У порога зимы

Лериссе никогда не приходилось выбирать. Все ее решения ею же самой были предопределены заранее. Она едва ли знала хоть что-то о собственной матери — Дэйгун говорил об Эсмерель нечасто и столь мало, что ее образ представлялся поверхностным, наскоро сшитым из цветастых лоскутов воспоминаний. Об отце — настоящем отце — Лерисса ничего не знала вовсе. Он не мог быть обыкновенным — демонская кровь, бегущая в ее теле, нашептывала ей об этом, пела, указывала дорогу. Ее мать — незаурядная женщина, при упоминании имени которой даже такой сухарь, как Дэйгун, бледнел столько лет спустя — не могла связать себя с кем-то обыкновенным. Ее предки из преисподней наверняка обладали редким могуществом, а в их власти было столь много! — деревенские идиоты вроде Бивила, Эми или Моссфелдов не способны впустить в свой крошечный мозг даже толику понимания, какое наследство ей досталось. Демонская кровь говорила в Лериссе. Демонская кровь определяла ее путь. Из всех красок мира выбирай красный и черный — цвета крови и тьмы. Выбирай хаос. Выбирай разрушение. Выбирай порок. Выбирай смерть. Выбирай то, от чего другие отвернутся в ужасе. Выбирай темную сторону. Выбирай голос собственной крови, и пусть с каждым новым выбором он звучит все громче. Не сопротивляйся. Позволь наследию вести себя. Выбирай боль — не свою, чужую. Выбирай страх — тот, который заставит окружающих трепетать и преклоняться. Который заставит боготворить — если, конечно, так можно выразиться о потомке существа из Нижних Планов. Кровь зовет тебя. Кто ты такая, чтобы не подчиниться этому зову? Каждый раз выбирая темную сторону, Лерисса Фарлонг начисто забывала об одном немаловажном обстоятельстве. Всегда найдется сторона еще темнее.