Лик

      Сны кажутся реальными, лишь пока мы в них находимся, однако стоит нам проснуться, и они воспринимаются, как нечто необычное. Это то место, где ты прячешься и отдыхаешь от унылой реальности, однако не всем дана возможность окунуться в удивительный мир, сотканный из твоих сокровенных желаний.       Я сидел на койке по-турецки и смотрел на широкое окно. Яркий свет нещадно бил по глазам, однако мне не было до него совершенно никакого дела. Время во сне течет по-другому, и за одну ночь ты можешь пережить все четыре сезона за раз и, возможно, за окном уже вовсю набухали почки, а трава набирала насыщенные цвета, греясь в лучах солнца. Но так хотелось думать именно мне. Происходящее здесь строго придерживалось определенного четкого плана, а значит велика вероятность, что на улице все еще властвует зимняя непогода, накрывая заснувшую почву толстыми слоями снега.       Губы дрогнули в улыбке, едва в памяти всплыл вчерашний вечер. С большим трудом, но мы с Итачи нашли в себе силы доползти до душа, застревая там на добрые полчаса, затем поужинать под ненавязчивый бубнеж телевизора. Если мама узнает, что мы ели в гостиной, то лещей не избежать, она итак постоянно возмущается, когда я таскаю еду в свою комнату, игнорируя наличие "прекраснейшего и удобного" стола на кухне.       Дверь в палату тихонько отворилась, заставляя меня обернуться к вошедшему. Я махнул рукой в знак приветствия, продолжая счастливо улыбаться. Настроение улучшалось с каждой минутой.       — Милый, ты.. — запнулась мама на полуслове, подходя ближе ко мне. Она взяла мои руки в свои, крепко сжав их, и с долей непонимания в глазах, посмотрела на мое лицо. — Я так соскучилась по твоей улыбке, — неуверенно продолжила она. — Неужто лечение и правда пошло тебе на пользу? Ирука-сан говорил мне, что спешка ни к чему, но если так и дальше пойдет, то ты сможешь вернуться домой гораздо раньше.       — Это все Итачи, — хихикнул я, смущенно опустив голову. — Здешняя ты не знаешь, но мы начали встречаться, и я каждый день так улыбаюсь. Я словно пребываю в эйфории, когда он рядом со мной!       — Дейдара..       — Неловко, конечно, говорить с тобой об этом, но все же мы всегда делились друг с другом сокровенным. Вчера мы замечательно провели время, он до жути нежный и ласковый, еще и беспокоился о каждом моем движении после.       На самом деле я немного лукавил. Подобные темы я бы ни при каких условиях не стал обсуждать с матерью, однако стоило мне сейчас посмотреть в ее по-детски наивные глаза, полные боли, и на сердце становилось не по себе. Она выглядела так расстроенно, что мне захотелось ее как-либо утешить, и раз уж я не знаю других способов, то почему бы и не поделиться радостными для меня новостями?       Слегка потянул маму на себя, чтобы она села рядом, и положил голову ей на плечо.       — Ты долгое время волновалась, что я один, но теперь можешь быть спокойна, обо мне есть кому позаботиться, и я говорю не только об Итачи. Однако все же именно ему идти со мной до самого конца, и я знаю-знаю, мы еще слишком молоды, чтобы делать подобные выводы и нужно продержаться хотя бы пару лет, в лучшем случае попробовать жить вместе. Но Итачи и правда лучший парень на свете, ты ведь веришь мне?       Мама вдруг рвано выдохнула, сдерживая всхлип, а затем обхватила мои плечи и хорошенько встряхнула, словно пытаясь привести меня в чувство.       — Как же ты не понимаешь! Его ведь не существует! — едва ли не со злостью визгнула она.       — Ну конечно, — я улыбнулся еще шире. — Мне тоже очень жаль, что его нет. Было бы здорово видеть Итачи даже во сне, а ведь если так подумать, — я постучал указательным пальцем по губам, словно мысль которую я усердно пытался преследовать, имела огромное значение для решений глобальных проблем. — Он мне еще ни разу не приснился, хотя, насколько мне известно, для влюбленных видеть своего партнера во сне – обычное дело. Но, видимо, Судьба решила, что мне достаточно реальных встреч.       — Ты меня вообще слышишь? — бесцветным голосом спросила мама, что заставило меня замолчать и вновь посмотреть на нее. За эти несколько секунд она вдруг будто состарилась, на лбу выступил ряд морщинок, а в уголках глаз скопилась влага. Ее губы слегка подрагивали от еле сдерживаемых эмоций. — Ни твоего Итачи, ни всех других, о которых ты мне пытаешься рассказать – никого нет! Милый, я знаю, насколько это сложно, и Ирука-сан постоянно напоминает мне об этом, но я очень прошу тебя, вспомни, где твой дом на самом деле, а где мир выдуманный тобой! Тебе никто не сможет помочь, если ты сам не захочешь этого, все это, — она обвела взглядом просторную палату. — Окажется бесполезным.       Мамины сегодня как никогда холодные ладони медленно сползли с моих плеч, обессиленно упав на тонкое одеяло. Слезы стекали с ее щек крупными каплями, но она не позволила себе разрыдаться в голос передо мной, как это произошло в прошлый раз. Моя рука застыла в воздухе, так и не достигнув намеченной цели. Тогда было гораздо легче что-либо предпринять, чтобы мама успокоилась, однако сейчас я попросту не понимал, что должен сделать. Когда в жизни что-либо заканчивается, будь то плохое или хорошее, на этом месте остается пустота, которую, кажется, невозможно ничем заполнить. Ты будто-бы становишься сторонним наблюдателем за своей жизнью. И почему-то сейчас во мне зашевелилось именно этот ощущение. Ощущения пустоты и безысходности.       Я повертел головой в разные стороны, тщательно осматривая помещение. Мне вдруг стало неуютно находиться здесь, больничные стены словно сужались, если долго смотреть на них. Соседние койки все еще пуставали – я был заперт на едине с самим собой, и почему-то это неприятно напрягло. Мне очень нравится одиночество, иногда очень полезно пару часиков посидеть в уединении, привести мысли в порядок, и раньше я наслаждался каждой проведенной так минутой. Но сейчас одиночество тяготило, в голове происходила полная неразбериха, отчего мне было неспокойно. Хотелось спрятаться под одеялом, как все мы делали это в детстве в надежде, что никакие монстры нас так не найдут. Я будто упускал какую-то важную деталь пазла, без которой невозможно увидеть всей картины в целом. И сколько бы не пытался, но уловить эту суть никак не удавалось.       Копаясь в собственной голове, я не заметил, как в палату вошел доктор. Он недовольно поджал губы, смотря на мою маму, словно мог прочесть мысли и совершенно не одобрял ее поведения несколько минут назад. Она молча поднялась с койки, дрожащей рукой убирая белую прядь за ухо, и отошла на полшага назад, чтобы не мешать.       — Не серчай на свою мать, она хочет сделать как лучше для тебя, однако сейчас необходимо лишь набраться терпения и немного подождать, — он произнес это таким тоном, как если перед ним стояла его нашкодившая дочь. — Ты справишься, — Ирука-сан повернулся ко мне. — Как бы сильно тебя не манил выдуманный мир, это не твой дом, и он не принесет тебе ничего хорошего, только ударить побольнее. Пора уже сломить защитный барьер, в противном случае ты навредишь самому себе,— Он постучал указательным пальцем по шприцу, а затем поднес его ко мне. — Может через пару дней начнешь засыпать без посторонней помощи, и мы приведем твой режим в норму, — Впервые за все время доктор улыбнулся, мягко потрепав меня по голове, после чего, поманив маму за собой, вышел из палаты.       Я снова повернулся в сторону окна. Стихия на улице совсем разбушевалась, и до меня доносилось завывание ветра...

***

      Проснулся я от прикосновений чужих пальцев к моей щеке. Итачи уже не спал, он лежал на боку, повернутый лицом ко мне, и смотрел на меня. Когда я, наконец, открыл глаза, он тепло улыбнулся, пододвигаясь ближе, и едва дотронулся губами до кончика моего носа.       — Доброе утро, — ладонь Итачи скользнула мне на талию. — Ты был немного неспокойным во сне.. Не то, чтобы я прямо-таки знал, но раньше такого не было. По крайней мере при мне.       — Никогда бы не подумал, что ты способен следить за мной. Хочешь, мы это обсудим?       — Пока я добрый, твоя попытка соскочить засчитана. В следующий раз подобное не прокатит, милый.       — Жаль, но я что-нибудь придумаю, не переживай.       Итачи не сдержал смешка, а потом поцеловал меня, и на этот раз в лоб, после чего он принял сидячее положение, почесывая затылок.       — Валяться в кровати – занятие-то хорошее, но если помнишь, у нас сегодня поход в кино. Я очень давно ждал этот фильм.       — Да-да, — отозвался я, сладко потягиваясь, и последовал примеру Итачи. — Иди умываться первым, я что-нибудь придумаю нам на завтрак.       — А я расчитывал, что ты пойдешь со мной, — лукаво подмигнул Учиха.       — Тогда мы везде опоздаем. Иди уже.       Собрав волосы в небрежный пучок, я спустился на кухню и залпом осушил стакан воды. Голова гудела после беспокойной ночи и, видимо, перед выходом из дома придется выпить таблетку. Нужно приготовить что-то не особо затратное, но при этом достаточно сытное, и омлет отлично подойдет. Итачи обычно по утрам пьет кофе, но он закончился несколько дней назад, надеюсь, Учиха не будет против зеленого чая, а уж на обратной дороге я заскачу в супермаркет. Когда Итачи вышел из душа, я уже успел накрыть стол. Он повесил полотенце на плечи после того, как протер им свои волосы.       — Пахнет вкусно, — с улыбкой произнес Итачи, садясь рядом со мной, и потянулся за вилкой. — Спасибо, солнце.       — О, ты опять забыл про очки. Где ты их оставил? Я быстро сбегаю, принесу.       Итачи посмотрел на меня с недоумением, словно я только что сморозил глупость.       — А зачем мне очки? Сегодня обещают пасмурную погоду, вряд ли они пригодятся.       — Что значит зачем, Итачи? — весь внешний вид парня показывал, насколько тот был удивлен мои внезапным допросом, но не он один не мог понять происходящее. Я знал Итачи от и до, и эта, на первый взгляд кажущаяся незначительной, деталь, как его очки, на самом деле была важной частью образа Итачи и, в принципе, необходимым элементом для ориентира в пространстве. И почему вдруг он стал уверять меня в обратном, вызывало массу ненужных вопросов, ответы на которые, судя по всему, получить мне не удастся. — Они ведь.. Тебе нужны, — на последних словах мой голос прозвучал гораздо тише. Я опустил голову, утыкаясь взглядом в тарелку, и прикусил нижнюю губу, чтобы не сболтнуть лишнего.       Итачи тоже молчал, казалось, задумался о чем-то своем и находился за пределами кухни, совершенно в ином месте. Лениво водя вилкой по краю белоснежной тарелки, второй рукой я подпер щеку кулаком, на секунду прикрывая глаза. На душе стало как-то неприятно, но это не вызвано нашей ссорой, хотя и ссорой эту недомолвку не назовешь, просто немного друг друга недопоняли. Я все время беспокоюсь о столь незначительных вещах, которые большинство людей порой и не замечает вовсе, и зачастую это мешает обыденному общению с окружающими. Возможно, мне стоило придумать способ избавления от этой дурацкой привычки, пока все не зашло слишком далеко. Что-то происходило и, как мне подсказывала интуиция, нервно скручиваясь в районе солнечного сплетения, ждать чего-либо хорошего явно не стоило.       На повторный прием к психологу, который он мне назначил спустя неделю после прошлого, я так и не решился пойти. Конечно, очень маловероятно, что то видение вряд ли бы повторилось и мне уж точно ничего не угрожает из-за подобных закидонов собственного мозга, однако испытывать Судьбу еще раз особо-то и не хотелось, мало ли, что вообще может произойти.       — Гаара писал утром, интересуется нашими планами каникулы, — прервал тишину Итачи. — Лето уже не за горами.       — Ну, я как-то особо и не планировал ничего и, честно говоря, даже не замечаю особо течение времени, — чуть сморщив нос ответил я.       И это действительно так. Я практически перестал следить за числами в календаре, вспоминая о них периодически, когда мама протягивала мне телефон, чтобы я поздравил родственника с днем рождения. Но и заявить о том, что меня ошарашило заявление Итачи я тоже не мог. Все же погода на улице, да и в целом настроение людей буквально кричало о приближении жарких летних деньков.        В воздухе витал удушающий запах пыли и выхлопных газов автомобилей, теряющиеся на территории школы. Но от солнца даже тут невозможно было спрятаться: его лучи проникали сквозь окна, которые нельзя открыть. Для этого нужно искать охранника, но кому хочется таскаться по всему зданию за глухим стариком? Через несколько дней состоится выпускной вечер, что меня не могло не радовать – больше не предстоит терпеть мерзкие лица одноклассников и сочувственные взгляды учителей, старательно делающих вид, что все происходящее является нормальным. Нет, это правда невыносимо. Вроде уже вечер, а жара даже и не думает пойти на спад. Скручивают волосы в небрежный пучок, чтобы позже они не липли к вспотевшей спине. Вода в рюкзаке, наверное, нагрелась, нужно дойти до автомата и купить еще одну бутылку. Вряд ли я освобожусь в ближайшее время, а страдать от жажды не особо хочется. Из кабинета слышится яростное перешептывание, а затем чей-то, насквозь пропитанный желчью, смех. По спине пробежал неприятный холодок.       — Ну так что? — повторил свой вопрос Итачи, понимая глаза на меня.       У вас когда-нибудь бывало странного ощущения, когда чувствуешь приближение чего-то тревожного для вас, опасного, но вы не знаете точно, так ли это, и откуда вообще возник этот необъяснимый страх. Хмурю брови, прислушиваясь к самому себе и, не найдя нужного ответа, резко выдыхаю:       — Я ненавижу лето.