Зло под маскою добра

      Дни тянулись мучительно долго, волшебники не знали куда себя деть от безысходности и томительного ожидания. День смешался с ночью, а лето незаметно подкралось на порог, хоть и оставалось неразличимым с ушедшей весной. Это было словно затишье перед бурей, ведь спокойствие деревушки никак не реагировало на происходящие бедствия в мире.       Розэ уже изучила каждый узор на старых обоях своей и гостевой комнаты, исследовала каждую трещинку во дворике возле крыльца, запомнила всевозможные пути отхода из деревни на случай чего. Ей было невыносимо скучно. Сестра либо уходила слишком рано, либо вообще не возвращалась из комнаты слизеринцев, Чимин заперся в своей спальне, погруженный в мысли о будущем и оставался только Тэхен, которого проще убить, чем вывести на многословный разговор.       Как бы девушка не пыталась, она одна оставалась верна прошлой себе и не теряла привычного самообладания, хоть и пережила не меньше прочих. А может и больше. Огромная рана на боку может и затянута с помощью магии, но яркий рубец никогда не исчезнет с ее тела. Перед ее глазами также мелькали ужасающие картины проклятой ночи, когда она лицезрела казнь в кипячении, смерь старого друга, и точно такие же смерти новообретенных друзей. Испытала на себе физические побои и новые заклинания, которые они проходили только в теории.       Жестокий мир пытался сломить всех своих обитателей. Кто-то с этим справлялся, пользуясь своей стойкостью и нечеловеческой адаптацией, а кто-то медленно сходил с ума, разрушая вокруг все самое дорогое. Розэ видела изменения сестры, которые начались давно, но именно сейчас проявлялись в большей степени. Она пыталась помочь: успокоить во время ночных кошмаров; вывести на разговор за завтраком; заставить пройтись по мирным улочкам Лощины, но Сонми всякий раз отмахивалась и запиралась в дальней комнате.       С каждым таким разом, когтевранка про себя думала, что возможно они зря пошли вслед за сестрой, которая в магии явно сильнее своих друзей. Даже если это магия проклятых. За такие мысли Розэ себя одергивала из соображений совести, но в глубине души понимала, что их с сестрой пути уже не имеют общей цели. Они никогда не имели единой траектории, если быть честными.       Сонми медленно сходила с ума, поддаваясь темным чарам, которые были обрушены на нее словно бассейн льда. Все это видели, осознавали, но никто не мог ничего сделать.       У Тэхена нет мотива помогать девчонке, которая чуть не прикончила его лучшего друга и держала их с Розэ на прицеле. Она же, если и пыталась что-то предпринять, то это не влекло ничего за собой. Все ограничивалось на единичных попытках разных методов, но как только они проваливались, то Розэ тут же опускала руки.       Чимин пытался с самого начала, и у него даже почти получилось, не настигни магический мир такая напасть. Он бы и пытался по сей день, если бы не чрезвычайная осторожность в отношении девушки, которую когда-то он сильно любил. Его чувства никуда не делись, он по-прежнему жизнь готов отдать за эту тупицу, которая не ведает опасности, но открывать свою душу ей впредь он не станет. До момента, пока ее сознание не придет в норму, чему он постарается способствовать.       Больше всего сейчас стараются Джисон и Чан. Джисон в особенности, ведь он, как самый эмпатичный человек, не может видеть страшные изменения в самом родном человеке. Он уже познал предательство, как и все в этой комнате, но сейчас стоял вопрос жизни человека, с которым он связан узами судьбы и магии. Чан пытается отвлечь подругу, вернуть ту беззаботную атмосферу и временами это получается, однако стоит ей перешагнуть через порог комнаты, как реальность наваливается с новой силой.       Розэ замечает у ворот дворика темную макушку и уверенно шагает к ней. Все эти дни она искала повод, чтобы поговорить, но всякий раз в поле зрения появлялась сестра и ее планы рушились.       — Чего не с Сонми? — она садится на дорожку спиной к забору и смотрит на расстилающиеся луга со склона.       — Она с Чаном. — Джисон безразлично выкинул фразу и продолжил раздирать на лоскуты какую-то травинку. — А ты чего решила заговорить? Не боишься, что утащу тебя в логово Минхо, чтобы расчленить очередную доверчивую душу? — парень игрался, язвил; пытался отвлечься от гнетущего сердце состояния, пока находился в одиночестве, которое он так не любит.       — С чего ты взял, что я доверчивая? — ее глаза блеснули недобрым огнем, но Джисон устоял перед таким напором. Ему не впервой противостоять Чхве, а годы дружбы с Сонми выработали в нем особый стержень. — Я не доверяю тебе. И не позволю кому-то затмить мою бдительность, раз уж у Сонми ее нет.       — Она слишком опрометчива, я это понимаю. — азарт в глазах пропал, оставляя за собой еле различимую печаль. — В наше время нельзя верить кому-то на слово и ваши опасения на наш счет имеют место быть. — Джисон с некоторой злостью откинул от себя травинку, но вслед за ней сорвал другую и продолжил свои издевательства над растением. — Я и сам сбежал из Хогвартса только потому что не мог никому доверять, кроме Чана, который был в тот момент со мной. Хотя и на его счет была пара сомнений. — чрезмерная откровенность слизеринца сразу навела на мысль о Сонми, которая могла также вывалить всю подноготную на незнакомцев. — Если у вас все еще сомнения, то ни я, ни Чан не будем против лигилименции. На данный момент это самое действенное средство, чтобы выявить предателей.       — Ты оказывается намного умнее, чем в первый день. — Розэ не могла расслабиться в чужом присутствии, но согласие на исследование чертогов разума ее немного успокаивало. — Ну и когда не орешь на весь дом.       — Все мы порой подвергаемся стрессу. — грустный смешок был напоминанием тех пережитых ужасов, которые они встретили в первый месяц катастрофы. Джисон долго молчал, разглядывал свои позеленевшие пальцы с частичками травы под ногтями, думал. — Она не справляется. — его голос предательски дрогнул, а все тело напряглось, о чем свидетельствовали вздутые на шее вены. — Это уже не Сон. Нам нужен кто-то с сильной магией и большим опытом, чтобы остановить это все. В ней слишком много тьмы.       От каждого слова внутри Розэ что-то билось, пока окончательно не разлетелось вдребезги. Она видела происходящее, но даже если лучший друг, который больше остальных верит в Сонми, говорит подобные вещи, то нужно срочно трезвонить во все колокола. Но кто им сейчас может помочь? Каждый маг в этом мире запрятался в своем тайном убежище, боясь скоропостижной смерти.       — Кроме нее никто не переборет эту тьму. — Розэ проглотила все переживания и зарыла в самых недрах души, показывая только хладнокровную уверенность.       — Есть вещи, которые не решаются силой воли. — Джисон немного повысил голос и взмахнул руками. Он уже готов драть волосы на голове от безысходности. — Нужно вмешательство извне. Сонми не в силах бороться с этим дерьмом. Она вообще сейчас не в силах что-то делать, пойми ты это! Ты же ее сестра, разве не чувствуешь, что душа ее почти умерла? — парень взмолился, пока обращался к брюнетке, которая не могла вымолвить и слова. — Скоро она станет подобна своему создателю и тогда все мы поляжем.       — Ты преувеличиваешь. — вера в лучшее никогда не была сильной стороной Розэ, но почему-то в такое мрачное время только она надеется на что-то хорошее. — Она может и стала более неуравновешенной, но мозги все еще на месте.       — С тобой бесполезно говорить. — Хан поднялся на ноги и направился в дом, бурча себе под нос. — Теперь я понял, о чем все время твердила Сон.       Последняя фраза болезненно зацепилась за слух и обосновалась в голове. Она не принимала позицию слизеринца, не соглашалась с его словами и виденьем всей ситуации. Розэ знала свою сестру лучше любого Хан Джисона, который возомнил о себе невесть что и теперь пытается ее в чем-то упрекнуть.       Небольшое помутнение рассудка в такой сумасшедшей обстановке вполне объяснимо и это лишь вопрос времени. Даже если девчонка очернена проклятьем, это не значит, что она вот-вот умрет. Этот мир совсем не так устроен, даже если он магический.       В какой-то момент, Розэ думала, что если они влезут в сознание сестры, то этим только навредят ей. От такого подвешенного состояния с ней может как раз произойти то, о чем твердил парень, поэтому все надежды возлагались только на сильные стороны характера Сонми. Если от них еще что-то осталось.       — Прогуляемся? — бархатистый голос вывел из неприятных мыслей и Розэ посмотрела на возвышающуюся над ней фигуру. — Осмотрим территорию, если тебе так будет спокойней.       — Пожалуй. — в последнее время она множество часов проводила на импровизированных вылазках с Тэхеном, чтобы попрактиковать магию и просто развеяться в лесу, а не засиживаться в четырех стенах затхлого домишки.       — О чем вы говорили? — невзначай брошенный вопрос, отражал в себе тень подозрительности и беспокойства. — Ты какая-то напряженная. Он сказал что-то лишнее? — парень сыпал вопросами, вызывая девичью улыбку.       — Мы говорили о Сонми, от этого и вся напряженность. — Розэ не хотела вновь погружаться в неприятные думы, ведь плохого в их жизнях уже предостаточно и нужно оставить хоть чуточку места для хорошего.       — Роз, не посчитай меня грубым. — парень начал издалека, когда они спустились с холма и зашли в просторный лес, который отличался своей безжизненностью и холодом. Ни одного звука птиц, что порядком напрягало. — Но вы все слишком за ней бегаете. Причем все. Мы с ней знакомы уже достаточно давно, но я по-прежнему не могу понять такой опеки в ее сторону ото всех. Конечно, я тоже брошусь в пекло за Чимином, который мне как брат, но все в пределах разумного. — Тэхен пытался достучаться до подруги, ослепленной родственными узами, достаточно аргументированным способом. — Она не центр Земли, не какая-то значимая фигура в мире магии. Обычный подросток, как и все мы, но почему-то каждая ее проблема так возносится к небесам, что, кажется, она наследная принцесса.       — Отчасти ты прав. Мы слишком крутимся вокруг нее, но для меня она младшая сестра, за которую я несу прямую ответственность. — Розэ полностью осознавала слова гриффиндорца, считала также, но уничтожить связь близнецов она не в силах. — Может, это какие-то жалкие несколько минут, но это не меняет факта моего старшинства. Я люблю свою сестру, хочу ей только самого лучшего и поэтому всегда приглядываю. — неизвестно, говорила она это от чистого сердца или потому что так нужно, но Тэхен не поверил. Он вообще перестал доверять чувствам, после увиденного столкновения между Чимином и Сонми.       — В самом деле думаешь, что в будущем все будет хорошо? — надежда закралась в его речи, чего не было слышно уже больше месяца. — Что ж с тобой стало, Чхве?       — Качества сестры на себя перетягиваю. — в этой ситуации оставалось только иронизировать, чтобы не сойти с ума. — Как там Чимин?       — Как и всегда: зол, неразговорчив, подавлен. — Тэхен показательно загибал пальцы, но вся его театральность разбивалась о печальные глаза, которые искренне волновались за друга. — Думаю, что после этого всего надо взять вас на какой-нибудь Чемпионат по квиддичу и хорошенько напоить. — подозрительная веселость несколько пугала, но от этого парня можно ожидать чего угодно.       — Мне кто-то давеча обещал отходить на каждый матч сезона без Чимина. — Розэ слишком глубоко запало обещание друга, поэтому она легко толкнула того в бок и посмеялась, скрывая свое подходящее смущение. — Отказываешься от своих слов?       — Каким же джентльменом я буду, если посмею так поступить со своей дамой? — их представление набирало все больше оборотов, по мере продвижения вглубь леса. Несмотря на мрачную обстановку и холодный ветер, от парочки исходили нотки тепла и света.       — Называешь своей дамой, а кольца что-то не наблюдается. — Розэ игриво выставила руку и покрасовалась тонкими пальчиками, уже не скрывая смеха.       — Разве недостаточно того, что я уже пошел за тобой? — он вмиг сделался серьезным и взгляд его проницательно изучал женские черты лица. — Мы подвергаем себя опасности, скитаемся по всей стране и сражаемся с тварями, но ты так и не задалась вопросом о причинах моего нахождения рядом с вами? Я ведь мог спокойно сидеть в одном из своих домов в полной безопасности, а вместо этого бегаю, сломя голову, за какой-то поехавшей. — Тэхен остановился и коснулся руки брюнетки, по коже которой прошелся легкий электрический разряд.       — Неужели, спустя столько лет я это услышу. — Розэ слушала его с замиранием сердца, но не смогла сдержать в себе язвительную фразу. На почве переживаний это теперь ее главная форма общения с людьми. Теперь она понимала Сонми, от которой никогда не слышала внятного ответа.       Тэхен наклонился на опасно близкое расстояние и заглянул в искрящиеся глаза девчонки. Он смотрел на нее, пытался запомнить каждую ее особенность, чтобы даже в следующей жизни только ее образ являлся в воспоминаниях.       — Много хочешь. — чарующий голос и полуприкрытые глаза сводили Розэ с ума. Она даже сначала не уловила смысл слов, но через пару секунд ее лицо преобразилось, вызывая смех у паренька. — Дождись конца этого ужаса и тогда я уже безоговорочно пойду за тобой хоть на край света.       Внутри девчонки все непривычно трепетало, жар в теле поднялся до предела, а дышать становилось очень затруднительно. Она даже при огромном желании не смогла бы стереть эту глупую влюбленную улыбку и сияющие глаза с лица. В такое печальное время, она наконец нашла то хорошее, для чего оставляла место.       За приятными разговорами они обошли весь лес и уже поднимались обратно. Сумерки медленно опускались на деревушку, а позади нее поднималась яркая летняя луна, на которой даже с Земли можно четко разглядеть кратеры и рельеф. Все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой.       Так всегда и происходило. Затишье перед бурей, перед настоящим надвигающимся природным бедствием. На полпути парочка заметила на вершине холма двух лучших друзей, которые активно махали руками, что-то кричали, но из-за большого расстояния слова было не разобрать.       Внимание привлек шум за спиной, на который подростки незамедлительно обернулись. Картина повергла их не то что в шок, а скорее в ужас. Озеро, которое находилось в низине меж гор зашевелилось и вышло из берегов. Интуиция подсказывала, что стоит отходить назад к дому, но взгляда никто оторвать не мог.       Водоем почернел и начал расходиться. Уже знакомые твари начали огромными толпами вылезать из маленького озерка, пока волшебники застыли в немом ступоре. Их было в разы больше, чем было в Лондоне или Хогсмиде. Настоящее море мертвечины, которое пытается перелезть друг через друга к единственному населенному пункту поблизости. Костлявые нечисти смешались воедино и выглядели как огромная волна, стремительно надвигающаяся на Годрикову лощину. Тут же стало ясно, как был уничтожен Хогсмид. Настоящее цунами, сносящее на своем пути абсолютно любую преграду, даже будь это крепость.       Тэхен первый пришел в себя и подтолкнул Розэ вперед, чтобы она начала бежать к вершине. Девчонка запиналась, спотыкалась, пока пыталась найти опору на склоне, но всякий раз ей помогал только парнишка, который следил не только за ней, но и за обстановкой позади.       Инферналы были нечеловечески быстры, огромное их количество молниеносно приближалось к деревне, не чувствуя под собой земли.       Сонми и Джисон рванули в домик, чтобы позвать остальных. Это заняло меньше минуты, но даже такой короткий промежуток времени был недопустимым для промедления, ведь расстояние между монстрами и их жертвами сократилось почти вдвое. С такого расстояния почти все заклинания несильны, кроме проклятий. Только трое могли ими пользоваться, поэтому пришлось тратить время на сбор магической энергии.       — Бери мою. — Чимин оказался позади Сонми и положил руку ей на плечо, крепко сжимая. Плевать какими чарами она будет пользоваться, если это поможет выиграть лишние пару минут, то уже хорошо.       Три палочки направили свой конец на огромный рой мертвецов и вмиг жар обдал вспотевшую от переживаний кожу. Трава под ногами начала плавиться, а небо заволокло черным дымом. Немыслимых размеров Адское пламя стало единым от трех магов и стремительными темпами направилось к высокой волне.       Характерное для Инферни шипение раздалось в округе, скрип костей резал слух, а в небо взмывали пары от соприкосновения воды и пламени. Верхние слои стаи замедлились, но нижние, которые бежали по земле, все еще держали свой темп.       В один момент, Розэ чувствует, как рука, которая все время придерживала ее спину пропадает, оставляя место для холодного ветра. Секунды не прошло, как она развернулась, с ужасом смотря на отбивающего тварь от своей ноги Тэхена. Она не успела ничего предпринять, как взрывные заклятья послышались из-за спины. Все ее хладнокровие, вся бдительность исчезли за слоем ужаса.       Словно беглым огнем, друзья пытались отбить от одного из своих эту мерзость и других приближающихся. Они быстро спускались вниз, чтобы помочь Тэхену, но пролезая под трупами своих сородичей, Инфернал подобрался слишком близко и схватил атакующую ногу паренька. Одним резким движением гриффиндорец лишился всякой опоры под ногами и почувствовал, как душа покидает этот мир.       С диким, загробным рычанием твари отбросили живого человека в сгусток гниющей плоти и раздался душераздирающий, молящий вопль. Это не похоже на обычный крик, даже животные не ревут так сильно, как растерзаемый в этот момент Тэхен. Его желтоватая кожа и коричневая одежда ярко контрастировала с серыми костями и тряпками трупов, поэтому всегда можно было понять, в какой части стадо его сейчас разрывают на куски.       Лица подростков застыли в ужасе. Такая скоропостижная и болезненная смерть товарища никак не входила в их планы. От неожиданности все перестали дышать. Слизеринцы первые смогли совладать с этим кошмаром и неверующе переглянулись. Они не решались двинуться с места, чувствуя, как последний воздух покидает легкие и они окажутся следующими на встрече с матушкой-смертью. Жуть, которая открылась их взору заставила задрожать всем телом, а на глаза напустить пелену слез от мерзости и жестокости такой гибели.       Сонми почувствовала, как на ее плече дрогнула тяжелая рука и поспешила развернуться. Перед глазами стоял совсем бледный Чимин, на глазах у которого сейчас пожирали его лучшего друга, его опору и поддержку. Его брата. Сильное тело, переполненное бьющим по вискам адреналином поддалось вперед, и девушка поняла, что не сможет справиться с таким напором. Она позвала отошедшего от шока Чана и тот схватил за второе плечо, сваливаясь вместе с остальными на поджаренную траву.       Чимин боролся со своими живыми оковами, пытался смахнуть с себя чужие руки, ревел всевозможными проклятьями и угрозами, пока его лицо намокало от скорбящих слез. Слизеринцы всеми силами пытались удержать человека, потерпевшего утрату, от необдуманных действий.       Свободная пара рук, тем временем, бежала вниз по склону, чтобы увести человека, оказавшегося слишком близко к смерти, которая теперь тянула свои костлявые к ней. Джисон в последний момент выхватил замеревшую Розэ из цепких лап Инфери, до которых оставались считанные сантиметры и свалился, держа ее, буквально в метре от них.       Девчонка, которая только что осознала происходящее попыталась вырваться, чтобы самолично размозжить головы всем этим тварям, готова была голыми руками пойти с ними в схватку. Последний истошный крик, доносившийся из толпы прозвучал в разбитом сердце как мольба к побегу, к спасению.       Брюнетка замерла, мысленно прощаясь со своей любовью, роняя крупные слезы на обугленный холм. Отчаянный крик вырвался из самого сердца, когда одно из этих исчадий ада начало приближаться к ним. Розэ начала отпинывать существо, но вовремя поднявшийся на ноги Хан крепко схватился за ворот девчонки и потянул на себя, чтобы оттащить от Инфери.       Они не бегали так никогда прежде. Ямы и кочки уже не замечались в попытках сбежать от смерти, наступающей на пятки. Хан то тянул девчонку за руку, то толкал в спину, но темп он не сбавлял ни на мгновение.       — Кингс-кросс! Сейчас! — парень услышал голос своего друга и тут же вспышка разбила темное пространство.       Джисону не нужно повторять дважды. Он на ходу визуализировал вокзальную площадь и уже через секунду воспользовался палочкой. Неприятное чувство трансгрессии вновь настигло его, хотя он так желал, чтобы больше такого не испытывать.       Отбившуюся пару выбросило в каком-то туалете на вокзале. Джисон тяжело дышал, чувствовал, как трясется все его тело от догонялок с костлявой. Парень отполз к стене, широко хлопая глазами, ведь они оказались в относительной безопасности, после испытанного ужаса.       Взгляд его уперся на лежащую на грязном полу спину девчонки, которая не шевелилась. Если сейчас он станет причиной гибели еще и Розэ, то с лучше сразу себя убить, чем пересекаться с Сонми, поэтому, превозмогая боль, Хан на четвереньках подполз к брюнетке и развернул ее, касаясь плеча. Пустые глаза смотрели куда-то сквозь, пока из них ручьем стекали слезы.       Розэ не верила в происходящее. Такого просто не может быть. Лицо юноши до конца дней останется у нее перед глазами: отпечатки острых длинных когтей на лбу, оторванная щека, сорванные вместе с кожей волосы. Тэхен чувствовал всю адскую боль в момент своей смерти.       На деле с нападения до перемещение прошло не больше пары минут, а казалось, что они отбивались часами от напирающей груды мертвецов. Смерть Тэхена будто растянулась на целую вечность и были мысли о том, что он все еще страдает в этом улие. Розэ убеждала себя в том, что от шока он скончался намного раньше, но последний его вопль опровергал ее надежды.       Джисон не говорил ни слова. Не мог позволить себе что-то вымолвить, ведь чувствовал вину за то, что они не смогли откинуть всех Инферналов от своих союзников. Груз ответственности они разделят между собой и будут жить с ним пока не попросят прощения у самого Тэхена на другой стороне мироздания.       Парень схватил руку Розэ и перекинул через свое плечо. Он не будет уговаривать ее встать, вразумлять о надобности идти; он возьмет все в свои руки, раз уж до этого момента провалился и стал одной из причин гибели неповинного паренька. Джисон одной рукой придерживал Розэ за талию, а второй крепко держал руку, чтобы она не скатилась обратно на загаженный пол. ***       — Чимин, тише. Успокойся, Чимин. — Сонми нервно кусала губы, бегала глазами по пустой платформе девять и три четверти, держала в руках лицо растерянного парня. Она чувствовала, видела, как тот начинал задыхаться и не видел уже ничего. — Что делать?! — девчонка сама начала поддаваться панике и кричала на Чана, ведь не знала, что делать в этой ситуации.       — Твою мать… — слизеринец ходил кругами, закрывал лицо ледяными пальцами, ведь сам ничего не мог понять. Он был в не меньшем шоке, чем все остальные и готов был свалиться прямо на этой платформе обессиленно. В один момент, он услышал, громкое и скрипучее дыхание со стороны друзей и подбежал, падая на колени. — Сон, у него паническая атака. — словно предсмертный диагноз прозвучало из уст парня, когда он заметил выступающий пот по всему телу, потерянный взгляд и невозможность дышать.       — Я поняла, гений! Мне то что делать?! — блондинка не могла совладать с собой и тряслась хуже осинового листа.       Она осторожно била по щекам больного, чтобы он смог сфокусировать свой взгляд на ней, но все шло из рук вон. Темная радужка глаз совсем скрылась за черным зрачком, готовым заполонить все глазное яблоко. Он уже ничего не видит. Сонми кричит, зовет его, но парень задыхается, бьется в судорогах и пропадает из реальности.       Пугающее зрелище, похуже любого растерзания мертвецами. Нужно заставить его дышать. На магию времени нет совсем, поэтому Сонми хватается за ворот ветровки и грубо дергает парня на себя, чтобы он поравнялся с ней лицами. Девушка отчаянно впивается в иссохшие губы, чувствуя под ними смертельную дрожь. Прижимается сильнее. Так сильно, что дышать становится невозможно.       Она хмурится, замирает, ждет реакции. Сама успокаивается от своего же действия, но это не значит, что подействовало и на Чимина. Рука перемещается на затылок, чтобы придержать тяжелую голову вместо него. Сонми приоткрывает глаза и понимает, что дрожание прекратилось и Чимин больше не задыхается. Он очень медленно, бесшумно втягивает в себя воздух через нос, глаза его не моргают, но и не смотрят на что-то определенное.       Сонми отодвигается и чувствует соленые слезы на губах. Вернее, их остатки после Годриковой лощины. Она тяжело дышит, но не припадочно, медленно поднимает взгляд на изувеченного страданиями Чимина и готова убить себя на месте, за то, что стала причиной таких страданий. Она главная и единственная причина всей боли, которую испытывает парень, поэтому сейчас сердце ее не то чтобы разбилось, оно взорвалось, оставляя после себя миллиарды стеклянных крупиц.       — Спасибо. — сухой, сорванный голос больно режет слух.       Девчонка не знает, что ответить. У нее нет права разговаривать с кем-то вроде Чимина. Сколько бы она не называла его скотом и как бы сильно не ненавидела несколько лет подряд, главной тварью оказалась в конечном итоге она сама.       Сознание спустя столько недель наконец прояснилось, и она поняла всю свою безысходность. Даже если она избавится от паразитирующей тьмы в своем ядре, то это не будет значить абсолютно ничего. Она потеряла Чимина в тот самый момент на холме. Может говорила все и не ее сознание, но слова слетали именно с ее губ. Все дальнейшие препирательства были не ее желанием, но отражались именно в ее действиях.       Сонми больше не существует. Остался лишь сосуд с ядом внутри, который убивает все свое окружение и сегодня это было продемонстрировано наглядно. Не будь ее, то Тэхен не пошел бы никуда и остался жив. Как и все остальные. Сонми умерла на той самой Астрономической башне, когда в нее влили всю отравляющую желчь и запустили процесс уничтожения всего светлого и доброго, что в больших количествах было в ее подростковой душе.       — Ты поступил бы также. — от сдерживаемых слез даже подбородок начал дрожать, но Сонми больше не могла смотреть на любимого человека, которого сама же и сломала, поэтому спешно отвернулась, вытирая подступившие слезы.       Чимин уже ничего не понимал. Его разум не готов к таким резким и жестоким поворотам судьбы. Он только что потерял названного брата, он разбит внутри, не видит иного выхода кроме как отмщения и последующей смерти, но сейчас хочет прикоснуться к пропавшей в мрачных дебрях девчонке, прижаться к ней и разрыдаться как ребенок в маминых руках. Она — последняя его отдушина в этом мире осталась. Чимин поклялся себе вернуть свою Сонми всеми способами, даже если придется пойти на нечто темное. Что-то в его жизни должно остаться неизменным и если это будет не Чхве Сонми, то смысл тогда его нынешнего выживания?       — Где этот чертов Джисон? — Сонми мысленно проклинала лучшего друга за такую задержку, скрывая свое беспокойство за грубостью.       Она сейчас ненавидела школу магии за запрет технологий, ведь все средства связи остались в директорской коморке. Девчонка ходила кругами, не находила себе места, ведь каждая секунда была на счету. Зная способности лучшего друга закрадывались сомнения по поводу удачного перемещения. Оттого панически затряслись руки.       Тихие и размеренные шарканья по каменному полу на пустом вокзале привлекли внимание незамедлительно. Чан и Сонми резко обернулись и облегченно выдохнули. Чимин не мог пошевелиться, так как все еще мысленно пребывал на том холме вместе со своим другом. Его сознание погрузилось в думы о том, как теперь справляться с тяжелыми временами без своего близкого человека.       Не сдержав порыва, Сонми сорвалась с места и подбежала к идущим. Она даже не смогла притормозить, как захватила сестру в крепкие объятья. Благодарственно кивнув Джисону, девчонка отправила его к парням, пока прижимала к себе Розэ. Сейчас Розэ через каналы души передавала свою боль и потерю единственному родному человеку. Она не могла рыдать, кричать, выть от боли, ведь совсем это не умела, поэтому жгучие слезы беспрепятственно скатывались по щекам и затекали под ворот кофты.       Слизеринка положила маленькую ручонку на затылок Розэ и притянула к себе, укладывая на плечо. Пусть хоть раз она побудет поддержкой для старшей, которая всю жизнь была сильной, даже в момент смерти своей первой влюбленности. Представить страшно все те эмоции и одновременно зияющую дыру в сердце после такого ужаса.       Эта боль не идет ни в какое сравнение со всеми прошлыми. Даже физическая предсмертная агония, после битвы в Хогвартсе для нее сейчас пустяковая. Эта рана никогда не сможет затянуться даже шрамом, она всегда останется открытой и будет причинять самые тяжелые и убивающие воспоминания. Розэ сегодня оказалась бесполезной. Самое ненавистное чувство почему-то постигло именно таким образом и от этого хотелось себя убить.       Каждый из подростков винил себя в произошедшем. Каждый возлагал на себя ношу за такой провал, который останется с ними до конца жизни. Жаль, что они забыли, что являются все еще школьниками, детьми, не имеющими опыта и все произошедшее лишь несчастный случай. Никто не повинен в смерти Тэхена, кроме Минхо. Он затеял эту войну, этот геноцид, в котором шансы на выживание предельно малы.       — Мы не можем здесь оставаться. — безжизненный голос эхом раздался на станции и у подростков пробежала дрожь по спинам.       — Ты в силах идти? Могу попросить Джисона или Чана. Или сама. — Сонми обеспокоенно вглядывалась в пустые глаза, блеск которых пропал. Девушка придерживала сестру за плечи, пока она с трудом могла стоять с закрывающимися глазами. — Пошли. — младшая перекинула чужую руку через плечо и обхватила худощавую талию.       — Куда нам теперь идти? — Джисон сидел на холодном бетоне, свесив ноги с платформы. У них несколько дней было убежище и спокойная обстановка, которой не коснулась мирская суета, но и этого они лишились. Сначала дом и друзья, потом резко стали умирать все волшебники, а когда они нашли спокойствие, то и его потеряли, вместе с новообретенным товарищем.       — А среди магглов мы не можем обосноваться? — Чан задал вполне волнующий всех вопрос. Чем больше свидетелей, тем тяжелее Минхо атаковать. Парень косо посмотрел на сидящего рядом Чимина и хотя он не испытывал к тому теплых чувств, но после всего произошедшего что-то человеческое заставляло его приглядывать за союзником.       — Слишком рискованно. Невинные люди могут погибнуть. — Сонми подвела Розэ к остальным и старалась не подавать вида, что ее тело одолевает усталость после проклятья огня.       — Что насчет дома? Сонми? — Джисон понимал, что последует отказ, ведь иначе они бы не встретились в такой глуши. Попытаться все же стоило.       — Мы уверены, что Минхо зачаровал дом, поэтому он сразу прознает, как только мы ступим на порог. — девушка и сама хотела оказаться дома, который уже давно не был ее, хотела увидеть мать, родную комнату и небольшой дворик, но все это непостижимая мечта, пока они не одолеют Минхо. — Что насчет Чана?       — Ты сама знаешь, почему мы не можем отправиться ко мне. — Чан намекал на причастность Минхо к пожирателям и впихнул туда же свою семью, поэтому путь к нему домой настрого закрыт.       Им не оставалось ничего, кроме блужданий по безлюдным участкам страны. Заброшенные дома, пустые амбары, лес, в конце концов, который стал самый частым их пристанищем. Мир словно опустел и потерял все свои краски. Казалось бы, лето только наступило, а солнце не выглядывало из-за туч уже много недель, оттого цветы не росли, листья деревьев были тусклыми и блеклыми.