За границами льда и пламени

— Бриенна. В библиотеке Ивенфолла было темно. Перед Бриеной горела единственная свеча. Царапающий звук ее пера прекратился. Рука Джейме несколько раз сжималась, словно пытаясь ослабить хватку на рукояти меча. На этот раз нельзя было ускользнуть посреди ночи. Он подошел к столу, который занимала Бриенна, и тяжело опустился на край соседнего стула. — Когда Тирион уйдет, я собираюсь уйти с ним, — Бриенна не ответила, но брови ее нахмурились, сопровождаемые привычным непроницаемым взглядом. Джейме глубоко вздохнул. — А потом продолжу путь на север. К Стене и надену черное. Глаза Бриенны встретились с Джейме, но она по-прежнему молчала. — Я не нужен тебе. Николасу тоже не нужен. Ты более чем способна воспитать из нашего сына порядочного человека, — Джейме потер лицо рукой. — Я ни разу не подумал о последствиях для тебя, когда собирался ехать сюда. Думал только о себе и о том, чего хотел. Это было эгоистично. И с моей стороны было ошибкой приехать. Он поднял руку и чуть не коснулся ее лица, прежде чем позволить той упасть. Джейме собрался с духом, затем встал и осторожно двинулся через затемненную комнату. Он был почти у двери, но тут Бриенна заговорила. — И почему же ты собрался уехать теперь? — Мне не нравится причинять тебе боль, — Джейме откашлялся. — А кажется, мое присутствие здесь только причиняет ее тебе, — добавил он хрипло. — Но ты поклялся Николасу, — напомнила ему Бриенна. — Мы оба знаем, насколько хорошо я могу держать клятвы, — с горечью возразил Джейме и вышел из библиотеки. Бриенна бросила перо. — К черту Джейме Ланнистера, — пробормотала она и зарылась большими пальцами в морщинку под бровями, а затем дико смахнула бухгалтерскую книгу, чернильницу и перо со стола на пол. Медная чернильница ударилась о каменный пол с лязгом , эхом отозвавшимся в пустой библиотеке, за которым последовал более слабый звук брызг чернил на камень плитки. Она так сильно оттолкнула свой стул, что тот опрокинулся; потом схватила свечу со стола и яростно зашагала из библиотеки. Ноги несли ее прямо к оружейной, месту, которое она всегда искала в трудные времена. Она хотела забрать Верного Клятве из своей комнаты, но не хотела будить Николаса или пересекаться с Джейме. Или со своим отцом. Или с Тирионом. Она обеими руками вытащила из стойки свой обычный спарринг-меч и нанесла им жестокий удар по тренировочному столбу, снова и снова представляя себе при этом голову Серсеи. Неужели Джейме никогда не освободится от нее? Она не могла отрицать, что он совершал ужасные вещи, но в конце концов дорого заплатил за это. Его правая рука. Смерть Томмена и Мирцеллы, невинных детей, вовлеченных в интриги, призванные причинить как можно больше боли. Потеря своего имени и должности. Королевской гвардии. Кастерли-Рока. Остаток жизни в надежде, что его никто не узнает. Без гроша. У него ничего не осталось, кроме лошади, меча и смены одежды. А если и она не сможет убедить его остаться, то, как только он наденет черное, то потеряет еще и Николаса. От пота ее ладони стали скользкими, и произошло немыслимое. Бриенна потеряла контроль над клинком. Он покатился по утрамбованному земляному полу, и она медленно осознала тонкую дрожь, пробегавшую по ее рукам и плечам. Она не знала, как долго работала над столбом. Бриенна посмотрела на свои руки, давно закаленные владением мечом, но тем не менее покрасневшие от волдырей, которые начали формироваться на ладони под мозолями. И побрела через оружейную, чтобы сложить меч и убрать его в стойку. Чувствуя, будто у нее плавятся кости, Бриенна скользнула на пол, свернувшись клубочком. Слова и в лучших-то обстоятельствах давались ей с трудом. Слова могли превратить смесь чувств в острые, как бритва, кинжалы, режущие без разбора. Теперь же выразить эмоции словами было просто непреодолимо. Теперь ее чувства были намного сложнее, чем она могла надеяться выразить словами. Однажды слова уже подвели Бриенну. Она с трудом поднялась на ноги и поплелась в свою комнату, а затем забралась и в свою кровать, полностью одетая, чтобы провести, как оказалось, совершенно бессонную ночь. Она встала вместе с солнцем и промыла воспаленные покрасневшие глаза холодной водой, прежде чем одеться, а ее руки все еще оставались жесткими и неуклюжими. Потом она вытащила из колыбели спящего Николаса и отнесла его в солярий. Там она уложила его на кушетку рядом со столом и развела огонь. Убедившись, что Николас продолжает спать, она отправилась в библиотеку и обнаружила, что опрокинутая бухгалтерская книга перевернулась и застряла под столом. Ей удалось вытащить ее обеими руками и вернуться к солярий, где было посветлей. Она ненавидела вести домашние счета, но Селвин настоял на том, чтобы она взяла на себя эту задачу, утверждая, что таким образом она узнает о состоянии поместья больше. Бриенна открыла бухгалтерскую книгу и взяла одно из перьев, лежащих на столе, чтобы потеряться в столбцах чисел. Она едва заметила, когда Мира вошла за Николасом и на подносе принесла ей завтрак. Время шло... Каша превратилась в липкую массу, а чай уже остыл. — Вы не позавтракали, — сказал Тирион из двери. Бриенна не подняла головы. — Я не голодна. Тирион закрыл дверь, подошел к столу и заглянул через край в бухгалтерскую книгу. — Хозяйственные счета. Какая вы домашняя... — Что поделать, только числа тебе и не лгут, — пробормотала Бриенна. — Джейме с вами разговаривал? — внезапно спросил Тирион. Пальцы Бриенны сжались на пере, сломав его надвое. — Предполагаю, да... Вы не можете позволить ему отправиться на Стену и принять черное. — Он взрослый мужчина, и я не могу заставить его делать то, чего он явно не хочет, — она бросила сломанное перо в огонь, вытащив другое из чашки, в которой находились запасные, и с подставки взяв перочинный нож. И начала аккуратно точить перо по своему вкусу. — Я не хочу соревноваться с вашей мертвой сестрой всю оставшуюся жизнь. — Вы упрямы, как чертова козлица, — отрезал Тирион. — Увы, это не новость, — парировала Бриенна. Тирион провел рукой по лицу. — Когда Джейме говорил о вас, он всегда упоминал о вашем упорстве. Говорил, что никогда не было боя, от которого вы бы убежали. Всегда говорил это с восхищением. А теперь вы даже не пытаетесь... — Однажды я уже унизилась перед ним, прося остаться. Будто попрошайничая... Теперь я отказываюсь это делать, — Бриенна окунула перо в чернильницу. — Да никто не просит вас попрошайничать, — с явным раздражением сказал Тирион. Бриенна почувствовала укол жалости к нему, зажатому между ее немалым упорством и упрямством Джейме. Он забрался на стул напротив нее и захлопнул ее бухгалтерскую книгу. — Мне нужно, чтобы вы меня выслушали, — сказал он, глядя в макушку Бриенны, пока та не поднимала глаз. — Хорошо. Теперь, когда я привлек ваше внимание. Джейме всегда был хорошим парнем, особенно когда не был с нашей сестрой. Или вообще с нашим отцом. То самодовольное высокомерие, которое вы видели, когда впервые встретили его, проявилось позже. Он изменился, когда надел белый плащ Королевской гвардии. Даже в этом случае, даже когда он был самым высокомерным и жестоким по отношению к другим людям, он никогда не относился ко мне меньше, чем с любовью и уважением. — Есть ли в этом смысл? — прервала его Бриенна. — Теперь есть, — Тирион выбрал перо и поиграл им. — После того, как ему дали прозвище «Цареубийца», он почувствовал, что больше никогда не заслужит ничего хорошего. И до сих пор все еще верит в это. И это включает в себя и выживание, а ведь он должен был умереть, — он уронил перо и наклонился вперед. — И единственный человек, который может убедить его в обратном, — это вы. — Я не могу. — Почему, черт возьми, не можете? Бриенна встала и повернулась к огню, яростно отвечая Тириону: — Потому что, для этого потребовалось бы простить его! Тот откинулся на спинку стула, пристально глядя на Бриенну. — Отказ от прощения сродни выпивке яда и надежде, что умрет твой противник. Но в конце концов, умираешь и сам... — И я полагаю, что вы эксперт, — ровно отозвалась Бриенна, подбрасывая дрова в огонь. — Да. Это точно, — Тирион провел пальцами по бороде. Он давно простил Шаю. Где-то между Волантисом и Миэрином. — Я могу простить Серсею или Тайвина. Хотя они мертвы. И единственное, что мешает мне сделать это, — это осознание того, что они никогда не оказали бы мне такой же любезности. Однажды я могу решить просто перестать пытаться и жить с этим, — он поерзал в кресле. — Но мы говорим не обо мне. Вы не прощаете Джейме, поэтому у вас есть повод держаться от него подальше. Таким образом, чтоб он не смог причинить вам вреда. — Что бы вы об этом знали? — язвительно спросила она. — Больше, чем вы думаете, — загадочно ответил Тирион. — Я не прошу вас забыть все ужасные вещи, которые он когда-либо сказал или сделал с вами, — он соскользнул со стула. — Просто простить ему то, что он несовершенный человек, как и все мы, — Тирион направился к двери. — За Джейме стоит бороться. Я знаю это, и, что более важно, вы тоже, — закончив, он положил руку на защелку. — Он сказал, что вы храбрее всех, кого он знал, включая его самого, — Тирион открыл дверь. — Так докажите же это. ___________________________________________________________________________ Дверь в комнату Джейме открылась и закрылась. Он имел обыкновение ходить в баню после того, как почти все уже улеглись на ночь. Надо сказать, он вообще предпочитал уединение. Это был распорядок, который он разработал еще в Винтерфелле, чтобы избежать любопытных взглядов и шепотков. Бриенна приоткрыла дверь своей комнаты и подождала, когда его шаги стихнут. Потом методично сняла одежду и накинула на плечи широкое покрывало. Она взглянула в сторону детской кроватки, чтобы убедиться, что Николас крепко спит, затем прокралась через дверь и направилась на кухню, где наполнила кувшин вином и взяла с полки две чаши. Потом остановилась на пороге, крепче сжав ручку кувшина, и чувствуя какой-то неясный трепет. То, что она собиралась сделать, могло и эффектно провалиться. Дверь в баню была открыта. Конечно, стояла поздняя ночь, когда было мало шансов, что кто-нибудь еще воспользуется ею. Бриенна толкнула дверь локтем. Та бесшумно качнулась вперед на хорошо смазанных петлях. Бриенна оставила сапоги из овчины у двери и вошла внутрь, где в тишине громко эхом разносился звук капающей воды. Надеясь, что она не выставит себя дурой, Бриенна поставила чаши и кувшин на край утопленной в пол ванны, и затем стянула с себя пеленку. Ее щеки горели, но это не имело никакого отношения к теплу воды, когда она опустилась в ванну, которую занимал Джейме. — Здесь есть еще одна ванна, — устало сказал ей Джейме. "А что он сказал, когда забрался в мою ванну?" — Бриенна яростно перебирала свои воспоминания. Та ночь запечатлелась в ее мозгу. Она могла вспомнить каждое слово, каждую интонацию и каждое выражение его лица. — Мне и это пойдет, — пробормотала она, повернувшись к вину и наливая им обе чашки. — Заключим перемирие? — спросила она, протягивая чашку Джейме, который недоуменно нахмурился. — Мы и не ссорились, — фыркнул он. — И чтобы заключить перемирие, нужно доверие. А ты мне не доверяешь. — Теперь ты пей! Пей, — резко повторил Джейме. — Это то, что ты и хотела сделать, не так ли? Сыграть в эту чертову игру Тириона? — Истина на дне кувшина с вином. Или, по крайней мере, расслабляет язык, — Бриенна отставила чашу. — И, кстати, я доверяю тебе, — настаивала она. — Теперь ты, — Джейме пригубил вино, сузив глаза. — Твоя очередь говорить. — Ты все еще думаешь, что я хороший человек, — пробормотал он. Бриенна поднесла чашу ко рту. — Твоя очередь, — вздохнул он. — Ты все еще думаешь, что ненавидишь себя наравне с твоей проклятой сестрой. И ты по-прежнему ненавидишь себя за это, — Джейме склонил голову, чтобы избежать ее пронзительного взгляда, а затем выпил. — Что? Даже сейчас? — спросила Бриенна. — Ты меня вчера вечером не слышала? — возразил Джейме. — Я эгоистичный бесполезный ублюдок, — он проглотил вино из своей чаши. — Когда я покинул Штормовой Предел, то решил пойти на север к Стене и присоединиться к Ночному дозору. Я добрался до Речных земель, прежде чем повернул на восток и направился сюда. И ни разу за все время, которое я провел верхом на лошади или в лодке из Галлтауна, я никогда не спрашивал, как бы ты себя почувствовала, если бы однажды я появился на твоем пороге, чудесным образом воскресший из мертвых. — Что ж... Потребовались месяцы, чтобы научиться жить без тебя, — сказала Бриенна своей чаше. — Месяцы, когда от одной мысли о тебе казалось, что у меня перехватывает дыхание. Или доводит меня до слепой ярости, — она осушила свою чашу и снова наполнила себе и Джейме. — Не знаю, смогу ли я еще простить тебя за то, что ты так и оставил Винтерфелл, — признала она. — Но теперь я понимаю твое обоснование этого. — Тогда зачем держать меня на расстоянии вытянутой руки? — Ты чувствовал, будто смерть была предпочтительной этой альтернативой жизни, с кем-то столь же скучной, сколь и уродливой, как я... — Пей, — мягко прервал Джейме. — Не могла бы ты забыть, что я когда-то говорил это? Ты не скучная и не уродливая. Бриенна отпила вино, не чувствуя его вкуса, а затем продолжила. — Всю мою жизнь люди смеялись надо мной. Издевались. Мало уважали меня. Думали, что у меня нет чувств, поэтому и не имело значения, что они говорят мне в лицо. А ты ушел, даже после того, как я умоляла тебя не делать этого. Независимо от причины, это был отказ. — Выпей, — вмешался Джейме. — Что? — Пей. Это никогда не было отказом от тебя или чего-то конкретно в тебе. Я пытался хоть раз в жизни проявить благородство и ответить за свои преступления, — он погрузился в воду немного ниже. — Это было то, что ты сама сделала бы, если бы когда-нибудь совершила что-то подобное. — Ты заплатил за них, — тихо сказала ему Бриенна. — Твои старшие дети умерли. Ты потерял свое имя, свое право по рождению. Королевскую гвардию... Джейме убрал волосы со лба. — Ты тоже потеряла Королевскую гвардию из-за меня. — Я не потеряла то, чего никогда не имела, — она провела мокрой рукой по волосам. — У меня был выбор, и я выбрала Николаса и Ивенфолл. Ты не имел права голоса, когда тебя выгнали из Королевской гвардии, — Бриенна сделала глоток и облокотилась на край ванны, наблюдая, как отражения блики света масляных ламп от воды танцуют на потолке. — В конце концов, ты меня разглядел. Когда все остальные видели только уродку. Или неудачницу, — она подошла к Джейме. — Ты и впрямь разглядел меня... — Я могу сказать то же самое о тебе, — пробормотал Джейме. — Все, что когда-либо видели, когда видели во мне, было Клятвопреступником. Цареубийцей. Человеком без чести. Ты одна увидела, кем я могу быть, — его лоб нахмурился. — Все, что я когда-либо делал, хорошее, почетное или достойное, было благодаря тебе. — Не уходи с Тирионом, — сказала Бриенна. — Останься. Останься со мной. Останься с Николасом, — одна рука поднялась из воды, и она положила ее ему на подбородок, проведя большим пальцем по щеке. — Останься, потому что, несмотря ни на что, ни один из нас никогда не просили друг друга притворяться, — она сократила расстояние между ними и коснулась его рта, затем повернулась и вылезла из ванны. ____________________________________________________________________________ Джейме выскользнул из замка, его глаза горели от бессонницы. Он никогда не умел обращаться со словами. Время от времени он умел произносить прекрасные фразы, но выразить словами свои чувства зачастую было слишком сложно. Бриенна не из тех, кто реагирует на витиеватые признания в любви. Даже простые, откровенные слова, которые он обдумывал и отвергал всю ночь, казались неискренними. Он надеялся, что бодрящий утренний воздух очистит его голову. Когда он обходил замок, он мог различить бледное пятно волос Бриенны на фоне серого сумеречного света, сидящей на бревне на краю бухты. Он задался вопросом, а не родилась ли она на рассвете. Его влекло за ней на улицу, словно магнитом. И он поплелся за ней по росистой траве и присоединился к Бриенне, сидящей на бревне. — Так ты хочешь выйти за меня замуж... или как? — выпалил он. Бриенна посмотрела на него с отвращением. — Конечно нет. — Неужели так неприятна идея замужества за мной? Бриенна вздрогнула. — Нет, просто... свадьба, — она слегка прислонилась к Джейме, так что их плечи соприкоснулись. — Ты не хуже меня знаешь, что свадебные церемонии в Вере Семерых — это долгое и трудное дело. С таким же успехом это могло быть пыткой, — она издала тихий звук, будто ее вырвало. — Мой отец передает меня тебе, как будто я чертова кобыла. Ты покрываешь меня плащом в знак защиты... — насмешливо выплюнула она. — Но мне не нужна твоя защита. — Скорее, мне понадобится твоя, — усмехнулся Джейме. — Я лучше буду драться с разными тварями, чем соглашусь на эту чертову свадьбу. — Тогда решим так. Никакой свадьбы, — Джейме положил руку на бревно рядом с рукой Бриенны, его самый маленький палец касался ее мизинца... — Мы не делали того, чего от нас ожидали раньше, так зачем начинать сейчас? — он взглянул на нее краем глаза. — Но брачные обеты? — Ты знаешь, что влекут за собой брачные обеты? — Ты затягиваешь мои шнурки, я развязываю твои, — ухмыльнулся Джейме, получив сильный толчок под ребра от Бриенны. Он пришел в себя и глубоко вздохнул. — Я клянусь тебе. Быть твоим — и только твоим — до конца своих дней, — он смотрел на темно-синюю воду. — Не очень люблю все, связанное с Семерыми, если быть полностью честным. Не с тех пор… — его голос слегка сорвался. — Ни разу со времен Томмена. — Не могу сказать, что виню тебя. Джейме повернулся и сел верхом на бревно. — Повернись, — сказал он, толкая Бриенну в колено. Она скопировала его действия, чтобы они смотрели друг на друга. — Есть одна клятва, которую я знаю. Ты тоже ее знаешь. Этого должно хватить на двоих, таких как мы, — он взял Бриенну за руку и нежно поцеловал ладонь. — Я предлагаю свои услуги, леди Бриенне… — Сиру Бриенне, — поправила она. — Сиру Бриенне, — согласно кивнул Джейме, затем остановился, выжидающе глядя на Бриенну. — Я согласна принять ваши услуги, сир Джейме… — Бриенна медленно вдохнула и продолжила, Джейме присоединился к ней, глядя друг на друга. — Я буду защищать твою спину, поддержу тебя советом и отдам свою жизнь за тебя, если понадобится. Клянусь старыми богами и новыми, — вторую руку она просунула под его культю. Он еще не надел крюк. Пальцы Бриенны сомкнулись вокруг него, а ее большой палец задел шрамы. — И я клянусь, что тебе всегда будет место у моего очага, — тихо сказали они в унисон. — И мясо и медовуха на моем столе. И я клянусь не требовать от тебя никаких услуг, которые могли бы опозорить тебя. Клянусь старыми богами и новыми. Бриенна наклонилась вперед и застенчиво поцеловала Джейме. — До конца моих дней, — пробормотала она ему в рот. Их пальцы переплелись. — До скончания моих, — повторил он.