Чистая энергия

      Она проснулась от солнечных лучей, которые пробивались сквозь завешенный шкурами вход в шатёр. Дорожка из солнечного света шла через всё внутреннее пространство и заканчивалась у самого запястья девушки, опоясанного алым знаком Одина. Она лежала, укрытая меховой накидкой ванира. Заглянув под неё, она с облегчением поняла, что одета в длинную холщовую рубаху, остальная её одежда была аккуратно сложена в ногах. «Сагр одел ее? Принёс сюда спящую?» — Лив вспомнила вчерашние страстные поцелуи в озере и её снова бросило в жар. Девушка потянулась и приподнялась на локтях, невольно залюбовавшись танцем пылинок в луче солнечного света. Внезапно, в просвете между шкурами появился желто-зелёный хитрый глаз, а потом и все любопытное лицо Локи: — Оооо, золотко, а ты уже проснулась?! — протянул рыжеволосый, — а я думал, мы сегодня так и не двинемся никуда.  — Локи, ты вполне мог меня разбудить и раньше! — парировала Лив.  — Мог, да не мог, — задумчиво проговорил бог хитрости и обмана, подходя к её ложу и поднимая одной рукой накидку Сагра, — хммм, а я смотрю наш зеленоглазый друг времени зря не теряет, — усмехнулся он, пристально глядя Лив в глаза.        Она смутилась от его взгляда и отвернулась, собирая в пучок выбившиеся пряди волос. Под предлогом того, что ей нужно переодеться, она вытолкала Локи наружу и перевела дыхание. — Вечно этот рыжий плут суёт свой нос куда не надо! — буркнула она себе под нос.        Лив оделась, умылась из появившейся невесть откуда лохани с водой, и вышла к друзьям, неся под мышкой аккуратно сложенный меховой плащ.         Друзья собирались в дорогу: Лиод складывала в мешок съестное, Улль затачивал наконечники стрел. И только Локи бормотал себе что-то под нос, сидя на корточках и прислонившись спиной к огромному ясеню. Они одновременно подняли на девушку глаза. Улль, вытирая наконечники стрел тряпочкой и пряча их по одной в колчан, по-доброму усмехнулся: — Хотел бы я знать, как ты убедила вчера Сагра дежурить и за себя и за тебя. Обычно его на такое не уговорить!  Лиод прыснула со смеху, лицо Локи вытянулось. Лив парировала: — У валькирий свои секреты, а боги тоже поддаются внушению, — Лив поскорее хотела закончить неудобный разговор.  Сидевший все это время в стороне рыжий заметил: — Я бы тоже с радостью поддался… — он немного помедлил, -… твоему дару убеждения. — Лучше скажи, где Сагр. Я должна ему кое-что вернуть. — Пошёл с деревьями пошептаться. Воооон на ту опушку, — Локи вскочил и театральным жестом приложил руку козырьком ко лбу, как бы давая понять, что это ну очень далеко.        Лив повернулась спиной к спутникам и отправилась на поиски Сагра. Она не знала, как он встретит ее, как теперь смотреть ему в глаза и чего ждать. Одно она знала точно, она не сказала ему вчера «спасибо», и это чувство невысказанной благодарности жгло её сердце огнём. А может это было не чувство благодарности? Может её душу и разум терзало острое желание приникнуть к его грубым, большим ладоням, ощутить на шее его горячее дыхание и его шёпот. Могут ли у неё, обычной смертной из Мидгарда, завязаться отношения с богом? Что он чувствует к ней? Была ли это мимолетная вспышка страсти с его стороны или нечто большее? Мысли роились в её в голове, сталкиваясь друг с другом, разбиваясь на тысячи мелких вопросов.        Она заметила его издалека. Обнаженный до пояса, он сидел, сложив ноги по-турецки, прислонившись спиной к огромному дубу. Сагр нараспев произносил на скандинавском какое-то заклинание, вокруг него вихрем кружился чуть светящийся воздух, как будто на него был направлен прожектор. Лив остановилась невдалеке, боясь помешать и некстати прервать необычное занятие своим появлением. И тут она заметила, что татуировка на спине ванира светится ярким зеленоватым светом. Девушка села на землю и стала ждать. Голос бога становился все тише, ветер стих и татуировка приобрела свой обычный вид. Сагр устало запрокинул голову, упираясь затылком в ствол дерева, его глаза были закрыты: — Подойди, — его голос звучал устало и глухо.  Лив поднялась со своего места, подошла к мужчине и присела рядом с ним, тоже облокотившись спиной на ствол дерева: — Как ты заметил меня? — тихо спросила Лив.  — Не заметил. Почувствовал. У твоей энергетики особый запах и вкус спелой лесной ежевики, — он устало поднял на неё глаза, в них плескались изумрудные волны, и Лив снова почувствовала, что готова нырнуть в них и раствориться без остатка.        Она встала перед ним на колени и запустила руку в его золотистые волосы. Сагр сжал челюсть и поморщился, будто её прикосновения доставляли ему боль. Лив прижалась губами к его виску и прошептала: — Твоя татуировка… она не простая? — Не простая. Это подарок Локи. Так же, как и твоё кольцо. И так же, как твоё кольцо не позволяет тебе умереть в нашем мире, эта татуировка не позволяет мне отправиться в царство Хель раньше времени. Я должен тебе кое в чем признаться… — блондин замолчал, подбирая слова… Лив не дала ему договорить: — Я тоже! Я тоже хочу тебе признаться… — она опустила свои пушистые ресницы, и отвела взгляд в сторону. Сагр вопросительно взглянул на неё, — я нечаянно подслушала твой разговор с Ванадис в саду, там, в Бьерканаре… Эти шрамы на твоей спине — следы от Гунгнира?  Ванир кивнул. Было видно, что слова даются ему с огромным трудом: — Я теряю силы… с каждым днём все больше… Любое волшебство опустошает меня изнутри, сокращает мой жизненный цикл. Локи отметил меня этой татуировкой, чтобы я мог заимствовать силу у природы, когда это необходимо, она как канал передачи энергии… Лив привлекла к себе голову бога и стала осыпать его лицо поцелуями: — Мы дойдём до Мимира, он мудрец… мы что-нибудь придумаем… ты не попадёшь в царство Хель, я не могу тебя потерять… — она шептала быстро-быстро, как в горячечном бреду, её душили слёзы и что-то колючее подступило к горлу, мешая дышать и говорить.  — Лив… — Сагр оторвал её руки от своего лица, крепко сжав челюсть, так, что на скулах заходили желваки. Лив не переставала бормотать как в бреду, слёзы катились по её щекам, — Лив!!! — он почти прокричал в её лицо, немного встряхнув за плечи, приводя в чувство. — Даже лучше, что ты все услышала тогда. Так даже проще. Я не могу тебе ничего дать. Не могу тебе ничего пообещать. Я даже не знаю, сколько ещё мне отмеряно в этом мире! — он говорил, чеканя каждое слово, спокойно и серьезно, глядя Лив прямо в глаза, — ты достойна большего, ты достойна лучшего, валькирия! Я не могу привязать тебя к себе, потому что меня может не стать в любой момент. Я не смогу быть с тобой рядом всегда, когда тебе понадобится помощь. И может быть даже наступит момент, когда я буду рядом, но моих сил не хватит, чтобы тебя защитить… — он говорил это через силу, кожа его побледнела, а глаза стали почти бесцветными, каждое слово давалось ему с огромным трудом, и все равно он заставлял себя говорить. Он не мог скрывать ничего от той, к которой так рвались его сердце и душа. Которая уже рунами судьбы была выгравирована в книге его жизни, где, возможно, осталось так мало страниц… Он хотел быть честным с ней до конца. Договорив, он без сил опустил плечи и обхватил голову руками.        Каждое его слово острым осколком проникало в сознание Лив. Одна лишь мысль крутилась в ее голове: «Он опустил руки. Он отказывается от неё, даже не попробовав. Даже не принимая во внимание ее собственные желания!» Ее охватила необъяснимая ярость, она не любила чувствовать себя беспомощной, но тут она ни на что не могла повлиять. Он все решил. Решил за них обоих. — Ты готов отвергнуть меня, не дав ни единого шанса? — её голос дрожал от невысказанной боли и жалости к нему, к себе, к не случившимся «им», от переполняющего желания быть с ним и невозможности это сделать. Ей было тяжело даже дышать, не то что говорить, невысказанные слова острым лезвием царапали горло. Ей хотелось кричать как он важен и нужен ей. Как он всколыхнул в ней до этого незнакомые ей чувства, как она готова на что угодно, чтобы всегда видеть рядом эти глубокие, чистые и добрые изумрудные глаза… но она молчала. Из ее груди вырвался какой-то неясный то ли хрип, то ли стон.   — Поверь мне, тебе не нужен такой шанс… — его последние слова были той самой каплей, которые наполнили чашу её горя до краев. Слёзы горячим потоком хлынули у неё из глаз. Лив сжала зубы до хруста в ушах, молча положила аккуратно сложенный меховой плащ к ногам Сагра, отвернулась и бросилась прочь.       Она бежала не разбирая дороги, слёзы застилали ей глаза, упругие ветки стегали по лицу, острые листья и колючки царапали нежную кожу. Ей было всё равно: никакая физическая боль сейчас не могла заглушить её душевные страдания. Она спотыкалась и падала, но снова поднималась и бежала. Прочь. Прочь от того места, где на тысячу мелких осколков вдребезги разбилось её сердце. Вдруг Лив с размаху наткнулась на что-то твёрдое, она пошатнулась, едва не упав назад, но чьи-то цепкие руки схватили её, и прижали к тёплой груди: — Фааан, и куда это мы бежим? За тобой что варульв или манбьёрн гонится? — Локи озабоченно оглядел заплаканную девушку с ног до головы, очевидно ожидая увидеть видимые повреждения; не найдя таковых, он вновь прижал её к своей груди, поглаживая по волосам, на всякий случай ещё вглядевшись в ту сторону, откуда она прибежала. — Что случилось, золотко? — Ни…че…го, — заикаясь и захлебываясь слезами, произнесла Лив. Она зарылась лицом в жилетку Локи и, чувствуя его немую готовность выслушать и утешить, разрыдалась в голос.         Локи больше не задавал вопросов, сообразив, что ответа все равно не добьётся. Он просто гладил её по голове, спине, периодически приподнимая подбородок, вытирал слёзы тыльной стороной ладони. Рыдания Лив становились все глуше, всхлипы все реже, и, наконец, поток слёз иссяк и она взглянула на бога своими ясными стальными глазами. Он легонько стукнул её по носу и прижался губами к ее горячему лбу: — Душевные раны лечатся хуже всех, малыш, но мы что-нибудь придумаем, — Локи отстранился от девушки, театрально потрогал свою мокрую от слез жилетку и закатил глаза, — о, прародитель Имир, если вдруг воды мирового океана начнут мелеть, я знаю, кто спасёт ситуацию!!!        Он приобнял девушку одной рукой, и они двинулись в сторону лагеря, Локи болтал без умолку, рассказывая истории своих похождений в Утгарде. Его болтовня помогала Лив отвлечься от собственных мыслей и, наконец, она даже немного пришла в себя. Завидев лагерь, она собралась, распрямила плечи, с вопросом заглянула в глаза рыжему и, получив в качестве ответа едва заметный наклон головы, решительно шагнула из зарослей на поляну.       Друзья сидели вокруг потухшего костра и явно ждали их. Лиод неодобрительно съязвила о том, что они выбрали неподходящее время для прогулок по лесу, Улль недовольно цокнул языком и поднялся. И лишь Сагр, сидевший на бревне с опущенной головой и перебиравший скляночки со снадобьями в своей сумке, никак не отреагировал на их появление. Лив сразу же примкнула к Уллю, так как он возглавлял шествие, и они отправились в путь. Локи переводил любопытные взгляды с Лив на Сагра, догадываясь о причинах их внезапного отчуждения, но изменяя своим привычкам, воздерживался от колких замечаний.        Лив бодро шагала впереди, закусив губу, и старалась не думать о произошедшем. Она сильная, в ней течёт кровь валькирий, она со всем справится. Взаимодействий с ваниром не избежать, но она уж постарается свести их к минимуму. Если ему не нужна её любовь, что ж, она явно не та, кто станет навязываться.        Сагр замыкал шествие. Ему хотелось сбежать в самый дремучий уголок леса, забиться там в опустевшую медвежью берлогу и, зажав рот кулаком, рычать низким, утробным рыком раненого вепря. Вид красных, припухших глаз валькирии, её дерзко приподнятый подбородок и весь вид уязвлённого, загнанного в угол зверька, пробуждали в нем желание схватить её, спрятать в своих объятиях, укрыть от всего мира, осыпать поцелуями, но он сжимал зубы и кулаки и боролся с собой, загоняя свои чувства глубоко в недра своей дикой скандинавской души. И мысленно повторял как заклинание: «Так надо. Так будет лучше для неё». И только эта мысль помогала ему держаться.