный напором ярости Реддл – так будет. Обещаю. Злое счастье от предвкушения осело в груди девушки. Она едва успела отойти от Тома, как почти столкнулась с Гермионой. Испуг. Будто ее застукали за воровством, а лицо Грейнджер – укор. - Не верь ему – голубовато-бледные щеки с остывшими уже на них поцелуями. - Он ведет в пустоту – тонкие, чуть сухие, покусанные губы, так давно прижимались к Белле. - Подумай... пожалуйста. – тихий, уставший голос, говоривший тогда в бреду «беру, всю беру». - Поздно уже, пташка. Гермиона неожиданно приблизилась, коснулась левой стороны груди, оттуда ответили быстрым боем. Блэк смотрела на эту руку, силясь увидеть кольцо, мечтая увидеть. - Еще не поздно. Вместо ответа Белла шагнула в напор кисти, чтоб плотнее прижалась она, чтоб из кожи в кожу, из тела в тело перешло тепло. Такое не похожее на то, что обещает Том. Иное. - Ты так красива. Даже страшно смотреть. Пропасть твоих широких зрачков утягивает меня сильнее… Гермиона, не отвечая, опустила глаза и отошла. - Детка Грейнджер. Птичка Грейнджер. С тооооненькими крылышками. Рад сообщить, что нам с Беллой пора. – почти визгливо подскочил Руди. Вторя его желанию, кто-то громко объявил, что несмотря на то, что молодые супруги удаляются, веселье и шампанское без последующих остановок продолжит течь бурной рекой. Нужно уходить Гермиона подошла перед прощанием к родителям, уверив, что она устала, и болит голова. Фауст перехватил ее у входа, любезно предложил быть провожатым. - Это не обязательно, знаешь? Тебе не нужно быть таким галантным. Тем более Сева приехала со мной к родителям и обещала дождаться. - Сева – это кто? - Моя чудесная и близкая подруга. Как сестра. - Мне будет приятно передать тебя лично ее заботе. - Это страшно любезно. Думаю, моя мама придет от тебя в восторг. - Жажду знакомства. Они шли в тишине не больше 20 минут. Грейнджер улавливала вибрацию волнения и любопытства. - Гермиона – он крепче взял ее под руку – что-то не так ведь. Я наблюдал за тобой, уж прости. В минуту их «сочетания» ты будто.. хм.. это не паническая атака, верно?... В вечер, когда мы познакомились, ты сказала, что в твоей жизни есть человек, к которому ты неравнодушна. Я тогда пошутил, сказав - только бы не Родольфус. А сейчас мне кажется, что.. - Это точно не он. - тогда что не так? Кто точно он? Грейнджер помолчала минуту, раздумывая, есть ли у нее повод не доверять Фаусту. - тот, кому Руди надел кольцо. Лицо друга вытянулось в удивлении, он вздыхал, не зная, как вернее продолжить – то есть это.. то есть ты... Ты, значит, из-за нее не решаешься присоединиться к нам? Ты веришь, что еще изменится? - Никто не знает об этом. Всё чуть сложнее. - То, что я о ней слышал, то, что рассказывали… она очень близка с Томом, ее боятся. Ты уверена, что она… ээ... Она не навредит тебе? - Уверена. Это не так однозначно. Я не знаю, как объяснить тебе. - н-да. Не завидую вам. - М? - В итоге вы будете по разные стороны, Гермиона. Не думаю, что тебе хватит зла в сердце, чтоб стать рядом с ней и убивать. Грейнджер передернуло. - а значит, однажды вы окажетесь друг напротив друга, и кому-то придется нанести удар... придется делать выбор. Девушка слушала в ужасе. Прежде она думала об этом, но, когда звучит такая речь со стороны, всё кажется в тысячи раз кошмарнее. - Почему ты не берешь в расчет, что она может перейти к .. – Грейнджер затихла, не договорив. Фауст выглядел виноватым, его фигура слегка склонилась над девушкой, голова чуть вжалась в плечи, вырисовывая попытку извиниться. - Знаешь, что не хочу больше говорить об этом. - Сегодня уже и не придется – он указал в сторону быстро бегущей им навстречу фигуры. - Герми! Это ты? - Я! Сева налетела на нее и тут же заключила в объятия. - Ух. Запыхалась, пока бежала. - Фауст, знакомься, это та самая Сивилла. Сивилла – Фауст, дивный юноша, рекомендую. Гулко выдыхая, Сева протянула руку – можно только Сева. Шпренгер не реагировал. Глаза замерли в изумлении на раскрасневшейся девушке. - Фауст, это неприлично – одернула его Гермиона. - Очень. Очень. Очень рад. Очень. – затараторил он, чуть дрожа, пожал руку. - Да… я только что ощутила это очень – улыбалась Трелони, чуть раскачивая затянувшееся рукопожатие. Новый друг в одну минуту расцвел, в нем все переменилось, перевернулось. Вот прям сейчас, на глазах Гермионы. - В самом деле ты плесень изучаешь? Или вид делаешь? - только вид делаю. - Жаль. У меня есть вопросы. - Может быть я могу помочь. У меня много литературы, ну списков литературы. Сам я пока не читал, но могу.. - Оооо.. знаете, я впервые вижу такое собственными глазами. Пожалуй, мне лучше вас оставить. – ухмылялась Грейнджер. – Проходите на веранду. Сева, чувствуй себя хозяйкой, распорядись чаем, если нужно. - Я точно не помешаю? – трепетал юноша, не отводя глаз от Сивиллы. - ты теперь гость Севы. Ее и спрашивай. Но уверена, она будет рада твоей компании. А мне нужно лечь. Резко очнувшаяся Трелони схватила удаляющуюся Гермиону за руку – У меня чувство было, что тебе это может пригодиться – из кармана она достала флакон с зеленой жидкостью. - Что это? - Эм..пусть будет снотворное. Для тебя. Но только для тебя. Выпей, как ляжешь. Обязательно полегчает. - пусть будет? У меня какое-то дежавю. *** Родольфус тащил ее по туманным и знакомым коридорам. Рука его вспотела, он громко дышал. - Готова? - Уже?! Гости же - Они сами нас сопроводили, чего тянуть? – он толкнул огромную дверь – Это для нас. – заволок ее в комнату. – Ты очень плохо себя вела. Думаю, Том в ярости от таких разговоров. Ты всегда себя плохо ведешь, моя милая Белла. Взмахом руки она зажгла свечи, замечая на полу тарелку с закусками, открытый шкаф, туфли, светлый блейзер. Она была именно здесь. Посв. к/ф Хлоя. Она сидит на нем. Бедра сжимают его бока. Платье просто задрано. Хотя он пытался снять его, но запутался в шнурках, Блэк и не думала помогать. Ей не до этого. Слишком напряжена. Движения вверх-вниз до упора - резкие, быстрые. Она не смотрит на него. Долг ведь сделать это, а не смотреть, верно? Она сжимает мышцы внутри себя, чтоб ускорить его финал. Рыщет глазами по комнате, желая столкнуться с какой-нибудь точкой. В нее бы можно мыслью упереться и продолжать не замечать горячего тела под ней. Он стонет, обхватывает ее бедра, садит на себя, пока Блэк видит туфли. Очаровательные лодочки. Каблук к каблуку. Тонкие и длинные. Как ее пальцы. Белла смотрит на туфли. Движения бедер больше не такие резкие. Она уперлась руками в его грудь, добавляя мягкого раскачивания. Снова стон, не ее, не Гермионы. Зажала рот ему рукой, пальцы утопают в пухлых и мокрых губах Родольфуса. Ни звука. Ты не издашь ни звука. Она оставила их здесь намеренно. Медленнее вверх – быстрее вниз. Она торопилась. Изгиб заостренного носка похож на движение в танце. Хрипы Родольфуса просачивались сквозь пальцы. Пришлось еще замедлиться, еще медленнее. Собственное наслаждение разрасталось в теле. Взгляд Беллы потек выше: текстура ткани пиджака. Ей виделось, как он прикрывает ее плечи.. такие белые, такие мягкие. Он должен ею пахнуть. Должны остаться духи. Она же наверняка наносила на шею эти ароматные кляксы. Блэк наклонилась, опираясь о грудь уже обеими руками. Разрядка приближалась, нужно только не переставать думать. Он отлично сидит на ней, она чуть угловата, но это красиво. Она…ах. Она.. Гермиона будто стоит перед глазами, от этого хорошо. Движения быстрее, влажнее, горячее.. какая на ощупь ткань, какая на ощупь Грейнджер..помню. - Белла Она не отзывается, не смотрит на него, не слышит и почти не дышит. Она почти готова выпустить собранное по крупицам напряжение. - смотри на меня. Он хватает ее за шею. Лицо красное, напряженное, короткие волосы прилипли ко лбу – смотри на меня – Родольфус делает попытку поменять положение, ему хочется покрыть Беллу. Она в миг улавливает движение, бьет его по лицу – Нет! Задушу! – сжала горло, подписывая угрозу. Второй свободной рукой она касается клитора, не выпуская сдавленной шеи, не прекращая движений резких бедрами. Снова упорно смотрит на туфли: Грейнджер у двери, в своем красивом платье, колени открыты. Она тянется поправить ремешок. Тонкая рука мягко ведет от голени выше, задирает платье, скрывается под сатиновым подолом. Теперь это она внутри. Ее пальцы. Белла вспоминает запахи, воспроизводит в уме стоны Грейнджер.. Ох, черт! Мощь удовольствия сковала тело. Блэк замирает, выпивая весь сок оргазма. В тот же час. Лежа в тишине, Гермиона не могла уснуть. Рука сама потянулась за «пусть снотворным». Так же в темноте, не долго размышляя, она залпом выпила все содержимое. И не успела голова коснуться подушки, как тело пронзило странное, приятное чувство. Перед ней Белла. Она крепко держит ее руку меж своих ног. Жаркая Белла тяжело выдыхает, постанывая, ничего не говорит, только умоляюще смотрит. Горячая и мокрая. Гермиона от неожиданного сильного возбуждения, очевидного желания ахает. Надавливает на клитор, ведя пальцы глубже. - Сильнее – Белла больше не держит руку. Грейнджер слушается, усиливая напор, чувствует мягкие и гладкие мышцы, они ласково сжимаются. И она добавляет еще палец. - Ты внутри. Ты заполняешь меня. Ты течешь по моей коже. Ты между бедер. Кусай меня. Больно кусай. Она кусает плечо. - Сильнее, милая. Я хочу, чтоб это была ты, чтоб твои следы остались на мне. Мягкая коже Беллы в укусе уперлась в язык. Ее хотелось ласкать, целовать.. откусывать, отрывать, забирая себе. Блэк стонет так, что у Грейнджер подгибаются колени. Низкий, звериный звук воодушевляет, ускоряя толчки. - Это ты. Это ты - Да. Это я в тебе. Низ живота потяжелел. Видеть, как Белла, кусая губы, закинула голову – уже оргазм. Он дарован без касаний к себе. Такая глубокая сила соощущения. Общее для двоих одно чувство. Гермиона никогда не воображала, что такое возможно, никогда не интересовала ее практика тантрического секса. Возможно, повод задуматься. Сейчас она ощущает все то, что делает с Беллой. - Ты чувствуешь, как глубоко ты во мне? Чувствуешь, куда пускаю я тебя? Какой контроль отдаю тебе? Я хочу, чтоб это длилось вечность – сбитое дыхание мешало говорить - Гермиона, раздели это со мной.