Шкатулка с пылевыми цветами

на поляне филин ухал, да качали ветки тисы. собрались, как на денюху, на поляне той культисты. око зверя, птичий клювик, есть у них для Древних — жертва. вот пентуху намалюют и раскроют в хлявях жерло. будут танцы, будет радость; разум в космосе утонет. шашлычки пожарят малость, разопьют чуток джин-тоник. а потом юриста Глашку в круге быстренько раскрафтят, потому что он, дурашка, знать не знает о Лавкрафте. ни о Ктулху, ни о Старцах, даже, блин, ни о Шогготе. знает только этот братец о дедлайнах на работе. "дело дельное, конечно, — молвил Глашка, — дело изи. только что мне бесконечность, коль задрал зубастый кризис? год какой уж беспределит. он страшнее Ктулхов, очень, даже вона — блядских денег не хватает на жилплощадь. что мне, блин, Ньярлатотепы, что мне рёв какой-то гулкий, если я с таким-то темпом скоро сам подамся в дурку?" орден выслушал юриста, поберечь решился нервы. нынче тягостно культистам: он у них такой не первый. отпустили, помолились — чел сбежал, теряя тапок. вот такая, Ктулху, милость. что еще сказать-то? фхтагн.