Такой родной монстр

Чонин ожидал, что всё будет немного иначе. Сейчас они как будто поменялись местами. Он напористый, активный, нетерпеливый, пока Минхо был полной противоположностью самого себя. — О боже, ты что, под чем-то? — старший отрывается от чужих губ, дабы получить возможность спокойно посмеяться. — Сам на днях выпил и набросился на меня, а сейчас играешь в святошу, — блондин в ответ на это недовольно фыркает и прижимается к шее, резко и неаккуратно оставляя на ней поцелуи. — Я никогда не был святым, — тот тяжело вздыхает, пытаясь не погрузиться в ощущения с головой. — Да подожди ты. Теперь и я не хочу, чтобы всё происходило вот так. — Что? — светлая макушка поднимается, чтобы её хозяин вопросительно посмотрел на своего партнёра. — И как ты хочешь? — Я не хочу чтоб это был подростковый перепихон под градусом, — Ли берёт ладонь брата в свою, переплетая пальцы. — Я хочу позаботиться о тебе, изучить твоё тело. Я всё же люблю тебя. — Ты… Ты прав, — младший всё же понимает то, что ему хотят донести и пытается успокоиться. Этот диалог даже немного кольнул его. На душе появилось неприятное чувство, как будто он грязный и просто хочет воспользоваться своим парнем. Да, это всё можно было бы списать на алкоголь, но Хо сейчас выглядел так чувственно, что трезвость ума вернулась будто моментально. — Не вини себя, котёнок. Ты наверняка сейчас занимаешься самокопанием, — губы брюнета растянулись в ласковой улыбке, пока он переместил обе ладони на острые скулы, притягивая лицо возлюбленного к себе. — Я и сам обещаю, что не буду в этот раз пошлить. Что-то в нём кричало об отчаянии. Это был не тот Минхо, к которому Нини привык. Он сидел у старшего на бёдрах и не мог отвести взгляд от чужих глаз, которые так горели любовью и нежностью, что заставляло всё внутри сжаться до размеров атома. Они так редко демонстрировали друг другу истинные чувства, что каждый из таких моментов был нереально драгоценным. Хо ведёт аккуратным носом по линии подбородка, приземляя губы на тонкой коже шеи. Блондин вздыхает думая о том, как приятно чувствовать чужие касания в таком месте. Он всё ещё не знает как правильно реагировать на то, как внимателен, медлителен и осторожен его партнёр. Раньше тот не тянул, был груб и резок, и не сказать, что Яна это не устраивало. Но то, с каким трепетом его трогали прямо сейчас, сводило влюблённых бабочек в животе с ума. *** Чонин стоит у главного входа в университет в ожидании своего друга. Пары уже давно закончились, поэтому они договорились немного прогуляться по дороге домой. Инициатором был Хёнджин, которому резко захотелось поговорить о чём-то важном, и именно при встрече. Поэтому когда тот наконец появляется из-за больших дверей, блондин сразу бросается ему на встречу. — Так что ты хотел обсудить? — он приобнимает его в ответ и вопросительно наблюдает за тем, как парень почему-то оглядывается по сторонам. — Всё хорошо? — Да, всё нормально. Давай просто немного отойдём от универа, — тот как-то натянуто улыбается и ускоряет шаг. — Вообще я и сам по себе хотел провести с тобой немного времени наедине, но тут и тема есть серьёзная. Насчёт твоего брата. — Насчёт Минхо? А что с ним не так? — Ян непривычно ярко реагирует на поднятие этой темы, заставляя друга напрячься. — Вот как раз ты не думаешь, что с ним что-то не так? — Хвану очевидно не нравилось даже упоминание имени этого человека, но сейчас это всё казалось ему слишком важным. — Прости, но тебе не кажется, что он как-то уж слишком близок к тебе? Между ними повисает тишина. На щеках блондина появляется заметный румянец, а взгляд неловко устремляется к полу. Именно такой реакции брюнет и опасался. Поговорив тихое «Окей», он берёт друга под руку и быстро уводит подальше от их места встречи. Всё время маршрута они даже как-то по-глупому молчат, видимо дожидаясь лучшего момента. И когда они заходят на какую-то старую детскую площадку, на которой никого не было, Хёнджин садится на скамейку и утягивает товарища за собой. — Нини, я понимаю, что мы возможно не так давно близки, чтобы ты посвящал меня в какие-то совсем личные вещи. Но я действительно беспокоюсь о тебе как об очень важном для меня человеке, — он смотрит на ещё опущенное лицо Чонина, который буквально замкнулся в своих мыслях. — Ну же, скажи мне хоть что-то. — Я… блять, я боюсь этим делиться. Я уверен, что это испортит твоё мнение обо мне, — того начинает накрывать лёгкая дрожь, как будто всё то, что он всё это время скрывал, готово вот-вот вырваться наружу. — Боже, нет. Что бы ты не сказал, это не испортит моё мнение о тебе. Если Минхо как-то навредил тебе — то это точно не твоя вина, — Хван говорит так тихо и мягко, как будто кто-то может их услышать. Его ладонь ложится поверх чужой, слегка сжимая, пытаясь точно обозначить своё присутствие и поддержку. — Нет-нет, он не вредил мне. Просто… — Нин пытается сказать, слова буквально вертятся на языке, но голосовые связки словно отказываются правильно работать. — Дело в том, что мы встречаемся. — Что, — парень даже сам не знает, был это сейчас вопрос, или просто первая реакция на то, что он явно не ожидал услышать. — Вы… но вы же братья. Я честно не понимаю. Ты сейчас шутишь? Пытаешься его прикрыть? — Это чистая правда. Я действительно люблю его, а он любит меня. Если тебе станет чуть легче — мы не родные братья, — блондин проговаривает это себе под нос, но в голове друга это звучало так громко, что закладывает уши. Нет, этого не может быть. Сейчас как будто все фрагменты, все странные диалоги и взгляды сложились в одно. Хван вспомнил о том, как Ли не любил его компанию, будто ревновал. А их последний диалог у кабинета студсовета, когда тот чуть ли не в открытую заявил о своих правах на Чонина, будто окончательно заставил его прозреть. Но это всё совершенно не укладывалось в голове, он не хотел принимать такую правду. Ему даже плевать на то, что эта связь хоть и не кровная, но довольно родственная. Единственное, что его сейчас злило и убивало — так сам факт того, что Ян достался именно Минхо. Минхо высокомерный, холоднокровный, жестокий — совершенно неподходящий для такого человека как его друг. Брюнет буквально чувствовал, как его сердце разбивается на осколки. — Я… боже. Я хотел обсудить немного другие его странности, — он всё же пытается прийти в себя и убитый вид Нина ему явно не помогал. — Не подумай, что после этого ты стал мне противен. Я всё также люблю тебя. — Рад это слышать. И я тебя люблю, — блондин наконец поднимает голову, растянув губы в слабой улыбке. Джинни улыбается и прижимает друга к себе, возможно просто не желая видеть такое несчастное выражение на его лице. Но это так тяжело ему даётся из-за резкой боли, которая образовалась глубоко в груди. Больно от факта, что вот это обменивание словами любви видимо никогда не будет в том ключе, в котором Ян говорит это своему брату. — Значит сейчас тебе будет ещё тяжелее слушать то, что я скажу, — Хван решает, что сейчас далеко не до его разделённых чувств, поэтому всё же разрывает объятия. — Но я хочу, чтобы ты воспринял это максимально серьёзно. — Хорошо-хорошо, я тебя внимательно слушаю, — тот в ответ выпрямляется и внимательно смотрит на лицо друга, всем видом показывая, что готов к разговору. — Ты же знаешь, что мой дядя работает в полиции. Так вот, не спрашивай как, но у твоего брата нашли коробку с кучей полароидов, на большей части которых изображены девушки, пропавшие без вести, — Хёнджин потирает брови, будто пытаясь собрать в кучку информацию, которой довольно нелегко делиться. — Последней пропадает Мина, которая перед тем как кануть в воду, сидит у вас дома с Минхо. Её снимки, кстати, там тоже есть. Не слишком подозрительно? Ты замечал какие-то странности, связанные с ней? Но только честно. — Не могу сказать за других девушек, но по отношению к Мине было действительно много странностей. Она оставила у нас браслет, который я потом нашёл у Минхо. Он объяснил это тем, что та нечаянно обронила и в итоге передал его семье погибшей, — Ян останавливается и задумывается, потому что и сам ловил себя на мыслях о том, что это всё как-то странно. — А ещё знаешь, у него на заднем дворе есть оранжерея, цветы в которой он называет женскими именами. И буквально через день после пропажи Мины там появился новые… Нет… — И только не говори, что они как-то связаны с ней, — брюнет проговаривает это, надеясь как можно быстрее получить на него ответ, но Чонин молчит и слегка кивает. — Пиздец. Всё, я расскажу обо всём этом дяде. Нельзя оставлять такие очевидные улики без внимания. — Нет! Стой! — блондин подскакивает за резко вставшим другом, хватая его за предплечье. — Не надо! Давай… Давай я сам проверю? — Что ты собираешься проверять? Подойдёшь к нему и в открытую спросишь, мол, братан, ты случаем не убивал никаких девушек? — друг начинает откровенно выходить из себя от того, как тот всё ещё защищает этого ненормального. — Да я же не дурак! Сегодня же ночью пока он спит схожу в сад и постараюсь как-нибудь незаметно раскопать часть теплицы. Этого будет достаточно, чтобы оправдать его! — Ян чуть ли не срывает голос, а в его глазах горит такая надежда, что Хёнджина выворачивает. — Хорошо, давай договоримся. Сегодня постарайся проверить теплицу. Если не сделаешь это — то я прямо завтра сообщу об этом подонке дяде, — всё же не сдержав своего отвращения ко всей это ситуации он вырывает руку и недовольно смотрит на товарища, сорвав на него весь свой негатив. — Договорились. А пока, я не хочу какое-то время тебя видеть, — Нини проговаривает это тихо и с неприязнью, сразу же закинув на плечо рюкзак и направившись как можно подальше от этого места. И только сейчас Хван понял, что переборщил. Хлопнув себя по лбу ладонью, он пристально смотрел, как его друг исчезает за поворотом. Чувство вины начало окутывать с головой, и парень успел уже сотню раз поругать себя за такую реакцию на чужое поведение. Сейчас брюнет чувствует себя настоящим лжецом, потому что ещё в самом начале диалога пообещал, что этот разговор никак не повлияет на его отношение к Чонину. Он и не повлиял, но вряд-ли тот думает также. Осталась лишь надежда на то, что сегодняшней ночью всё решится.