Анджела еле разлепила слипшиеся от слез глаза. Всё её тело нещадно болело, ныло и щипало от ссадин, которые почти затянулось, синяков и следов ремня. Ей удалось поспать всего три часа, которых явно было недостаточно для полноценного отдыха.
Энджи приподнялась на локтях и осмотрелась: кровать, письменный стол, кресло, столб у стены, на котором недавно её били. Ничего не изменилось. Видимо никто так и не заходил к ней, после того как ушёл Аро. Девушка попыталась подняться, но усталость и ломота во всём теле дала о себе знать. Она вновь упала на холодный пол и бессильно застонала, выгнувшись в спине. Брюнетка закусила нижнюю губу и зачем-то посмотрела на входную дверь.
Она, наверное, всё так же заперта.
Встать и проверить этого она, естественно, не могла. В голове летала всякие вопросы, наподобие: «кто-то может найти меня здесь?», «надолго ли ушёл отец?», «Маркус ищет меня?». Вспомнив его, её щеки покрылись алым румянцем. Она также вспомнила его объятия, его заботливый взгляд, его тихий, немного хриплый голос. Вспомнила, как села на его колени, расстегивая его черную рубашку. И от чего-то ей стало стыдно за это.
Боже, до чего я докатилась. Пыталась соблазнить древнего вампира.
Анджела медленно повернулась на бок к стене, закрыла глаза руками и сдавленно всхлипнула. И как теперь она будет смотреть ему в глаза?
Я дура, дура, дура!!!
Слезы градом потекли по раскрасневшимся щекам, спускаясь по вниз и падая на каменный пол. Энджи приоткрыла глаза, а потом снова плотно закрыла. Она сжала руки в кулаки, прижала их ко рту и зашипела. Ей хотелось убить Аро, медленно, чтобы он почувствовал ту боль, которую причинял ей. Она уже начала набрасывать идеи, как это сделает.
Сначала я оторву его голову, затем руки и брошу его в огонь.
Девушка плотно сжала челюсть, брови её нахмурились, а из горла раздался рык, сравнимый с рычанием льва.
Я убью его! Убью, убью, убью!!!
От несдержанной злости, она начала бить кулаком по полу, причиняя ещё большую боль.
— Ненавижу его, — сквозь зубы прошипела она, — ненавижу его!
— Кого ты ненавидишь, моя дорогая? — раздался бархатистый голос в помещении.
Девчонка резко развернулась и взглянула на своего обидчика. Он всё так же лукаво улыбался, смотря ей прямо в глаза. Его кровавый взгляд будто насмехался над ней, как кот над беззащитной мышкой, которая загнана в угол. Анджела вновь нахмурилась и отвернулась.
— Не твоего ума дело! — достаточно громко огрызнулась малая, скрестив руки на груди.
— Дорогая, кто научил тебя так отвечать? Разве тебя не учили, что если к тебе обращаются, то нужно ответить, а особенно, когда перед тобой отец? — наигранно расстроился вампир, подходя ближе.
— Ты мне не отец, а насильник! — выплюнула пленница, но тут же пожалела о своих словах — резкий удар по голове быстро отрезвил её.
— Если бы ты не сопротивлялась, то бы получила удовольствие, — спокойно ответил брюнет.
— Получать удовольствие от изнасилования собственного отца?! — еë голос срывался на крик, — ты с ума сошел или обезумил?
Тут её резко взяли за волосы и развернули к отцу. Холодное дыхание обожгло губы, заставив брезгливо поморщиться.
— Да, обезумил! — ухмыльнулся Аро, сквозь бурю эмоций, — и виной этому ты! — ледяные губы мертвеца впились в её, заставляя сдавленно прошипеть. Чужой язык упорно пытался проникнуть в знакомый горячий ротик, пока руки сжимали упругую кожу на бедрах. Раздался приглушенный стон мужчины, когда настойчивый язычок ворвался внутрь. Вампир сильнее сжал ладонь, оставляя следы рук на бледной коже. Поцелуй длился минуту и когда девушке стало отчаянно не хватать кислорода, он отстранился.
— Твоя одежда на тумбочке, можешь одеваться и уходить, — он резко стал равнодушным. Вампир медленной походкой подошёл к своему столу и сел на кресло. Он величественно закинул ногу на ногу, пока его глаза бегали по лежащей напротив девушке.
— Ты так и будешь лежать? — спросил брюнет, когда прошло около пяти минут.
— Нет, — твердо ответила она, резко вскочив с места — это она сделала зря. В глазах резко потемнело, голова закружилась, заставляя упереться обнаженной спиной о стену. Тут она поняла, что полностью голая стоит перед своим насильником, а тот завороженно пялится на неё. Энджи закрыла грудь руками и быстрым шагом направилась к прикроватной тумбочке, на которой аккуратно сложена её одежда. И рядом лежал ненавистный ремень под талию.
Сожгу его к чертям.
Анджела быстренько надела нижнее белье, ей стало спокойнее, что интимные части были хоть чем-то закрыты. Дальше она начала одевать платьице, но кожаный ремень, лежащий в нескольких дециметров от неё очень сильно пугал. В глазах сразу мелькнула картина
недавно произошедшего.
Она краем глаза посмотрела на неподалеку находившегося вампира. И поняла, что он до сих пор смотрит на её формы.
Ублюдок, да как он смеет.
Брюнетка мгновенно натянула на себя платье. Но тут же возник вопрос:
Где эти чертовы туфли?!
— Ах, да. Твои замечательные туфли у порога, — будто прочитав её мысли, произнёс Аро, указав взглядом на чёрные, матовые туфельки у входа.
Девушка ничего не ответила, лишь презрительно фыркнула и направилась к ним, попутно проклиная владыку вампиров.
Мерзавец, самовлюбленный индюк, эгоист!
Подойдя к двери, она нагнулась к обуви, отчего подол её платья приподнялся, открывая вид вампиру. Увидев жадный взгляд отца, Энджи торопливо просунула ступню в туфлю и нервно поднялась и уже хотела выйти, как её резко схватили за талию и прижали. Брюнет улыбнулся, зарывшись носом в черные как смоль волосы.
— Ты ведь понимаешь, что об этом никто больше не должен узнать? — спокойным тоном прошептал правитель, гладя хрупкие плечи.
— А если узнает? — сердце предательски забилось чаще, выдавая страх перед хищником.
— Мне придется убить свидетеля.
— А если это узнает кто-то из очень одаренных?
— Мне придется сначала сделать так, чтобы это не распространялось, — ответил он, но потом добавил: — а потом я как следует накажу тебя за неповиновение.
Пленница громко сглотнула. Хотелось задать ещё очень много вопросов, но спросить их у неё не было воли.
— Я могу идти? — голос дрожал.
— Да.
Он слабо подтолкнул её к двери. Анджела уже потянулась открыть её, но тут раздался голос над самым ухом:
— И помни: лучше быть послушной девочкой, чем забитой овечкой.
Аро дьявольски оскалился и с трудом отошёл от дочери. Она мельком посмотрела на него и выбежала из кабинета.
Теперь он остался совершенно один в своих покоях. Брюнет скрестил руки за спиной и лениво посмотрел на всё ещё лежащий на тумбочке ремень, которым он недавно отходился на молодом теле дочки, которая забыла или же специально его не взяла с собой. Вампир устало вздохнул, оказался рядом с кроватью и взял в руки кожаный пояс. Покрутив его в руках, он мягко отложил его в ящик.
Дальше его взгляд исследовал подушку — она явно пропиталась запахом женского тела, слезами и страхом. Владыка положил голову на мягкую ткань и улыбнулся, верно, она пропахла корицей — телом девушки.
Как хорошо.
Желание вновь обладать ею возросло с новой силой. Аро сдавлено простонал, сжав в руках объемную ткань. Он вспомнил, как жестко владел принцессой здесь, доставляя себе райское удовольствие. Как она кричала и стонала под ним, проливая горячие слезы и молила его остановиться. Он хотел подчинения, хотел, чтобы его девочка обняла его и прижала к себе, но знал, что она этого никогда не сделает.
В последний раз вдохнув опьяняющий запах, брюнет встал с кровати. Между ног стало дискомфортно, а выйти в таком состоянии он просто не мог — не хватало, чтобы кто-то его увидел в таком... Возбуждённом виде. Поэтому он просто сел в кресло, предварительно взяв недочитанную книгу, пытаясь отвлечься от ненужных мыслей. Конечно, он мог просто просунуть руку под штаны и сделать свои дела, но считал это низким.
Постепенно, когда мозг расслабился под строчками латинских буков, вампир смог взять себя в руки и остыть.
***
Еë ноги еле переплетались, тащась в свои покои. На душе было мерзко, отвратительно, будто она сотворила ужасные вещи, а не её отец. Хотелось просто принять душ и отдаться желанному сну в удобной и мягкой кроватке.
Всё это время, проведенное рядом с
ним, она тщательно скрывала свои эмоции — старалась не показывать страх и неуверенность, чтобы не казаться по сравнению с ним маленькой и беззащитной девочкой, которая только и может, что плакать и жаловаться на жизнь. Она хотела, чтобы однажды отец сказал:
я горжусь тобой! и по-отцовски прижал к себе. Анджела начала задавать себе вопрос: а сможет ли она его полюбить как мужчину? Но эти мысли она отгоняла. По правде, она никогда не испытывала к Аро ничего больше кроме как дружбы. Бывали моменты, когда они просто сидели у камина и рассказывали друг другу разные истории, а иногда заходили и за исторические моменты и спорили какая версия более правдива. В такие моменты ей хотелось просто улыбнуться и дальше продолжить их спор.
Маркус…
Последние сны явно не давали ей покоя, а особенно та женщина в синем платье и с цветами на голове. Сад, Маркус, неизвестная девушка по имени Дидима.
Почему Маркус так взбесился, когда я произнесла её имя?
Пока она так размышляла, то не заметила, как уже споткнулась и чуть не улетела лицом в каменный пол, но вовремя схватилась за перила.
Вот чёрт, даже нормально спуститься не можешь.
Фыркнув, Анджела пошла дальше. Оставалось несколько метров до нужной двери, но что-то её резко потянуло назад. Ей захотелось развернуться и зачем-то пойти в покои Маркуса. Для чего ей это надо сделать она и сама не понимала. Энджи судорожно выдохнула и с усилием воли всё же направилась в свою комнату.
***
Дверь медленно отворилась. Принцесса вошла внутрь своей точки обитания и закрыла за собой дверь, предварительно её заперев для предосторожности.
Здесь я побуду в тишине и спокойствии…
Сняв с себя неудобные туфли, брюнетка сделала три шага и упала на кровать. Соприкосновение с приятной на ощупь тканью заставило её застонать прямо в подушку. Вскоре принцессе стало нечем дышать и ей пришлось перевернуть голову набок, чтобы вдохнуть воздуха. Сейчас она могла спокойно дать волю эмоциям, не беспокоясь, что её услышат или увидят. Анджела повернулась к окну: там, по всей видимости уже, наступил полдень, а это значит, что все в замке работают, и им уж точно нет никого дела до дочери владыки вампирского мира.
Эти мысли называли на её душу плохие чувства — еë никто не найдёт и не успокоит, никто не прижмет к себе и не скажет утешительных слов. Глаза сами собой наполнились слезами. Энджи прижала к груди ноги и зажмурилась, позволяя капелькам соленой воды стечь по щекам.
Ну почему у меня нет мамы?
Она часто задавала себе этот вопрос. Близкие никогда не говорили на эту тему, даже Маркус и Аро. Но она уже понимала какой будет ответ: она умерла, либо ушла навсегда, хотя больше будет наверное первый вариант. Отец бы не отпустил бы человека, который знает о вампирах, а если её обратили, то тоже бы убили — она знала слишком много, слишком много.
Горячие слезы градом текли с по-ангельски голубых глаз. Истерика вновь взяла свое, разрывая душу в клочья. То, что с ней сделали больше не делает её ангельской и красивой, её телом пользовались силой, связывали, заставляли делать унизительные вещи. На ней использовали все извращения и виной этому был один вампир — Аро Вольтури.
***
Новый рабочий день начался. Все обитатели замка выполняли свою работу: Хайди готовила новую группу туристов, свита охраняла замок и выискивала новых нарушителей закона, адские близнецы делали дела в библиотеке, а секретарша возилась с бумагами.
Старейшины в это время решали более личные вопросы клана. Никому не было дело до того, что происходило в это время у принцессы владыки, естественно кроме отца и Маркуса. Эти вампиры были особенно увлечены этой девушкой, чем к остальным делам. Один думал как бы снова овладеть телом возлюбленной, а другой думал как бы признаться ей во всём.
— Маркус? — отвлёк из мыслей голос брата. Кай всё недоумевался.
— Да, ты прав, в будущем они станут настоящей проблемой, — согласился он с идеей блондина уже сейчас уничтожить группу мятежников, образовавшийся в Германии, чтобы в будущем проблем с ними не было.
— Отлично, тогда нам придется отправить свиту для уничтожения недоброжелателей, — громко заявил указ Аро, не особо увлечённый к этим вампирам. Его мысли были заняты тем, чем и у Маркуса. Ему захотелось вновь коснуться запретных губ и прижать к себе маленькое тело дочери. Сейчас, скорее всего, она заливается слезами и проклинает его до третьего колена. И от этого становится не лучше, но… Он, как истинный садист не обращает на это внимание, просто довольствуясь еë криками и стонами.
Ах, моя девочка, если бы ты только согласилась бы быть со мной.
О, он бы многое сделал бы для неё: одаривал бы дорогими подарками, доставлял бы море удовольствие в интимной жизни, любил бы и защищал.
Придет время, и ты поймёшь от чего отказывалась, а пока ты неразумное дитя, которое следует моральным принципам.
— Заседание окончено, прошу вернуться к своим обязанностям, — строгим и требовательным голосом завершил владыка, встав с трона. Все последовали его примеру и стали расходится. Теперь в помещении остались лишь двое.
— Как Анджела? — хрипло спросил Маркус.
— О, с малышкой Энджи всё хорошо, и она, как я и обещал, находится в своих покоях, — сладко пропел черноволосый, повернувшись к брату.
— Аро, то, что ты сотворил с девочкой никак не поддаётся объяснению, — его брови ещё больше нахмурились, от чего впадина между бровями стала ещё глубже.
— Брат, я знаю, что делаю и твое вмешательство тут не нужно.
— Ты изнасиловал её!
— Подготовил ко взрослой жизни.
— Избил!
— Показал что будет за неповиновение.
— Аро, она твоя дочь, — Марк всё пытался образумить его, возможно для того, чтобы самому быть ближе к принцессе.
— Ох, эти моральные принципы… — обречено вздохнул правитель, театрально покачав головой и посмотрев вверх. — Или ты сам не против оказаться на моем месте — рядом с ней? — он лучезарно улыбнулся, — я помню что случилось утром.
— Это было недоразумение, за которое я прошу прощения, — старший с силой сжал челюсть.
— Недоразумение? Ооо… Нет, она так же сильно влечет тебя, я это вижу, — брюнет подошёл поближе к собеседнику.
— Возможно, но я не буду делать с ней этих вещей, которые, я как уже вижу сделал, — его голос стал особенно тихим. Он резко остановился, будто что-то его в голове сщелкнуло и произнес: — она ненавидит тебя.
— От ненависти до любви один шаг…
— И ещё, — резко сказал вампир, уходящему брату, — ей снятся странные сны.
Аро обернулся.
— Ей снилась Дидим, — это имя было очень тяжело произнести. Все внутри сжалось.
— Я разберусь с этим.
Потом брюнет развернулся и на каблуках отправился к двери.
