***
На следующий день Юнги запланировал наконец сделать звонок похитителю его сестры. Он выжидал специально, стараясь раздраконить его и дать допустить ошибку и, возможно, даже расслабиться. У него был план, как перевернуть всё в свою пользу. Ему предлагали брак раньше, и он был уверен на сто процентов, что Шин захочет сделать это снова. И только это будет минимальной платой, чтобы вернуть Юну домой. Юнги не был согласен ни тогда ни сейчас и не собирался менять своё решение. К тому же, он сам не собирался жениться, думая в последнее время, что скорее всего не сделает этого никогда. Даже в обмен на спасение сестры. Он понимал, чем такое согласие может обернуться для него и для клана. Шин просто хотел использовать внучку в своих целях: заручится через неё поддержкой тигров, узнать слабости Мина и знать о каждом его шаге. Но Мин был уверен, что другим предложением может как минимум потянуть время, как максимум сделать Шину выгодное предложение. Глава клана «Огненные тигры» подъехал к заброшенной военной базе на окраине Сеула, где его люди обосновались и прибывали всё новые. Тут же держали и Пак Чимина. Нужный ему человек уже ждал его появления. Ли Феликс тут же подошёл к главе, когда он заглушил мотоцикл. На лице молодого человека уже заживали боевые раны, оставленные ниндзя Шина, которые тот получил, защищая Юну, в день, когда её похитили. Врачи хорошо подлатали парня и дали надежду на ещё одну жизнь. Феликс с первых дней рвался вытащить девушку. Юнги прекрасно понимал, что она его подруга и что он переживает. Но своей импульсивностью парень мешал и раздражал. Мин ведь тоже волновался, но держался и не показывал, что у него на душе. А вот Ли был иногда слишком не сдержан, говоря о том, как он не понимает своего главу. Ещё когда тот лежал на больничной койке Юнги пришлось ему врезать, оставляя новый кровоподтёк, чтобы потушить его пыл и желание умереть. Его был нужен такой же холоднокровный правый рука, как и он сам. Он должен был воспитать Феликса правильно и научить жизни в клане. Уединившись с Ли в одной из переоборудованных комнат заброшки, Мин огласил ему своё решение. Именно Феликс должен был стать тем, кто поможет в спасении Юны. И, ожидаемо, тот воспротивился решению главы. — Я не хочу жениться сейчас, — слишком резко парень встал в кресла, не дав договорить Юнги. Это было неуважением к главе, но тот не хотел придавать этому значение, знав, что так он себя и будет везти. — Это не предложение, Ли, — Юнги был твёрд в своём решении. Он спокойно сидел на своём месте и только глазами требовал подчинения. — Я не могу, — парень стушевался и нахмурился. Он даже вспотел, понимая, на что его подписывают. — Мне казалось, что ты хочешь, чтобы Юна как можно быстрее оказалась на свободе? — Юнги приподнял бровь в вопросе. Он прекрасно знал, как рулить этим парнем. — Конечно хочу, но... — Ли замялся, возвращаясь на своё место. — Что тебя так напрягает? — Я хотел бы жениться на Юне, — честно признался тот, смотря своему боссу прямо в глаза. Брови Юнги полетели вверх, он удивился такому откровенному признанию. Никогда раньше он не замечал того, что у Феликса есть чувства к его сестре. Ему всегда казалось, что они просто хорошие друзья. Знал, что как-то те напились и оказались вместе в отеле, это ему докладывали. Но он никогда не думал, что между этими двумя что-то могло быть. Они выросли вместе, учились и расстались только тогда, когда Юна улетела по просьбе брата из Лондона в Сеул, а Ли остался там помогать своему отцу в делах клана. Неужели, у этого парня эти чувства к его сестре уже так давно? Почти также, как и у него к Сон. Вот только Мин не видел её слишком много лет, в то время как Юна и Феликс провели вместе слишком много времени. И, возможно, Юнги бы передумал, услышав это заявление. Но только бы при условии того, что и его сестра имела бы идентичные чувства к парню. Но он никогда этого не замечал. Юна была влюблена в Чонгука, о чём ему было прекрасно известно. Затем что-то у неё случилось с Ким Сокджином, в чём он сам ещё не совсем разобрался. Но Феликс? Вряд-ли его сестра что-то чувствовала к нему. Но знать он был должен. — Юна знает о твоём желании? — спросил он, нахмурившись от размышлений. — Нет, — тяжело вздохнул парень. — Ты говорил ей о своих чувствах? — Нет. Юнги облизнул пересохшие губы и шумно выдохнул. Ещё не хватало ему думать о любовных треугольниках. Его это ужасно бесило. — Тогда нам не о чем говорить, Феликс, — сказал мужчина после паузы, снова замолчав. Он должен был сказать, вероятно, жестокие слова. Но это была его обязанность. Так как долг был у любого из тигров. — Не забывай о том, что ты не защитил её. Именно рядом с тобой её украли. И так как ты единственный, кто остался жив, ты должен быть наказан за это. Считай, что этот вынужденный брак — твоё наказание. И Феликсу не было, что на это ответить. Он винил себя в произошедшем. Он не смог помешать похищению. Он вообще сделать ничего не успел, а она уже исчезла. И, к его удивлению, Мин никак его за это не наказал. До этого момента. И это наказание было слишком жестоким для его сердца. Если этот брак состоится, он даже не сможет избавиться от своей жены. Но если другого варианта нет, то он сделает это. Он должен помочь вытащить девушку. Он готов за это даже умереть.***
Мин пытался продумать звонок Шину в своей голове. Проиграть все возможные варианты ответов, вопросов и предложений. Он хотел быть готовым ко всему. Как бы он не хотел собственноручно придушить его, он обязан был сохранять холоднокровие. После пяти напряжённых гудков ему всё-таки ответили. Это заставило его хмыкнуть. Мужчина был уверен на сто процентов, что этого звонка Шин ждал с нетерпением. Он уже должен быть на нервах, не понимая, почему тот никак не реагирует. А тут целая пауза в ожидании. Как наиграно. — Неужели Мин Юнги соизволил позвонить мне? — начал разговор Шин, противно рассмеявшись. — Чего же ты так тянул? — У меня были дела, — лениво протянул глава тигров. — Важнее, чем наш с тобой разговор? Шин мастерски играл словами, подразумевая совсем другое под сказанным. — Возможно, я готовился. — О, я не сомневаюсь, — снова рассмеялся Шин. — И к чему же ты пришёл? — Что вы должны мне вернуть мою сестру. Юнги решил начать с наглости. Понимал, что так он злит зверя. Но не мог не попытаться. Если можно было решить эту ситуацию мирным путём, то так он и поступит. Как бы в сердце не бушевала жажда крови. Своим заявлением он снова вызвал смех собеседника, ещё более громкий, чем раньше. — И почему же я должен согласиться? — спросил теневой глава японского клана. — Что я от этого получу? — Я не убью тебя сегодня, — ответил Мин. — Угрожаешь? — Предупреждаю. Не то, чтобы он рассчитывал, что это сработает. Но надежда умирает последней. Однако, обычно она не знакома таким людям, как Мин Юнги. По ту сторону воцарилась мёртвая тишина. Шин явно не был готов к тому, что именно это скажет Юнги. Он был уверен, что глава тигров теперь у него в кармане. — За это потом ответит твоя сестра, — грозно ответил старик. — Что ты хочешь за Юну? — спросил Мин, прекрасно понимая, что его попытка вернуть сестру мирным путём на данный момент терпит крах. — Клан тигров? — Как я могу о таком просить?! Голос Шина пропитался наигранной оскорблённостью. Но сам он точно облизнулся. Если не в прямом смысле, то в голове уж точно. — Тогда что? На секунду Шин замолчал, но после, медленно и с расстановкой гласных выдал свой ответ: — Я уже предлагал тебе жениться на моей внучке. Ты не согласился на моё щедрое предложение, глава Мин. Теперь это минимальная плата. Я хочу получить союз с твоим кланом, а ещё долю оружия, которое вы поставляете на Америку. Кроме того, хочу иметь место за столом переговоров в клане тигров. Думаю, что тебе нужен опытный советник, особенно если он твой тесть. Юнги сжал кулаки. Как много же Шин сейчас просил. И если то, что с браком Мин угадал и был готов, обменять оружие на сестру тоже, то пустить его внутрь клана врага было невыполнимым. Со временем он точно бы пожелал большего. Получив от брака наследника, он бы потом манипулировал через него, постоянно теша свой неумолимый аппетит. — Не слишком ли много ты хочешь? — спросил глава клана «Огненный тигр». — А ты способен оценить жизнь своей сестры? — по голосу Шин казался уж очень довольным. — Чем дольше ты тянешь время, Мин, тем бесполезнее для меня заложник. Ты же ведь догадываешься, что с ней случится в случае твоего отказа? Юнги ухмыльнулся. Конечно он знал. Но был уверен, что это полнейший блеф со стороны старикашки. — Вы так сильно жаждете смерти, господин Шин? — злость бурлила в душе Юнги, но он старался оставаться спокойным. Внешне можно было заметить в каком он состоянии только если обратить внимание на то, как усердно мужчина теребит заусенец на большом пальце, пустив струйку крови. — Я уверен, что ещё долго не встречусь с проотцами. Возможно, я заключил сделку с дьяволом. По ту сторону телефонного разговора снова раздался противный смех, а затем кашель. Шин явно подавился своей напыщенностью. Мерзкий старик слишком в себе уверен, но даже его организм протестует против его заявлений. Юнги не собирался этого терпеть. Он поморщился в ожидании, когда Шин прекратит. Мин уж очень терпеливый. Вот только заусенец на пальце начал приносить сильнейший дискомфорт. Поэтому мужчина не выдержал и, поднеся руку ко рту, зубами откусил ненужную кожу, всосав выделяющуюся кровь. — Предлагаю встречу, — сказал глава тигров, когда Шин остановился. — Зачем нам встречаться, пока ты не согласен на мои условия? — Я хочу видеть, что моя сестра в порядке, и на что я иду. Вдруг она также мертва, как и мой отец. Юнги впервые упомянул о смерти своего отца. — И, безусловно, мне нужно его тело. И мне плевать, где вы его достанете, — голос Мина становился твёрже. — Я буду считать это подарком за то, что вы ещё дышите, совершив убийство первого главы клана «Огненного тигра», его жены, правого руки главы этого клана и его жены, убийства десятков людей, относящихся к группировкам Дэгу, а также двойное покушения на прямую наследницу клана тигров и её сына. Про похищение своей сестры я молчу. Вы и так знаете о всех грехах, которые совершили, и как сильно вы должны моему клану. Вы не убьёте мою сестру потому что знаете, что тогда вы тоже умрёте. Убьёте меня и вас ждёт та же участь, потому что вы развяжете войну кланов. По ту сторону раздалось гулкое молчание. Если бы Юнги прислушался, он бы услышал, как Шин скрепит своими зубами от злости. Юнги был слишком смелым, чтобы такими фактами бросаться почти в лицо, озвучивая их. Этого ещё ни разу никто не делал. — Вы обвиняете меня в слишком многом, к чему я не причастен. Идея, выходящая из одной головы может оставаться не осуществлённой, если тот, кому её предлагают, сочтёт эту идею неправильной, — Шин взял паузу. — Так и быть, я встречусь с вами и в знак нашего будущего союза разрешу вам увидеть сестру и, вероятно, тело вашего отца вам передадут. Всё-таки было неправильно, чтобы он гнил в земле рядом с помойной ямой. Я его уважал. Юнги осточертело его слушать. Эти сладкие речи, которыми старикашка пытался выгородить всю свою невинность, бесили и раздражали. Конечно, оба собеседника старались задеть друг друга, прощупывая болевые точки и стараясь нанести словесный удар. И оба с этим прекрасно справлялись. — Встречаться будем на нейтральной территории, — сказал Юнги. — Тоже в знак вашей признательности моему клану. Змеи устраивают традиционные гонки через два дня. И они любезно согласились дать нам пространство для переговоров. И Шин согласился. Он явно этого не хотел, но Юнги просто не дал ему выбора не согласиться. И если в самом начале разговора именно Шин был тем, кто ставит условия. То в последствии всё стало в точности наоборот. Мин его переиграл, заставив согласиться на его условия, в то время как сам не обещал, что выполнит те, что выставили ему.***
Пока никто за ней не наблюдал, Юна покручивала нож, что получила от Хосока накануне. Девушка строила планы, как она могла бы сама отсюда сбежать. Она Мин и она была обязана что-то сделать. Она была уверена, что Юнги точно делает всё возможное, чтобы вытащить её. Она понимала, что брат может слишком многое потерять из-за неё. Именно поэтому, Юна хотела справиться сама. У неё было оружие, она могла бы справиться с охраной. Первый раз у неё не получилось потому, что она была слишком слаба и безоружна. К тому же, тогда их было слишком много и среди ниндзя был придурок Чанбин, которого девушка возненавидела всей душой. Его бы она с радостью бы заколола, если бы был шанс. Но он был слишком силён. К несчастью, она бы не смогла с ним справиться даже с ножом. Вот если бы у неё была пушка, тогда бы точно был шанс. Девушка прекрасно стреляла, всегда попадала в десятку. А если бы яблочком стала голова Со, она бы попала в нужное место с удовольствием, переходящим в извращённое наслаждение. Она рисковала, не только выпросив у Хосока нож, но и держа его рядом. Её обыскивали раз в день, однако ни разу не нашли холодное оружие ни на теле девушки, ни в кровати. Она придумала как его спрятать. Вспомнив фильм по книге Стивена Кинга «Побег из Шоушенка», девушка ночью проковыряла дыру в стене рядом с кроватью. Благо, стены были деревянными и позволяли сделать маленькую дырочку, где можно было сделать тайник. Цвет ножа тоже помогал скрывать его от посторонних глаз и совсем не привлекал внимания блеском метала. В любой момент её могли рассекретить, но они бы ничего не сделали. Юна спланировала свою попытку побега очень быстро. В плане были изъяны и много, вот только нельзя было не попытаться. Она знала, что два человека стерегут место её заточения и они меняются каждый день. Девушка заметила это по глазам. Три раза в день ей приносили еду. Они открывали комнату и двое ниндзя ходили внутрь. Один из них оставался в дверях, второй же с подносом подходил к ней. И вот по тому, что приносил еду, она выследила, кто каждый день цвет глаз меняется. Два дня назад она приняла попытку увидеть, что происходит в это время в коридоре, стоит ли там кто-то ещё. Она интуитивно знала, когда принесут еду, находясь в заточении больше недели. Конечно, она могла бы более точно выяснить эти вопросы у Хосока. Но тот не заходит к ней с тех пор, когда отдал девушке нож. Может быть он боялся, что она им убьёт именно его. Всё случилось так, как Мин Юна и предполагала. В уже выученный период дня как по расписанию ей принесли ужин. Она сжалась на кровати, обхватив колени руками. В кулаке она сжимала нож. Наловчилась, чтобы его не было видно. Человек в чёрном подошёл к ней с подносом. Юна обычно перехватывала его сама, забирая из рук в руки. Но сегодня она не собиралась так делать. Ниндзя замешкался. Вероятно, он был одним из тех, кто уже раньше охранял её и удивился, что девушка не поступает как обычно. Он нагнулся, чтобы поставить поднос на кровать. И тут Юна подняла голову, пока тот не видит. Мгновение, и она воткнула нож точно в загривок, заставляя того отклониться назад. Ещё секунда, и она сделала ещё одну колотую рану прямо в артерию, закручивая удар, делая дыру в коже больше, чтобы кровь вытекала быстрее. Второй ниндзя уже бежал к ней. То, что за ним никого не последовало, говорило о том, что больше там действительно никого нет. Юна не медлила. Мин знала, что он не убьёт её. Им было запрещено её калечить. Хосок сказал это как-то раз. А вот ей такого никто не запрещал. Она спрыгнула с кровати, оставляя там истекать кровью человека в чёрном, который из последних сил пытался до неё дотянуться. Второй был крупнее. Он быстро наступал на девушку, которая играла с ним в догонялки. Она планировала обмануть его и нанести удар в шею, прыгнув на спину. Их суета становилась громче. Но всё же у неё получилось пробежать так, чтобы оказаться сзади, и, когда она уже хотела пригнуть на второго охранника, в дверном проёме появился ещё один человек — Со Чанбин. Юна отвлеклась на него, и это стало роковой ошибкой. Конечно же второй ниндзя повернулся. И девушка не нашла ничего лучше, как воткнуть ножик тому в глаз. Как же он закричал, отходя назад к стене. Мин еле успела вынуть нож из сочащейся кровью глазницы, когда сзади её уже крепко схватил Со Чанбин. Он крепко сжал ею за талию одной рукой, а второй схватил кулак, в которой Юна держала нож. Он старался выбить его, однако девушка старалась держать его слишком крепко. Они боролись не издавая ни одного звука, только стоны второго охранника, сползшего по стене, создавали какофонию звуков. В комнату вбежало ещё несколько человек, видимо Чанбин успел их вызвать. И в этот момент Юна поняла, что она проиграла. Вот только она не собиралась сдаваться. Чанбин прижал девушку лицом к стенке и выбил наконец нож. Тот с едва слышным звуком упал на пол. Чанбин распорядился, чтобы раненного и мёртвого ниндзя забрали и приказал всем выйти и закрыть дверь. Мужчина развернул Юну к себе лицом, схватил за щёки и стильно сжал их. Стало больно. — Где ты взяла нож? — спросил он, сверля взглядом наполненные злостью глаза девушки. Та молчала. — Ты не понимаешь моего вопроса? — он повторил, злясь ещё больше. Мин Юна бесила его с самого первого дня, когда она её увидел. — Пошёл к чёрту, — еле проговорила девушка, чувствуя дискомфорт от его пальцев. — Ты совершенно не понимаешь, где ты оказалась, девочка, — злился Чанбин. Он уже перестал надеяться на её покорность, как пленницы. — Тебе нельзя причинять мне боль, — прошептала Юна. Чанбин в подтверждение её слов резко отпустил её лицо. Мин хмыкнула, заметив подтверждение своих слов. Она была права в догадках. Чанбину совершенно не понравилась эта ухмылка на её лице. Он был здесь сейчас главным, но девчонка крутила им. Если бы господин Шин не распорядился не причинять ей вред, она бы уже валялась у него в ногах. Ему было запрещено срываться, потому что так воспитывали нинздя. Он должен быть всегда спокоен и сдержан, холоднокровный убийца без своих желаний, который обязан беспрекословно подчиняться. Но Мин Юна доводила его своим неподчинением. Внезапно девушка заметила, как ей в ответ расплылись в улыбки губы Со Чанбина. Он явно что-то придумал, а опасные огоньки заполыхали в глазах. Она напряглась. — Ты права, — слишком тихо прошептал мужчина. — Но, если я не могу портить твой внешний вид, это не значит, что я не могу успокоить тебя под-другому. Он резко развернул девушку лицом к стене, заведя руки за спину. Он потянул вниз её штаны, оголяя молочную кожу. — Если ты решил меня трахнуть, пожалуйста, — сказала девушка. Она совсем не боялась этого. — У меня слишком давно не было секса, возможно, мне даже понравится. — Заткнись, — прошипел Со, пытаясь одной рукой закрыть ей рот. — Я буду так стонать, что все услышат, чем мы тут занимаемся, — продолжала Мин, пытаясь освободить лицо. — Не думаю, что твоему господину это понравится. Чанбин потянулся свободной рукой к своей одежде, намереваясь её снять. Силой своего тела он прижал Юну ещё сильнее к стене. Обычно он так с девушками себя не вёл. Со никогда их не насиловал. Наоборот, он их очень уважал. Но эта, он её просто не мог вынести. Она кардинально отличалась от любой другой. Её до боли в коленях хотелось придушить. — Так ты меня хочешь? — продолжила девушка. Она явно это чувствовала. — Заткнись, — повторил мужчина, неосознанно прижавшись к ней сильнее. — Не отрицай, я чувствую, как твой член упирается мне в зад. Вот только, — смеясь, сделала паузу Юна. — Он такой маленький. Со Чанбин рыкнул, и руку с лица девушки передвинул на шею, в надежде её придушить. Она его доводила. Сама Мин осознавала, что своими славами делает. Хоть она и издевалась над мужчиной, явно понимая, что преуменьшает. Ей было плевать. Если он её и изнасилует, ему от этого будет хуже. Она выдержит. Серебряноволосая знала о том, что такое произошло когда-то с Мин Сон. Та ситуация была в разы хуже, и она не сломалась. Она была в порядке. А тут один Со и всё. Юна всегда пыталась соревноваться с той, которую любил её брат. Даже тогда, когда её не было. Потом, когда она снова вернулась в жизнь Юнги, а после Чонгук слишком много её упоминал. И вот даже сейчас она хотела быть сильнее, чем та. За дверью раздался стук каблуков мужских классических туфель. А затем и голос, который и Чанбин и Юна узнали сразу же. — Какого чёрта тут происходит?! — Хосок был напряжён. — Отойдите. Я сказал дайте мне войти! Его явно не пускали в комнату, что служила клеткой девушки. За дверью раздался шум ударов. Услышав голос Чона, мужчина отступил от Юны. Как бы ему не хотелось проучить её, но чёртов Чон всё обломал. И, если он узнает о произошедшем, то доложит господину Шину. Такое ему было не нужно. Чанбин подошёл к двери, предварительно подняв с пола нож и положил к себе в карман. Он старался делать это медленно, пока девушка натягивала обратно на себя штаны. Она скалилась и улыбалась безумной улыбкой. Мол, смотри, у тебя всё равно ничего не вышло. Мужчину это раздражало и даже заводило. Хосок влетел в комнату тяжело дыша и сразу же искал глазами Юну. Один он знал, что за мысли поселились у него в голове, когда увидел кровь на полу в коридоре, а затем и в комнате. Он тут же подошёл к девушке, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке. — Какого чёрта тут происходит? — спросил он у Со. — Чья это кровь? — Спроси у неё, она тебе точно ответит, как прикончила одного из нас и покалечила другого. Хорошо было бы, если бы ты узнал, откуда у неё появилось оружие. — Я спрошу, — ответил Чон, наконец понимая, что тут произошло. Сбылись его худшие опасения. — Если ещё раз меня не пустят сюда, без приказа Шина, он об этом узнает, Со Чанбин. — Эти люди подчиняются мне, Чон, — ответил ему мужчина в чёрном одеянии. — Тебя они не будут слушать. — Если Шин прикажет, то будут, как и ты, — ответил ему Хосок, впиваясь взглядом в глаза напротив. — Зачем ты здесь? — прочистив горло спросил Со. Удивительно, но Юна всё это время молчала. — Господин хочет поговорить с Юной. Я пришёл за ней. *** Хосок готовился лечь спать. Мужчина умылся, принял душ и выпил лечебных трав на ночь. В последние месяцы его мучало колено на правой ноге сильной болью. Он переоделся, расстелил кровать, потушил свет и лёг поудобнее. Привык спать на спине, поэтому и принял такое положение. Установив будильник на мобильном телефоне, он положил его справа от подушки и закрыл глаза. Сон не особо шёл. Мужчина думал от том, что через два дня состоится встреча Мин Юнги и господина Шина. Его текущий босс поставил его в известность по всем требованиям Юнги. И Хосок думал только о том, что Мин делает всё правильно. Он на правильном пути и Чон готов ему помогать. Вот только его волновало одно из требований. Глава тигров попросил вернуть ему тело отца. Во-первых, Хосок не знал, что оно всё ещё было здесь. Во-вторых, он так и не сказал о смерти господина Мина его дочери. А она через два дня, если не раньше, узнает об этом сама, когда его тело предадут брату. Хосок тяжело вдохнул. Он должен был придумать, как успеть ей рассказать. Кроме того, его волновало сегодняшнее происшествие. Шину стало известно не без помощи самого Хосока, что Юна пыталась сбежать. Скрывать и прикрывать это было бы глупо, понимая, что если не он, то об этом боссу расскажет Со Чанбин. Но господин Шин совершенно не разозлился по этому поводу. Он рассмеялся, похвалив Юну за то, что она так похожа на своего брата. Это было очень подозрительно. Внезапно Чон почувствовал холод у шеи. Он резко открыл глаза. Перед собой мужчина увидел руку, сжимающую тот самый нож, который из несколько дней назад отдал Мин Юне. — Не подскажешь, как твой маленький ножик оказался у девчонки пленницы? — прошептали ему на ухо. По голосу было понятно, кто бесшумно пробрался в комнату и сейчас ему угрожает. Видимо, Со Чанбин как-то узнал, что это его нож. — Не имею ни малейшего понятия, — ответил мужчина. — Разве не ты дал ей его? — Зачем мне это делать? — Не знаю, может быть потому, что ты лжец и пытаешься тут всех обвести вокруг пальцев? А может быть та малявка с кухни, что за тобой постоянно таскается, передала ей по твоей просьбе? Тогда её нужно допросить, и она обязательно расколется, когда ей станет больно. — Никто не давал Юне оружие, — прохрипел Хосок, сморщившись. Резко давление стали усилилось, пуская капельку крови на шее мужчины. — Это правда мой нож. Я всегда ношу его в потайном кармане. Не имею ни малейшего понятия, как он попал к девушке, но неделю назад он исчез, и я его больше не видел. — Врёшь, — прошипел Чанбин. Ему уж очень хотелось найти подтверждение того, что Чон Хосок предатель. Он чувствовал, что это так. Но шанса никак не предоставлялось, пока он внимательнее не изучил нож, который подобрал у Мин Юны. Он вспомнил, как когда-то Хосок крутил его в руках, о чём-то напряжённо думая в кабинете господина. — Зачем мне врать? — ответил мужчина, пытаясь больше вжаться в кровать, чтобы ненароком ему не вспороли шею. Он видел последствия того, как этим оружием убила ниндзя Шина Мин Юна. — Мне кажется, я сделал достаточно, чтобы доказать свою верность. А ты никак не можешь смириться, что меня так приблизили. Чанбин убрал руку с ножом с большой неохотой. Он спрятал оружие себе в карман и отпустил Хосока. Тот тут же сел на кровати. — Я никогда не перестану тебя подозревать, Чон Хосок. — сказал Со, бесшумно отходя к двери. — Но если я когда-нибудь пойму, что был прав, я самолично убью тебя. И вышел, оставляя мужчину в одиночестве.