Dark Angel

Обмотав полотенце вокруг бёдер, Сокджин вышел из ванной комнаты, располагающейся в его спальне, и наткнулся на весьма неожиданную картину. На его кровати лежала полностью обнажённая девушка. Приглядевшись, он сразу же узнал её по длинным серебряным волосам. Юна заметила появившегося в комнате мужчину и повернулась на бок, лицом к входящему. В темноте Сокджин заметил, как та провела языком по губам и закусила нижнюю губу. Она смотрела ему в глаза и, улыбаясь своими, приглашала к себе. Мужчина понимал, что то, что сейчас происходит не может происходить. Он не может позволять этой девушке творить такое, соблазнять его. Но желание завернуть её в одеяло, скрывая от себя наготу молодого тела самоуничтожалось от возбуждающей картины. Юна, вытягивая руки к изголовью кровати, перевернулась на живот, выпячивая кверху свою пятую точку, смотря при этом прямо в глаза Киму. Он не сводил своих глаз с соблазнительного тела. Хотел приковать себя к земле и не иметь возможности подойти ближе и даже видеть это. Но он не контролировал себя от слова совсем, шагая по направлению к кровати. Девушка усмехнулась, следя из-за плеча, как он подходит ближе, обходит вокруг, останавливается. Сам Сокджин сходил с ума от вида, что ему открывался. Он и представить не мог, что ему захочется когда-нибудь прикоснуться к округлым бёдрам этой молодой девушки, провести кончиками пальцев по ровному позвоночнику, заставляя её выгибаться, приподымать бёдра ещё выше. Он возбудился, член налился кровью и бугорком выпирал через полотенце. Одному Будде известно, что Ким Сокджин хотел бы сейчас сделать с Мин Юной. Мозг кричал ему остановиться, другая часть тела молила об обратном. И почему-то он не мог сопротивляться именно этому желанию. Девушка поменяла положение, развернувшись лицом к нему и приподнялась на коленях. Сейчас её нагое тело полностью открылось перед ним на расстоянии вытянутой руки. Она совсем ничего не говорила, но в голове у мужчины было чёткое осознание, что она хочет, чтобы он подошёл ближе и, может быть, даже дотронулся до неё. Он поддался этому, сделав несколько шагов, приблизившись полностью к кровати. Юна протянула руку, дотронувшись до его живота, и провела ниже, цепляясь за кожу ноготками. Остановилась только когда на пути движения её руки подвернулась преграда в виде полотенца. Девушка приподняла голову, встретившись снова глазами с парнем. Она взглядом будто бы спрашивала разрешения на продолжение по задуманной траектории. Ким кивнул, тут же возненавидев себя за это в сердцах. Он уже не мог оставаться в действительности, теряя реальность. Девушка скинула с мужчины полотенце, оставляя их обоих обнажёнными в темноте спальни. Сокджин дотронулся до её щеки, проведя по ней, затем шее и переходя к груди. Он уже видел эту грудь, хотел ещё тогда коснуться её пальцами, задевая соски, оттянуть их, чтобы услышать возбуждённый вздох девушки с серебряными волосами. Сейчас он мог это делать, нежно целуя её. Это был не первый их поцелуй, но до дрожи в коленях сладкий. Джин обхватил руками талию девушки, немного сжимая, перешёл к бёдрам и повторил тоже самое, придвигая её тело ближе к своему. Кожа к коже, возбуждение к возбуждению. Мин Юна отстранилась, укладываясь спиной на широкую кровать, зовя за собой. Он поддался, ложась на миниатюрную девушку сверху, возвращаясь к сладким губам, целуя их, лаская её тело в своих руках. Ему нравилось, как она послушно отзывается на любые его касания. Она касалась его в ответ, гладила, шумно дышала в самую шею, возбуждая ещё больше. Член мужчины обхватила маленькая ручка, поглаживая вверх-вниз, немного сжимая, проводя иногда пальчиками по головке, размазывая выделения. Он толкался ей в руку, мокро целуя шею, осторожно кусая её, боясь оставить на молочной коже свои отметины. Никто не должен был знать о том, что сейчас происходит между ними, Сокджин постарается сделать всё для этого. Даже обмануть своего друга, лишь бы только она была рядом, лишь бы так целовала его и тихонечко постанывала в ухо. Девушка остановила свои движения, и, приложив немного усилий, перевернула Джина на спину, ложась на него сверху. Он не мог ей разрешить такого, но в тот момент, когда она лизнула его шею, сдался и разрешил делать всё, что ей только заблагорассудится. Юна поцеловала его грудь, соски, спускаясь всё ниже. В этот момент Ким Сокджин думал только о её языке и молился, чтобы она никогда не заканчивала. Влажный язык, оставляющий дорожку от слюны под пупком будоражил. Но когда она опустилась ещё ниже, целуя головку колом стоящего члена, Сокджин несдержанно застонал, зажмурив глаза. Открыв их снова, мужчина понял, что всё это всего лишь плод его больной фантазии, подаривший эротический сон с сестрой друга в главной роли. Он болезненно застонал, ругая самого себя. Не должно у него быть таких желаний, не должно. Сокджин со всей силы ударил по второй подушке рядом со своей головой. Ещё одна проблема мучила его — утренняя эрекция. Он понимал, что не просто так она мучает его сейчас. Это всё последствие блядского сна. Он хотел бы кончить, хотел бы, чтобы Юна довела его до этого. Но всего лишь сон оставлял его в одинокой постели и проблемой, которую нужно было решать. Сокджин поднялся с кровати, и, опустившись на пол, занялся отжиманиями, снимая напряжение. Воздержания было слишком долгим, поэтому сегодня ему следовало бы наведаться с бордель. Он должен выкинуть юную девушку из головы, чего бы ему этого не стоило. А хороший секс мог бы быть отличным решением, хотя бы на время. И действительно, закончив к полуночи с делами клана и созвонившись с Ким Намджуном, как всегда, чтобы рассказать об обстановке, он отпустил своих людей в особняк и сам держал путь в бордель клана. Ким Сокджина будоражила мысль о том, что он наконец-то сможет избавиться от навязчивого желания. Оставив машину на подземной парковке заведения для взрослых, он поднялся по лестнице наверх, попадая в мир похоти и разврата. За столом администратора неизменно располагалась красноволосая девушка. Би уже более шести лет работала здесь, первоначально зарабатывая на учёбу, а после втянулась в пучину и не смогла её покинуть. Заметив Сокджина, она тут же всполошилась, обратив на него всё своё внимание. Как никак он был не только постоянным клиентом, но и в данный момент регентом главы клана. Естественно, что она хотела угодить по-максимуму. — Сокджин! — воскликнула красноволосая. — Куда ты так пропал? Ким действительно уже давно не посещал бордель. Обычно раз в неделю он приезжал всегда. Не всегда ради секса, иногда просто провести вечер и поговорить с одной из девушек. Мун Инхе больше восьми лет проводит вечера и ночи в борделе с Кимом и за его пределами. За это время Сокджин спал в заведении только с ней. Инхе была старше мужчины на пять лет и многому научила. Как в сексуальных практиках, так и в жизненных ситуациях. За время их общения они сдружились. Сама Инхе начала торговать своим телом более пятнадцати лет назад. Её мать болела раком, и для её лечения нужны были деньги. Тогда девушка так и не поступила в университет, пришлось пойти работать, чтобы лечить мать и хоть как-то содержать семью. Деньги, заработанные для лечения, помогли продлить жизнь её матери на десять лет. И если бы она могла уйти с помощью Сокджина после, то жизнь подкинула Инхе ещё больше трудностей. Она забеременела от клиента. Ни в какую она не смогла пойти на аборт или что хуже отдать своего ребёнка. К её горю, девочка родилась больной детским параличем. Она не может ходить и двигать обеими руками. Лечение дало способность двигать пальцами рук, головой. Но Инхе всё ещё надеется на то, что сможет помочь родному ей человеку. Снова. Ким Сокджин помогает ей как может, но этого недостаточно. Он как никто другой сочувствует ей и ценит её старания спасти дочь. Он уговорил её уйти с работы проституткой, заняться хотя бы стриптизом. Она согласилась, но отказалась терять своих постоянных клиентов. Одним из таких был и сам Джин. — У Кристалл клиент. — пояснила Би, назвав сценические имя Инхе. — Ты можешь подождать, пока она дотанцует. Все уже давно запомнили, что Сокджин приезжает только к Инхе, и уже не предлагают услуги других девушек. Спустя минут пятнадцать в холл вышла сама Кристалл. Увидев Сокджина, женщина улыбнулась и незамедлительно поприветствовала его. Мужчина подошёл к ней и поприветствовал в ответ. — Я к тебе. — пояснил он своё появление в заведении, затем повернулся к администратору. — Сегодня я последний её клиент. После оплаты Сокджин и Инхе вместе поднялись на верхний этаж в VIP комнату. Джин предвкушал, как он избавится ненужных желаний и наконец-то потрахается. — В душ? — спросила у него женщина. Ким кивнул и направился именно туда. Инхе собой он не звал, зная, что заниматься сексом в душевой кабинке ей приносит дикий дискомфорт. — Какие у тебя предпочтения на сегодня? — уточнила она напоследок. — Что насчёт минета? — Ким вспомнил о сне с Юной. — Хотя нет, давай без него. Мужчина подумал, что в таком случае бы не удержался от того, чтобы представить юную Мин. Он не хотел так, не смог бы потом ни ей, ни её брату в глаза нормально смотреть. После того, как принял душ, мужчина вернулся в комнату. Инхе уже переоделась в полупрозрачный чёрный халатик и стояла у окна, всматриваясь в темноту. — С кем ты оставила сегодня Бёль? — подойдя вплотную к женщине, спросил Ким о дочери Кристалл. — Она уже вторую неделю в лечебном центре. Врачи присматривают. — ответила, развернувшись, и положила свою ладонь на щеку мужчины. — Спасибо, что помог устроить её туда. — Ты же знаешь, что это не проблема. Главное, чтобы были изменения. — кивнул Сокджин. — Почему ты всё-таки отказался от минета? — поинтересовалась женщина. — Тебя бы это расслабило, ты слишком напряжён. — Неважно. — отмахнулся тот, притягивая Инхе ближе к себе. Она поцеловала его, медленно и с чувством цепляя его язык. Сокджин не отставал, гладя тело женщины. Инхе перешла с поцелуями к шее, развязывая халат мужчины, в который он переоделся после принятия душа. Огладила рукой крепкую грудь и пресс. Сокджин не двигался, зная, что женщина сделает всё сама. Инхе сняла банный халат с него, затем разделась сама. — Выключить свет? — спросила она Сокджина. — Как тебе хочется. — ответил он, пытаясь настроиться на секс. — Расслабься, Джин. — прошептала женщина на ухо Киму. Ей казалось, что он непривычно напряжён сегодня. Обычно таким он не был. Именно поэтому она отошла, выключив основной свет, оставляя включённым только светильник, что придавал особую романтику в пространстве комнаты. Тем временем Ким Сокджин присел на кровать абсолютно обнажённым. Инхе подошла к нему и, перекинув сначала одну, затем другую ногу, села к мужчине на колени. Она снова поцеловала его, приподымаясь и опускаясь на бёрдах мужчины. Джин отвечал, поглаживая спину женщины, ягодицы, бёдра. Он почувствовал её влагу на своём члене, что свидетельствовало о том, что она возбудилась. Сам же мужчина не чувствовал себя таковым. И, признаться честным, он не понимал причины. Обычно такие действия Инхе его будоражили и возбуждали. Спустя какое-то время без результата, и она почувствовала неладное. Привстав, она взяла в руку член мужчины, который, к слову, совсем далёк был от эрекции. Движениями вверх и вниз, поглаживая большим пальцем головку, она пыталась изменить ситуацию, одновременно целуя Сокджина в шею. Результат был нулевым. — Что тебя так мучает и мешает расслабиться? — спросила она, прекратив, врезаясь в глаза напротив. — Да ничего. — попытался отговориться мужчина, откинувшись руками назад и закрыв глаза. — Я тебя больше не возбуждаю? — приподняла одну бровь в удивлении Мун Инхе. — Если это так, то я не обижусь, Джин. Ты можешь говорить об этом смело. — Возбуждаешь конечно… — О чём же ты тогда так напряжённо думаешь? — женщина слезла с бёдер Кима, подняла с пола свой халатик и, накинув его, села рядом с Сокджином на кровати. — О том, какой я ужасный человек. — глубоко вздохнул мужчина. — Не поняла? — Инхе сильно удивилась. — И что тебя натолкнуло на этот бред? — Я думаю о том, о чём мне не следует. — ответил. — Я же не читаю мысли, Джин. — женщина погладила плечо мужчины. — Рассказывай. — Мне приснился сон сегодня, эротический. Не в первый раз, Инхе. И я не сдерживаю себя там, ломаю все свои установки и иду на непозволенное. Просыпаюсь с эрекцией. Даже в реальности я не могу отделаться от мыслей об этих снах. Я хочу девушку, которую не должен хотеть. — поделился он. — Я ненавижу себя за это. Я не должен. Именно поэтому я и приехал к тебе. Надеялся, что дело всего-то в воздержании. Что это не моё желание, а моего организма из-за отсутствия секса. — Хм, почему ты не можешь хотеть её? Она против или не хочет? — Не знаю хочет или нет. — Сокджин ухмыльнулся, вспоминая, как Юна предлагала ему переспать. — Она сестра моего близкого друга, Инхе. Ей двадцать, понимаешь? Я ненавижу себя за это. — Так чего именно ты боишься? То, что твой друг против или то, что она младше тебя на десять лет? — Всего этого. — Ты пробовал поговорить об этом с тем самым другом? — продолжала копаться в происходящем Инхе. — Нет, я и не посмею. — вздохнул Джин. — Я и так знаю, что он против, чтобы его сестра состояла в отношениях с кем-то из криминального мира. Он хочет простой жизни для неё. Я бы тоже хотел этого для неё. И, даже если бы я попробовал, то я не в силах ей этого дать. — Ты ведь можешь быть не правым. Пока ты не поговоришь с ними обоими, ты ничего не поймёшь и не узнаешь. Ситуация будет тебя мучить, пока ты не получишь ответов. — Даже если и так, она слишком молода, Инхе. — упирался Сокджин, подбирая оправдания. — Не слишком. — покачала головой женщина. — Ей не пятнадцать. Она уже совершеннолетняя. Разницы в возрасте бывают и ещё больше. Это абсолютно нормально, Джин. — Ты же знаешь, что я хочу чего-то серьёзного. Хочу создать свою семью, растить детей. Она слишком молода для такого, даже если бы захотела. Я бы не хотел отнимать у неё молодость, когда сам уже нагулялся. — Жена Ким Намджуна ненамного старше девушки, о которой ты рассказываешь. — упрекнула Мун Инхе. — И ничего, у них семья, Джин. — Я не знаю. — мужчина опёрся локтями о колени и уронил на ладони голову, сжимая волосы у корней. — Но я не считаю правильным равняться на эту ситуацию. Он мучился от желания обладать Мин Юной. Не понимал почему и как вообще это произошло, как она так глубоко врезалась в его голову всего за одну встречу наедине. Раньше он и не думал о ней в таком ключе, а сейчас всё наоборот. С ним никогда не было ничего подобного. — Ты можешь представить её, закрыв глаза. Думаю, так у нас получится дать тебе разрядку. — предложила Инхе, отвлекая Ким Сокджина о размышлениях о своих грехах по его мнению. — Нет. — покачал он головой. — Это неправильно. — И почему же? — Инхе изогнула бровь в вопросе. — Спать с одной женщиной и представлять другую — неправильно. — Последнее, что ты должен делать, когда приходишь в бордель — это думать о том, что правильно, а что нет. Женщина пересела на пол, садясь у ног Сокджина, заглядывая в его лицо. Он заметил, приподняв голову и выпрямился. Она приблизилась ещё ближе, ложа руки на его колени, разводя их пошире, чтобы удобно расположиться там. — Инхе…— Сокджин воспротивился. — Что ты делаешь? — Я не хочу, чтобы ты давёл себя до проблем. — она была серёзна. — Ты не можешь переспать со мной сейчас. Думаешь, что с кем-то ещё получится, если ты всё равно не отпустишь ситуацию со своей девочкой? Очнись Джин, ты слишком много думаешь. — Мастурбацию никто не отменял. — пожал плечами мужчина. — Вот именно. — кивнула Мун. — Главное сделать это правильно. Женщина взяла в свою руку Кима. Её всегда поражало, какой он стеснительный и правильный с женщинами, как он боится их обидеть. Ей было приятно получать заботу от него. Он был единственный, кто заботился о ней столько лет. Она в каком-то смысле боготворила этого молодого мужчину и в сердцах мечтала о таком муже как он. Но знала, что не способна вызвать у него к себе сильных чувств, кроме как дружеских. — Закрой глаза. — прошептала она, ложа его руку себе на грудь, при этом привставая на коленях. — Представь её. Наконец-то Сокджин перестал спорить и послушался. Он попытался в голове воспроизвести сон, представить обнажённую Юну. Получалось. В это время Ихне провела рукой по груди мужчины, слегка задевая кожу ноготочками. Дотрагивалась до сосков, едва касаясь их кончиками пальцев. — Представь, что в этой комнате только вы, что это она гладит твоё тело. — шептала Инхе, поглаживая тело Кима, двигаясь рукой ниже. — Я хочу тебя, Сокджин-оппа. От последних слов у Джина по телу пошли мурашки. У Инхе настолько похоже получилось прошептать тембром Юны, что он и сам поверил в то, что это была именно девушка. Член дёрнулся, приподымаясь. Возбуждение накатывало. Чтобы не потерять это ощущение, мужчина сильнее зажмурился. Инхе заметила, что член Джина постепенно приобретает боевую готовность. Женщина ухмыльнулась. Она знала, что у неё получится правильно настроить мужчину и дать ему то, что он хочет, хотя бы косвенно. Не в первый раз ей приходилось оказывать подобную услугу клиентам, но впервые она это делала именно для Кима. Приподнявшись, она оставила несколько поцелуев на его шее и груди, одновременно с этим взяв в руку уже готовый на приключения член. Сокджин едва слышно простонал. Она провела рукой вверх-вниз несколько раз, заканчивая действие поглаживанием головки большим пальцем. От этих действий немного выделилась сперма. Женщина размазала её по стволу и увеличила скорость движений. Сокджин рыкнул и откинулся спиной на кровать, не открывая глаз, находясь в плену своих фантазий. Он чётко представлял Юну на коленях перед ним, как она надрачивает ему, как наклоняется губами к головке. — Чёрт! — он мог бы потерять самообладание совсем скоро. В этот самый момент, Инхе едва коснулась языком головки, слегка подув вначале, однако не сбавляя скорости движений. Ким тут же отозвался, подаваясь вперёд бедрами, прося продолжить. Женщина ускорилась, посасывая головку, двигая по ней опытным язычком, и поглаживая второй рукой яички. Ким Сокджин ещё раз простонал что-то непонятное, задействовав главные «ю» и «а». Ихне не придала этому значения, однако мужчина в бреду звал Мин Юну по имени. Ещё несколько движений женщины, и член мужчины дёрнулся, изливаясь спермой прямо на губы Инхе. Она не побрезговала слизать её и проглотить. Ей нравился вкус этого мужчины. Она не получила удовольствие сегодня, хоть и хотела бы этого. Однако она смогла удовлетворить Джина, сделать ему хорошо и воплотить его потаённые фантазии и желания. Инхе сделала свою работу как всегда качественно. Сокджин открыл глаза, тяжело дыша, постепенно приходя в себя. Он наконец-то смог расслабиться и разрядиться. Однако, чувство вины снова грызло его. Что он только что сделал? Как он будет после этого смотреть в глаза Юнги и его сестре? Как отнеслась Инхе к происходящему? Что будет с ним дальше? Что если без подобных воображаемых сцен он больше не сможет удовлетворяться? Он слишком много думал и накручивал себя. Из-за чего член снова упал, потеряв своё эрегированное состояние. — О чём ты снова беспокоишься? — Инхе не оставила это без внимания. — Неважно. — ответил Сокджин, приподнимаясь с кровати и, подбирая с пола халат, направился в душ. Перед дверью он снова остановился, обернувшись к женщине, что всё также сидела на полу. — Я останусь на ночь? — Конечно. — ответила она, улыбнувшись. Джин мысленно порадовался её ответу. Зная, что сегодня ночью он не будет одинок. Под боком будет женское тело, которое так приятно обнимать. К тому же, он планировал свести счёты и удовлетворить Инхе. Как никак он должен отплатить ей. *** Полученная Хосоком информация от его нового босса не оставляла его мысли ни на секунду. Он должен был принять решение как и что сказать главам кланов Сеула. Он должен был поделиться с ними планами Господина Шина, однако он просчитал последствия такого слива и понял, что последствия могут быть фатальными как для него, так и для всех остальных. Он собирался предупредить Мин Юнги о том, что Шин готовит для него некое предложение, на которое ему лучше согласиться. Однако он прекрасно знал, что глава тигров Дегу откажется в самой издевающейся манере. Что в последствии заденет предлагающего и спровоцирует к действиям. И если Хосок расскажет о возможных последствиях, то Мин будет к этому готов. Сможет ли произойти покушение на жизнь Мина Бегущем быстрее ветра? Однозначно. Даже если у него и заключена сделка с ним самим. Для этого убийцы не существует принципов или «корпоративной» этики. Если он может получить прибыль, убив двух зайцев, то он без лишних вопросов сделает это и окажется в победителях. Чон Хосок никак не мог дать случиться этому и потерять важного для криминального мира как Кореи, так и Азии в целом, человека. Клан снова будет распущен, вынуждена будет вернуться Мин Сон и Ким Намджун с их ребёнком. Девчонка захочет снова отомстить и опять будет вынуждена возглавить клан из Дегу. Что же будет потом? Бойня? Сколько выживет? Войну с Шином они должны выиграть с меньшими потерями. Он предупредит Юнги о возможности его убийстве, заставит его задуматься и окружить себя охраной, как это сделал регент Кимов Сокджин. У него не будет выбора. Что же Хосок собирался делать с возможным в случае отказа Юнги похищением младшей сестры Юнги Мин Юны. Он думал. Много. Несколько дней не мог определиться к какому решению прийти: предупредить и дать предотвратить, тем самым обнаруживая для Шина наличие крысы в рядах его людей или же дать этому случиться, предотвращая катастрофу большего масштаба? Вопроса бы и не стояло, кто стоит за сливом информации о планах Шина, и что это именно он — Чон Хосок. К тому же, Шин всё равно собирался бы это сделать первым делом, перед тем, как принять решение, касаемо заказа убийства Мин Юнги. И если бы покушение было бы предотвращено, то, зная, как чисто работает наёмный убийца, Мин умрёт без вопросов, запуская череду фатальных событий. Он должен был прощупать почву. Подвергать девочку опасности не хотелось. Но он мог бы позаботься о ней, помочь скрасить её пребывание в плену и обеспечить своим покровительством. Одно Чон Хосок знал наверняка, он не пойдёт никогда против своего младшего брата Чонгука. И, если он скажет, что Мин Юна дорога ему, что он не допустит, чтобы она пострадала ни при каких обстоятельствах, Хосок не даст ей попасть в плен к Господину Шину. Именно поэтому он написал Чон Чонгуку через тайный мобильный аппарат из общественного туалета торгового центра Lotte Plaza, заезжая туда для новых покупок, маскирую это для отвода глаз. Он предложил ему встретить в их месте. Чонгук тут же выслал ответ и согласился. Ровно в восемь утра среды Чон Хосок шагал по направлению к католической церкви на окраине района Мапхогу. В это время велась служба, из-за чего посетителей было множество, что позволяло затеряться в толпе и не привлекать к себе лишнего внимания. Это место они с братом приметили ещё десять лет назад, когда мать Хосока была ещё жива. Она была католичкой и часто ходила на службы, брав сына и племянника с собой. И вот сейчас церковь служила местом передачи информации между братьями Чон. Идеальнее варианта невозможно было бы придумать. Хосок прошёл внутрь, перекрестившись напротив образа Иисуса Христа. Мужчина не был верующим, однако уважал как саму религию, так и людей тянущихся к ней в поиске ответов и утешения. К тому же, нельзя было выходить из образа праведного прихожанина. Он прошёл к одному из последних рядов скамей, расставленных в три ряда по периметру, обращённых к алтарю. Присел рядом с молодым человеком в чёрном, скрывающем своё лицо панамой. — Как ты? — спросил Чон того, волнуясь. — Всё в норме. — получил сдержанный ответ. — Шин готовит для Мина предложение. Ему лучше согласиться. — перешёл к делу Хосок, устремив свой вгляд к читающему молитву священнослужителю. — В случае отказала он планирует покушение. Бегущем быстрее ветра. Парень в чёрном резко среагировал, повернув голову на Хосока. Чонгук недоумевал. У Чона старшего не было времени ничего объяснять. — Слышал ты разошёлся с Юной. Почему? — спросил Хосок. — Я не выдержал. — Тебе плевать на девочку? — спросил снова старший из Чонов. — Нет в общем. — ответил Чонгук. — Но я не хочу мучиться её постоянным присутствием, к тому же мучить её саму, делая ей больно. — И как всё обстоит сейчас? — Она ушла, я свободен. — Не хочешь, чтобы она вернулась к тебе? — Не вижу в этом необходимости. — ответил Чонгук. Он не понимал к чему брат устроил этот странный допрос. — Почему ты спрашиваешь о ней? — А если она пострадает без твоей поддержки? — проигронировал брата Хосок. — Ты будешь разбит? — К чему ты ведёшь? — Чонгук повысил тембр голоса, на братьев начали обращать лишнее внимание. — Да или нет? — настаивал на ответе Хосок. — Больше нет, чем да. Но я сейчас волнуюсь за неё после твоих слов. — Юна или Мин Сон? — Мин Сон. — уверенно сказал Чон младший совершенно не подумав. — Не стоит волноваться. — ответил наконец Хосок. — Я просто спросил. Он встал и направился на выход. Ответ на вопрос, что волновал его был получен. Чонгук не ценит Юну так, чтобы не дать случиться похищению. Из-за неё брат не будет совершать необдуманных поступков и лезть на рожон, как в случае с прямой наследницей клана тигров. Чонгук не бездушный, но будет помогать ей вернуться домой, но не так, чтобы жертвовать собой. Хосок принял решение. Он сохранит тайной вероятное похищение Мин Юны, не даст его предотвратить. В случае его реализации он возьмёт на себя всю ответственность, стараясь защитить девушку и подставив своё лицо под кулак Мин Юнги. На войне всегда приходится чем-то жертвовать. И если есть возможности предотвратить катастрофу, то Чон Хосок сделает для этого всё возможное. Всё может обойтись, если Мин Юнги согласится на предложение Господина Шина. Но если нет, то потери необратимы. Мин Юна может быть и не пешка, но она определённо имела фигуру коня на шахматной доске криминального мира Южной Кореи. Иногда нужно пожертвовать конем, чтобы захватить королеву. Королевой, в понимании Чон Хосока, была именно независимость кланов Кореи. За возможность получения такого исхода, Хосок готов был пойти на многое.