Зло под маскою добра

      Это — первое Рождество без сестры, которая была рядом на протяжении всей жизни каждый день. Даже в тяжелые времена, периодические ссоры не разлучали их так сильно как в этот раз. Может дело во взрослении, может в слишком сильной обиде младшей и безучастности старшей. Обвинять можно было хоть кого, а также прикрываться глупыми обстоятельствами, которые никогда прежде не были страшными преградами для Чхве.       Где-то в глубине души оставались надежды на то, что все это лишь затянувшийся сон и вот-вот наступит утро, оставляя это наваждение в непроглядной ночной мгле. Каким бы сильным не было желание, все мечты разбивались о жестокую реальность, в которой двойняшки находились порознь, за сотни километров друг от друга.       И речь совсем не о расстоянии.       Былое спокойствие, таившееся в груди уже несколько месяцев, почему-то именно в этот вечер пропускало сквозь расщелины беспокойство и печаль за младшую сестренку, которая сейчас осталась в школе наедине с новыми друзьями. Хоть родственные узы и были разорваны, но связь близнецов неизменно сохранялась на космическом уровне и ощущалась в глубине души тяжелым валуном.       Розэ чувствовала одиночество слизеринки даже в этом большом особняке в преддверии праздника и не находила себе места. Изысканный стол, дорогой интерьер, приятное общество из близких сердцу людей — все, как и всегда в этот день, но без своей половины уже не ощущалось чувство празднества.       Семья Пак всегда встречала своих друзей и по совместительству деловых партнеров с распростертыми объятьями. Даже случай со сценой, развернувшейся при разрыве помолвки, не смог разбить эту многолетнюю дружбу семей. Господин Пак был отцом не только своего единственного сына, но также заменял его девочкам, ведь старый друг детства трагично скончался и оставил девушек без сильного мужского воспитания, которое не смогла бы дать ни мать, ни бабушка.       Брюнетка сидела в одной из гостевых комнат, в которых оставалась на протяжении всей жизни и прокручивала события в своей уставшей от учебы голове. Ее несомненно поразил выход сестры вместе с Чимином на балу, и она надеялась, что он сегодня приедет домой и расскажет обо всем.       Причина такого порыва ясна, как день: если уж Сонми смогла примириться с Чимином, которого чуть не убила на осеннем турнире по квиддичу и была в напряженных отношениях последние годы, то возможно и у них был шанс на возобновление отношений.       Девчонка всегда старалась казаться холодной и неприступной крепостью, для которой даже семейные узы выступали чем-то «должным» и это у нее получалось лучше всего. Мастерство сокрытия истинных чувств раскрывалось в ней в двойном объеме, так как при рождении, похоже, смогла забрать эту способность у сестры.       Несмотря на обман остальных и самой себя, в том числе, с уходом сестры Розэ медленно осознавала, что она нуждается в самом близком человеке в своей жизни и даже если не на одном факультете, то хотелось бы просто не быть в таких натянутых отношениях. Она знала, что та испытывает то же чувства. Верила, что не только для нее после разрыва каждый прожитый час стал бременем, которое в одиночку стало слишком тяжело нести.       Стук в дверь вывел из размышлений, которые затягивали, словно деготь. Розэ обратила внимание на часы и поняла, что время близится к ужину и ее уже ожидают в трапезной.       — Дорогая, нас уже ждут. — ласковый голос послышался с другой стороны и не стоило гадать о том, кто его обладатель.       После случая с сестрой, матери больше не кому было отдавать половину своей любви и теперь старшая получала ее в двойном объеме, что было еще более обременяющим, ведь эта частичка родительской заботы предназначалась совсем не для нее.       Внизу за большим столом уже собрались хозяева в лице Мистера и Миссис Пак, а также их сына, который только-только приехал домой. Возле него сидели пожилые бабушка с дедом, которые отошли от магических дел и семейного бизнеса, посвятив себя путешествиям, на старости лет. Напротив них сидела уже бабушка семьи Чхве и слушала об очередной поездке куда-то в Океанию. Все гости неизменны, кроме отсутствия Сонми, обычно ругающейся в такие моменты с блондином.       — Ох, Розэ, тебя будто прожевали, а потом выблевали. Что произошло? — не отвлекая родственников от разговоров, в своей язвительной манере побеспокоился о состоянии подруги Чимин.       — А ты учтивый, как всегда. — нескромно вскинула бровь и начала буравить своего оппонента Розэ. — Все со мной в порядке. — чувствовалось, будто им некуда выплеснуть весь гонор, который обычно оба использовали в общении с Сонми, где это было естественным и сейчас они так заменяли ее в общении друг с другом. — А где же твоя девушка? Оставил одну?       — Девушка? — беседовавшие друг с другом матери услышали то, что не нужно было и развернулись к детям. — Сынок, ты нам не-…       — Нет никакой девушки. — Чимин сигнализировал взглядом, что сейчас не тот момент, но азарт внутри девчонки резко возрос. Также резко, как приходит гроза в середине мая.       — Но как же, вы же с ней так изящно смотрелись на балу. — Розэ подалась вперед и нацепила коварную ухмылку. Ей необходимо было переключиться на более веселую ноту на этот вечер. — Потом пропали правда, куда же вы ушли так надолго?..       Чимин понял затею девчонки, ему и самому стоило успокоиться после вчерашней ссоры с Сонми, но не таким же способом. Парень провел языком по внутренней стороне щеки и пристальным взглядом зацепился за подругу. Усмешка коснулась слуха присутствующих и привлекла большее внимание.       — Вас с Тэхеном вообще не было на танцах. Где вы всю ночь пропадали, что он вернулся только утром? — удар под дых чуть не скинул девчонку со стула. Как и бабку.       — Пошутили и хватит. — влез в разговор глава семейства, предвещая надвигающийся ураган от пожилой женщины. — Розэ, расскажи лучше, как там Сонми? Не очень хорошо все закончилось в прошлый раз.       — Она учится, — на секунду брюнетка замешкалась, ведь не знала, что и говорить, потому что все это время лгала об их сохраненном общении, а на самом деле не знала почти ничего о сестре, кроме ее любовных проблем с двумя парнями. — много времени готовится к экзаменам, поэтому почти не выходит из библиотеки.       — Странно… — мужчина подпер рукой подбородок и посмотрел в стену на другом конце длинной комнаты. — Чтобы она, да сидела за книжками?       — А что в этом странного? У нас всех скоро СОВы, на минутку. — тут уже встрял Чимин, которому показалось оскорбительным высказывание родного отца в сторону его близкого человека.       — Она дочь своего отца. — ностальгирующе произнес Пак и с горечью посмотрел на Чхве Су, которая придерживалась того же мнения. Взрослые старались не затрагивать тему почившего отца, когда дети были в неокрепшем психологическом состоянии, но сейчас стали чаще об этом говорить. — Сонми копия этого взбалмошного идиота. — теплая улыбка поселилась на лице с редкими морщинами. — Он никогда не готовился, но всегда сдавал все на высшие баллы, а Су, тем временем, засиживалась за книгами до утра. Была ходячей моралью.       — Скажешь тоже, Хенсу. — Чхве Су также поддалась воспоминаниям о былых временах и с теплом посмотрела на дочь, в который видела собственное отражение. — Но это правда, Розэ даже факультет мой унаследовала.       Мановением руки, на столе появились главные блюда, закуски и напитки, которые отвлекли от болезненной темы. Настал вновь обычный светский ужин, похожий на деловые переговоры партнеров, но никак не семейное пиршество.       Старшее поколение занято своими беседами о мирских чудесах; среднее вовлечено в разговоры об открытии новых филиалов бизнеса в других странах, а младшие чувствовали себя здесь чужими. Переговариваться через весь стол об их обычных вещах при родителях никто не рискнул, ведь темы довольно щепетильные и включать их в это не было особого желания.       Покончив с ужином, они направились во внутренний дворик, чтобы отдохнуть от шумного зала. Старые друзья чувствовали тяжесть не столько от тяжелой вечерней пищи, сколько от недосказанности друг перед другом. Они отдалились точно также, как это было с Сонми и результат на лицо. Различие лишь в характере Розэ, которая не будет начинать ссоры, ни при каких обстоятельствах.       — Так все же она выбрала тебя. Я почему-то так и думала. — проходя под чугунной аркой, все же выдала Розэ мысль, которую не озвучила даже сестре.       — Что? — парнишка не до конца уловил нить разговора, так как погрузился в собственные думы.       — Сонми. Она выбрала тебя и это отличная новость. — только сейчас до нее доходит абсурдность собственных слов, но назад пути нет.       — А кого еще она могла выбрать? — Чимин укутался в дорогое пальто и пинал камушек под ногами, чтобы сконцентрировать мысли. — Этого Чана? Какого же ты низкого о ней мнения.       — Если бы не я, то может она и выбрала бы его. — Розэ любила подтрунивать над самоуверенностью друга, но делала это не так жестоко, как сестра. Она наткнулась на вопрошающий взгляд и продолжила. — Не хочу, чтобы на вас это как-то отразилось, но свой выбор она уже сделала, поэтому сильно не горячись. — зная характер друга детства, девушка заранее предостерегла того от необдуманных действий. — Сон так долго металась между вами, что пришла ко мне за советом. Ты знаешь, я миловаться не люблю, поэтому выдала в лоб, что с ним ей будет скучно, а с тобой она не завянет даже спустя годы. Я не думала, что она так быстро прислушается, потому что очень уж долго выгораживала Бана и свои чувства к нему.       — Что значит скучно? — блондин знал о чувствах его возлюбленной к другому, но для него было загадкой, почему она со своей привязанностью так просто отвергла его и теперь появился шанс узнать.       — Ты будто Сонми не знаешь. — надменные нотки звучали в голосе, но они не вызывали настороженности, наоборот, Чимин даже успокоился. — она так быстро теряет интерес ко всему обыденному, спокойному и правильному, что уже через месяц начала бы с ним ссориться, устраивать скандалы, а через два сбежала бы с истошными криками. — картинка предстала перед глазами и вызвала искреннюю улыбку у подростков. — Я думаю, что с ее огнем в сердце нельзя оставаться возле спокойного, как вода Чана. Для Сонми нужен бушующий ветер, вроде тебя, который будет все сильнее разжигать ее способности.       — Красиво сказано, я даже слезу пустил. — театрально потерев глаза, парень воодушевился. Его несомненно тронули слова подруги и серьезные намерения все крепче обосновывались в мыслях, но даже ей он это показывать не хотел. Самой первой все увидеть и почувствовать должна именно Сонми. — Она скучает. — спустя минутное молчание все же вырвалась фраза через пухлые губы. — Старается ничего не показывать, но, Розэ, ты бы видела ее глаза вчера…       Чимин поджал губы и прикрыл глаза, останавливаясь возле последнего на территории фонарного столба. Болезненная картина вновь и вновь мелькает перед глазами со вчерашнего обеда. Тот взгляд, которым слизеринка осматривала синий стол надолго засел в его памяти и не желал убираться. Именно он и послужил причиной приглашения на Рождество, даже если парень заведомо знал об отказе.       — Она в любой момент может прийти ко мне, как это было в прошлый раз. — Розэ понимала, что это совсем не то, о чем говорил друг, но не могла не ответить.       — Мы с тобой оба виноваты, но даже я нашел в себе силы сделать первый шаг, так почему ты — как сестра — не поступишь также? — он был зол на весь мир за такое отношение всех людей к Сонми. Почему-то сейчас, он не держал обиду только на слизеринца, который во всем поддерживал свою лучшую подругу и старался ради нее больше, чем родная сестра-близнец. Эти мысли настораживали.       — Пусть все идет своим чередом. — холоднее обычного выдала Розэ и встала напротив Чимина. — В своих отношениях с сестрой мы разберемся сами. Не стоит в это влезать. Лучше сам разберись, какие у вас отношения. — ее порядком достали нравоучения от Тэхена, который продолжал время от времени наседать на подругу со своими волнениями, поэтому не позволит больше кому-то тыкать ее носом, словно котенка. Тем более кому-то вроде Чимина.       — Я лишь хочу сказать, что больше не хочу ее терять. — Чимин расслабил напряженные плечи и посмотрел куда-то сквозь подругу. — Она все время пропадает в собственных переживаниях и мыслях, а потом не может вернуться в реальность. Пытаюсь достучаться, но каждый раз она будто пугается и сбегает. Ей нужна сестра, которая является ее опорой. Как и тебе. — тяжелый вдох говорил о безвыходной ситуации. — Я беспокоюсь не только о ней, но и о тебе, так как вы обе для меня важны.       — Ага, только мне в рот языком не лезь, хорошо? — поняв настрой Чимина, Розэ немного расслабилась, так как не продолжились нотации, как это было с другим гриффиндорцем и можно вернуться к обычным разговорам.       — Ничего не могу обещать. — многозначная ухмылка озарила прежде серьезное лицо и сбавила напряжение между друзьями. — Тут уж все зависит от бурной фантазии твоей сестрицы и ее скрытых желаний.       Розэ изобразила рвотный позыв от таких откровений и дала подзатыльник несносному мальчишке, который в очередной раз показал свою невоспитанность. ***       Опираясь о каменные стены, Сонми преодолевала мучительную боль, которая не отпускала ее на протяжении всего дня. Под вечер агония стала невыносимой, и девушка поплелась в сторону мужского крыла, где в своей одинокой комнате сидело ее спасение.       Девчонка с прошлого вечера была вся на нервах и даже во сне от злости стискивала зубы, побуждая Айрин проснуться от надоедливого скрежета. Пробуждение посреди дня не спасло от мучений, которые продолжали терзать изнутри и давить на ребра. Магическое ядро будто снова и снова пульсировало, увеличивалось в диаметре при каждом сокращении, ломая кости изнутри.       Она догадывалась о причине такого выпада магической сущности, но всячески отвергала это предположение. Когда сил терпеть злость и боль уже не было, она направилась к Минхо, который также не покидал комнату целый день.       Сонми вошла без стука, на любезности сил не хватало. Минхо должен ее понять и простить за такое невежество.       От громкого удара раскрывающейся двери о стену он вздрогнул и обернулся к выходу. Пару раз сильно зажмурившись, парень сфокусировал зрение на незваной гостье и без слов понял ее состояние.       Блондинка скатилась спиной по стене и морщилась от режущей боли. В глазах уже мутнело, и она не замечала подлетевшего к ней в одно мгновение друга. Даже острый деревянный конец не чувствовался в области груди, хотя стоило бы, учитывая ту адскую боль, которую приносило заклинание, используемое слизеринцем.       Когда волшебная палочка начала вырисовывать печать, а с губ слетал шепот на другом языке, то Сонми от нестерпимой боли потеряла сознание, вверяя свою жизнь такому же подростку, как и она.       Спустя минут двадцать Ли все же удалось привести блондинку в сознание и усадить в полувертикальное положение, чтобы мысли встали на место. Он с беспокойством вглядывался в измученное лицо и следил за медленно раскрывающимися глазами, в которых не отображалось не единой эмоции.       — Мерлин бы тебя побрал, Сонми. — Минхо плюхнулся на задницу и потер руками лицо, сбрасывая уже ненужное беспокойство. — Сказала бы хоть что-нибудь. Я не экстрасенс, чтобы определять твои проблемы.       — Ну извините. — кряхтя, она попыталась встать, но руки предательски дрожали, не позволяя двинуться с места. — Как-то пришлось силы вложить в путь сюда, а на разговоры что-то не осталось.       — А позвать меня? Идиотка. — от пережитого шатен был зол, но старался не обрушать весь негатив на безмозглую подругу.       — А перестать меня отчитывать? — Сонми больше не чувствовала ту агрессию, однако язвительность всегда была при ней. Девчонка все дальше скатывалась по стене и уже лежала на полу, разглядывая потолок. — Отличное Рождество, ничего не скажешь.       Минхо молчал. Сверлящий взгляд ощущался всем естеством, но Сонми не смела поднимать голову. Почему-то сейчас ей было не по себе препираться или отпускать шутки в сторону слизеринца, с которым почти всегда были спокойные взаимоотношения, не считая последних недель. Что-то изменилось между ними, но пока сложно понять «что».       В голове всплыл образ Чимина, говорящий об ее бездействии и самобичевании. Укоризненный взгляд, поджатые губы и скрещенные на груди руки от недовольства ее поступками. Конечно, в жизни он редко встает в такую позу, но именно в эту секунду он вообразился ее совестью.       — Ты все еще недоволен произошедшим? — она старалась не пересекаться с ним взглядами, чтобы в очередной раз не сбежать на пути решения проблемы.       — С чего ты это взяла? — парень безотрывно смотрел на подругу из сидячего положения и видел все эмоции, которые пролетали за доли секунды на лице.       — Ты холоден. — змеи хоть и были хладнокровными, но нахождение людей на факультете Слизерина не делало их пресмыкающимися.       — Я всегда такой. — медленный голос раздавался эхом в небольшом пространстве и вызывал мурашки по всему телу.       — Сейчас больше, чем обычно. Если что-то еще произошло, то скажи это, и мы разберемся. — еще немного, и девчонка начнет заикаться от давящего пространства на легкие. Было очень некомфортно.       — Ты за это время привыкла к эмоциональному Чимину, что теперь ото всех ждешь такой горячности? — все это было таким нелепым, что вызывало лишь смех у юноши. — Я не буду даже думать о том, чтобы хоть каплю походить на него.       — Так вот в чем причина. — осознание накрыло с головой и Сонми прикрыла глаза, тяжело вдыхая. — Ты и он — совершенно разные люди в моей жизни и я ни на миг не сравнивала вас, как это делаешь ты. Если он объявился в моей жизни, это не значит, что я буду каждого сравнивать с ним.       — Но по взгляду видно, что ты всякий раз это делаешь в мыслях. — несколько печально выдал Минхо и придвинулся к подруге. — Имей совесть хотя-бы меня не ставить с ним в один ряд.       — От ненависти до любви один шаг, знаешь ли. — все же девчонка посмотрела в эти черные глаза и попыталась прочесть мысли, глубоко спрятанные за толстым слоем льда, но ничего не получалось.       — До любви как у вас? Ну уж нет. Мне как-то больше девушки нравятся. — парень поднялся с места и вернулся на свою кровать к брошенной книге.       Сонми не знала более о чем говорить, она поняла суть недовольства своего друга, но сейчас это по щелчку пальцев не исправить. Она пойдет к себе, проанализирует то, о чем Минхо говорил и постарается изменить свое отношение, если таковое имеется.       Время сожалений давно прошло и теперь предстояло оставить в прошлом громкие речи, отдаваясь тихим, но четким действиям. Вся ее жизнь зависела только от нее и тех решений, которые она сейчас предпримет.       Что стало таким резким толчком к переменам в ее мировоззрении? Прошлый разговор с Чимином, где он спустил ее небес на землю и столкнул с реальным миром, где нужно жить и бороться с проблемами, а не ждать магического искупления? Чувство одиночества, вызванное отсутствием семьи в Рождественский вечер? Беседа с Минхо, где он раскрыл всю подноготную и заставил пересмотреть собственное поведение в дружбе?       Все эти действия собрались воедино и послужили массивным толчком не для бравадных речей, а для обдуманных поступков, которые могут привести к наилучшему исходу. Сонми надеялась на это.       Шагая по полупустым коридорам подземелья Салазара, внимание привлек шум из знакомой комнаты. Так как девчонка почти сутки была в своей комнате, то желания возвращаться обратно уже не было, она направилась к друзьям, что-то бурно обсуждающим.       — Вас возле Гремучей Ивы слышно. — с порога возникает девчонка и оглядывает комнату с двумя подростками.       — У нас тут спиритический сеанс. — загипнотизированный Джисон сидел возле магического артефакта, похожего на металлическую шпильку необычной формы.       — У вас отсутствие мозгов. — Сонми прошла внутрь и закрыла за собой дверь. Она села с третьей стороны к ним в круг и потянулась к предмету.       — Руки. — перехватил ее Феликс за запястье и строго посмотрел. — Тебе лучше не касаться ее.       — Это еще почему? — возмущение било ключом, ведь кто-то посмел ее ограничить.       — Забыла случай с книгой? Я бы на твоем месте ничего не трогал. — все продолжал низким голосом твердить блондин, но руку опустил.       — Да, Сон, не трогай. А то наш Король Лев придет, не найдет свою «возлюбленную» и станет лить крокодильи слезы. — Джисон был менее обремененным, но в своей мере предостерегал подругу, театрально размахивая руками.       — Может уже успокоитесь? То возлюбленный, то паренек. — Сонми закатила глаза и убийственно посмотрела на слизеринцев. — Мы просто тусуемся вместе, не надо нас тут же женить.       — Это сделали вместо нас уже ваши родители, поэтому не беспокойся. — раззадоренный парень все не унимался и ненароком коснулся неприятной темы. — Извини.       Сонми лишь дала подзатыльник этому болвану, но обижаться не стала. Они сами с недавних пор с Чимином стали с улыбкой вспоминать тот инцидент, который воспринимался не так остро. Больше беспокоили последствия, которые повлекло это решение предков, но и с ними нужно быть более спокойной.       — С кем общаетесь? — перевод темы был наилучшим вариантом в этой ситуации.       — Хотели Хонджуна призвать, но он не отвечает. — разочарованные фразы слетали с искусанных от переживаний губ и полностью выдавали настрой парней. — Все потому что кто-то не умеет подбирать заклинания.       — А может проблема в недостаточной магической силе внутри, потому что ему лишь бы поспать, а не тренироваться? — Феликс не отступал и также нападал на друга с ответными обвинениями.       — Да во мне магии в разы больше, чем в тебе! — конфликт все больше разрастался и тут сразу можно понять, что оба ученика не правы.       — Кретины, он жив еще, поэтому у вас ничего не получается. — Сонми встряла в разговор, лишь бы не разразилась третья магическая война. — Вы делаете призыв мертвых, а он еще дышит.       В комнате воцарилось молчание, а два паренька смотрели друг на друга округлившимися глазами и медленно хлопали ресницами. Оба были так уверены в этой затее, настолько окунулись с головой в процесс, которым заняли себя от скуки, что забыли самый важный фактор спиритизма.       Первым не выдержал Джисон и отшвырнул от себя то ли брошь, то ли заколку в другой конец комнаты и откинулся на спину. Уставший стон шел из самой груди, пока он потирал костяшками глаза.       — Ну он хотя-бы не мертв. — Феликс попытался найти плюс в этой ситуации, который несомненно радовал, хоть им и не удалось поговорить с почившим человеком.       — А ты оптимист. — бубнил себе под нос Хан. — И что нам теперь несколько недель делать? Как предлагаете развлекаться?       — Тебе бы к экзаменам начать готовиться. — Сонми легла рядом с лучшим другом и начала разглядывать мерцающий изумрудный потолок. — Пару дней можем ничего не делать, а потом я планирую засесть в библиотеке.       — Тебе то это зачем? — к ним присоединился Феликс, который сам ломал голову над времяпрепровождением. — Кто-кто, а ты в этом точно не нуждаешься.       Сонми не говорила никому, даже Джисону, но ее магия слабела. Она уже не могла использовать мощные чары как раньше, сложнее было концентрироваться на учебе и при выполнении каких-либо домашних упражнений. Практика страдала в первую очередь и это пугало. Ко всему прочему добавилась пропажа палочки и теперь она словно без тела и души одновременно.       — Думаю наперед, ведь всякое может произойти.       Хоть девчонка и зареклась не лгать, но это была совсем не та тайна, в которую стоит кого-либо посвящать. Маги этого уровня ничего не смогут сделать с ее недугом, а достойного взрослого с невообразимым магическим ядром еще нужно поискать.