Зло под маскою добра

      Сонми с того дня не покидала свою комнату одна, все время старалась быть в компании с Айрин, а поднимаясь из подземелий, судорожно искала Чимина. Она озиралась по сторонам, следила за Минхо и остальными слизеринцами, чтобы сохранять безопасное расстояние.       Ученики змеиного факультета заметили неладное и забеспокоились, но больше всего испытывал волнение Хан, для которого подругу словно подменили. Сонми позже остальных влилась в компанию друзей, а потому подозревала всех в сговоре. Девчонка не могла спокойно спать, ведь всякий раз просыпалась от очередного кошмара, в котором убегала от жаждущего ее кончины бывшего друга.       Джисон всячески пытался поговорить со своей лучшей и единственной подругой, в надежде на разрешение ситуации. Совсем недавно жизни всех вернулись на круги своя, а теперь Сонми даже не подходит к своему факультету. На совместных уроках она садится с учениками других курсов: Чимин, Розэ, Кай. Со всеми, кроме своих друзей.       Парень испытывал ноющую боль в груди всякий раз, когда подруга игнорировала его, избегала встреч и любого зрительного контакта. Он допрашивал Минхо, но тот всячески отмахивался и сбрасывал все на очередное обострение неустойчивой психики Чхве.       Сам же он ни на минуту не терял бдительность, следил, подслушивал все разговоры и в конечном итоге стал тенью девочки, которая следовала за ней по пятам. Из-за того, что она все время была в чьем-то обществе, то не представлялось возможным подловить в каком-нибудь закоулке и воспользоваться всем своим устрашением, чтобы окончательно свести ее с ума.       Глядя на происходящее, она уже медленно теряла рассудок, поддавалась наивысшей степени мнительности, которая заметна отныне всем, но никто так и не понимал причины.       — Что, твою мать, происходит?! — в комнату Минхо ворвался брюнет и чуть-ли не заорал на всю комнату, хотя страх под испепеляющим взглядом все же заставил сбавить тон. — Ты что с Сон сделал? Рассказал ей? Почему молчишь уже столько дней?       — Рассказал. Она испугалась, но успела сбежать и сейчас рискованно ее трогать. — голос его был размеренным, спокойным, однако глаза не выражали ни единой эмоции.       — Ты оставил после себя следы? А если расскажет кому-то? — беспокойство прочно поселилось в его груди, а потому эмоциональные речи разливались по комнате.       — Видел ее? Даже под угрозой Авады она никому не расскажет о нас. — Минхо был уверен в собственных убеждениях, а потому лишний раз не дергался. — Завтра все и закончим.       Маленькое предложение, одна лишь фраза, а у парнишки сердце в пятки рухнуло и больше не билось. Руки предательски затряслись от слов жесткого, не чувствующего сожалений парня. Чонин спрятал руки за спину, чтобы не показывать своего волнения перед лидером и, склонив голову вниз отошел к двери.       Он не верил, что все вот-вот закончится, все было взаправду… Давным-давно он вверил свою душу, тело, судьбу этому уверенному в своих целях человеку, во взгляде которого никогда не мелькала тень сомнения. Минхо был прекрасным актером, лучшим в сокрытии своего хладнокровия и порой сумасшедших решений. Чонин очень хотел обучиться такой технике, но вместо этого представал шутом компании, объектом шуток и насмешек. Благодаря своей напускной наивности и доброты, парень не вызывал подозрений ни у кого, кто мог бы хоть в чем-то уличить его.       — Тогда я пойду за Айрин. — голос его звучал, будто из потустороннего мира, а лицо потеряло все краски.       На негнущихся ногах мальчишка плелся в сторону женского крыла. Страшно осознавать, сколько крови останется на руках каждого из них. Этот сговор подарил им не только возможность обладать магией богов, но и близких соратников, которым можно вверить свои жизни.       Чонин каждый день утешал себя этими словами, всякий раз болезненно вспоминая неприятности, которые они совершили.       Глухие постукивания по двери первые несколько секунд не отзывались реакцией с другой стороны. Если не сегодня, то больше шанса не представится, и лидер будет разочарован в таком халатном отношении к данному поручению. Он хотел постучать более настойчиво, но дверь немного приоткрылась, показывая девичье лицо через небольшую щель.       — Чонин? Тебе чего? — Айрин полусонными глазами оглядывала гостя, но дверь шире не открывала. — Сонми спит. Она не выйдет.       Девчонка лгала и Чонин это знал. Знал, что его подруга, если он еще мог так ее называть, попросила прикрывать перед всеми, лишь бы ее не трогали, не видели и не разговаривали.       — Я к тебе. — неожиданная фраза заставила Айрин разлепить глаза окончательно и выйти из комнаты. — Можем выйти поговорить?       Девушка подозрительно огляделась по сторонам и кивнула. Все было слишком загадочно и таинственно, но она не смогла удержать свою вездесущую натуру, подрываясь с места.       Чонин подождал несколько минут, пока девчонка переоденется из пижамы в более подобающую одежду и выйдет вместе с ним за территорию гостиной. Он, как истинный джентльмен, пропускал даму вперед, а сам плелся позади. Парнишка обливался холодным потом, его сердце готово выпрыгнуть из груди, а ноги подозрительно громко шаркали по каменному полу.       Проходя по просторной части подземелий, переполненному колоннами, Чонин невольно замедлил шаг. Перед его глазам предстал образ Ли, который с презрением смотрел на своего подопечного и сильный дух вновь активизировался в мальце.       Выдыхая последний воздух из легких, брюнет в мгновение ока оказался возле слизеринки и обеими руками сжал густые волосы на затылке. Не успела девчонка издать и писка, как Чонин со всей жестокостью, которую мысленно подавал Минхо, начал вбивать ее череп в одну из колонн. Он был безжалостен, будто не он совсем недавно трясся от страха перед темным будущим, на которое сам себя обрек.       Вены на руках стали выделяться четче, скрежет зубов раздавался эхом по пустому каменному пространству, больше похожему на пещеру с отделкой. Глухими ударами женская голова вбивалась в стену, пока тело совсем не обмякло и не повалилось на ледяной пол. Ян так сильно вцепился в ее бардовые пряди, что при падении огромные клочья спутанных длинных волос застряли меж вспотевшими пальцами. На его руках были многочисленные брызги крови, клоки волос и куски мяса с выдранной кожи на голове.       Айрин съехала по колонне вниз, не имея при себе и капли сознания. Чонин мог ограничиться парой ударов, ведь его сила значительно отличалась от девичьей, но безумие с такой неистовостью поглотило разум, что он перестал давать себе отчет и продолжал вбивать уже проявившийся череп в каменную кладку.       Перевернув девчонку ногой, он ужаснулся собственным действиям и с опаской достал палочку. Ему велено не убивать, а отрубить девочку, которая сейчас была на грани жизни и смерти. Вспомнив все заклинания, которым Минхо его обучал, парень зарастил открытую рану и перелил обратно всю потерянную кровь.       Поведение было не просто странным, оно было граничащим с сумасшедшим и Чонин не мог поверить, что все сейчас происходит с ним. Расправившись с непредвиденной проблемой, Чонин закинул себе на спину легкое тело и потащил к секретному проходу, мимо которого они проходили. ***       На пасху многие ученики Хогвартса разъехались по домам. Даже Айрин, которая на Рождество не смогла вернуться домой уехала к родителям на выходные. Чимин с Тэхеном предпочли отправиться в дом Пака, отдаваясь юношеским воспоминаниям, в которых не хватало двух сестер, так часто проводивших с ними этот день.       Розэ в этот раз решила остаться с сестрой, о рождественских переживаниях которой по-прежнему думала с угрызениями совести. Она предложила обычные выходные, без торжеств, без тривиальности — как раньше все и проходило. Девчонка уже ждала Сонми у выхода из замка и держала в себе надежду на приятное времяпрепровождение.       Это их первый официальный день вместе, спустя долгие месяцы. Сегодня не сможет помешать никакой Чимин, никакой Тэхен, только они вдвоем и это несказанно радовало.       Обитатели школы разъехались по своим домам и в здании даже учителей можно пересчитать по пальцам одной руки. Учеников было сравнительно больше, но от общего количества их ничтожно мало — около тридцати, если не меньше.       Все желающие отправились в Хогсмид за различными вкусностями или развлечениями, ради которых туда отправляются старшие курсы. Среди них была преимущественная часть слизеринцев, которые либо не желали возвращаться в отчий дом, либо у них его вовсе не было.       — Давно стоишь? — неожиданно подошедшая со спины слизеринка, заставила вздрогнуть мирно стоящую Розэ. — Да не дергайся так, я же не Тэхен. — Сонми хотела пошутить, как обычно делала это в прежние времена, заставив тем самым сестру улыбнуться.       — Конечно не Тэхен, я же не на коленях сейчас. — Розэ насмешливо подмигнула и двинулась вперед, оставляя ошарашенную девчонку в недоумении.       — Смотрите как мы заговорили. — Сонми догнала сестру с некоторым восхищением прошлась по ней взглядом. — Ты где такому понабралась за эти месяцы? Не уж-то с Чимином переобщалась? Или на Когтевране у нас черти в тихом омуте?       — Сдался мне твой парень. — вздернув подбородок, в душе она ликовала такому легкому общению, в котором не ощущалось неловкостей. — Факультет лишь раскрыл мои скрытые возможности.       — Вот оно что… — загадочно протянула блондинка и устремила взгляд на дорогу. — А я думала начинать беспокоиться.       — Вздумала ревновать Чимина ко мне? — непривычный громкий смех, теплым ветерком ласкал слух, нагоняя приятную атмосферу. — Не в моем вкусе. Слишком вспыльчивый и самовлюбленный. — Розэ косо взглянула на двойняшку и ждала ее реакции.       — Ну да, в твоем вкусе его лучший друг. — Сонми никогда не уставала подшучивать над другими, особенно над Розэ. — Настолько в твоем, что даже сейчас слюни текут.       — Где? — брюнетка поддержала чужую игру и коснулась большим пальцем уголков губ.       За такими шутками и легкой беседой они дошли до деревни и отправились в сувенирную лавку, которая обновляется перед каждым праздником. Девчонки пробыли там очень много времени, как было всегда, когда куда-то выбирались. Они осматривали каждый предмет, попутно обсуждая куда бы его применили, или наоборот критиковали попавшую на глаза вещицу.       Розэ долго отговаривала, приводила различные аргументы, оппонировала чем только могла, когда их путь пролегал мимо бара «Три метлы», ведь без чьей-либо помощи она не дотащит эту тушу до замка. Спустя долгие минуты борьбы, та все же сдалась и с огорчением поняла, что сестра не желает отмечать их примирение.       Так или иначе, Сонми понимала, что если она пьет, то наверняка и даже друзья не могут усмирить ее бойкий характер. Что друзья, если тот же Чимин после Святочного бала зарекся прятать от нее все спиртосодержащие напитки. Оторвались они тогда конечно на славу, вот только последствия, после прихода обратно на танцпол оказались в забытье.       Для предстоящих экзаменов Розэ необходимо было прикупить новый шар в провидческой лавке, но странная реакция Сонми ее напрягла. Девушка ни под какими уговорами не хотела идти внутрь, предложив подождать снаружи. Розэ не стала включать дотошность, а потому зашла внутрь одна.       За прилавком сидела неопрятная старая ведьма, покрытая язвами и бородавками. Волосы ее были одним сплошным гнездом, нос крючком, а искривленные пальцы, будто сами тянулись к молодой душе. Выбора не было, ведь до Лондона добираться слишком затратно из-за какого-то шара. Хоть она и не была брезгливой, но комки грязи, торчавшие из морщин вынуждали отворачиваться.       — Чего желает молодая волшебница, пришедшая в мою скромную лавку? — скрипучий голос, из которого так и лилось лицемерие, резал слух и Розэ поморщилась.       — Шар. — девчонка могла бы съязвить о роде деятельности ведьмы, но сдержалась, так как не в ее стиле в открытую грубить людям.       — Ох уж эта школьная программа. — с кряхтением старуха поднялась и шагнула за ширму, вероятнее, куда-то вроде склада. — Все еще пользуются такими устаревшими способами. Никогда не верь тому, чему вас обучают. Здоровее будешь.       Чхве не понимала, к чему этот маразматический треп, однако встревать не стала. По своей бабушке знает, что старое поколение никогда не услышит младшее и поэтому всегда отмалчивалась. Ей нужен только шар, а дальше она уберется с этого места.       — Сколько с меня? — доставая свой потрепанный временем и приключениями кошелек, девушка выжидающе взглянула на провидицу.       — Пятнадцать галеонов. — с прищуром она осмотрела удивленное лицо и придвинула монетницу.       — Не много ли за один шар? В Лондоне раза в три дешевле. — Розэ изумленно смотрела на стекляшку и переводила взгляд на женщину. — Знаете, я старым лучше буду пользоваться.       — Не долго тебе им пользоваться осталось, дитя. — загадочный голос заставил ее развернуться прямо у двери. — Смерть близко. Смерть уже возле тебя. Остерегайся ведьмы, что не знает о своем предназначении.       — Что за ведьма? — обычно брюнетка не верила в такие бредни, но что-то заставило ее насторожиться. Привычно лукавая старуха говорила серьезно, с искрами в глазах, которые вселяли ужас.       — Зеркала могут лгать, ведь они не показывают, что там внутри. — на этом ведьма выпроводила девушку из магазинчика, подталкивая в спину, ведь той в голову засела брошенная фраза. — Здравствуй, Соми. Где мой молодняк? — старуха переменилась и теперь от серьезности не осталось и следа, лишь напускная уверенность.       — Мартиниа… — злобное шипение, раздалось в узкой улочке. — Какой черт тебя из конуры вытащил, карга?       — Как магия? Молодняк уже разбежался? — старуха не вовремя воспользовалась своими навыками и заставил Сонми напрячься.       — Я бы на твоем месте заткнулась, ведьма. — девушка настойчиво встала перед ней и посмотрела на скрючившуюся каргу сверху-вниз.       — Ты, ведьма, пострашнее меня, поэтому не обзывайся. ¬– она обошла ту стороной и бросила заклинание на магазин. — Счастливо оставаться, Соми.       Женщина испарилась в воздухе и повисло тяжелое молчание. Слизеринка ненавидела, когда ее называли ведьмой, ведь это всегда ассоциировалось с чем-то темным и злым, а в свете последних событий она пыталась избавиться от этого пятна на своей репутации.       Розэ посмотрела на сестру, лицо которой приняло мрачные тона, а взгляд вмиг сделался ледяным. Настолько ледяной, что холодные порывы доходили до нее и заставили задуматься над словами провидицы.       — Вы знакомы? — общение старухи с Сонми явно было давним, по их небольшой перепалке. Может, Сонми и не такая добропорядочная с незнакомцами, в отличие от Розэ, но так бездумно бросаться оскорблениями даже она себе не позволяет.       — Давние подружки, не заметно? — Сонми хотела пошутить, но голос злобно дрогнул, отчего она сдалась сразу же. — Она всегда в Трех метлах ошивается, там и пересеклись. Решила она как-то свои пророчества зачитать, так и начались наши перепалки. Тебе она ничего не говорила, надеюсь?       — Сказала что-то, но я не поняла. — Розэ пожала плечами, потому что не желала подрывать их возобновившуюся гармонию. — К чему мне бред старухи.       — Она бывает порой очень убедительна, поэтому в первый раз меня подкосило ее предсказание. — откровение само вырвалось, хотя ранее об этом знали лишь Джисон и Чан, которые успели вовремя оттащить подругу из предстоящей драки. — Когда начала просить жизнь друзей, то я ее чуть на месте не убила. Потом уже более спокойно все стало.       — Веселые у тебя вылазки со своими. — Розэ усмехнулась, но внутри образовалась незнакомая горечь, ведь в такой момент хотела бы стоять рядом с сестрой. — Кстати о них. Я заметила, что у вас что-то произошло.       — Скажем так: сейчас ничего не ясно, но я надеюсь на свою мнительность и не более. — Сонми знала об отношении Розэ к слизеринцам, поэтому сейчас, когда она более лояльна, то не будет настраивать раньше времени на негативный лад.       Время близилось к отправлению в замок, где сестры вновь разделятся по разным факультетам и приятное, родное чувство останется лишь в воспоминаниях. Обе спустя столько времени желали чаще видеться, как это было до пятого курса, забыть обо всех обидах и неприятностях, которые когда-либо доставляли друг другу, оставаясь настоящим и сестрами.       Несмотря на разрыв родословной, связь близнецов никуда не исчезла, что радовало сейчас больше всего. Они все эти месяцы на подсознательном уровне чувствовали друг друга, переживали все взлеты и падения если не физически, то духовно рядом. Не только их магическое ядро, переданное от отца было разделено на двое. Сердца двойняшек бились в унисон, пока каждая из них жива.       Сонми весь день следила, чтобы слизеринцы, которых она подозревает в союзе с Минхо не приближались и даже не появлялись в поле зрения. Как только она замечала знакомые лица, то старалась увести Розэ под различными предлогами в другое место, лишь бы не подвергать их опасности.       Она видела Джисона, который с тоской в сердце поглядывал на нее, мялся на одном месте, но не решался подойти. Ей было так же больно. Больно от возможного предательства, которого на самом деле может и не быть, но в первую очередь стояла ее безопасность. Ее и сестры.       Сам же парень ждал удобного случая, чтобы подойти. Хорошим шансом на разговор было одиночное ожидание возле магазина знакомой ведьмы, но он не смог. Обожженный однажды, Джисон не рисковал лезть к отстраненной подруге. Не будет он больше давить на нее своей братской любовью, лишь бы не спугнуть снова. Его характер противился таким убеждениям, желал разобраться со всем здесь и сейчас, но любовь и уважение к Сонми запрещали.       Сестры решили добираться через лес, чтобы больше времени провести рядом, пока остальные шагали по проселочной дороге. Через тернии посреди сумрачного леса пробираться было уже не так страшно, как они делали бы это в одиночестве. Рядом всегда спокойно, кто бы что не говорил, какие бы убеждения у них не были в прошлом.       Поднимаясь в гору, как обычно они всегда шли из леса или деревни, через лесничий домик, внутри будто что-то зашевелилось. Неприятное, темное, опасное чувство, сравнимое лишь со страхом. Инстинкты кричали остановиться, но девушки, увлеченные беседой, даже не обратили внимание, хотя обе оставались начеку.       Подозрительно тихо. Птицы перестали щебетать свои вечерние песни, которые всегда успокаивали перед сном, а утром настраивали на грядущий день. Воздух казался более холодным, ветер пробивался через высокие стволы деревьев, хотя обычно они спасали от этого бедствия. Густой, непроглядный туман двигался вниз по склону, не позволяя видеть что-то дальше десяти метров.       В один момент земля будто исчезла из-под ног, весь кислород пропал из атмосферы, а кости придавило горой, на которой стояла школа. Пропала возможность сделать малейшее движение, ведь тело окутывали огромные путы, давящие на каждую клеточку организма. Зачарованные дьявольские силки отдавали блеском луны, но это совсем не делало их прекрасными.       Они почти дошли до окраины леса, почти оказались в школе, но задержка в пять, может десять минут сейчас может стоить им жизни. Сонми шипела от страха, злости и осознания, ведь так долго убегая, не смогла сделать это сегодня. Розэ в непонимании бегала глазами вокруг, следила за младшей сестрой, но не шевелилась, ведь знала о свойствах растения.       Дьявольские путы подняли их на пару метров над землей и вышвырнули из леса, будто они невесомые. Больно приземлившись на землю, обе издали болезненные стоны и кряхтение. Любому будет невыносимо больно после полета в несколько метров. Твердая поверхность совсем нерадостно встретила оба тела.       Сонми зажмурилась от боли и страха. Не желала раскрывать очи, ведь догадывалась, что ее ждет. Кто ее ждет. Она догадывалась, но реальность оказалась в разы страшнее, чем можно было представить. Девушка почувствовала крепкую хватку на предплечье и ее потянули наверх. Стоять на ногах было очень тяжело, однако у нее не было выбора, ведь лечь обратно ей не позволяли.       — Какого хера… — над ухом прозвучал родной сердцу голос и Сонми осмелилась раскрыть заслезившиеся глаза. От того, что это была Розэ, стало еще страшнее, ведь она здесь совсем не при чем, ее вообще не должно быть в школе, если бы не Сонми. — Сон, что происходит? — Розэ потянула сестру назад, не сводя глаз с людей перед собой, в попытке бегства, но стоило ей развернуться, как глазам предстало знакомое лицо, искривленное в коварной усмешке.       — Феликс… Нет… — Сонми смотрела на друга стеклянными от слез глазами. Она не верила, что человек, стоящий перед ней, преследует те же идеалы, что и обезумевший Минхо. Феликс, ее Феликс, который был одной из самых главных искорок на факультете. Тот, кто всегда пытался искать компромиссы, бился за своих друзей и даже первый подтолкнул к их с Чану примирению… Это точно страшный сон.       — У тебя был шанс. — мальчишка резко направил палочку на бывшую подругу и проговорил парализующее заклинание. — Петрификус тоталус!       — Протего! — Розэ вовремя достала палочку и использовала защиту, прикрывая себя и сестру. — Сонми, какого черта здесь происходит?! — она пыталась воззвать к чужому благоразумию, но посмотрев на девчонку, увидела лишь непонимание. — Очнись! — отбиваясь от череды заклинаний, она не прекращала приводить в чувство сестру, с которой отступала уже в другую сторону.       — Хватит. — стальной голос прозвучал тихо, но был услышан всеми. Феликс тут же опустил палочку и холодно взглянул на сестер Чхве. — Сонми, видишь, что ты навлекла на себя? — ему было плевать на чужачку, все его внимание было на слизеринке.       Мановением палочки Минхо вырвал младшую из цепких пальцев, которыми Розэ ее держала. Внутри когтевранки рухнуло все что может упасть и разбиться, она последовала за Сонми. Не понимая происходящего, она в любом случае, не позволит случиться чему-то плохому.       Пара шагов и Розэ чувствует будто позвоночник вбивается в ребра. Девчонка падает на холодную траву и корчится от боли в теле. Кашель разрывает легкие, а в глазах темнеет от мучений.       Феликс, стоявший позади, не позволил брюнетке сдвинуться и со всей силы, которая была в его мужском теле пнул неосторожную в собственных действиях девчонку. Такая самонадеянность была ему не по нраву, поэтому он тут же взял все в свои руки, а точнее ноги. Удар пришелся чуть ниже лопаток, отбрасывая молодую девушку на пару метров вперед так сильно, что лицо исцарапалось о землистую поверхность холма.       Попытка встать нет увенчалась успехом, потому что твердый ботинок уперся в спину и прижимал ее к земле. Как бы Розэ не старалась, она все же не в силах противостоять мужской физиологии, которая превышала женскую в разы. Для пущей эффектности, блондин будто втоптал, впечатал ее тело в холодную и влажную почву, ведь из них двоих, только он решает кому и когда можно двигаться.       Розэ пыталась брыкаться, скинуть с себя ногу противника, но он лишь сильнее давил на ее спину, чтобы она успокоилась. Девушка прилагала нечеловеческие усилия, чтобы развернуться и спустя несколько безуспешных попыток она оказалась на спине. Не медля ни секунды, Розэ ударила слизеринца в колено, чтобы появился шанс на бегство.       Мощный удар в коленную чашечку заставил парня глухо вскрикнуть и не на шутку разозлиться. Он со всей силы сжал челюсти и с нескрываемой ненавистью посмотрел на тварь, посмевшую противиться ему. Феликс не жалел сил и второй ноги.       Будто под его ногами появился футбольный мяч, парнишка пнул Розэ в живот, когда она пыталась встать с колен. Воздух вышибло из легких, в глазах замелькали точки, которые никак не желали исчезать, а все тело пропустило через себя разряд тока, переходящей боли. Девчонка приземлилась на спину, попутно впечатываясь затылком в небольшой камушек, который при ударе оказался ее злейшим врагом. Пошли первые капли крови. Она вновь оказалась прижата к земле, но теперь сил подняться не находилось. Ей оставалось с болью в глазах повернуться в сторону сестры, которую почти душил ее уже не такой близкий друг.       — Если еще хоть пальцем ее тронете, то я разорву тебя. — сквозь зубы ее шипение доходило только до Минхо, но на то и был расчет. От болезненной картины весь страх пропал, заменяя его ненавистью, с которой она плевалась в шатена. — Животные.       Минхо почти поднял ее над землей, крепко хватал за горло, давил на кадык, тем самым заглушая все речи, которые уже точно с помощью магии слетали с уст. Его забавляла такая резкая смена их общения: с теплого, хоть и не ярко выраженного, оно переросло в пугливые избегания, а теперь она смотрит с нескрываемым отвращением, зарекаясь убить.       — Все мы являемся животными. — парень склонил голову на бок и не моргал, что выглядело очень жутко. Сумасшедшая улыбка, огонь в глазах и отсутствие человечности заставили Сонми замереть и прекратить брыкания. — Только кто-то питается, а кто-то становится обедом.       — Я убью тебя. — девчонка вцепилась когтями в держащую ее руку и почувствовала, как ее ногти проходят сквозь кожу, а на лице напротив при этом не дрогнул ни один мускул.       Душераздирающий смех прокатился по опушке и эхом начал раздаваться в глубине души. Обезумевший парень откинул девочку назад и тут же связал магическими веревками. Тут же рядом оказалась сестра, по взгляду которой ничего нельзя было прочесть. Он был пустым.       — Спешу огорчить, Сон. — Минхо потер ладони и развернулся, подходя к одному из зажженных факелов возле домика. — Метка, что я тебе поставил настолько поглотила твою магию, что теперь ты даже с Боггартом не справишься. — испуг, отразившийся на девичьем лице заставил его сердце ликовать, и он продолжил. — Правда думала, что вся проблема в книге? Ты такая глупая, хотя на первый и даже второй взгляд не скажешь.       — Какого ты со мной сделал?.. — голос слышался севшим. Неизвестно от давления на горло это или от переживаемого ужаса, Сонми уже ничего не понимала.       — Книга была зачарована только на то, чтобы отвести тебя ко мне в тот день на башню и стереть тебе память. — парень сел на корточки и с маниакальным выражением смотрел в упор. — Книга не сделала ничего! — повышенный тон заставил вздрогнуть и без того напуганную Сонми, а также Розэ в полуметре от нее. Минхо обеими руками схватился за лицо былой подруги и сфокусировал ее лицо только на нем. — Глупышка. Думала ты особенная? Ты! — он смотрел на нее с отвращением, но ненормальная улыбка никак не слезала с лица. — Просто пустое место, если бы не я.       — Отпусти Розэ. — Сонми поняла, что у друга был зуб только на нее, поэтому предприняла заведомо провальную попытку на конструктивный диалог. — Она тут не причем.       — Лучше думай о том, что будет с тобой. — палочкой он обвел контур лица, тем самым показывая серьезные намерения на будущее. — Твоя магия настолько мала и ничтожна, пока ты не используешь свои темные чары, которые я тебе даровал. — голос был завораживающим и страшным. То как он вливался в уши и заставлял содрогаться от ужаса останется с ней навсегда. — Я сотворил тебя! Чем же ты мне отплатила, подруга?       — Не смей называть меня так, ублюдок. — еще немного, и девчонка плюнет ему в лицо, ведь пока это единственное, на что у нее хватало возможностей.       — Ты должна была стоять сейчас здесь — рядом со мной. Наша сила дарованных ядер так велика, так безгранична, а ты смеешь тратить ее на такие безделья? — дикий, нечеловеческий смех слетел с его губ, и парень соприкоснулся лбами с блондинкой, будто желая настроить былую связь. — Мы могли бы править миром, а ты так тупа, что не смогла собрать все воедино.       Смех тут же затих, а взгляд стался жестоким, убивающим. Минхо оттолкнул от себя Сонми и выпрямился на ногах. Парень неспешно подошел к домику и постучал по огромной двери.       Со скрипом тяжелая дверца отворилась и в проеме оказался еще один силуэт. Сонми поддалась беззвучному крику, пока по щекам начали катиться горячие слезы. То ли обезображенный вид соседки, которую волокли по холодной и сырой земли ее так выбил, то ли очередная порция боли от кинжала предательства в спине добил ее с концами.       Все мысли смешались. Кто-кто, а Чонин никогда не мог бы оказаться предателем и последователем тьмы. Ян Чонин, которого она знала был самым невинным, дурашливым и добрым из всех слизеринцев. Никто не мог и рядом вставать с ним по перечисленным критериям. Однако реальность жестока. Настолько безжалостна, что сейчас именно он тащил обездвиженное и возможно уже мертвое тело к кругу из факелов.       — Почему именно ее? — Сонми последнее время много часов проводила с соседкой, да и сожительство в одной комнате почти год сделало их почти подругами, а привязанность к людям никуда не скроешь.       — Ты же помнишь наш разговор. — парень сел возле Айрин, отодвигая ее волосы с засохшими каплями крови, которые прилипли к лицу. — Нужно мощное ядро. Айрин — выходец из древнейшего чистокровного клана, поэтому вся родовая магия собралась именно в ней. Может она не так сильна, но при нужном заклинании предки вольют в нее свою силу и это будет равносильно тому, что мне необходимо.       — Псих. — подала голос Розэ, которая слушала монолог слизеринца и понимала, что все ее опасения на протяжении пятого курса были не напрасными.       — Скажи это своей сестрице, которая сделала для меня даже больше, чем эти двое. — необоснованное обвинение выбило из равновесия даже Феликса с Чонином, которые зачастую не знали всех деталей плана. — Подорвала состояние Чимина, чтобы он столкнул Хонджуна с метлы, а в этот момент я завершил ритуал похищения ядра, ходила за ингредиентами вместе со мной, давала свою силу в моменты, когда приходила с мучительной злостью всякий раз.       — Нет… — неверующие глаза метались по всему пространству в поисках предмета, на котором можно было бы сфокусироваться и перестать паниковать, но ничего не получалось. — Я бы заметила.       — Как бы ты заметила, если я столько раз стирал твою память и менял воспоминания? — злобная усмешка окончательно добила неуравновешенное состояние.       Минхо больше не стал медлить, он проговорил заклинание и на огромном пне появились невиданные ранее ингредиенты, которые необходимы для заклятья. Сонми с ужасом осмотрела каждый из них и теперь паззл сложился. Все представленное перед ней было строго из книги, с которой все началось. Каждый предмет хоть и был очень редким, но из курса зельеварения она в теории знала, что лежит перед ней.       — Минхо, нет! — Сонми подорвалась с места, потому что вспомнила ту легенду из книги, вспомнила обо всех последствиях и теперь ей стало на самом деле страшно. — Минхо, прошу. Прошу не делай это! — недюжинные усилия прилагались на борьбу с веревками, которые только крепче сдавливали кости. — Подумай о том, что может произойти! Твою мать, Минхо! Повернись ты уже!       Сонми в панике судорожно дергалась, лишь бы предостеречь хоть и бывшего, но все же друга от ужасающего клейма на его душе. Животный крик вырвался из ее уст, но парень никак не реагировал. Казалось, Сонми привлекла всех обитателей леса и замка своими воплями, но только не Ли.       Разрывая рукава кофты, сдирая кожу до мяса, девчонка с ревом от боли, от прилагаемых усилий пыталась избавиться от толстых веревок на теле. Она тянулась вперед лишь бы остановить надвигающийся ужас. Девушка еще не знала кого хочет воскресить друг, хоть он и говорил про отца, но чувствовала, что этого лучше не делать.       И все же, Минхо был прав, ее сила уже не такая как прежде. Нет той Сонми, которая без особых усилий противостояла любому препятствию. Из тех же самых веревок злой судьбы она могла выбраться без значимых повреждений. А что сейчас? Сейчас это неустойчивый подросток, который не в силах контролировать себя и свою магию.       Из-за пазухи Минхо достал знакомый, давно утерянный предмет и помахал им в сторону плененных. Удивлений, казалось, на сегодня достаточно, но когда в поле зрения появилась палочка, которую Сонми с такими истериками искала в снегу, перерывая каждый сантиметр чертового леса, то глаза расширились пуще прежнего.       — Какая же ты тварь, Ли. — Сонми чувствовала, как внутри поднимается ненависть к человеку, который так очевидно использовал ее. Вдруг стало мерзко от всех пережитых вместе моментов, от одного вида этой мрази перед собой.       Минхо не обращал никакого внимания. Он стоял возле подготовленного огромного котла и читал заклинание, попутно вбрасывая ингредиенты внутрь. Запах даже на расстоянии десяти метров стоял отвратительный и приходилось тратить силы еще и на подбирающую к горлу рвоту. Сама ситуация была очень мерзкой, поэтому реакция организма была самая оправданная, ведь к таким потрясениям он не был готов.       Наконец, когда был вылит последний флакончик с темно-красной жидкостью, то парень направил палочку на Айрин. Девчонка взмыла в воздух и сейчас казалась марионеткой в руках кукловода, который игрался с тряпкой в руках, размахивая ее телом в пространстве.       Яркие волосы обрамляли ее искалеченное, но по-прежнему красивое лицо, которое сейчас пребывало в полном умиротворении. Возможно хорошо, что она сейчас не в себе и не видит всего того ужаса, который собираются сотворить с ней. Девушка была добра, красива, умела незаурядно шутить и сразу же оставляла о себе теплые воспоминания. Несмотря на такую открытость, девчонка умела постоять за себя, была остра на язык и никогда не давала себя и друзей в обиду, а уж ее амбициям завидовала порой даже Сонми, которая именно у нее научилась втаптывать раздражающие сорняки.       Секундная заминка, все взгляды прикованы к телу, которое безмятежно висит над котлом. Сейчас она была похожа на висельника, но без веревки на шее. Жуткий образ отпечатается в памяти на долгие годы, если не на всю жизнь.       Со стороны дороги послышались множественные голоса и привлекли внимание всех кроме Минхо. Он был спокоен, потому как от всех значительных проблем избавился по-тихому во время вылазки студентов в деревню. Никто из учителей, которые обладали большей силой, чем он уже не смог бы ему противостоять. От всех препятствий он избавился заранее.       — Какого… — знакомый до боли голос раздался позади с дороги, которая только к своему концу открывает вид на подножье холма. — Экспеллиармус! — брошенное заклинание выбило из рук Минхо палочку, и девчонка свалилась в кипящий котел.       Громкое шкварчание одежды раздалось на поляне и заставило вздрогнуть всех присутствующих и только что подошедших. Внутри все замерло от одного только звука, ведь смотреть никто не решался. Прямо сейчас, перед ними варится в кипятке их подруга или просто знакомая с другого факультета. Переживаемый ужас, вызвал холодный пот, активно стекающий под вороты одежд.       Хенджин, который бросил заклинание в Минхо от неожиданности сильнее всех затрясся от собственного действия. Он надеялся, что большое расстояние искривляет пространство, и девчонка упадет мимо, но все пошло совсем не по его плану. Юноша попятился назад, не зная, что делать. Широко раскрытые глаза выдавали все эмоции за него.       Не теряя лишних секунд, Чан сделал несколько быстрых шагов вперед и вытащил с помощью палочки Айрин из кипятка. Нижняя часть тела успела полностью свариться. От одежды ничего не осталось, а кожа полопалась, открывая вид на сплетение мышц и сухожилий. Ярко красные ноги, изуродованные планом Минхо все же вызвали таившуюся рвоту внутри.       — Редукто! — в отличие от остальных, Джисон, пораженный ужасающей картиной небезразличной ему девушки бросился вперед.       Палочка наготове, и он не переставал бросать взрывающие заклинания в сторону людей, разрывая куски земли, словно от мин. Зрение часто его подводило, поэтому он не сразу понял происходящего, но когда до того места оставалось метров двадцать, то он чуть не упал от вида знакомых лиц.       — Убирайся! — вопила Сонми сорвавшимся голосом, ведь видеть лучшего друга в этой заварушке было для нее самым страшным. Хватало Розэ, которая уже незаслуженно получила и по-прежнему морщилась от ноющей боли в ребрах.       — Твою мать… — Хан ошарашенно пятился назад. Увидеть измученную лучшую подругу, ее избитую сестру и трех близких друзей, затеявших не ладное для него было самым настоящим ударом, который сносит получше любой Авады. Вмиг оценив ситуацию, он направляет палочку на Феликса, который стоял возле сестер и зашагал вперед. — Руки убрал от них.       — Советую уйти, если не хочешь подохнуть, вместо Айрин. — блондин отвернулся от своих пленниц и ответно выставил оружие на друга.       — Подохнешь тут только ты, если сейчас же не отпустишь Сонми. — привычно добрые игривые глаза налились чернотой в столь темное время суток и показывали всю твердость намерений.       Джисон и Феликс начали магическую перестрелку, то посылая, то отбиваясь от проклятий, которые никогда не должны были срываться с дружеских уст. Сегодняшний вечер перечеркнул годы дружбы в одно мгновение.       Подошедшим ученикам даже разбираться ни в чем не требовалось, ведь ситуация говорила сама за себя и точно не выступала в пользу парней. Пока Джисон агрессивно бросал в названного брата заклинания, подорванный видом лучшей подруги, остальные пришли в чувство и некоторые из них предприняли попытку к наступлению. Другая часть отправилась в замок за учителями. За хоть чьей-нибудь помощью, но коридоры, кабинеты, комнаты были безжизненными.       — Ну что за фарс… — разочарованно Минхо потер переносицу и тяжело выдохнул. теперь в его глазах была полная решимость, которая не идет ни в какой сравнение с минутной давностью.       Направив палочку в сторону идущих, он дьявольскими силками обвил молодые тела и притянул к себе, вглядываясь в знакомые и не очень лица. Ему было плевать кто это, кем они были раньше и кем являются сейчас. В очерненном сердце была только цель, никакого сопереживания.       Черные путы взмылись за спинами незваных гостей и в мгновение ока пробили грудную клетку, обрамляя зеленую траву, которая только начала прорастать, густой алой жидкостью. В одну секунду сразу шесть жизней прекратили свое существование. Ничто не дрогнуло внутри шатена, и он посмотрел на яркость золотых ядер, зажатых растением без всякого энтузиазма.       Его сердце оказалось настолько мрачным, что даже старые знакомые с Когтеврана в лице Лукаса и Куан не стали для него какой-то преградой. Их лица замерли на века, а Минхо все также не отображал своих эмоций. Если они у него еще остались.       Чего не сказать о Розэ, которая так сблизилась со своими одноклассниками. От одного хруста ломающегося позвоночника, пробивающейся насквозь грудной клетки, хотелось отрезать собственные уши, а глаза выдрать, чтобы не видеть тошнотворную картину.       Части магических ядер полетели в котел, но он никак не реагировал. Мало. Мало магии оказалось внутри и Минхо озлобленно поджал губы. Он поднял голову и заприметил трех подростков, которые вот-вот хотели сбежать, но поджидали более незаметных обстоятельств.       Таким же резким движением, будто змеиным укусом, он схватил с помощью извивающихся растений Наен, Тэена и Юнги. Проделав те же манипуляции он удовлетворенно хмыкнул, пока Розэ и Сонми жмурились, не в силах отвернуться. Канат никак не ослаблялся, а значит они все еще были зрителями этого представления.       Позади себя Сонми ощутила чье-то присутствие и вжала голову в плечи. Ожидать предательства можно с любой стороны, поэтому она старалась лишний раз не дергаться. Постепенно веревки теряли свою силу вместе с небольшой вибрацией, расползающейся по ним и доставляя дискомфорт всему телу.       — Ты в порядке? — голос Чана мог бы принести спокойствие в ее сердце, если бы девушка не сосредоточилась на бойне с Минхо, когда последние веревки спадали с плеч.       Сонми подорвалась с места, не чувствуя уже той боли и страха. Они очевидно были, после увиденного, но темное нечто, таившееся внутри перекрывало все остальные чувства.       Страх самая сильная эмоция? Бред. В поединке между страхом и ненавистью всегда побеждает второе.       Этот человек причинил множество дерьма, большое количество проблем всем обитателям Хогвартса, а сейчас стоит спокойный над зельем, пока бывшие друзья желают его осечки в плане, чтобы он не вытворил чего непоправимого. Проблема лишь в том, что Минхо не ошибается. Его ум способен продумать множественные варианты будущего и поэтому на каждый запасной план у него есть еще десять запасных.       Сонми пробежала мимо слизеринца и проехалась по земле, хватая свою украденную палочку, которая не раз спасала ее жизнь в схватке с монстрами леса. Монстр, что сейчас перед ней оказался самым страшным и сильным. Девушка даже подняться не успела, как швырнула напала на Минхо.       — Сектумсемпра максимо! — проклятье тысячи ранений было брошено в обезумевшего, но он в последнюю секунду откинул его уже своей палочкой. — Ты не достоин находиться в этом месте, выродок. — она плевалась желчью, но еще не поняла какую жестокую ошибку только что совершила.       — Выродок? — истеричный смешок коснулся слуха, а взгляд заметил значительные изменения. — Трансмогрифианитус! — Минхо бросил в бывшую подругу проклятье мучительной смерти. Он не думал уже ни о чем, ведь эта сука посмела назвать его так, как всегда называла его тетка, в моменты избиений до полусмерти. Образ тут же возник перед глазами, и он не смел больше сдерживаться.       — Фианто! — первое защитное заклинание, которое вспомнила Чхве было одним из сильнейших и очень удивительно, что с ее навыками оно сработало, иначе она погибла бы здесь и сейчас.       — Петрификус тоталус! — с правой стороны послышался голос Чонина и Сонми уже не успела отбить парализующее, быстро летящее в нее.       Отлетая на метры в сторону, она замерла и единственное, чем могла шевелить — глаза. Вновь.       Чонин встал возле своего хозяина, словно сторожевая собака и отшвыривал противников заклинаниями, которыми ранее был обучен именно для этого дня. Сонми оставалось лишь смотреть за действиями, проворачиваемыми Минхо. Он получил восемь магических ядер за несколько секунд и это вызывало искреннее изумление. Никто в мире еще не был способен на что-то подобное.       От атаки на сестру не выдержала уже Розэ. Засовывая в дальний ящик все свои предостережения и физическую боль, она с озлобленным воплем двинулась на Чонина. Как этот крысун посмел так низко напасть исподтишка. За это парень поплатится не то что здоровьем, а жизнью. Следом за ним пойдет Минхо, который безжалостно разорвал ее друзей и даже не моргнул глазом.       — Иммобулюс! — Розэ вспомнила первое парализующее заклинание, но его отбили в ту же секунду. — Аква Эрукто! — следом пошли чары воды, которые могли разбить камень своим напором. Девчонка швыряла сильные и сложные проклятья без остановки. Скорость их была немыслимой и как Чонин еще держался неизвестно никому.       — Семпариос! — если Сонми использовала проклятье тысячи ранений, то Чонин ограничился одним, но не менее слабым.       Розэ, решительная в своих намерениях, совсем позабыла о собственной безопасности и только на третий шаг почувствовала острую боль в боку. Она опустила голову вниз и увидела, как по светлым одеждам стекает темная кровь, пропитывающая каждый сантиметр ткани.       Девушка замедлилась, а после и вовсе остановилась. Падение на колени абсолютно не чувствовалось в сравнении с колотой раной в теле. Гравитация безжалостно тянула вниз, и брюнетка свалилась лицом к земле, чувствуя, как каждая капелька крови вытекает из ее организма. Неприятное щекотание шло от уголка рта по щеке к шее, но она была уже не в силах вытереть эту чертову кровь со своего лица.       Невообразимое произошло в центре ритуала, отчего все бои прекратились: Минхо стянул с себя мантию, прошептал заклинание и погрузился в котел. Даже стоящий рядом Чонин рванул чтобы вытащить своего наставника, однако вокруг котла располагался барьер, который не подпустит никого.       Оглушающий взрыв котлища снес все на своем пути. Огонь распространился в лес на ближайшие деревья; концы мантий начали тлеть, а их обладателей отбросило ударной волной. Настолько сильный взрыв оглушил всю природу, выбил ближние стекла в замке и почти разнес лесничий домик в щепки. Понятие времени и пространства потеряли всякую роль, оставляя лишь гнетущий разум вакуум, который никого не впускал и не выпускал.       Гул стоит в ушах; треск от огня исходит со всех сторон, но ночь поглощает, она впитывает все звуки, оставляя за собой звенящую тишину. Если присмотреться, то можно заметить лужи крови на земле и застывшие на веки лица знакомых и родных людей. В ушах звенит от недавнего взрыва, подняться на ноги очень тяжело. В нынешнем положении это и к лучшему, к лучшему казаться мертвой. Но болезненный стон, один из многих в округе, помешал это сделать. Сонми пришлось резко повернуться и замереть, что бы не сильно привлекать внимание своими движениями.       — Какого черта ты делаешь?! — шепчет совсем по-змеиному. — Ляг и не двигайся!       — Я… не могу… надо перевернуться… кровь… ее слишком много. — голос был хриплым и потерянным, после крика, который вырвался буквально десять минут назад. А может тридцать. Когда теряешь сознание, то счет времени полностью теряется.       — Просто можешь не шевелиться! — она резко поворачивает голову в обратную сторону и замечает одну из самых мерзких картин, что приходилось когда-либо видеть, но понимая, что сейчас до неё нет дела, возвращается обратно и начинает прилагать все усилия, старается как можно беззвучнее доползти и хоть как-то помочь родному человеку, а еще лучше перенести их как можно дальше от этого места, от этих людей, от этой тьмы. — Не двигайся, я сейчас.       Блондинка старается изо всех сил оставаться незамеченной, чтобы не навлечь ещё большую беду, чем та, в которой они сейчас. После преодоления первого метра появились мысли, что это не так уж и сложно, пока её рука не коснулась чьей-то теплой, ещё не до конца остывшей, с кусками мяса, крови на земле. Было мерзко, ведь неизвестно чья она: её, сестры, кого-то из учеников или друзей, но необходимо ползти дальше, осталось всего пара метров.       Когда все же Сонми удалось приблизиться к Розэ, она постаралась как можно более незаметно её перевернуть, не привлекая лишнего внимания, чтобы оценить ситуацию и понять, безопасно ли её вообще куда-нибудь переносить. Рана в боку была не смертельная, хоть и крови было много, но жить будет. С головой было хуже, рана на затылке была глубокой, и если переносить, то можно очень сильно сместить, но уж лучше умереть так, а не от рук монстра, который жаждет зрелищ.       Девушка достает из-за пояса вторую палочку, которую так и не успела достать, когда они пришли на эту злосчастную поляну, и пытается вспомнить безопасное место куда можно было бы отправиться. Но не успевает подумать, как за спиной слышатся мягкие, размеренные шаги, которые не предвещают ничего хорошего.       — Эх, Сонми, Сонми… — голос такой сладкий, такой опасный, по-настоящему змеиный, что не знаешь куда себя деть, в то время, как дрожь арендовала тело надолго. Под рукой дрогнула, а после и замерла всем телом Розэ. — Я думал мы с тобой друзья. Дорогая, мы ведь так похожи, я бы не стал причинять тебе вред. — все слова нежно ласкали слух, этому зову хотелось подчиняться и следовать. — Может, все же отправишься со мной?.. — парень стоял в паре метров от девушек, все так же соблюдая личное пространство. Он оглядел оценивающе-презирающим взглядом место, где они находились, а потом снова повернулся и посмотрел леденящим душу взглядом — Или хочешь разделить судьбу тех, кто не смог понять смысла всей этой затеи? — он на мгновение поднял бровь и ухмыльнулся.       — Зачем это все? Так нравится это чувство, когда люди страшатся тебя? Нравится ощущение крови на руках? — приходилось делать вид, что довольно тяжело говорить, чтобы смерть была быстрая. Как только последние слова слетели с губ, блондинка мысленно закатила глаза. Довольно глупый вопрос тому, кто некоторое время назад убил десятки человек, сохраняя при этом полнейшее хладнокровие. В глубине души, она понимала, что будь у нее столько же власти, столько возможностей и на месте мёртвых были не друзья, а кто-нибудь из неприятелей, она бы даже поиздевалась над ними.       — Эх, милая, я всегда думал, что мы будем заодно, — шатен медленно начал идти в их сторону, поэтому Сонми пришлось сжать плечо Розэ, так и оставаясь лежать на холодной земле. — всегда думал, что ты и я, что мы…       Все тело резко сжалось до уровня атома. Дышать стало невозможно, будто лёгкие резко вырвали и воздуху просто некуда поступать. Кровь нагрелась настолько, что еще немного, и она вскипит. Кости болели так сильно, словно их сначала просверлили, а после прошлись кувалдой, не оставляя и миллиметра в целости. К счастью, через две секунды это закончилось.       Под собой она почувствовала холодный мраморный пол, а от помещения в которое их выбросило, веяло величием. Сонми почувствовала себя в безопасности, отпустила сестру и перевернулась на спину. Последнее, что запомнила — черно-зеленый дизайн дома, огромная люстра, несколько голосов и светлая макушка.