Мы жалеем собак, ведь они же совсем как люди… Но мы не жалеем людей, ведь они как собаки! Киба Инузука
***
— Химитсу-тян, вставай, иначе ты опоздаешь в академию, — потормошив ее за плечо, мягко проворковала Каэдэ, распахивая задернутые шторы, заливая комнату яркими лучами солнца. — Ты снова уснула в кровати Шисуи-куна, так нельзя. Этот негодник слишком многое себе позволяет. Сонно зевнув в кулак и нехотя разлепляя веки, Крольникова резко выпрямилась в постели, на ходу поправляя соскользнувший до плеч ворот серой футболки соулмейта, который, очевидно, вновь кинул ее с утренней тренировкой: — Он ушел, да? Мать Шисуи — чудесная худенькая женщина по имени Каэдэ — виноватым кивком подтвердила ее нерадостные мысли. Пожалуй, среди всех окружающих она была единственным здравомыслящим человеком, который понимал, насколько безумны поступки ее сына. К сожалению, тот никогда не слушал эту бедную, изрядно настрадавшуюся после смерти собственного мужа женщину. Что странно, Учиха ни разу не упоминал о данной трагедии, на лишний упрек в свой адрес сказав что-то о том, что никто не властен над смертью. В этом жестоком мире дети взрослеют слишком рано. — Я хотела разбудить тебя раньше, но он уговорил меня не делать этого, так как ты чересчур мило сопишь, — хихикнув, она с оттенком родительской заботы пуще прежнего взлохматила ее жесткие длинные волосы. — Должна признать, что это чистая правда. Химитсу-тян, ты знала, что когда спишь, то становишься похожей на маленького котенка? Нахмурившись и ворчливо пробормотав под нос нечто невразумительное, Анфиса, покинув теплую постель, начала спешно натягивать темный комбинезон с кошачьими ушками на капюшоне (угадайте, кто подарил?), думая о том, когда же все началось. На следующий же день после события на фестивале? Помнится, она тогда сильно оробела, решив избегать Шисуи любыми доступными способами, не учтя того, что от Шисуи Телесного Мерцания сбежать, как и спрятаться, невозможно. Или же когда он предложил зайти к нему на огонек? В тот день они как раз познакомились с Каэдэ-сан, которая категоричным тоном отказалась отпускать «бедного, хрупкого ребенка» одного на ночь глядя. Нет, немного позднее, примерно к началу зимы. Когда с предвкушающим нетерпением и счастливо блестящими глазами он объявил, что ей больше не надо будет бежать туда-сюда, ведь его дом отныне станет ее. Несмотря на то, что Крольникова была не против побегать «туда-сюда» лишний раз. Это развивало выносливость, да и вообще хорошее умение по жизни. Сказать, что ее загнали в угол, это ничего не сказать. От мысли о том, что ее опекуном является восьмилетний мальчишка, до сих пор в дрожь бросает. Причем отнюдь не радостную. Шисуи, не отпуская ее в свою комнату, дабы поплакать от вселенской несправедливости, успокаивающе шептал, что в той квартире было всего две комнаты, а с потолка сыпалась штукатурка напополам с жуками. Шисуи, внимательно следя за ее тренировками, с веселым смешком говорил о том, что полигоны клана во много раз лучше тех, что находились на окраинах. И хитрый, по-лисьи щуривший глаза Шисуи, целуя ее в лоб, перед тем как передать бэнто, жестоко не скрывал того, как доволен сложившимися обстоятельствами. В то время как Анфиса до угрожающего скрипа в зубах прокручивала в голове то, что ей нравилась эта обшарпанная, никому не нужная однушка, нравились тренировки без гиперопеки навязчивого «тренера», нравилась сама жизнь без контроля всяких деспотичных Учих. Поэтому, может быть, у него и были полные сотни очков в обоих показателях, это все равно не означало, что у нее будет так же. Независимая, самодостаточная Анфиса была глубоко оскорблена. И плевать, что совсем не показывала этого. Раз он у нее такой гений, пусть сам разберется с ее мысленными предъявами. — Вот, пожалуйста, — положив перед клевавшей носом девочкой даже после водных процедур тарелку омурайсу, Каэдэ лукаво ухмыльнулась, как бы «отдаленно» замечая. — Он все утро маялся над тем, чтобы красиво написать кандзи кетчупом. Взглянув на помятое, но в целом сносное блюдо, над которым было криво написанное красное «люблю» с сердечком, Крольникова, покачав головой, отправила в рот кусочек риса с омлетом: — Вкусно. Но соулмейт у нее милый, с этим никто не спорит.***
— …На пути к Долине Завершения состоялась последняя битва между основателями: богом войны Хаширамой Сенджу и демоном войны Мадарой Учиха. Несмотря на то, что победу одержал Хаширама, принято считать, что поединок закончился ничьей. В это же время происходил бой между Тобирамой Сенджу и Изуной Учиха, младшими братьями вышеназванных глав клана. В процессе боя выясняется их связь, из-за чего бессмысленное кровопролитие между кланами было прекращено благодаря новому союзу. В начале не слушавшая историческую лекцию нудно рассказывающего учителя Анфиса удивленно распахнула тусклые глаза из-за падающей от окна дерева тени, неосознанно подняв руку: — Нобуюки-сэнсэй, но разве Тобирама не убил Изуну благодаря Технике Бога Грома? Если нет, то что же случилось с Мадарой? — Убийство соулмейта — это серьезное преступление, Химитсу, причем не столько из-за законов, сколько из-за самой природы. Человек гниет изнутри, пока не сгорает в собственной метке, — не на шутку серьезно сказал он, недовольно продолжив. — А о судьбе Мадары-сама вы узнаете в течение урока. Даже не почувствовав и намека на уязвленность, она послушно села на место, растерянно записывая вываливающую информацию в конспект и предельно четко понимая, насколько далеко зашел здешний эффект бабочки. Весь канон, собранный мангой и аниме, развалился как карточный домик. Бессмысленной вражде Сенджу и Учиха действительно положил конец брак между двумя самыми ненавидящими друг друга людьми, которые к тому же оба являлись мужчинами. Причем Тобирама добровольно вступил в клан мужа, что совсем разорвало ее картину мира, где его гордость достигала апогея земной планеты. Мадара, недолго пробыв в деревне, приблизительно десять-пятнадцать лет, вскоре отправился путешествовать по миру, таинственно исчезнув. Но из записей, оставленных Хаширамой, выяснялось, что он встретил какую-то отступницу, с которой зажил счастливой семейной жизнью. Это что же получается, если Изуна не умирал, то его брат не затаил обиду на клан Сенджу, следовательно никто не выгонял его из Деревни Скрытого Листа с громким позором. То есть он не замыслил никаких диких планов про «Бесконечное Цукуеми», в будущем не воскресит Десятихвостого, да и вообще не спасал несчастного Обито. На данный момент Анфиса даже не знала, смеяться ли ей или плакать. — Что с тобой? Ты выглядишь взволнованной, — прохладно спросил Итачи, однако по чуть поджатым тонким губам она распознала его обеспокоенность. Ох уж эти Учихи с врожденным контролем эмоций. — Очевидно же это из-за того, как ее осадил Нобуюки-сэнсэй, — едко ответила сидящая за партой выше Изуми, которая невзлюбила ее с первого дня в академии. Впрочем, как и все девочки класса, сходящие с ума по маленькому красивому гению. — Ты выглядела такой ду-у-урой, Химитсу. — Изуми, — осуждающе покосился на нее Итачи. — Я не могу понять, почему ты злишься, — несколько раздраженная подобными склоками с неуклюже издевающейся, доброй девочкой, которая ей даже нравилась своим трудолюбием, Крольникова устало посмотрела той прямо в глаза. — Очевидно же, что твой сластена достанется только тебе. Так к чему эта бессмысленная ревность? Почему-то Изуми покраснела, а не высокомерно задрала нос как обычно: — Ч-что ты имеешь в виду? Сидящий возле нее Итачи посмотрел на нее с таким же недоумением. «Они не знают», — догадалась Анфиса, все сильнее погружаясь в свои размышления. Если подумать логически, то Тобирама и Изуна тоже не знали, кем друг другу приходятся, иначе зачем бы проходить столько трудностей? Может, метка зависит от возраста? Черт, ей определенно нужно наведаться в библиотеку. Срочно, иначе у нее голова взорвется от любопытства и желания изучить да сравнить свои знания с каноном данной реальности. К сожалению, уроки закончились только к концу обеда, из-за чего она буквально побежала в обитель великих знаний, не попрощавшись с Итачи и напугав читавшего подозрительно знакомую оранжевую книжку Джирайи библиотекаря. Зато сколько же информации добыла! В истории действительно было несколько зияющих дыр, но их было не так много, чтобы ее воспоминания оказались совсем бесполезными. Обвал Като с судьбоносной миссией команды Минато действительно был, только Обито выжил из-за того, что поблизости сражался Какаши. Спросите как? Ох, с этой связью душ было много заморочек, и природа определенно расщедрилась на ее достоинства. Так как нахождение соулмейта обещало гармонию в душе, сильное потомство и более податливую, полную чакру. Быстрее излечивались раны, быстрее восстанавливалась энергия с резервом, да и спали люди значительно спокойней. Теперь понятно, почему к ней так прирос Шисуи. Возможно, он, не догадываясь, тянулся к прикосновениям, так как от них ему, как и ей, становилось легче. Стоило признать хотя бы себе, что их тренировки и вправду несли больше пользы, нежели месяцы самостоятельных усилий. Так что, да, для шиноби соулмейт — это не просто выгодно, это манна небесная. Неудивительно, что деревни целенаправленно искали их своим жителям, назначая множество законов, введя дополнительную графу с наличием метки в больничной карте, и скрепя сердце обменивались информацией между собой, дабы «соединить» такие дуэты, а порой и трисамы. И как-то так прижилось, несмотря на то, что существовало множество исключений, что все стали считать, что соулмейты бывают только у шиноби. Поэтому все гражданские и стремились стать ими, надеясь найти «того самого» идеального партнера, которого послал им сам Рикудо Сеннин. Анфиса сомневалась, что Мудрец Шести Путей был способен на такое, но чем черт не шутит? Ей уже доказали, что в этом необычайно жестоком, волшебном мире возможно все. Возраст получения «метки» по статистике равнялся от десяти лет до тринадцати, порой бывало раньше, порой позже, но это основные цифры. И она никак не могла понять причины. Крольникова с исследовательским интересом копалась в пыльных фолиантах, учебниках истории и биологических анализах, пока наконец не добралась до желанной правды. Все утыкалось в чью-то смерть. Какова ирония, чтобы получить божью милость, надо отобрать ее у другого. С одной стороны для шиноби, в первый раз убившего живого человека, родственная душа — именно то, что бог прописал, а с другой, как ни посмотри, но это был безобразнейший способ. Одно интересно, как же появилась метка у нее? Шисуи — понятно, хоть ему и восемь лет, но он уже побывал на войне и является чуунином, наверняка руки пришлось замарать далеко не раз. А вот Химитсу, худосочная, замкнутая девочка пяти лет… Анфиса похолодела, чувствуя, как сводит спазмом желудок. Химитсу прошла через боль и страдания, заполучила мангекье шаринган, являлась всего лишь чьим-то экспериментом, который умел дышать. Она могла убить. Тоже далеко не единственный раз. Ладно, осталось прочитать только один свиток с легендами о зарождении родственных душ, и можно будет закругляться. А то за окном уже расцветает закат, будет нехорошо, если Шисуи заметит, что она задерживается в академии. И так ругался за то, что буквально «утопает в книгах», скоро и вправду покроется пылью, как старый пергамент. — А что это мы тут делаем? — неожиданный голос за спиной прозвучал немного быстрее ловких рук, усадивших ее на чью-то шею, вынудив непроизвольно охнуть, схватившись за кучерявые черные волосы. — Химитсу, ты знаешь, сколько уже времени? Шесть часов! Якисоба не то что остыла, она заморозилась, пока тебя не было! Вдобавок ко всему ты не съела бэнто, пропустив обед. — Ты преувеличиваешь, — скептически отнеслась Анфиса, заволновавшись, когда Шисуи начал идти по направлению к раскрытому настежь окну. — Стой! Я не дочитала, там была информация о самой Кагуе и… — Бла-бла-бла, завтра дочитаешь, — перехватив ее тянувшиеся к покинутому столику ручки, он ласково мурлыкнул. — Хоть ты и плохая девочка, но покормить тебя нии-сан просто обязан. Наверняка проголодалась. Вспыхнувшая «девочка» гневно возмутилась, вопреки раздавшемуся из желудка ворчанию: — Совсем нет! — Ха-ха, учитывая то, как ты себя ведешь, мне стоит кормить тебя с ложечки. И ограничить сладкое. — Я не ем сладкое, — фыркнув, обиженно засопела она. — Да-а? Тогда при следующей миссии в страну Чая больше не буду покупать тебе шоколад. — Шисуи! Это жестоко…***
Примечание.
Омурайсу, ому-райсу — популярное японское блюдо, состоящее из жареного риса, покрытого или завернутого в омлет, и украшенное кетчупом. Его часто готовят и дома, и вне — в закусочных-дайнерах в западном стиле. Он входит в наборы еды для детей в фаст-фудах, окосама-ранти.