Dark Angel

Девушка пришла в себя, сделав глубокий вход. Казалось, что воздух в её лёгких отсутствовал несколько часов. Она могла умереть или это специфика средства, которым её усыпили? А может быть дело в том, что она приняла яд из рук своего «жениха», и так сработало побочное действие. Юна не открывала глаза, только глубоко дышала. Ей было страшно обнаружить себя в незнакомой ситуации, осознавать, что её снова кто-то похитил. Девушка начала двигать пальцами, аккуратно, чтобы никто не заметил, если находится рядом. Осознала, что сидит на чём-то мягком и не связана по рукам и ногам. Однако, чувствовала давление в области груди. Что-то мешало. А ещё она слышала звуки. Она явно находилась в машине, и её куда-то везли. Кому она снова понадобилась? Шину нет смысла похищать её снова. Если только… Если только он не решил переиграть Юнги и выдать это за план брата, чтобы иметь возможность начать войну, обвинив того в невыполнении условий сделки. Или же так мог поступить Юнги. Но как? Девушка медленно распахнула глаза: сначала правый, потом левый. Взору представилась дорога, горящая закатным солнцем. Сколько сейчас времени, какой день? Может быть уже прошёл не один? Но почему она жива, если выпила яд? Двигаться было ещё трудно, но этого и не требовалось. Она удобно сидела на переднем сидении, пристегнутая ремнём безопасности. Под головой вообще была надувная подушка для удобства. О ней явно позаботились. Сбоку явно кто-то был, вёл машину. Девушка, стараясь не выдавать своего пробуждения и активного прохождения в себя, быстро покосилась в сторону водителя. Это определённо был мужчина. Лица не было видно, ибо скрывалось за тканевой маской с прорезями для глаз. Тело водителя также было облачено в костюм подобного кроя. Неужели за этим стоят ниндзя и их хозяин? — Как ты себя чувствуешь? — вдруг отчётливо прозвучало со стороны мужчины в чёрном. Вот только это оказался не просто мужчина. Юна его знала. Этот голос она узнала бы из тысячи. — Сокджин-оппа?! — резко повернулась к говорящему сестра Мин Юнги, уставившись на него во все глаза. Девушка не поверила своим ушам. Но внезапный голос мужчины привёл её в чувства окончательно. — Ты не ответила, — снова прозвучал знакомый голос. Девушка хотела ответить, но слова застряли у неё в горле. Что происходит? Почему Ким Сокджин здесь? Почему он так одет и точно ли это он? Куда он везёт её? Все эти вопросы хотелось задать. Но Юна молчала. Она не могла даже ответить нормально на его простой вопрос. Происходящее слишком сильно обезоружило её. — Юна? Водитель повернулся, чтобы проверить состояние девушки. Она сидела уже ровнее, чем раньше, не лежала. Немного растрепанная, но всё ещё красивая. Чуть-чуть размазалась тушь под правым глазом, но это совершенно не портило её образ. — У меня глюки, или это правда ты, Сокджин-оппа? — опустив голову из-за взгляда водителя, промолвила девушка тише. Она не видела его лица, так как он всё ещё был в маске. Не видела глаз, которые бы точно обличили Сокджина. В машине было темно, свет никто не включал. Поэтому сложно было понять есть ли на лице мужчины повязка на одном глазу под маской. Водитель отвернулся. По опущенным плечам можно было заметить, что его напряжение снизилось. Скорость машины параллельно с этим стала гораздо меньше. Видимо, он нажал на тормоз, чтобы ехать медленнее. Одной рукой мужчина потянулся к голове и снял маску. Повязки на лице не оказалось. Видимых дефектов области глаз девушка тоже не заметила. Но то, что это был именно Ким Сокджин, теперь нельзя было оспорить. Перед Мин Юной действительно был именно тот мужчина, о котором она и грезила последние недели и пыталась забыть. Она специально не просила его приглашать на вечер, устраиваемый в честь помолвки. Не хотела видеть его и грустить. Но что-то совсем пошло не по плану, раз он оказался здесь, и сейчас они только одни. Куда-то едут только вдвоём. Но что же всё-таки происходит? — Почему я здесь? — спросила серебряноволосая, начиная нервничать. — Куда мы едем? — Узнаешь чуть позже, — ответил Ким, продолжая вести машину, но снова ускорился. — Так не пойдёт, — Юна уселась чуть поудобнее, готовая высказывать всё своё недовольство. — Нам нужно срочно вернуться. Что бы ты не придумал, мне нужно вернуться на вечер. Казалось, что увидев мужчину, она совсем забыла о происходящем: о взрывном устройстве и ниндзя, что к ней был приставлен; о том, что брат может погибнуть, если она сбежит; о том, что она сама может умереть, если не примет противоядие от яда, который она выпила перед входом в музей несколько часов назад. А точно ли это было несколько часов назад? Сколько времени прошло и как долго она была в отключке? Сокджин никак не отреагировал на заявление девушки. У него была цель, и он собирался во что бы то не стало её придерживаться. — Сокджин-оппа! — снова постаралась обратить на него внимание девушка, канюча. — Что происходит? Я ничего не понимаю! Верни меня обратно, — она снова посмотрела на него, переваривая в своей голове, к каким последствиям может привести его поступок. — Мы забрали тебя, Юна~я, — взглянул быстро мужчина на своего пассажира, — Не волнуйся. Туда больше ты не вернёшься. Обычно она бы оторопела от счастья, если бы он так нежно к ней обращался. Но сейчас ей было слишком страшно, чтобы думать о таких вещах. За себя Юна не переживала. Если бы дело было только в противоядии, она бы и не думала вернуться. Но там брат, Феликс, Чон Чонгук, Мин Сон и ещё много людей, которых она знает и которые не могут пострадать из-за неё и неизвестных планов Ким Сокджина. — Что значит «вы»? — обеспокоено спросила Мин Юна. — Почему ты похитил меня? Кто за этим стоит? Я не понимаю, что происходит. — Прости, что пришлось усыпить тебя, — тяжело вздохнув, признался мужчина, что это сделал именно он. — Я не хотел так поступать. Но твой брат сказал, что сама ты не пойдешь. Юну как холодной водой окатило. Юнги? Так это его план? Это он её похитил. Вернее будет сказать, что забрал, вырвал из лап настоящего похитителя. Но какой ценой? О боже! Она ведь специально говорила ему, чтобы не волновался и ничего не предпринимал. Боялась сказать о взрывчатке, чтобы они прямо там не начали разборки и не навлёкли на себя беду. Она скрыла правду, но сделала ещё хуже. Теперь он рискует умереть из-за неё. — Сколько прошло времени? — она судорожно начала смотреть в лобовое стекло, затем в боковое, заднее и в зеркало заднего вида. Девушка пыталась понять, где они сейчас находятся, как далеко уехали и в Сеуле ли ещё. — Ты была в отключке около часа, — ответил Ким. — Сейчас девять с небольшим. Сердце Мин Юны чуть сбавило свой темп. Она выдохнула. Значит не всё потеряно, и у неё есть время, чтобы вернуться назад. — Поворачивай, — сказала она Сокджину, настаивая. — Мы срочно должны вернуться назад. — Нет, — уверенно ответил он. — Ты не понимаешь, — девушка прилагала все усилия, чтобы скрыть настоящую правду. — Нам срочно нужно вернуться. Мне нужно. Я должна уйти оттуда в полночь. Мужчина повернулся к девушке. Он заметил, что она очень напряжена и нервничает. Он замечал раньше, что Юна может быть в состоянии паранойи. Но сейчас она правда была в панике. Неужели её так запугали, пока держали в плену. Что они с ней делали? Он вроде бы не заметил следов насилия или увечий на теле сестры друга, пока брал ту на руки в туалете музея, вылазил с ней через окно и передвигался по крышам к подготовленному автомобилю, укладывал её на переднее сидение. Но ведь он не видел, что скрывается под одеждой. Хотелось срочно остановиться и проверить, точно всё ли хорошо или это так казалось на первый взгляд. — Эй, — он старался смотреть на девушку с нежностью, чтобы она расслабилась. — Всё хорошо. Тебя никто не тронет. Тебе не придётся туда возвращаться. Никто не позволит причинить тебе боль. — Ты не понимаешь, — Юна посмотрела прямо на Сокджина снизу вверх. Глаза девушки вдруг наполнились слезами. От увиденного мужчине стало больно. Он притормозил, чтобы съехать на обочину и остановиться. Видя состояние девушки, он хотел помочь ей, успокоить. Если быть честным, он безумно хотел прижать её к себе и обнять, чтобы она могла почувствовать в нём своего защитника, доверилась ему. Заглушив мотор, мужчина надел повязку на лицо и включил в салоне автомобиля свет. До отправления самолёта Юны оставалось два часа. Но это могло и подождать. Так как это был личный транспорт, который Юнги арендовал через знакомого бизнесмена, рейс мог быть задержан, ибо кроме девушки и её охраны больше никого не ждали. — Почему ты остановился? — спросила Юна, наконец увидев Ким при свете. Она всё ещё видела в нем того самого, к которому стремилось сердце, бешено стуча. Она безумно соскучилась по нему. То, что она думала, что ненавидит, рассыпалось в пыль. Она не могла ненавидеть его. Тем более, когда он пытался её спасти и рисковал собой. Он не должен был этого делать. Он ведь вообще из другого клана. А сейчас был здесь, с ней. Почему он был здесь? Хотел сам спасти её или же выполнял просьбу друга? А может быть она вообще что-то пропустила и кланы орлов и тигров объединились. Хотелось задать сотни вопросов. Но у них просто не было на это времени. Они должны были вернуться назад. Мужчина потянулся ближе и захватил девушку в плен своих объятий. Он прижал её ближе к себе, утыкаясь лицом в волосы и вдыхая их аромат, гладил по спине, стараясь успокоить. Юна расслабилась. Позволила себе вздохнуть глубже. Ей определённо было приятно получить с его стороны такое обращение. Несколько раз, находясь в плену Шина, она фантазировала о таких моментах с Ким Сокджином, но каждый раз возвращалась в утро, когда он прогонял её из его жизни, заявляя, что она маленький ребёнок, а у него есть на примете женщина. Она злилась в такие моменты и начинала его ненавидеть. Вот и сейчас. Прошла буквально минута, а ей уже стало невыносимо. Всё было ложью и поведение Ким сейчас она тоже ощутила таковым. Она не нужна ему. Он всё это делает не потому, что сам хочет или что-то чувствует. Он просто друг брата. Он относится к ней как к младшей сестре Юнги, которую нужно защищать. Девушка оттолкнула мужчину. — Как ты не понимаешь, — она посмотрела на него со злостью и затараторила: — Я ведь сказала, что нам нужно вернуться. Почему ты остановился? Мы должно вернуться, срочно! — Юна~я, — начал как обычно Сокджин. — Почему ты хочешь туда вернуться? Ты ведь сейчас в безопасности. — Потому что я должна уйти с Шином, — ответила она, продолжая таить секрет, который может начать войну. — Он мой жених. Я выйду за него замуж. Это не обсуждается. — В этом больше нет необходимости, — спокойно кивнул Ким, понимая, что девушка в шоке и ещё не совсем понимает, что произошло. — Юнги всё уладит. — Он быстрее умрёт, чем уладит! — резко прокричала. — Ты не понимаешь! Ты ничего не знаешь! Ким попытался снова обнять девушку, успокоить. Однако та уже не давалась, вырывалась, отталкивала. — Они все умрут, если мы не вернёмся. Все! Ты понимаешь? — всё-таки не выдержала. Сокджин замер. — Что ты имеешь в виду? Ему не понравилось, с каким страхом и болью фраза Юны прозвучала. Ему начало казаться, что опасение в её глазах не беспочвенное. Она замялась, осознав, что ляпнула. Продолжать ужасно не хотелось. Но если это единственное, что может сейчас повлиять на собеседника — она обязана рассказать ему о взрывчатке. — Если я не вернусь в условленное время, то все взлетят на воздух, — тише проговорила девушка. — В музее заложили взрывчатку? — обеспокоенно спросил Сокджин. Если это было правдой, то ситуация была нешуточная. Мужчина тут же потянулся к мобильному телефону, который разработал для него Чон Чонгук с его командой программистов и инженеров. Этот аппарат был специально придуман, чтобы быстро связываться между главами сеульских кланов. Он уже был готов писать Юнги и Чонгуку о сложившихся обстоятельствах. — Не совсем, — ответила Мин Юна, следя за действиями своего спасителя. Раз она уже начала говорить, придётся рассказать всё, как есть. — На вечере есть смертник. Я должна уйти вместе с ним, иначе он подорвет там всё, когда Шин уйдёт. А он собирался сделать это первым и больше никого не выпускать, если вдруг что-то пойдёт не так, и я попытаюсь сбежать. Он раскусил Юнги и знал, что тот попытается меня спасти. И подготовил ему ловушку. Сокджин разблокировал телефон, чтобы написал об этом Мину, но руки девушки остановили его. — Пожалуйста, не говори Юнги, — моля посмотрела на него Мин Юна. — От этого может стать только хуже. Ты должен это понимать. — Ты знаешь, где взрывчатка? — только и спросил мужчина. — Даже если и знаю, я тебе не скажу. — Почему? — Я хочу, чтобы ты вернул меня, понимаешь? Если это заставит тебя меня отвезти обратно, тогда я буду молчать. — Это глупо, Юна~я! — Ким совсем не понимал поведения девушки. — Нет, я не хочу, чтобы Юнги и все, кто там сегодня находятся, погибли, — ответила девушка, более уверенно. — Я знаю, что ты тоже. У тебя нет выбора, я не скажу. — Я всё равно не повезу тебя обратно, — твёрдо заявил Сокджин, ведя с сестрой главы клана тигров борьбу за телефон, в который та крепко вцепилась. — Ты хочешь, чтобы мой брат умер? — глаза девушки расширились в несколько раз, теперь уже от злости. — Ты что, совсем с ума сошёл? Там же ведь и Чон Чонгук. И жена твоего босса, Мин Сон. Ты хочешь, чтобы они все умерли? Что скажет на это твой босс Ким Намджун? — Варианты это исправить найдутся, как только я предупрежу твоего брата. Никто не погибнет. — Ты не обязан выполнять его приказы! — сказала Юна громче, почти даже крича. — Он не твой глава! — Не в этом дело, — резко сказал Ким, тоже повысив голос. Но потом понял, что это вырвалось, а говорить такого не следовало, но чуть тише продолжил. — Не из-за договора я это делаю. — А почему тогда? — Потому хочу защитить тебя, Юна~я, — сказал нежнее и взял девушку свободной рукой за руки, что сжимали его вторую руку с телефоном в руках. Сердце девушки забилось быстрее. Сначала показалось, что ей послышалось. Но секунду спустя она осознала, что он правда это сказал. А его руки на её руках только больше усиливали эффект волнующегося сердца серебряноволосой. Она попыталась вырвать руку, но мужчина не пустил. Держал крепко. — Почему? — решилась она спросить, хмыкнув, не решаясь признавать слова Кима всерьёз. — Потому что я младшая сестра твоего друга? Юна уставилась на Ким Сокджина, ожидая его ответа, но рук не расслабила. А Киму и ответить было сложно. Он себе признался в чувствах к девушке. Даже спустя время решился рассказать всё как есть её брату. Но сказать ей самой было самым сложным испытанием. Он и сам не знал почему. Догадывался, что, вероятно, она чувствует к нему некую симпатию, ей приятно его внимание. Но не был уверен, что та действительно в нём заинтересована и у неё есть какие-то реальные чувства. — Нет, не поэтому, — ответил, но не назвал реальную причину. Сердце девушки застучало ещё быстрее. Оно уносилось в пляс от каждого слова мужчины, каждого его вздоха. Хотелось верить. Потому что она надеялась когда-нибудь услышать от Кима хоть что-то похожее на признание в чувствах к ней. Но можно ли это считать таковым? Однако нужно было это остановить. Ей нужно было вернуться. — Это не важно. Если ты волнуешься обо мне, ты должен развернуться и отвезти меня назад, Сокджин-оппа. Если ты этого не сделаешь, я сама уйду. Она снова взглянула на него, встречаясь своими глазами с его одним видящим. Юна старалась передать всё, что чувствует во взгляде, чтобы это повлияло на решение Кима. — Нет, — всё-таки ответил он. Тогда Мин Юна отпустила его руки и телефон. Нет, она не отпустила ситуацию и не собиралась позволить ему предупредить Юнги. Она собиралась действовать. Если Сокджин сам не понимает, она его заставит. Или сама всё сделает. Сама вернётся обратно. Что бы он тут ей не говорил, сейчас это было не так важно. Девушка выкрутилась из-под руки, которая держала её за запястья, и дёрнулась к двери машины. Открыв её, она молниеносно выбралась из автомобиля, собираясь ловить попутку, чтобы добраться обратно в центр Сеула. Сокджин не успел заблокировать двери, кидая телефон на сидение и понимая, что делает Юна. Он вылетел из машины вслед за ней. Та уже шагала по направлению к дороге. Ким добежал к Юне и схватил её со спины, схватив за руку, и мешая выставить руку в знак подачи сигнала торможения. Она была медленной, так как всё ещё ходила в туфлях на каблуках, однако уже собиралась поднять руку. Ким понял, что та собиралась сделать. Не мог допустить даже малейшей возможности, чтобы у неё получилось осуществить свой план. Он намеревался убедить её не поступать глупо. — Почему ты так рвешься туда? — зашептал на ухо девушке. — Почему не хочешь дать нам самим разобраться? Почему не хочешь довериться Юнги и мне? Если я пообещаю, что всё будет правда в порядке и никто не пострадает, ты перестанешь пытаться поставить себя под удар и рисковать? Я не дам тебе самой испортить себе жизнь. И не допущу, чтобы ты вышла замуж за Шина, Юна~я. Девушка замерла в руках Сокджина. Из глаз полились непрошенные слёзы. Она старалась их подавить, заглушить в себе подступающую истерику. Он не должен был увидеть её реакции и услышать тоже. Ему нельзя. — Я не понимаю, — стараясь сдержаться проговорила девушка. — Зачем ты всё это делаешь и говоришь сейчас? Почему ты так говоришь, Сокджин-оппа? Какое тебе дело до меня? Ты можешь просто отстать и не делать мне больно? Пожалуйста, отпусти! Мин Юна попробовала вырваться, но мужчина не отпускал, держал крепко-крепко. — Я люблю тебя, Юна~я, — прошептал Ким на ухо девушке. Она замерла. Перестала вырываться из его рук и даже чуть-чуть обмякла. Слова, что она услышала, сбили её с ног и парализовали. Он точно это сказал? Ей не показалось? Или он это специально. Специально, чтобы обезоружить. — Я правда люблю тебя, — снова повторил Сокджин. Юна перестала вырываться и замерла. Мужчина всё ещё сжимал её тело в своих руках, удерживая от возможных действий. Но он был нежен в своих касаниях, не делал ей больно. После признания, на которое она и надеяться не могла, хотелось всё бросить, и улететь в закат на крыльях любви. Девушка не верила, что ей наконец признался в чувствах тот, кого она тоже полюбила. Их чувства взаимны. Но могла ли Мин Юна наплевать на то, что её брат может умереть? Конечно же нет. Кроме того, какое это может быть счастье, если не вернувшись она тоже погибнет от яда? — Ты врёшь, — проговорила девшка, поставив всё же слова Сокджина под сомнения. — Ты играешь со мной, оппа. Ты не мог успеть полюбить, пока меня не было. Ты специально говоришь так сейчас. Она снова попробовала вырваться. Мужчина продолжал держать. Ему бы взять её на руки и просто унести. Но она слишком сильно начала сопротивляться. Он мог бы быть более резким в своих действиях, однако боялся поранить девушку. — Юна~я, пожалуйста, перестань так себя вести, — попросил Джин, когда Мин чуть-чуть успокоилась, выдохлась. Он никак не пускал её. — Как? — прошипела она. — Напомни, что ты говорил в прошлый раз? Что я веду себя как ребёнок? Сейчас я соответствую твоему тогдашнему утверждению? — Я не это хотел сказать. — А что ещё? — Юна смогла развернуться лицом к мужчине, продолжая быть в его руках. — Ты говоришь, что любишь меня. А тогда говорил, что у тебя кто-то есть. Что изменилось, Сокджин~оппа? Она тебе отказала? Лицо Юны выражало отвращение и разочарование. Она ему не верила. Вот что Ким прочитал в её взгляде. Он недостаточно убедителен. Да, сам виноват. Сам от себя решил когда-то отдалить её, думал, что так будет лучше. Лучше не стало от слова совсем. Мужчина должен был как-то убедить её и заставить ему довериться. От него слишком многое зависело, и от неё тоже. Пока они оба сейчас выясняли отношения, в любой момент могли погибнуть люди. Но и Сокджин тоже погибал, когда Мин Юна так на него смотрела. По взгляду девушки можно было прочитать, что она его ненавидит, но это было не единственное чувство в её глазах. Он чувствовал. Поэтому и не нашёл ничего лучше, чтобы прижать Юну ещё ближе к своему телу, нагнуться ближе к лицу и, стараясь передать всё, что таилось у него на душе, врезался губами в девчачьи. Сначала Юна оторопела и не двигалась, позволяя мужчине целовать её нежно, но глубоко. А потом начала протестовать, замычала, снова пыталась вырваться. Сокджин не пускал. Ещё сильнее сжал плечи девушки и глубже впился губами в её уста, подключая язык, стараясь завлечь её в страстный и полный чувств поцелуй. И Мин Юна сдалась. Она ответила, расслабившись в руках мужчины, а затем и сама крепко вцепилась в его плечи. Сокджин отстранился первым, коротко чмокнув девушку в губы ещё раз. Посмотрел в глаза девушке и заметил, как её чувства изменились. Ей не нужно было произносить, ибо он ощущал, что она тоже чувствует к нему подобное. У них это взаимно, поэтому он точно не отпустит её, кроме как на самолёт в Лондон, который её ожидал. Как бы она его не умоляла. Не сейчас. Ким взял девушку на руки, чтобы ей было удобнее. На каблуках двигаться ей должно было быть тяжело. Донёс девушку до машины и усадил на заднее сидение. Сам собирался выйти, сесть на переднее и написать пару строчек Мин Юнги о текущей ситуации, боссу тоже, но чуть позднее, сначала требовалось решить ситуацию совместно с тиграми. — Стой, — попросила Юна, удерживая мужчину за запястье. До этого момента девушка молчала после поцелуя. — Что ты собираешься делать? — Я напишу твоему брату, и мы поедем дальше. — Нет, — снова сказала девушка. — Ты не будешь этого делать. — Блять, — ругнулся Сокджин. Он надеялся, что она смирилась, послушалась, и больше времени они не потеряют. — Сядь, пожалуйста, — попросила. — Я не всё тебе рассказала. Ким напрягся. Поразмыслил несколько секунд стоил ли делать, как говорит Юна. По итогу всё же послушался и сел рядом. Мин Юна к мужчине не поворачивалась, не смотрела в глаза и молчала. Но потом, видимо, собравшись с мыслями, заговорила: — Если ты будешь действовать дальше по вашему плану, мой брат умрёт. Вы ничего не сможете с этим сделать. Я не прощу тебя за это, как минимум. А Ким Намджун тебя не простит за смерть его жены. Так что, ты тоже умрёшь. Стоит ли идти на такие жертвы? Ким хотел перебить серебряноволосую, но та не позволила. — Все эти жертвы окажутся бесполезны. Вы тратите время и силы впустую, думая, что помогаете мне выжить. Но я тоже умру, Сокджин~оппа, — призналась девушку, вызывая у мужчины недоумение. — Я не доживу до завтрашней ночи, если ты не вернёшь меня обратно. — О чём ты говоришь? Сокджин не на шутку испугался. Мужчину бросило в холодный пот. Теперь он не совсем понимал, что же всё-таки происходит. — Я выпила яд, — хмыкнула Юна, совсем не от весёлого настроения. — Без противоядия я умру. И всё будет напрасно. Даже если и была бы возможность Юнги спастись, вы всё равно меня потеряете. Ради чего тогда вы все рискуете? Если бы я могла, я бы позволила себя увести. Мне плевать на мою жизнь, если это могло бы помочь. — Не говори таких вещей, — перебил девушку Сокджин. Он совсем не понимал, как она так спокойно говорит о подобном. А ещё он отказывался верить в то, что может её потерять навсегда. Она не может умереть! Он не позволит! Он придумает способ, найдёт решение. Время ещё есть. — Просто признай, — посмотрела Юна на мужчину, по-сумасшедшему улыбаясь. — Мы проиграли. Шин раскусил Юнги, которого никто никогда не мог победить. Он просчитал все возможные его шаги и предотвратил его победу. Выиграл сейчас именно Шин. И вы ничего не можете сделать. Давай просто смиримся. Не получится спасти Юнги и меня тоже. Это невозможно. — Тебя заставили выпить этот яд? — спросил Ким. — Не знаешь, что именно это было? — Нет. — Блять. — Теперь ты согласен вернуть меня? Сокджин резко выскочил из машины. Невыносимо было слушать, потому что Юна была права. И он ничего не может сделать. Хочет и не может. Он ведь сам почти никто. Всего-то заменяет Ким Намджуна в Сеуле. Власти решать, влиять и выдвигать условия Шину у него нет. Ему нечего предложить. Ким стараясь остыть на воздухе пару раз ударил ногой по колесу от злости. Он ненавидел всё в этот момент, но больше всего себя и беспомощность, которая у него была. Впервые после двадцати лет захотелось покурить, но привычка такая уже отсутствовала, и сигарет он с собой не носил, не за чем было. Вернувшись в машину, он набросился на девушку с ещё одним поцелуем, таким образом его и её стресс снять было проще, да и приятнее. Он понимал, что сейчас, вероятно, теряет время. Но он хотел хотя бы целовать её, пока есть на то возможность. Юна отвечала, отчаянно пытаясь стать ближе к Киму. Она цеплялась за его плечи, шею, хотела быть ближе, чувствовать сильнее. Ей было слишком мало его, времени с ним, и оно стремительно заканчивалось. — Сколько сейчас времени? — спросили девушка отстранившись, продолжая тяжело дышать и приходить в себя после поцелуя. Сокджин кинул быстрый взгляд на приборную панель, чтобы увидеть время. Прошло около сорока минут, пока они выясняли отношения. Ответил Юне. — Я не хочу везти тебя назад, — признался, понимая, что они обречены. — У нас нет выбора, и ты это знаешь. — Ты всё равно не выйдешь за него. Мы этого не допустим. — Это не так важно. — Важно, — сквозь зубы проговорил Ким. Юна взяла его за руку, проведя нежно пальцами по костяшкам. — Я хочу тебя, — прошептала девушка. — У нас ещё есть время до полуночи. Ким с непониманием уставился на Юну. — Это я не… — попытался как-то возразить. — Неужели ты меня не хочешь? — спросила та, настаивая. — Хочу, но не в этом дело. — В чём же тогда? — улыбнулась серебряноволосая. — Возможно, мы больше никогда не увидимся. Я буду жалеть, что не была с тобой, Сокджин~оппа. — Я не хочу спать с тобой в машине, — пояснил Сокджин. Конечно он бы не постеснялся взять девушку прямо здесь, плевал бы на всё. Бесспорно он хотел её. Но с Мин Юной не желал быть таким. Он хотел любить её, а не трахать на заднем сидении машины. — Разве не плевать? — спросила девушка, попытавшись его поцеловать. — У нас осталось около полутора часа. Давай не будем терять это время впустую? Мужчина отстранился. — Мне нет, — сказал Сокджин и вышел. Знал бы он, как обидел своими действиями Юну. Снова. Она опять предложила ему себя. И если тогда он не думал даже спать с ней, то сейчас он хотел бы, признался ей в чувствах, но почему-то всё равно не решился. Может быть он её обманывает, и нет у него никаких чувств, никакой любви? Может быть он просто играет с ней? Но разве тогда бы он целовал так? Касался бы подобным образом? Что же всё-таки пошло не так? Мин Юна, привыкшая к проявлению чувств через секс, не могла понять, что она сделала не так. Сама девушка встречаясь с Чон Чонгуком ценила те моменты, когда он спал с ней, потому что тогда она заставляла его чувствовать, он признавался, что ему хорошо с ней, что он её хочет. Но Сокджин другой человек. Он так себя не вёл. Он отказывался от неё, тем самым принося дикую боль. Рассуждая о чувствах и мужчинах, девушка не заметила, как Ким завёл машину. Очнулась тогда, когда они уже ехали. В окно смотреть не хотелось, на Сокджина тоже, поэтому она опустила глаза к коленям. Неужели он даже и не скажет ей ничего больше? Спустя минут десять автомобиль снова остановился. Мин посмотрела в окно и увидела там здание с вывеской мотеля. Подумать, что бы это значило, она не успела. Сокджин уже выбрался с места водителя и открыл дверь с улицы со стороны Юны, протягивая руку, чтобы помочь ей выйти. Девушка послушалась, всё же понимая, что она получит то, что так хотела — Ким Сокджина. Он будет с ней этой ночью. Совсем немного, но он будет ей принадлежать, как и она ему. Ким взял девушку за руку и вместе они зашли в главную дверь мотеля. На ресепшене сидела одинокая аджума, щёлкая семечками и смотря какую-то дораму по маленького старому телевизору. Она подняла голову, когда пара зашла, совсем не удивившись, увидев у себя в заведении нарядную девушку и странно одетого мужчину. Ей, владея мотелем недалеко от трассы, ведущей в сторону Инчхона, не впервой было сдавать комнаты подобным людям. Другие тут и не останавливались. Мужчина положил на стол несколько сотен тысяч вон в качестве оплаты. Аджума кивнула и лениво стянула с гвоздя ключ с соответствующим номером на табличке сверху. — Второй этаж, — пояснила она и опять уткнулась в телевизор. Поднимаясь по лестнице, не встречая никого из возможных постояльцев, Юна спросила у своего спутника. — Как ты узнал об этом месте? Если бы она была честной сама с собой, то такой вопрос закрался у неё с толикой ревности к Сокджину. Неужели он уже был здесь? С кем? С той шлюхой, с которой она видела его в ресторане? Гадство. Она точно заставит его забыть её. Всё сделает, чтобы мужчина только о ней думал. — Моя работа — знать о подобных местах, — пояснил Ким. Войдя в номер, между парой не появилось неловкости. Оба знали, зачем приехали сюда. У них было меньше часа времени, и терять драгоценные минуты никто не хотел. Сокджин поцеловал Юну, как только за ней закрылась дверь. Он прижал её к стене, прижимая к себе за талию. Девушка ответила, зарываясь руками в волосы мужчины. Она старалась прижать его ближе, насколько это было возможным. Всем сердцем она хотела его и этого момента. — Подожди, — прошептал Сокджин, отстранившись, чувствуя напор Мин. Он не хотел, чтобы она вела и напирала на него. Хотел напротив вести её и быть нежным. Зацеловал бы каждый миллиметр её тела, если бы время позволяло. Она непонимающе уставилась на него. — Дай, я раздену тебя, — снова прошептал. Мог бы говорить в полный голос, но интимность момента не давала ему быть громким. Глубоко вздохнув от предвкушения, девушка позволила своему спутнику делать то, что он хочет: развернуть спиной к себе, поцеловать её в шею и спуститься короткими прикосновениями губ вдоль позвоночника к замку на платье, стянуть с плечей тонкие шлейки и опустить собачку молнии вниз, расстегивая платье. Красная ткань облаком легла у ног девушки. Та смело переступила платье, повернулась лицом обратно и предстала перед Сокджином только в кружевных трусиках и на каблуках. Реакции тела ждать не пришлось. В штанах становилось всё теснее. — Я тоже хочу раздеть тебя, — прошептала девушка. — Я сам, — улыбнулся Ким, продолжая разглядывать желанную. — Ты запутаешься в моей одежде. Он снова поцеловал Юну, направляя к кровати мелкими шажками. Приблизившись, девушка отстранилась, чтобы снять обувь и лечь, пока мужчина избавлял себя от одежды. Обнажённый, он присоединился к любимой на кровати, продолжая целовать её тело, вызывая толпу мурашек. — Я хочу видеть тебя полностью, — сказала девушка, легонько касаюсь повязки на лице Кима. — Не стоит, — прошептал он, стараясь отвлечь от любых мыслей поцелуями. Мужчина всё ещё стеснялся своей травмы. Сейчас было темно, но ему казалось, что Юна всё равно всё увидит. — Пожалуйста, — попросила она, издав короткий, но безумно сладкий стон. И Ким поддался. Чуть привстал и аккуратно снял с лица повязку, обнажая травмированный глаз. Старался его держать закрытым, чуть-чуть отвернулся, но нежные руки вернули его лицо в прямое положение. Юна провела рукой вдоль и чуть привстав поцеловала мужчину в раненный закрытый глаз, заставляя открыться перед ней. И Ким отпустил своё стеснение, представ перед девушкой наконец полностью обнажённым. Избавившись от последнего предмета одежды между собой и девушкой, Сокджин навис сверху, целуя то в губы, то в шею, то в щёку. Следов оставлять было запрещено. Ничего не должно было выдать их связи. Он проложил влажную цепочку из поцелуев к низу живота и вернулся к груди, чтобы уделить время и ей. Юна плавилась под действиями Кима, тихонечко постанывая. Он обращался с ней не так, как она привыкла. Подавлял все её желания, стать более резкой или взять роль ведущей на себя, чтобы доставить ему удовольствие. Он хотел наоборот. Когда он вошёл в девушку, она не выдержала и вскрикнула. Но не от боли. Это был крик то ли экстаза, который ещё не наступил, то ли долгожданного облегчения. Сокджин с ней, целует её, вонзается так глубоко, насколько это возможно, и ей безумно хорошо. Ни о чём больше и не думалось. Она кончила первая под воздействия ловких рук и члена мужчины. Такое удовольствие Юна ощутила впервые. Ни с кем не было ТАК, как с ним. Неужели, когда любишь человека он кажется настолько хорош в постеле или ты вообще об этом не думаешь и чувства усиливаются, как и ощущения? Видимо, это было так. — Ты мог бы кончить в меня, — сказала Киму она после, когда они переводили дух в объятиях друг друга. Уже стоило собираться, чтобы покинуть это место и успеть вернуться в музей, но оба не хотели отпускать друг друга. — Это могло бы иметь последствия. — И пусть, — улыбнулась Юна, проводя рукой вдоль груди мужчины. — Ты же хотел детей. — Я всё ещё их хочу, но не сейчас. Сначала тебя нужно вытащить из лап японцев. Юна тяжело вздохнула, понимая, что он прав. — За десять минут успеешь собраться? — спросил мужчина. Девушка кивнула, поцеловала Ким в губы ещё раз и поднялась с кровати. *** Юна еле-еле успела вернуться, когда без десяти полночь показывали часы на руках Со Чанбина. Он стоял возле машины, которую готовили для босса и его невесты. Заметив девушку, быстро движущуюся к зданию со стороны главной улицы, он насторожился. Она хотела пройти мимо, но он помешал, остановил, схватив за руку. — Почему ты здесь? — спросил, оглядывая её с ног до головы. — Какое тебе дело!? — Не выделывайся, — прошипел, сжимая руку сильнее. — Я вышла прогуляться. — Когда? Я не видел. — Значит плохо смотрел! — Где ты была? — Чанбин настаивал на получении ответа. — Не думай, что я глупый и не понимаю, что никакой прогулки не было. — Отойди, — она попыталась отпихнуть ниндзя, чтобы быстрее добраться до здания. — Мне нужно идти. — Ему это не понравится, — последнее, что сказал Со, но девушка его уже не слушала, стараясь быстрее передвигать ногами, лишь бы успеть. В зал она ворвалась с громким стуком каблуков, прерывая напряжённую беседу между Юнги и Господином Шином. Последний сразу же отреагировал на появление девушки. Скосившись улыбкой к ней, он ответил Мину, чтобы все слышали: — Я же говорил, что моя невеста отошла, чтобы привести себя в порядок. Когда Юна оказалась рядом с ним, продолжил, уже задавая вопрос ей: — Ты уже лучше себя чувствуешь? Мне передали, что тебе было не хорошо. О, как же он мастерски играл свою роль, прекрасно понимая, что всё с ней было в порядке и отсутствовала она около четырёх часов совсем по другой причине. Его вся ситуация забавляла потому, что он знал, что в конечном итоге всё будет именно так. И не мог не радоваться, что смог переиграть своего сильнейшего врага Мин Юнги, главу клана тигров. Что касается его, Юна видела, с каким непониманием и разочарованностью брат смотрел на неё. Она знала, что он недоволен, что план провалился. Но шансов на успех не было сразу. Девушка надеялась, что он поймёт её, когда поговорит с Ким Сокджином и тот расскажет причину, почему вернуть сестру у него не получилось. Вернувшись в особняк Господина Шина Юна готовилась пойти в свою комнату, на эмоциях совсем забыв о противоядии, которое она должна была выпить. Шин ей напомнил и пригласил в свой кабинет. Оставшись там вдвоём, он вальяжной походкой прошёл к сейфу, ввёл необходимую комбинацию цифр и достал пузырёк с прозрачной жидкостью. Подошёл к невесте, но не протянул его. Взяв лицо девушки за подбородок, он с силой сжал его, заставляя открыть рот. Юна вскрикнула и попыталась вырваться, но держал Шин её крепко. Влил в рот жидкость, приговаривая: — Я должен был бы послать всё к чёрту и позволить тебе умереть. Ты опозорила меня, но не тем что сбежала. Ты посмела в день помолвки, которую сама и устроила, заключив со мной сделку, с кем-то потрахаться. Старик отпустил лицо девушки, заряжая ей звонкую пощёчину. — Я не допущу такого поведения, — зло сказал он. — Ты не посмеешь больше выходить без меня из этого дома. Ты захотела больше свободы — я тебе её дал, захотела ужин — его устроил. Даже не убил твоего брата, расщедрился. Но то, чтобы наставлять мне рога перед всеми моими партнёрами?! Ты не будешь крутить мною, как хочешь, девочка. Через месяц мы поженимся, не раньше. А потом готовься сделать мне наследника. Но если тебя обрюхатили сегодня, ты умрёшь как только я об этом узнаю. Такой наглости я не потерплю!