Подарки судьбы

      Яз с огромным трудом приподняла гудящую голову и попыталась осмотреться. Зрение подводило — картинка не имела привычной чёткости и расплывалась по центру, оставаясь при этом болезненно яркой по краям. Она зажмурилась и с тяжёлым вздохом приняла сидячее положение. Пока с уверенностью сказать можно было лишь одно — она лежала на какой-то поверхности, приподнятой над полом. Это не добавляло уверенности, потому что теперь помимо всего прочего, она начала опасаться, что может свалиться вниз с таким головокружением. Откровенно говоря, она впервые чувствовала себя настолько скверно.       — Кто-нибудь! На помощь!       Ясмин усилием воли заставила себя вновь открыть глаза и попытаться определить направление, в котором раздался крик. Теперь, когда появилась чёткая цель, сконцентрироваться было немного проще. Одна из привычек, которую она обнаружила их с Доктор общей поведенческой чертой — бросаться на помощь другим, забывая о себе. В конце концов, именно это и было основным мотивом получения стажировки в полицейском участке. Она знала, что должна найти достойное применение своим порывам.       Закусив губу, она свесила ноги вниз, чтобы тут же обнаружить под ступнями гранитный пол. Постепенно зрение возвращалось, и очертания комнаты обретали больше смысла. Судя по всему, она находилась в каком-то небольшом помещении с голыми тёмно-рыжими стенами. Единственным отличием среди них была лишь массивная металлическая дверь со знакомым небольшим окошком сверху.       В тот момент, когда Яз осознала, что это была за комната, воспоминания вернулись все разом — накрывая, словно снежной лавиной. Она вспомнила, как незнакомец за пределами ТАРДИС отдал невнятные указания в свой коммуникатор. Райан неожиданно вышагнул вперёд, в бессмысленной попытке заслонить её плечом, и пока Ясмин поворачивала к нему голову, они оба перенеслись с ночной улицы Скафф-17 прямиком к дознавателям.       — Помогите!       Яз встрепенулась, прислушиваясь. Крик едва доносился, приглушаемой толщиной двери и приличным расстоянием. Она с разочарованием отметила, что мужским голос не был — значит, Райан всё ещё отвечал на череду бессмысленных вопросов. Думать о более мрачных альтернативах она себе запретила сразу. Решать проблемы следовало по мере их поступления.       Вопреки ожиданиям, дверь в камеру отказалась незапертой. Только подойдя на достаточное расстояние, Яз смогла заметить тонкую полоску света, просачивающуюся из коридора внутрь. Наверное, только благодаря этому Ясмин вообще смогла расслышать чужой крик. Было крайне странным, что надзиратели оставили дверь чуть приоткрытой — на рассеянных растяп те ребята не походили ни под каким соусом. Но лишний раз беспокоиться о чужой невнимательности не стала. Даже если это и была какая-то западня, рассчитанная на вытаскивание дополнительной информации, Яз могла попытаться обернуть эту ситуацию себе на пользу. Главным сейчас было выбраться наружу. Дальше она уж как-нибудь выкрутится.       В коридоре тоже никого не было. Но это даже показалось отчасти логичным — зачем такой продвинутой расе унижаться до того, чтобы оставлять в надсмотрщиках реальных живых людей? Наверняка место кишело камерами, всяческими датчиками и было полностью автоматизировано.       Осторожно, придерживаясь одной рукой за стену, Яз двинулась вперёд. Голова всё ещё чертовски кружилась, грозя внеочередным приступом тошноты, но другого такого шанса могло и не быть. Всего-то нужно собрать себя в кулак и сделать невозможное. На её счастье, в последние месяцы перед глазами был потрясающий учитель как раз в этой сфере. Разумеется, до такого мастерства решения проблем любой сложности ей было пока далеко, но воспоминания о Доктор сами по себе приятно грели изнутри, придавая сил.       Медленно переставляя ноги, Яз отстранённо подумала о том, что Доктор могла даже и не подозревать о том, что они с Райаном так глупо попались. Усмешка тронула губы, когда она подумала о длительности лекции о важности послушания, которую Доктор им закатит, после того как вернёт на свой корабль. Не такая уж мрачная перспектива, откровенно говоря. Есть, чего ждать от неизвестного будущего.       — На помощь!       Теперь Яз могла с уверенностью определить направление, в котором доносился крик. По злой иронии, скорее всего, источник находился за самой дальней дверью в конце коридора. Сам коридор, к слову сказать, уже начинал казаться бесконечным. Наверное, оттого что она так медленно двигалась — каждый шаг по ощущениям занимал вечность. Хорошей новостью было то, что по мере продвижения по коридору голова всё больше прояснялась. По крайней мере, перестало тошнить.       Это немного напомнило ей тот раз, на Цуранге, когда Доктор так же, по стеночке, брела по замкнутому кольцу переходов между отсеками корабля. Так же отчаянно пыталась обнаружить выход, собрав остатки сил в кулак. Ясмин постаралась распрямить плечи и не приваливаться к стене через каждый шаг. Пускай хотя бы выглядеть не будет такой беспомощной, если уж за ней действительно кто-то наблюдает. К тому же, на Цуранге Доктор помешала разобраться в ситуации сходу именно паника. Это был ценный урок, который Яз постаралась использовать максимально в каждой последующей переделке — самым главным было сохранять голову холодной и трезвой. Подмечать детали.       Неожиданно Яз остановилась и огляделась по сторонам, всматриваясь в голые стены по обе стороны. Никаких дверей. Она оглянулась назад, чтобы попытаться найти взглядом собственную, но, как оказалось, освещение в той части коридора было гораздо хуже. Она едва могла разглядеть свою приоткрытую дверь вдалеке. Ей показалось очень странным, что на весь коридор (такой до тошноты протяжённый) было всего лишь две-три тюремные камеры. К тому же, если судить по размерам её собственной — весьма небольших. Что же тогда было в пространстве между ними?       Яз, нахмурившись, прижалась ухом к каменной стене, словно в самом деле пыталась расслышать происходившее по ту сторону. Что-то из разряда того, что сделала бы сама Доктор, будь она здесь. Но, разумеется, оттуда не донеслось ни звука. Зато вполне отчётливый звук пронёсся по всему коридору с её стороны.       — На помощь! Пожалуйста! Кто-нибудь!       Теперь Ясмин как следует могла расслышать отчаяние в чужом голосе, смешанное с паническими нотками. Это лишний раз подстегнуло ускориться. Кому-то требовалась немедленная помощь, так что придётся добираться в кратчайшие сроки. Однако казалось, что сам коридор был иного мнения на этот счёт. Чем дольше Яз шла, тем меньше чувствовала, что вообще куда-то двигается. Она то и дело оглядывалась назад, пытаясь найти взглядом дверь своей камеры. Визуально та действительно становилась дальше. Удивительно, что противоположный конец коридора при этом совершенно не становился ближе. Было ли это какой-то уловкой Повелителей Времени? Может быть, поэтому здесь не было никакой охраны? Зачем она нужна в месте, из которого невозможно выбраться, верно?..       В какой-то момент Ясмин почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы пуститься бегом. Шаги глухо отдавались, отражаясь от каменных пола и стен, на какое-то время оставаясь единственным источником звука. Крики стихли, и Яз испугалась, что могла попросту опоздать, пока добиралась из одного конца этого проклятого коридора в другой. Это всё больше начинало походить на какой-то сюрреалистичный сон.       Стоило только подумать об этом, как неожиданно заветная запертая дверь начала приближаться. Разумеется, не сама по себе, это было бы совсем странно. Но теперь, делая каждый шаг, Яз чувствовала, что становится ближе. Это обнадёживало. Если здесь и была установлена какая-то защита от побега, то Ясмин с ней наконец-то справилась. Маленькая победа воодушевила и придала сил, идти стало в разы легче.       — Помогите!       Ясмин практически добралась, когда крик раздался вновь. Голос теперь почему-то казался смутно знакомым, но она никак не могла припомнить, откуда. Преодолев оставшееся расстояние буквально за пару шагов, она принялась изучать представшую перед ней дверь. Она мало отличалась от той, что вела в её собственную камеру, что невольно вновь вернуло к мыслям о странности такого расположения комнат в коридоре. Но, возможно, эта камера была и в разы больше, а не только утомительно дальше?..       Она подёргала дверную ручку без особой надежды — две незапертые тюремные камеры в одном странном коридоре было бы чересчур даже для неё, повидавшей виды спутницы инопланетной путешественницы во времени. Дверь действительно не поддалась с первого раза.       — Я здесь! — тут же донеслось с той стороны. — Я здесь, на помощь!       — Никак не могу открыть дверь! — прокричала Ясмин, привстав на цыпочки, чтобы дотянуться до тюремного окошка в двери. Из-за темноты по ту сторону она ничего не могла разглядеть внутри, как ни пыталась. — Сейчас я что-нибудь придумаю, держитесь!       Раздражённо взмахнув руками, Яз мысленно выругалась на саму себя — что, интересно, она собиралась придумать? Коридор был пуст, она понятия не имела, как работают механизмы в этих дверях, сломать или как-то ещё пробиться сквозь тоже не представлялось возможным. Пустые обещания, не больше. Тем не менее, Яз покрутилась вокруг себя, пытаясь найти хоть что-то, пригодное для использования. Неожиданно, в самом углу, у нижней петли двери она заприметила маленький металлический объект. Не веря своим глазам, она наклонилась, чтобы его подобрать — так оно и было! Предметом оказался тяжёлый стальной ключ.       — Кажется, я нашла ключ! — крикнула она, надеясь, что человек по ту сторону сможет услышать. Если это вообще был человек. Кто знает, каких именно инопланетных пленников держали здесь Повелители Времени.       Не теряя времени даром, Ясмин принялась обшаривать дверь в поисках подходящего замка для найденного ключа. Всё это было более чем странно, но жаловаться на такое везение она решительно не собиралась. Как уже решила ранее, даже если всё происходящее окажется одной большой западнёй, так у неё лишь будет больше шансов как-либо изменить ситуацию. От бессмысленного сидения в камере пользы явно было бы меньше.       Нужное отверстие было найдено практически сразу, так что дрожащими от волнения руками Ясмин вставила ключ и попробовала повернуть сначала в привычную сторону, потом на всякий случай и в другую. На второй раз замок поддался, и у неё получилось провернуть ключ даже несколько раз. Щелчки механизма внутри двери обнадёживали. В конце концов, справиться с замком удалось, и она вновь ухватилась за дверную ручку. Сделав глубокий успокаивающий вдох, Яз потянула её на себя.       По ту сторону было темно, хоть глаз коли. Самым странным было то, что свет из коридора по каким-то причинам отказывался проникать внутрь камеры, оставляя на пороге что-то вроде границы. В груди зародилось какое-то нехорошее предчувствие, заставившее Ясмин отпрянуть на шаг.       — Эй! Я открыла дверь! — неуверенно позвала она, продолжая стоять на подсвеченной стороне.       Никакого ответа не последовало.       — Где вы? Как вас найти? — Яз заговорила громче, пытаясь бороться с подступающим страхом. Она знала, что если сделать так, чтобы твой голос звучал уверенно, получится убедить в этом всех, включая себя. Но, кажется, только себя ей и необходимо было в этом убеждать — из камеры по-прежнему не донеслось ни звука. И даже больше того — ей начало казаться, что оттуда повеяло странной прохладой. — Эй! Отзовитесь!       — Это ты, — тихо и хрипло выдавил голос из темноты. — Как это можешь быть ты?       Теперь Ясмин окончательно растерялась и сделала ещё один шаг, спиной вперёд, стараясь оставаться на свету и как можно дальше от двери. Что, чёрт возьми, за дверь она открыла?..       В тот же момент из тьмы отделилась фигура и на пороге оказалась женщина. Её измученное лицо было неестественно бледным и покрытым многочисленным шрамами и морщинами. Один глаз был мутно-белёсым, явно незрячим, угол рта с той же стороны неестественно провисал, словно лишился какой-то внутренней поддержки. Спутанные сальные волосы были собраны в растрёпанный пучок. Седина клоками вбивалась в их некогда насыщенный цвет.       Ясмин застыла в коридоре, как вкопанная, не в силах даже шелохнуться или вдохнуть. Из тьмы к ней вышла она сама, но лет на тридцать старше.       — Как ты можешь быть здесь? — зло выплюнула старуха, начав угрожающе надвигаться. Яз испуганно попятилась прочь. — Очередной мерзкий робот, чтобы окончательно свести меня с ума? Не на ту нарвались! Ну-ка, поди сюда, я откручу твою поганую башку!       Старуха с неожиданным проворством ринулась к ней и оцепенение наконец-то спало. Поворачиваться спиной было плохой идеей, но других вариантов у Ясмин не оставалось. Она развернулась и побежала со всех ног обратно к своей двери, слишком напуганная, чтобы как следует обдумать собственные действия. Старуха за спиной отчаянно завизжала в каком-то диком подобии боевого клича. Судя по тяжёлым шагам позади, практически не отставала. Яз попыталась прибавить скорости, но неожиданно почувствовала, как в волосы на затылке вцепилась чья-то чужая рука. Она закричала от боли, ужаса и неожиданности разом, так, что в ушах зазвенело.       И в следующий же момент открыла глаза в каком-то совершенно другом месте.       Резко поднявшись со своего места (кажется, она вновь где-то лежала), Яз обшарила голову и затылок руками, пытаясь убедиться, что никто на самом деле не вцеплялся ей в волосы. Сердце колотилось в груди так болезненно громко, что стук отдавался в ушах. Неужели всё происходящее было всего лишь сном?..       — Подготовьте нашего гостя к зондированию, — из-за двери раздался чей-то приглушённый голос. Он тоже показался знакомым, но спросонок Ясмин не могла как следует собраться с мыслями. Всё ещё взбудораженная кошмаром, она едва вообще могла разобрать чужие слова. — Не думаю, что он действительно знает что-то полезное. Я просто хочу, чтобы это мерзкое животное получило по заслугам.       — А что с этой, сэр?       — Пускай маринуется дальше. Кто бы мог подумать, что из них двоих она окажется сильнее, да? Ничего, ещё пара сеансов сделает её более сговорчивой. Лорд Координатор ясно дал понять, что они всего лишь расходный материал. Их временные линии едва ли имеют какую-то ценность.       Яз подняла затравленный взгляд по направлению звука. Медленно она заново вспоминала, где в действительности находилась. Мужчина по имени Тиррен доставил их с Райаном прямиком с порога ТАРДИС в комнату допросов. В последний раз она видела Райана уже довольно давно — их практически сразу разделили по разным камерам, чтобы они не могли договориться о своих показаниях. Как будто это было вообще возможно с такими методиками допросов, как у этих нелюдей.       Она устало потёрла лицо ладонями. Скорее всего, речь шла о Райане. И, судя по тому, что речь шла только о двух, Грэм по-прежнему был в безопасности. Только одно оставалось непонятным — почему Доктор ждёт так долго? Почему до сих пор не вызволила их? По внутренним ощущениям, прошло не меньше недели в заключении. Времени для поисков было предостаточно.       Картинка из кошмара вновь встала перед глазами — слепая на один глаз сумасшедшая старуха преследовала её во снах уже какое-то время. Но только теперь Яз начала по-настоящему бояться, что сон мог оказаться вещим. Оставалось лишь надеяться, что Доктор всё же немного поторопится с их спасением. Это было немного эгоистично, да. Но правда состояла в том, что бороться своими силами Яз не смогла бы при всём желании. Не на этот раз. Выхода не было, никакие идеи не приходили в голову. Без помощи извне они действительно были лишь расходным материалом в чужих руках.       Зная лишь Доктора и совсем немного Мастера из всех представителей их расы, Яз определённо и представить не могла всех масштабов опасности, в которую по глупости вляпалась. Эти… существа не были похожи на Доктор даже отдалённо. Всё, чему она успела научить и чем поделилась во время своих путешествий, было прямой противоположностью тому, что Яз успела увидеть и понять здесь. Немного помогает понять, почему Доктор так не хотела рассказывать им лишних подробностей о своей родной планете. И почему она вообще изначально сбежала, чтобы путешествовать по вселенной.       Первое, что им с Райаном дали здесь понять ясно и чётко — их крошечные умы и короткое существование едва ли вообще заслуживали право называться жизнью. Впервые столкнувшись с таким видом расизма, они оба поначалу опешили. Впрочем, ненавистью это тоже назвать было сложно. Снисходительное презрение. Воистину великая инопланетная раса, эти галлифрейцы, ничего не скажешь. Теперь ей было понятно, как произошедшее на Акрантисе вообще могло иметь место. Если они ко всем остальным во вселенной относятся так же, удивляться было совершенно нечему. Было сложно ассоциировать кого-то вроде этих ребят с Доктор.       Но, к сожалению, у Ясмин было достаточно времени, чтобы обдумать эту информацию тщательно. В конечном итоге, она вынуждена была признать, что схожие черты проскальзывали и в поведении Доктор, хоть и изредка. Надменность, иногда даже раздражительность от того, что никто не поспевает за её ходом мысли, холодная убеждённость в том, что она — истина в последней инстанции. Да, разумеется, она не злоупотребляла этим, как её соотечественники здесь. Она применяла всё это на благо. Или думала, что поступает так. Увы, Яз ничего не могла поделать с тем фактом, что в действительности это была одна и та же манера поведения. А её пацифизм и миролюбие заканчивались ровно в тот момент, когда на горизонте появлялся очередной злодей.       Осознание было отрезвляющим, по меньшей мере.       С другой стороны, сложно было не идеализировать такое совершенное на первый взгляд существо. Было глупо винить себя за это. В конце концов, Доктор и сейчас оставалась совершенством во многих отношениях. Просто не настолько, как казалось поначалу.       Впрочем, обидным было даже не это. Ясмин злилась на себя, что вообще допускала по отношению к ней какие-то лишние чересчур личные мысли. Очевидным было, что подобное существо рассматривает её саму лишь как диковинного зверька. Не шибко умного, но очень преданного и милого. Доктор она могла простить практически всё, что угодно, но простить подобную оплошность самой себе было в разы труднее.       И то, что Доктор не спешила помогать им с Райаном выбраться из этой переделки, лишь подкрепляло невесёлые размышления день ото дня. Чем больше дней она проводила взаперти, тем меньше сил и надежды у оставалось.

***

      Она всегда очень долго приходила в себя после допросов. По ощущениям, это занимало точно не меньше пары часов, потому что как минимум один из них она проводила, бесцельно глядя в стену камеры. Поначалу голова отказывалась работать совершенно, и сил хватало только на то, чтобы не забывать делать вдохи и выдохи время от времени. Любая малейшая связная мысль отзывалась тяжестью в висках. Это было странное состояние — не иметь никаких мыслей, — но она не особенно стремилась к боли, поэтому не усердствовала. Постепенно навык вернётся. Нужно просто выждать и дать себе немного времени на восстановление.       Первые мысли были пугающе примитивными — больше оформленные позывы организма, нежели проблески сознания. Яз нехотя меняла позу, отпивала воды из стакана или накрывалась тонкими простынями с головой в попытке спрятаться от реальности хоть ненадолго.       Потом понемногу получалось думать о других вещах. Она очень много думала о Доктор в такие моменты, потому что это было проще всего — надежда оказалась такой же примитивной, как желание пить. Яз уже не рассчитывала всерьёз на спасение. Она не могла понять, что именно так задерживало Доктор, но начала постепенно примиряться с тем фактом, что, возможно, никто не придёт за ними с Райаном. Она уже даже не была уверена, что Райан всё ещё с ней. Страх тоже был примитивным.       Ещё она очень много раздумывала о своих снах, в которых постаревшая копия неумолимо настигает в бесконечно растянутом коридоре. Всё чаще ей начинало казаться, что это могло происходить на самом деле, а не во сне — технологии Повелителей Времени были по-настоящему пугающими. Во время путешествий с Доктор они иногда сталкивались с жуткими вещами или сбивающими с толку ситуациями. Но никогда они не наводили такой ужас. Возможно, как раз потому, что всемогущее инопланетное существо было неподалёку со своей невозможной машиной времени. Теперь у Яз были лишь тонкие простыни и графин воды.       Она чувствовала себя вымотанной, несмотря на продолжительный сон и отсутствие какого-либо труда. Страх выматывал. Отчаяние выматывало. Неспешное течение дней выматывало вдвойне. Теперь казалось, что она провела в этих застенках по меньшей мере месяц. Даже волосы начали отрастать, хотя сказать наверняка она не могла — зеркал или других отражающих поверхностей в камере не было.       Последними возвращались мысли о семье. Самые тяжёлые. В остальное время она гнала их от себя, чтобы не поддаваться отчаянию окончательно. Но после допросов наоборот стремилась о них думать — просто чтобы убедиться, что они не исчезли из памяти. Потому что и сами допросы не были таковыми в привычном понимании. Больше всего это напоминало нетерпеливое копошение в ящике с бельём в попытках найти недостающий второй носок. Только вместо ящика была её голова, а вместо носка — любая информация, которая покажется галлифрейцам пригодной.       По нескольку сотен раз она переживала заново тот день, когда впервые встретилась с Доктор. Почему-то он интересовал их особенно. Все её мысли и чувства выворачивали наизнанку раз за разом, перебирая, переставляя, смешивая. В каких-то из своих воспоминаний она уже вообще не была уверена. Происходило ли с ней это на самом деле в прошлом или же было результатом таких вот экспериментов?.. Спустя какое-то время становилось невозможным отличить одно от другого.       Поэтому Ясмин раз за разом прокручивала в голове все мелкие глупые ссоры с сестрой. Или то, как отец вечно находил в повседневных вещах признаки мирового заговора против его семьи, и это сводило их всех с ума. Семейные вечера, когда мама рассказывала о своей работе. Ворчливые наставления бабушки, от которых она легкомысленно отмахивалась, будучи молодой и глупой. Все сумасбродные утра, когда не срабатывали будильники. Все раздражающие разговоры о её личной жизни. Только так она могла убедиться, что родные не исчезли из памяти. Что её прошлое действительно имеет место быть. Что заключение не длится вечно и у неё была целая жизнь до него.       Это помогало держаться на плаву какое-то время. Долгое время. Пока в один из дней она не осознала, что воспоминания становятся безликими. Она уже не могла вспомнить звуки голосов, запах, даже лица всплывали из-под мутной вуали подавленности с трудом. Оставались только голые факты. Поэтому она стала цепляться изо всех сил за них. Проговаривала бессонными ночами, заучивала наизусть. Боялась потерять и эти скупые крупицы своей жизни.       Но потом не осталось и этого.