Dark Angel

Юну трясло после встречи с настоящим главой японского клана «Белое солнце». Он её бесил и раздражал. Девушка не терпела таких людей. Всегда психовала, когда встречалась с ними, игнорировала или пропускала колкости в их сторону. Но в этом случае что-то пошло не так. Шин давил на девушку своей агрессивной аурой. Мин не выдерживала. Ночью девушка никак не могла заснуть, постоянно ворочалась из стороны в сторону. Ей было некомфортно в незнакомой обстановке. Она прислушивалась ко всем звукам, что доносились снаружи. Ей хотелось уловить хоть какой-то обрывок разговора, чтобы понимать, что происходит там, за дверями комнаты, в которой её держат. Но все, кто бы мог появится в коридоре, где располагалась темница Мин, были молчаливы, словно языки проглотили. Только эхо шагов удавалось услышать. Юна волновалась о брате. Шин сказал, что ему что-то нужно от Юнги. Он уже просил, и Юнги не согласился. И ещё упомянул, что может убить его. Но ведь это невозможно. Потому что Юнги сильный, ловкий, он умеет защищаться и убивать. Он невероятно осторожный и тот противник, с которым сложно справиться. Но кто знает, что же на уме у Шина? Что он собирается делать с ней? Юна прекрасно осознавала, что Юнги её точно здесь не оставит. Он придёт за ней, чего бы ему это не стоило. Но что, если из-за неё он что-то важное потеряет? Что, если из-за того, что она так легко попалась в лапы этому японцу и его клану, Юнги пострадает? Девушка не могла этого допустить. Для неё семья была тоже важна. Она бы хотела помочь брату, но не знала, как. Она бы всё сделала, лишь бы он не пострадал. Даже собой пожертвовала. Не давала девушке покоя и встреча с Чон Хосоком в этом доме. Она хотела убить его голыми руками. Предатель. Юна сразу же и без раздумий поставила на нём это клеймо. Как он мог? Предал Чонгука. Предал все кланы Южной Кореи. Ради чего? Ради власти? А что, если и Чонгук заодно со всеми ними? Мог ли он прогнуться под влиянием Шина? А может быть там замешена какая-то сделка? За власть Чонгук бы не боролся, Юна была уверена. Чонгук не такой алчный и властолюбивый. Семьи у него нет, кроме Чимина, про которого никто давно не слышал, и Хосока, который сейчас находится здесь. И если первый сбежал, да ещё и был в сговоре с их отцом, то второй как раз сейчас на стороне Шина. Что же ещё, кроме Хосока, могло быть важно для него? Мин Юна не находила себе место, думая, что же могло заставить Чон Чонгука объединиться с Шином. Девушка ходила по комнате, вертелась с одного бока на другой. Думала и думала, что голова разболелась. Но ничего не приходило ей в голову. Кроме одного. Вот только Юна не верила, что ради этого он пойдёт на такое. Чонгук ведь не такой человек. Или всё же она его так плохо узнала? Чонгук хотел, как она знала всегда, только одного. Он хотел Мин Сон. Но она ни за что не будет ему принадлежать. Она даже с Юнги не осталась. Она с Намджуном, у них семья и ребёнок. Они же специально уехали из Кореи, чтобы обезопасить своего сына от Шина. Если же Чонгук решил добиться её таким грязным способом, то у него не получится всё равно. Сон его ни за что не простит. Заставить её силой? И что тогда? Нет, девушке в это совсем не верилось. Как бы не было Юне больно от этого, но она всегда это знала и уже давно смирилась с привязанностью Чона к Сон. Сейчас даже сердце не кольнуло от мысли, что Чон Чонгук любит кого-то другого, а не её. Но даже это не сходилось сейчас в её голове. Не мог же Чонгук пойти на такое ради девушки. Не мог ведь? Не было ясно, сколько было времени, но начало светать. В комнату потихоньку проникал солнечный свет. Юна бы и не заметила это. Потолок постепенно окрашивался в более явный белый свет. А вот с него девушка глаз не сводила, пытаясь осознать всё, что происходило здесь и сейчас. За дверью послышались шаги. Мин вздрогнула. А когда они резко прекратились прямо возле двери в комнату, где она и была, тут же села на кровати. Кто-то разговаривал, но слов не было слышно. Слишком хорошая здесь была звукоизоляция. В замочную скважину вставили ключ, он несколько раз повернулся. Дверь открылась. Увидев входящего, Мин Юна рывком встала на ноги. Это был Чон Хосок. Человек, о мотивах которого девушка думала большую половину этой бессонной ночи. Юна злилась. Лицо девушки перекосилось от эмоций, ярко показывая вошедшему, как она настроена и как ему «рада». — Предатель. – сквозь зубы прошипела она. Хосок никак на это не отреагировал. Он выдержал метающий в него молнии взгляд младшей сестры Юнги. Повернулся к ней спиной, понимая, что она не сможет сейчас причинить ему вред, и закрыл за собой дверь на ключ. Это точно показалось Юне странным. Если он что-то захочет с ней сделать, она не сможет ему помешать. Попытается да. Но всё-таки он мужчина. Он сильнее, чем она. У него больше шансов одержать над ней победу. — Привет, Юна, — наконец он хоть что-то сказал. — Чуть позже тебе принесут завтрак. Он уже готовится. Девушка чуть не зарычала. — Подавись своим завтраком. — прошипела в ответ. Она была взлохмачена, с темными кругами под глазами и совершенно без макияжа. Столь необычным показалось это для мужчины, ибо впервые он застал её в таком положении. Чужая одежда не портила её, а вот состояние явно оставляло желать лучшего. Ей нужно было привести себя в порядок. Чон подметил, что ему следует поговорить с Шином о том, в каком Мин Юна состоянии и предложить что-то сделать. Мужчине показалось, что она перед ним совсем беззащитная без своей боевой готовности. Сейчас он отчётливо видел в ней ещё юную девушку. Она совсем ещё ребёнок. Злой и недовольный, но ребёнок. — Тебе стоит поесть, — никак не отреагировал на колкости девушки мужчина. — Если ты будешь голодать, то появятся проблемы со здоровьем. — Не веди себя так, Чон Хосок, как будто бы тебя это волнует, — громче сказала девушка. — Я не буду здесь есть, спать или ещё что-то, что вы там придумали, пока отсюда не выйду. — Юна, остынь, пожалуйста. — попытался успокоить её Хосок, делая пару быстрых шагов навстречу. Девушка среагировала на это. Она наградила его пощёчиной, как только он оказался рядом. Неприятно и больно. — Остыть? — закричала девушка. Её явно многие услышали. Голос был невероятно громким. — Да как ты смеешь так говорить? Как ты смеешь вообще говорить со мной? Ты пришёл сюда для чего? О чём-то поговорить со мной хочешь? Я не буду, даже не проси. Я лучше убью тебя. Чёртов предатель! Она наступала на него так быстро и стремительно, ударяя по всем частям его тела, что мужчина попятился. Рука у неё может быть и выглядела маленькой и хрупкой, но была тяжёлой, ведь девушка когда-то очень много тренировалась. Она знала несколько приёмов из боевых искусств и умела драться на равное с мужчинами, вот только почему-то не применяла своих умений ни вчера, ни сегодня. Это вводило в замешательство. Она точно их не забыла. Так почему же, если в настроении подраться и защитить себя. — Юна, успокойся, пожалуйста, — Хосок собрался с мыслями и перехватил руки девушки, что уже не один синяк оставила на его теле и лице. — Давай спокойно поговорим. Мужчина держался, чтобы не накричать на девушку. Он не любил, когда его в принципе кто-то трогает без разрешения. А причиняет боль и подавно. Чон быстро с ними разбирался. Но сейчас тот боялся, что мог сделать только хуже. Так или иначе, но он не желал ей ничего плохого. Он наоборот хотел и хочет её защитить. Он пришёл для этого сюда. Мужчина должен был объясниться, чтобы девушка перестала в нём видеть врага. Хотя и рассказать он был должен о том, что случилось с её отцом. И обязательно сказать, что он не позволит, чтобы с ней что-то случилось. Он был уверен, что Юна его поймёт. Но сейчас всё сложнее и сложнее он представлял их разговор. Девушка его не выдержит. Сейчас явно неудачный момент. Поэтому он должен был её успокоить. Показать, что он друг, что он на её стороне. Хосок встряхнул её, пытаясь привести в чувства. Показалось, что сработало. Юна перестала вырываться. К сожалению Чона, только показалось. Потому что в следующее мгновение она коленом ударила его в пах и набросилась на ослабевшего него снова, ногтями впиваясь прямо в лицо. Она как кошка пыталась ему расцарапать всё лицо. На суматоху отреагировали за дверью. Хоть Хосок и закрыл её на ключ, у главного из ниндзя Шина был ключ. Со Чанбин рывком открыл её, врываясь в помещение, заставая то, как Юна всё ещё пытается сделать Хосоку как можно больнее. Чанбина это повеселило. Ещё никогда ему не удавалось застать Чон Хосока в подобном неудобном положении или поймать на лжи или неисполнительности. А сейчас картина была так сладка и приятна. Это заставило его улыбнуться и притормозить спасение Чона. Однако он всё равно был должен. Так что, позвав своих людей, они оттащили девушку от Хосока. Та брыкалась и пыталась нанести увечья уже всем, кто попадался под руку. — Не трогай меня, придурок, отпусти. — кричала Мин Юна тому, что держал её, продолжая впиваться убийственным взглядом в Хосока. — Я убью его. Убью вас всех. Она уставала и слабела, но всё также пыталась вести борьбу с мужчиной. Даже получилось оттолкнуть того, кто держал её и выкрутиться, но только потому, что тот отходя спиной назад споткнулся о кровать и на несколько секунд потерял равновесие. Девушка бросилась к двери, надеясь вырваться и сбежать отсюда. Может быть она и не спала сегодня, но верила, что может справиться, сможет сбежать от них. Она ведь вся в Юнги, а он точно бы смог со всеми ними справиться и выйти из драки победителем. Но Чанбин не дал ей ступить больше трёх шагов, схватив прямо перед дверью, скручивая руки за спину, прижимая к себе сначала спиной, а позже резко прижал лицом к стене. Он не церемонился с сестрой Мин Юнги. Он не считал это в принципе необходимым, но сейчас она только на грубость и нарывалась. — Ненавижу. Я вас всех ненавижу. Я убью вас всех. Юнги от вас и мокрого места не оставит. — угрожала Юна. Девушка даже не чувствовала боль от столкновения со стеной. — Помягче, Чанбин. — вступился за неё пришедший в себя Хосок. Он попытался убрать ниндзя от девушки, чтобы той не сделали больнее. — Она здесь не пленница. — Она отделала тебя, Чон,как мальчишку, и ты ещё просишь быть с ней помягче. — рассмеялся Со, сильнее сжимая руки девушки, заставляя её успокоиться. — Шину это не понравится, если он узнает. — невозмутимо парировал Чон. — А мне плевать. — ответил он, перехватывая руки девушки одной своей. Он потянулся свободной рукой в карман своего одеяния. Достал оттуда шприц. — С такими сучками по-другому нельзя. — Что ты собираешься сделать? — Чон попытался перехватить руку со шприцом, но не успел, угла уже вошла под кожу на шее Юны. — Что ты ей ввёл? Ты в своём уме? Чон Хосок не на шутку заволновался. — Успокойся. — ответил Со. — Успокоительные. Пускай поспит. Поговоришь с ней позже. Девушка заметно ослабла после ввода жидкости в кровь. Перестала резко вырываться, но продолжала еле-еле двигаться. Её глаза закрывались. То, что вкололи, начинало действовать. — Тебе не было разрешено применять это на Мин Юне. — твердил Хосок. — Не должно тебя это волновать, Чон. — отмахнулся от него, как от назойливой мухи, Со Чанбин. — У тебя здесь другие задачи. Указывать мне или моим людям, что делать, в них не входит. Он перестал держать Юну в захвате, расслабил свою хватку и, подхватив на руки «гостью», перенёс её на кровать, небрежно скинув с себя. — Ты слишком волнуешься о ней, Чон. — продолжал вести диалог Со. — Выглядит подозрительно. Да ещё и пришёл сюда до моего обхода. Я обязательно доложу об этом Господину. — Ты можешь делать всё, что хочешь, Чанбин. — И я сделаю. — тот подошёл слишком близко к Хосоку, рассматривая его лицо. — А она хорошо тебя отделала. Не похоже конечно на почерк Мина. Но она в братца, это точно. К вечеру Чон Хосок снова предпринял попытку поговорить с Юной, придя к закрытой комнате. Но ему доложили, что та так в себя и не пришла. Девушка всё ещё спала и пропустила все возможные приёмы пищи. Мужчине это совсем не нравилось. Ещё ему не нравилось то, как часто сообщения приходили на его тайный телефон, сделанный Чонгуком. Он смог посмотреть часть из них, находясь у себя в комнате и ещё часть ночью. Там было более десятка звонков от Ким Сокджина, Чонгука и всего один от Юнги. И ещё было от главы клана тигров одно сообщение. Он требовал немедленную встречу. По факту Юнги не мог ему приказывать. Поэтому то, что Хосок его игнорировал, было нормальной и ожидаемой реакцией. Он не собирался делать это вечно. Знал, что должен был объясниться с Мином, ведь у них партнёрские отношения между кланами, но сейчас он понимал, что тот может сказать что-то или сделать не обдумав. Хосок решил сначала встретиться со своим братом в привычном месте, о чём и оповестил того через сообщение, прося молчать. Сегодня как раз должна была вестись ночная служба в церкви района Мапхогу, идеальнее момента не придумаешь. Оставалось только незамеченным уйти с территории Шина. Ровно в полночь мужчина, облачённый во всё темное, скрывая своё лицо под длинной чёлкой и кепкой, вошёл в полупустой зал католической церкви. Быстрым взглядом он окинул скамьи. Брата он не заметил. Чонгук опаздывал. Чон Хосок проскользнул на третью справа скамью на одном из первых рядов, предварительно постояв у алтаря и помолился. Нужно было играть свою роль от начала и до конца. Спустя минут десять после его появления, на ту же скамью опустился человек. Хоть Хосок и не поднимал головы, чтобы увидеть кто это, он понял. — Где Чонгук? — спросил он. — Твой брат гораздо сговорчивее тебя, Чон Хосок. — ответил ему вечно спокойный голос. — Почему ты не отвечал мне? — Ты ведь знаешь, что я тебе не подчиняюсь, Юнги. Молчание. Юнги не мог спорить по этому поводу с Чоном, да ему и не хотелось. Решить нужно было совершенно другие вопросы. — Что с твоим лицом? — спросил Мин. — Тренировка. — Ты тренировался с девушкой? — Мин даже не улыбнулся. Знал бы он, что царапины на лице собеседника оставила его сестра. Гордился бы он? Как минимум был бы рад, что она в состоянии это сделать. И, если на то пошло, получил Хосок заслужено. — Что-то вроде этого. — Какую игру ты ведёшь Чон? — голос Мина стал твёрже. Он перевёл тему, возвращая ей правильное настроение. — Мы, мне казалось, договорились зачем ты идёшь под крыло Шина. — Ничего не изменилось. — Думаешь? — глава клана из Дэгу усмехнулся. — С каких пор мы договорились скрывать друг от друга информацию? — Ты не так понял, Юнги. — Не так понял что? Похищение моей сестры? — голос Мина оставался спокойным. — Когда мы договаривались скрывать подобные планы Шина? Я не верю, что он не рассказал тебе этого. — Я не знал. — Хосок лгал, но оставался собранным и уверенным. Он не хотел обманывать Юнги, но так было правильно. Он делал это в первую очередь ради него же. — Это ложь, Хосок. — усмехнулся Юнги. — Знал то, что за Намджуном ведётся слежка в Лондоне, но не знал, что моя сестра под прицелом. Не боишься оказаться под ним сам? Правым боком Чон почувствовал, что тот что-то прижал к нему. Что-то, что уж очень напоминало пушку. — Скажи же мне хоть что-то в оправдание, что не позволит мне выстрелить и развязать новую войну? — Она в порядке. — снова солгал Чон Хосок. Но в то же время правдой это тоже можно было считать. — Плохой аргумент. — Я знал только о том, что Шин собирается предложить тебе сделку на брак. И если это не прогорит, то заставит тебя согласиться. Он не говорил мне, что конкретно собирается сделать. — объяснился Хосок. — Мне слабо в это верится, но я не буду играться с тобой, Чон Хосок. Юнги убрал пушку. Это помогло Хосоку вздохнуть более свободно. — Я собираюсь вытащить Юну оттуда, Чон. — всё также спокойно сказал Мин Юнги. — Тебе я больше не доверяю. И если ты будешь стоять на моём пути, я тебя уничтожу. — Твоё право, Юнги. — согласился Хосок. — Я позабочусь о Юне, пока ты за ней не придёшь. Мин Юнги ничего ему не ответил. Он только встал, перекрестился, и, развернувшись, пошёл на выход. На следующий день Чон Хосок предпринял новую попытку поговорить с девушкой. После того, как он встретил Юнги, он знал, что может ей рассказать, что виделся с ним. Возможно это могло бы смягчить её настрой. Юна уже пришла в себя, когда мужчина вошёл к ней вместе с прислугой, что готовила завтрак и ей же было велено доставлять его «гостям». Хосок надеялся, что девушка будет ещё слабоватой, чтобы принимать новые попытки атаковать его, да и будет сдерживаться при посторонних и просто работающих здесь обслугой людях. — Я не буду. — сказала Юна, даже не посмотрев в сторону еды, когда поднос с завтраком поставили ей на кровать. — Вам нужно поесть, госпожа. — тонким голосом попыталась уговорить её девочка японка из прислуги. — Господин Шин не будет доволен, если вы снова пропустите приём пищи. — Мне плевать, что понравится, а что нет, этому старому хрычу. — прошептала Мин Юна. Голос девушки был ещё слаб. Она не повышала голос, не могла. Слова еле ворочались на языке, говорить было тяжело. Можно было бы и промолчать, проигнорировав и еду, и служанку, и Хосока. Но ведь младшая сестра Юнги не умела молчать. Японка посмотрела в сторону Чона, ища в нём поддержку. Тот кивнул ей, указывая на дверь и прося оставить их одних. Сегодня для мужчины был более удачный день. Как минимум потому, что Юна была ещё не в привычном состоянии. Как максимум потому, что Со Чанбин отбыл в пятом часу утра с территории поместья Шина по личному поручению его хозяина. Значит его с меньшей вероятностью смогут прослушать. Комнаты гостей, как называли ту, где разместили Юну, не были прослушиваемы, туда не ставили камер. Шин и его люди ценили личное пространство их пленников, так, как знали, что в любом случае смогут получить или выбить нужную им информацию. От девушки она не была им нужна в принципе. Они не считали, что она могла что-то знать. Её оценивали только как приманку, на которую Шин сможет поймать крупную рыбу. Единственное, что они могли получить, это её общение с Хосоком в дружеской атмосфере. Его ещё подозревали, особенно Со Чанбин. Но после реакции на его появление в кабинете главаря, а затем и вчерашнего нападения, все сомнения были рассеяны. Хосок был уверен, что даже Со перестал сомневаться, но не на сто процентов. Когда они остались одни, мужчина не побоялся подойти ближе и сесть на колени перед девушкой, заглядывая ей в глаза. Белки покраснели. Из-за этого Хосок чертыхнулся. Он сомневался, что вводили вчера Юне всё-таки простое успокоительное. Это явно был наркотик. Организм нужно было прочистить, чтобы эта дурь была удалена. — Юна, послушай, я не собираюсь причинить тебе вред. — зашептал Хосок. Девушка не отвечала, продолжала смотреть лишь вниз на свои колени. — Я не предатель, Юна. — продолжал мужчина. — О моём нахождении здесь всем известно. Это не просто так. Мин Юна тяжело вздохнула и подняла голову. — Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Я прослежу, чтобы тебе никто не причинил боль здесь. — Где Юнги? — спросила Юна, впервые отвечая сегодня Хосоку. Он не был уверен, что она всё же поняла его слова и то, что он имел в виду. Возможно, только одно волновало девушку всё это время. — Я видел его вчера. — ещё тише сказал Чон. — С ним всё в порядке. Он обещал тебя вытащить, как можно скорее. — Ему нельзя. — сказала Юна. Хосок не очень понял, что же она хотела этим сказать. Он выжидающе уставился на Мин, прося только взглядом продолжить. — Он погибнет. Хосок нахмурился. Отчасти Юна была права. Мин Юнги мог пострадать, пытаясь вытянуть Юну из плена Шина. Но в то же время, японскому боссу это не выгодно. К тому же, Юнги его самый серьёзный противник. Он его боится. Шин упоминал, что мог бы нанять для убийства Мина наёмника, о котором ходят легенды — Бегущего быстрее ветра. Вот только Чон думал, что тот блефовал. — Всё будет в порядке. — постарался внушить спокойствие девушке Хосок. — Мы что-нибудь придумаем. Сейчас важно, чтобы ты сама не навлекла на себя проблемы. Если ты будешь провоцировать людей Шина, нападать на них, пытаться сбежать сама, то это только усугубит ситуацию. Я не смогу тебе помочь, не раскрывая себя. Ты пострадаешь. Я тоже. Если тебя это не волнует, то подумай о Юнги. Ведь это тоже может на него повлиять. Вы оба сейчас будете бороться за двоих. Понимаешь, что я имею в виду? — А ты удобно устроился. — губы девушки скривились в усмешке. — Это только во благо кланам Южной Кореи, Юна. — Хосок оставался спокойным, но в душе он уже чувствовал, что завязал себе на шее удавку. — Или твоего? — Ты неправильно это понимаешь. — Да что ты? Оба замолчали в напряжённой тишине. Хосок не знал, как продолжить разговор и сообщить девушке о том, что её отец мёртв. Юна же не знала абсолютно ничего. Она не хотела вообще разговаривать с Чоном. Она не понимала, что он вообще от неё хочет. Голова ещё кружилась после длительного сна и как побочный эффект вколотого вещества. — Я хочу иметь возможность защитить себя сама. — сказала девушка. — Что ты имеешь в виду? — мужчина нахмурился. — Мне нужно оружие. Хосоку совсем не нравился ход её мыслей, хоть он и понимал зачем она об этом просит. — Хочешь убить меня? — Может быть. — пожала плечами девушка. Снова в помещении комнаты затянулось молчание. — Я тебе не доверяю, — продолжила Юна, с каждым словом её голос становился более собранным. Слабость пропадала, сменяясь уверенностью в своих словах. — Но больше, чем тебе, я не доверяю всем остальным. Ты говоришь, что сможешь меня защитить, но ты не будешь рядом со мной двадцать четыре часа. Ты не будешь знать, ты не успеешь. Если что-то случится, я хочу сама иметь возможность с этим справиться. И если ты всё-таки на моей стороне, то ты должен мне дать гарант того, что я могу тебе доверять. Что думаешь? Чон Хосок думал, что в её словах есть смысл. Но в то же время, он мог согласием вырыть себе могилу. Тогда он уже ничего не сможет сделать. Но что он мог? Пушку у Юны сразу заметят. Ответом на вопрос «Как она у неё появилась?» будет само его нахождение в свите Шина. Нож? Тоже самое. Его найдут, если он будет слишком большой. Если только… Хосок задумался. Он всегда носил в правом носке перочинный ножик. Такое приспособление могло бы пригодится во многих ситуациях: отомкнуть дверь, пырнуть кого-то, открыть банку консервы или бутылку соджу. Мужчина встал и отошёл к противоположной стене от кровати, на которой сидела девушка. Посмотрел на неё. Юна всё также сидела, опустив глаза к коленям, избегая смотреть на него. В душе Чона скребся червячок. Каков шанс, что младшая сестра Юнги не натворит дел? Он не знает наверняка. Но в то же время, он не был уверен даже на двадцать процентов, что она ничего не предпримет во вред его плану. Но она была права. Если что-то пойдёт не так, он может не успеть ей помочь. Так как и не успел спасти её отца. Хосок подошёл к двери, прислонился ухом. Он уловил шуршание. Ни шагов, ни разговоров. Никто не должен был неожиданно зайти. Мужчина тяжело вздохнул, закрыл глаза, выдохнул. — Тебе лучше быть сговорчивее. — увеличив громкость голоса. Он делал это специально. Параллельно мужчина приблизился к кровати, на которой сидела Юна. — Господин Шин не любит, когда играют не по его правилам. — продолжал он. Юна подняла голову, чтобы понять зачем он это говорит. Хосок подмигнул ей и присел на одно колено. Девушка следила за его действиями неотрывно и молчала. Через время он разогнулся и протянул ей руку, сжатую в кулак. — Что ты? — спросила она. Но Хосок покачал головой и ещё ближе пододвинул кулак к её рукам. Мин Юна протянула свою руку его в ответ, не до конца уверенная, что она может это делать. Второй рукой мужчина крепко вцепился в девичью, заставляя ту испугаться и пискнуть. Он вложил свой кулак в её ладонь и разжал. Кожей девушка ощутила лёгкий холод металла. Что-то маленькое и тонкое ей передавали. Хосок прошептал: — Откроешь, как я уйду. Спрячь надёжно. Чтобы даже при осмотре не нашли. Это всё, что я могу тебе предложить и оставить незаметным. Юна кивнула в знак понимания. Чон поднялся. Отряхнул колени. Ещё раз взглянул на девушку, что в задумчивости рассматривала свою сжатую в кулачок руку. Он думал. Стоило ли сейчас говорить с ней об их с Юнги отце и его смерти? Он должен был сказать. Не только потому, что Шин приказал. Он как союзник, как тот, кому она может довериться, должен был. Это было его прямой обязанностью. Но в то же время он считал, что он может потерять ту маленькую крупицу доверия и связи, что получилось установить с девушкой за сегодняшнее утро. Тем более он дал ей оружие. Она могла бы уже сразу использовать его против него. — Я навещу тебя вечером. — сказал мужчина «гостье» Господина Шина. — Но я буду всё время рядом. Постарайся ничего не натворить. Всё же он решил, что должен сейчас промолчать. Шину он скажет, что Юна ещё не стабильна, чтобы воспринимать эту информацию. Она только пошла на контакт с ним, стала спокойнее. Он перевернёт ситуацию под себя и под нужным соусом преподнесёт её своему фальшивому боссу. Он это умел. Юна снова кивнула, не удостоив его и словом. Мужчина ещё немного постоял рядом, думая, что он может ей сказать. Развернулся спиной, решив на этом закончить разговор и своё посещение. Правда, у дверей он остановился. Снова повернулся на девушку, что на него всё также не смотрела. Взглядом зацепился на нетронутый и уже наверняка остывший завтрак. — Я попрошу, чтобы еду снова разогрели. — сказал он. — Поешь пожалуйста. Никому не будет пользы от того, если ты умрёшь от голода. Затем мужчина вышел. Ему предстояло слишком много дел.