Rompre la glace

Небо над английской школой магии и волшебства озарилось первыми лучами солнца. Пожалуй, это был самый долгожданный рассвет в истории магического мира. Вчерашний вечер все ждали с нетерпением, поскольку вот-вот должно было стать известно имя победителя Турнира Трех Волшебников. Но у жизни были свои планы… В ту ночь Хогвартс стал местом единения магов всех возрастов и мастей. Никакой дух соперничества, еще совсем недавно так остро ощущавшийся в воздухе, никакие разногласия не смогли помешать союзу Хогвартса, Дурмстранга и Шармбатона одержать победу. Лорд Волан-де-Морт был повержен как и большинство его союзников. Казалось, что было слышно как после его гибели мир вздохнул с облегчением. Астерия сидела на развалинах замка и смотрела на восходящее солнце. Еще ни один рассвет в своей жизни девушка не ждала так сильно. Она невольно улыбнулась. Теплый летний ветер легко колыхнул ее каштановые волосы и по ним пробежал медный перелив от восходящего небесного светила. Девушка задумчиво смотрела вдаль на водную гладь черного озера и вспоминала о доме. Пережитый за эту ночь ужас заставил юную волшебницу полюбить свою семью еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Ее прекрасные, такие внимательные, заботливые и понимающие родители были для нее всем. Конечно им всем было непросто, когда в 12 лет Астерия получила письмо сразу из нескольких магических школ. Мать семейства так переживала за дочь, что даже рвалась поехать в школу вместе с ней. Девушка усмехнулась, вспомнив каких усилий отцу стоило утихомирить ее. Мадам Максим после этого еще несколько недель получала письма лично от Изабель Алеотти в которых последняя просила лично приглядывать за ее чадом. Астерия продолжала погружаться в воспоминания и те перенесли ее в любимый дом в пригороде Рима, где они с отцом бегали по саду и играли в прятки, где он учил ее кататься на велосипеде, где мама читала ей удивительные мифы и легенды о воинственных героях и всемогущих богах. Так прошло ее детство. По правде говоря, она была удивительным ребенком. Хотя папа всегда смеялся и говорил, что на ребенка Астерия ни капли и не похожа. Он ласково называл ее маленьким профессором, потому что взгляд у девочки был не по годам серьезный, да и любила она несвойственные большинству детей вещи — вместо телевизора предпочитала читать книги, веселым играм с друзьями на свежем воздухе предпочитала размеренное собирание пазлов и других головоломок… А после того, как маленькую Астерию отвели в театр, Лука лишь сильнее убедился в правоте своих слов. Девочка попросила отца купить ей несколько пластинок с классической музыкой и отвести в балетный класс. С тех самых пор каждое утро в доме были слышны произведения великих классиков и то и дело в разных уголках дома можно было заметить розовую балетную пачку. Пока Астерии не исполнилось 12 и ее привычный мир не перевернулся с ног на голову, девочка была уверена что станет археологом. Семья ни капли не удивилась такому заявлению, но отец все же попросил малышку не быть столь категоричной и не отказываться от участия в семейном бизнесе. Пожалуй со стороны может показаться что это совсем не та тема, которую уместно было бы обсуждать с восьмилетним ребенком, но в семье Алеотти все непривычное казалось совершенно естественным. Где-то вдалеке послышался протяжный голос мадам Максим, которая вместе со старшекурсницами академии Шармбатон все утро осматривала раненых и оказывала им необходимую помощь. Астерия не так сильно пострадала, хотя нельзя было сказать что она не была активным участником сражения. Быстрота реакции, которая, видимо, передалась ей от отца-теннисиста, безусловно, сыграла в этом не последнюю роль. Ровно как и то, что девушка обладала незаурядным умом и была одной из лучших студенток не только на курсе, но и вообще в академии. Все это определенно давало ей некоторые преимущества, позволяя почти не пропускать атаки в свою сторону и успешно нападать самой. Хотя, возможно, это была всего лишь воля случая, ведь в эту страшную ночь погибло немало волшебников, которые также были невероятно способны и обладали куда большим опытом. Астерия неспешно поднялась с обломка колонны, на котором сидела, и плавно двинулась к источнику звука, который еще раз эхом разнесся по окрестностям замка. Мадам Максим была любимицей всей академии и несмотря на то, что воспитывала своих студентов в строгости, всегда переживала за них всех вместе взятых и за каждого в отдельности, словно все они были ее детьми. Директор выглядела измученной, но всеми силами скрывала это, ласково улыбаясь каждому встречающемуся на ее пути студенту, преподавателю или магическому существу. Когда Астерия подошла к директрисе, рядом уже была небольшая толпа хорошо знакомых ей студенток в шелковых голубых платьях, которые выглядели совершенно новыми, словно их только сняли с вешалки в магазине. Это было негласным правилом академии — в любой ситуации девушки сохраняли достоинство и не могли позволить себе выглядеть неряшливо. События сегодняшней ночи хоть и оставили неизгладимый след ужаса в душе каждой из них, но все же привычкам никто изменять не собирался. Как бы там ни было — жизнь продолжается и идти в новый день нужно с гордо поднятой головой. Мадам Максим оповестила своих подопечных о том, что сегодня они отправляются назад в Шармбатон, откуда уже завтра их отправят по домам. Никто не стал задавать уточняющих вопросов, поскольку все и так было предельно ясно и уже через 5 минут толпа голубых летящих платьев вновь расплылась в разные стороны. Астерия на минуту задумалась о том, что надо поинтересоваться у преподавателей принимающей школы не нужна ли им какая-нибудь помощь, но сперва решила написать несколько строк родителям. Вряд ли они уже были в курсе произошедшего, но совсем не сложно было представить маму застывшую чашкой кофе в руке и гримасой ужаса на лице когда она узнает о произошедшем за сегодняшнюю ночь. Девушка решила не испытывать судьбу и не заставлять родителей нервничать лишний раз. Она ловким движением наколдовала себе листок пергамента и чернила, после чего быстро написала всего несколько строк о том, что она жива и с ней все в порядке. Словно по команде где-то высоко в небе закружила белоснежная сова, которая вскоре приземлилась рядом с Астерией и дважды ухнула, немного выставляя вперед лапку и позволяя волшебнице привязать к ней пергамент. Уже через минуту птица взмыла вверх и совсем скоро исчезла за горизонтом. «Молодец, Лиру. Надеюсь ты успеешь раньше чем родители прочтут обо всем в пророке» — подумала про себя девушка. Несмотря на то, что родители Астерии были маглами, она все же оформила им подписку на новостную газету волшебного мира, чтобы они хоть сколько-нибудь были в курсе глобальных событий и не так сильно переживали за нее. Хотя Астерия прекрасно знала, что даже несмотря на ежедневные письма домой, мама все равно каждый раз берет газету трясущимися руками отчаянно боясь увидеть там страшные вести. Постояв в задумчивой тишине еще несколько минут, волшебница окинула взглядом территорию замка и, заметив свою однокурсницу вместе с сестрами Делакур, решительно двинулась к ним. Девушки молча обнялись и как-то особенно тепло и по-семейному улыбнулись друг другу, после чего неспешно зашагали в замок. *** Пока большая часть магического мира восторженно ликовала от новости о падении главного источника зла, другая часть того же мира волшебников ушла в небытие и предпочла бы раствориться там насовсем. Темные волшебники понимали, что победа во второй магической войне избранного мальчика и его друзей не сулит им спокойствия и радости, а скорее наоборот — лишь трибунал и заточение в Азкабане (по меньшей мере). Безусловно, далеко не все волшебники «тёмной стороны» были связаны с Темным Лордом и причастны к его деяниям, но для всех было очевидно, что в такой ситуации Министерство не упустит возможности нагрянуть с проверкой в каждый дом и вывернуть наружу все самые грязные секреты. В поместье Малфоев к этому вполне были готовы. Несмотря на то, что никаких обвинений представителям старинного рода чистокровных волшебников предъявить никто бы не смог (даже если бы очень захотел), гостей все равно ожидали. Невзирая на совершенно разное отношение магического мира к волшебникам окончившим Слизерин или еще обучавшихся на этом факультете, а также необъятное количество слухов о том, что ничего честного там и в помине нет и все вопросы такие люди решают лишь при помощи денег, совершенно глупо было считать их идиотами. Веками Слизерин противопоставляли Гриффиндору каждый раз почему-то допуская одну непростительную ошибку… Почему-то магическое сообщество прочно укрепилось во мнении, что противоположностью гриффиндорской отваге является слизеринская трусость. Но это было невероятно далеко от правды, поскольку едва ли хоть один студент «змеиного» факультета отличался трусостью, зато каждый из них наверняка был невероятно хитер и расчетлив. Безусловно, в их кругах практически ничего не делалось без собственной выгоды и совсем уж точно никогда ничего не делалось себе в ущерб, но даже самый маленький ребенок из семьи, имевшей отношение к Слизерину, всегда стремился контролировать ситуацию и точно знал в какой момент нужно отступить чтобы выйти сухим из воды (если конечно ставилась такая цель). Были, конечно и безумные персоны, которые пренебрегали здравым смыслом и слепо следовали каким-то идеалам, но их было немного. *** Утро в поместье семьи Малфой в Уилтшире началось необычайно рано. Еще задолго до рассвета Нарцисса разбудила сына и велела ему одеваться. Несмотря на юный возраст, Драко был умен и прекрасно понимал всю ситуацию, хотя и не был слишком сильно посвящен в дела отца. Надев свой привычный наряд, состоящий из черных классических брюк, черной рубашки и черного пиджака, он неспешно спустился в обеденный зал, где во главе стола величественно восседал его отец, по правую руку от которого сидела мать. Рядом суетились домашние эльфы. Драко также неспешно дошел до стола и, кивком поздоровавшись с родителями, сел на свое привычное место — по левую руку от главы семейства. Завтрак, как и всегда, прошел в тишине. Драко часто размышлял о том, что вообще большая часть его жизни в родительском доме прошла в тишине. Здесь совсем не принято было обсуждать последние новости за ужином, рассказывать о своих мечтах и переживаниях. Даже улыбаться в этом доме было не принято. Драко едва ли вообще мог воспроизвести в своей памяти момент, когда он искренне улыбался в своем же доме. Подобное он едва ли мог позволить себе даже в компании своего лучшего друга — Блейза Забини, хотя, по правде говоря, он вряд ли мог бы себе это позволить даже наедине с самим собой. После завтрака никто не встал из-за стола и даже не нарушил до одури звонкую тишину. Все молча ждали. *** Проверка имения сотрудниками отдела магического правопорядка затянулась почти до самого вечера, после чего вся чета Малфоев была доставлена в зал суда для допроса лично министром. — Признаетесь ли Вы, Люциус, в том, что состояли на службе у Лорда Волан-де-Морта? — спросил Корнелиус Фадж не отводя взгляд от подсудимого. — Никак нет, ваше превосходительство, — ледяным тоном ответил глава семейства и неспешно добавил. — После своего возвращения Темный Лорд предпринимал попытки привлечь меня и мою семью на свою сторону. Но это было совершенно пустая трата времени, поскольку я остаюсь верен лишь Министерству и Вам, министр. Корнелиус Фадж едва заметно кивнул. Он выглядел полностью удовлетворенный ответом и не стал продолжать дальнейший допрос. Конечно, в этой истории все было совсем не так однозначно. Люциус прекрасно знал о возвращении Лорда Волан-де-Морта и не задумываясь вступил в ряды его приспешников. Он был удостоен доверия Темного Лорда и даже был посвящен в его планы, что не могло не льстить, однако даже это совершенно не мешало Люциусу здраво оценивать обстановку. Спустя некоторое время после возвращения повелителя, Малфой-старший понял, что все планы темного волшебника обречены на провал и решил отказаться от участия в магической волне. Разумеется, он не стал никого об этом оповещать, лишь исчез на некоторое время вместе с женой и сыном, рассчитывая на то, что в разгар битвы до них никому не будет дела. Расчет оказался верен и сейчас, когда финальная битва уже отгремела, чета Малфоев без какого-либо труда смогла выйти сухими из воды.