*От лица Дина Винчестера*
Я не думал, что когда-нибудь увижу её снова. Но вот она стояла передо мной, словно живая. — Мама, — это единственно, что я мог сказать. Я шагнул к ней навстречу и остановился. Меня накрыло осознанием того, что моя мама призрак. Она из тех, кого я уничтожаю на протяжении многих лет. Но больше всего ужасает то, что все эти годы она была лишена покоя. — Дин, — она медленно преодолела расстояние между нами. Моё тело покрылось мурашками, почувствовав холод, исходящий от её силуэта. — Мой мальчик, я так скучала. Она подняла руку и попыталась прикоснуться к моему лицу. Не вышло. Призрачные пальцы проходили сквозь кожу. Стало больно. Не физически. Морально. Осознав бессмысленность своих движений, мама опустила руку. Но не отдалилась. — Как бы я хотела тебя обнять. — Почему ты не упокоилась? — задал вопрос, пересиливая себя. — Я была упокоена. Какое-то время. Но этот дом слаб, сломлен. Он притягивает к себе страшные вещи. И мне пришлось вернуться. — Ты защищала Дженни и её дочку? Не давала полтергейсту причинить им серьезный вред? — догадался я. Она молча кивнула. Я внимательно всматривался в её лицо, пытался запомнить каждую деталь, каждую морщинку, каждую родинку. Всё. Будто силился наверстать все те годы, что её не было рядом. Что мы помним с четырёх лет? Немногое. Но сейчас у меня была прекрасная возможность заучить её образ снова, гораздо лучше. Одно только было не так — бледная слегка светящаяся кожа. Явный признак того, что она всё ещё мертва. — Ты не должна здесь оставаться, — пришлось сказать мне. Правило охотника — мёртвое должно оставаться мёртвым. И как-бы я не хотел обратного, мама не исключение. — Не должна, это верно, — она подарила мне грустную улыбку, — Я бы разобралась с полтергейстом раньше, только сил не хватало. Однако благополучие собственных детей, как оказалось, самый лучший стимул. Не волнуйся, скоро я снова вернусь на небеса. Дин, мне действительно жаль, что всё получилось именно так. — Знаю, — сказал я, пытаясь прогнать подступающие слезы, — Ты не виновата. — Дин… Не выдержал и опустил взгляд в пол. Призрачные пальцы попытались прикоснуться к моей руке. И снова не вышло. — Сэм… — продолжала мама, я посмотрел на брата, он стоял всё это время у стены и, казалось, не мог пошевелиться, — Мои мальчики. Я так сильно вас люблю. Она улыбнулась так нежно и ободряюще, будто говоря: «Всё будет хорошо, я всегда с вами», а затем отступила на шаг и уже через пару мгновений исчезла в холодном белом пламени.*От лица Даниэль*
Это был сложный вечер. После встречи с призраком матери Дин и Сэм были эмоционально разбиты. Особенно Дин. Всё время до прихода Дженни он сидел с отсутствующим выражением лица и почти не реагировал на происходящее вокруг. Сэм не далеко от него ушел. Мы с Миссури решили дать им время успокоиться и с беспорядком, устроенным полтергейстом, разбирались сами. Затем Миссури освятила дом и положила во все его углы специальные магические мешочки. В дальнейшем они должны были отпугивать от дома сверхъестественное. Мы прибрали всё, как могли, но разбитые вазы и рамки починить было не в наших силах. Однако Дженни нам и слова плохого не сказала. Наоборот, она искренне благодарила нас за помощь. Наверное, Дженни обратила внимание на состояние парней. Когда мы уходили, она неожиданно попросила меня задержаться. — Спасибо вам, огромное, Даниэль, я правда признательна, — сказала она, — Ещё я тут кое-что нашла недавно. Подожди минутку, я принесу. Она вернулась через пару минут и вручила мне шкатулку. Внутри были фотографии. Я рассмотрела первую: мужчина, женщина и два ребенка. Мэри Винчестер, маму Дина и Сэма, я узнала сразу, буквально два часа назад видела её в двух метрах от себя. Мужчина — Джон Винчестер. За 22 года он сильно постарел. Постоянный стресс и тяжёлая работа дают о себе знать. Мальчишками были Дин и Сэм. Это было логично само по себе, а знакомые зелёные глаза обоих не оставляли никаких сомнений. Я пообещала Дженни передать фотографии Винчестерам в подходящий для них момент, и затем мы расстались. Миссури очень любезной фразой «нечего вам по мотелям ошиваться, нахватаетесь ещё какой-нибудь заразы» предложила нам переночевать у неё дома. Отказаться было себе дороже. Мы остались. Ужинали втроём: я, Миссури и Сэм. Дин не захотел спуститься, и я решила пойти проведать, как он. — Дин, — окликнула его, заглянув в комнату. Он лежал на кровати и смотрел в потолок. Я подошла и села рядом с ним. — Харе киснуть, принцесса. Депрессивные мысли ещё никого не привели к чему-то хорошему. Попытка пошутить была откровенно жалкой и неуместной. Я сама это понимала. Но мне сильно хотелось отвлечь его, как-то развеселить. — Ладно, подвинься, — сказала я, когда он меня проигнорировал. Я вытянулась рядом с ним и тоже уставилась в потолок. — Хорошо лежим… Игнор. — Удобная здесь кровать, не то что в мотелях… Полный игнор. — Должно быть, на ней можно хорошо выспаться… Полный и очень раздражающий игнор. — Потолок тоже впечатляет… Такой белый… Приятно на него смотреть, не правда ли? Молчит. Да чёрт возьми! Лучше бы он наорал на меня, сказал не приставать с тупыми замечаниями, выгнал из комнаты. Меня устроила бы любая реакция, но не её отсутствие. Всё, что угодно, но не безэмоциональный взгляд в потолок. Хорошо, если отвлечь его не получается, будем бить в корень проблемы. — Знаешь, мы с тобой столько лет знакомы, но никогда не рассказывали друг другу о наших семьях. Страшное упущение. Семья — это же часть нас самих. Хочешь я расскажу о своей семье? Я остановилась. Неужели я действительно собираюсь это сделать? Все эти восемь лет я всячески избегала разговоров о моих родителях, Дин даже имён их не знает. Я доверяла Дину, но боялась боли. Мысли о родителях неизбежно приводили к воспоминаниям о ночи, когда их убили. Я посмотрела на Дина. Мне показалось или он слегка повернул ко мне голову? Возможно, это именно то, что ему сейчас нужно. Я поделюсь с ним, и тогда, может быть, он поделится со мной. И ему станет легче. Это заставило меня решиться. — Моего отца звали Аллан. Маму Стефани. Они были замечательными людьми. По крайней мере, родителями точно, меня они любили и всегда поддерживали. Папа считался главным в семье, но если быть честной, он всегда придерживался мнения мамы. Всегда делал так, как она хотела. Любил и желал видеть её счастливой. Мама его тоже любила. Наверное, больше всего в жизни. Она была готова ради него на всё, не видела в нём изъянов, считала идеальным мужчиной. Сейчас мне это кажется странным. Они так слепо любили друг друга. Неужели это возможно? Хотя кто я такая, чтобы рассуждать о любви. Я снова взглянула на Дина. Его положение изменилось. Теперь он смотрел не в потолок, а на свою руку, лежащую на груди. Это была моя маленькая победа. Теперь он ближе ко мне. Он меня слушает. — Родители были людьми литературы. Они оба обожали книги. Папа работал в издательстве городской газеты, а мама преподавала литературу в школе. По вечерам мы читали друг другу стихотворения и поэмы. Мы называли это литературной гостиной. По воскресеньям мы ходили в церковь. Мама верила в бога, — я сжала цепочку с крестиком и кольцами, висящую на моей шее, — Папа делал вид, что верил. Не хотел её расстраивать. Вообще, папина история очень интересна. В его венах текла кровь разных национальностей. Английская, испанская, даже русская. Его предки постоянно мигрировали. Из-за этого у моей родной фамилии Рейнсоль очень интересное происхождение. Мой дедушка родился в солнечной Испании, а в 23 года эмигрировал в дождливую Англию. И поразился смене погоды. «Соль» — это по-испански «солнце». «Рейн» означает «дождь». Вот так и получилась фамилия Рейнсоль. Без понятия, зачем дедушке нужно было менять фамилию. Возможно, у него было преступное прошлое. Папа точно знал, но не спешил со мной делиться. В общем, папа родился в Англии. Но потом он поехал учиться в США. Встретил маму. И не вернулся. Они поселились в Митчелле. Дедушка и бабушка вскоре умерли, мама сирота, с дальними родственниками я не знакома. После смерти родителей у меня никого не осталось, — я перевернулась на бок, лицом к Дину, — Зато у меня появились вы. Рассказ не оставил меня без расплаты. Уже на его середине мне пришлось прикладывать множество усилий, чтобы сделать голос лёгким и весёлым, да и вообще, чтобы не реветь. Получалось плохо. Теперь слезы медленно стекали по моему лицу на подушку. Я не удержалась и шмыгнула носом. И тут Дин наконец посмотрел на меня. — Ты плачешь, — тупо сказал он. — Сто очков Гриффиндору, — съязвила я, — за наблюдательность. Он поднял руку и большим пальцем стёр с моего лица новую слезу. Дин задумчиво смотрел на меня. Его ладонь так и осталась на моей щеке. Вдруг его глаза слегка округлились. — Чёрт возьми… — ошарашенно пробормотал он, — как я мог раньше этого не замечать… — Что? — смутилась я. Может, с моим лицом было что-то не так? Грязь? Царапина? Почему вообще Дин так странно смотрит на меня? — Ты так похожа на неё… — На… На кого? — На маму. Цвет волос, глаз. Мимика. Наверное, поэтому и не замечал. Потому что плохо её помнил. Я смутилась ещё больше. Как нужно себя вести, когда парень говорит, что ты похожа на его мать? Это вообще хорошо или плохо? — Не хочешь рассказать о своей семье?— слегка перевела тему я Дин вздохнул и убрал руку. — Я почти ничего не помню, — признался он, — Папа работал в автомастерской, мама сидела со мной и Сэмом. На самом деле у нас было далеко не всё хорошо. Родители друг друга любили, конечно, но очень часто ссорились. Иногда папа даже уезжал на пару дней и не брал трубку. Мама терпела. Она вообще была очень сильной. Ну, а про фамилию рассказывать нечего. Винчестер. Есть такая винтовка. Всё. — Информативно, — улыбнулась я. Мне показалось, что Дин приходит в норму. Но в его взгляде всё ещё была тоска. — Я могу тебе как-то помочь? — напрямую спросила я, — Может, ты чего-то хочешь? Я могу сделать тебе чай. Или съездить за пирогом. Он покачал головой. — Ничего не нужно. Я, наверное, лучше попробую сейчас заснуть. — Хорошо, тогда я пойду, сладких снов. Я поднялась с кровати. — Может, останешься? — неожиданно спросил он, когда я уже собиралась выходить из комнаты. Отчего-то сердце затрепетало. Я подавила улыбку и снова подошла к кровати. Дин встал, и мы легли уже под теплое одеяло. Мы даже не прикасались друг к другу. Первые пару минут. А затем я просто взяла и обняла его. Он не противился. Наоборот, обвил руками мою талию и притянул к себе ещё ближе. Так я и знала. Дину просто нужно было, чтобы кто-то был рядом. И он ни за что бы сам в этом не признался. Так я и заснула. В тишине комнаты. Под стук его сердца.*От лица Сэма Винчестера*
Мы остались с Миссури вдвоём, когда Дэль поднялась наверх проведать Дина. Сначала мы разговаривали на обычные темы: природа, политика, социум. Но затем Миссури резко переключилась. Её взгляд изменился. Она будто увидела во мне что-то неожиданно удивляющее. — Тебе снятся кошмары, — сообщила она. Было бессмысленно что-либо отрицать. Она читала меня, как открытую книгу. Я кивнул. — Знаешь, в чём твоя проблема? — спросила она, откинувшись на спинку кресла, — Ты плюешь на них. — В смысле? — В прямом, мой мальчик. Такие сны снятся вовсе не просто так. Ты бы прислушивался к ним. — Но это всего лишь кошмары, — возразил я. — Правда? Ты же знал, что в доме Дженни что-то не так. Тебе это снилось. Не похоже на простой безобидный кошмар. Весь оставшийся вечер я думал над её словами. Да нет. Быть такого не может. Вещие сны? Я же не какой-нибудь экстрасенс, да простит меня Миссури. Но всё же… Насчёт Дженни всё было верно. Что, если и остальные сны такие? Вряд ли. Это слишком невероятно. Наверное, с Дженни всё просто совпало. В рассуждениях об этом я и заснул. Я зашёл в свой дом. Кругом было темно и пусто. Наверное, Джессика ещё не вернулась домой. Что ж. Я её подожду. Уже поздно, она должна скоро вернуться. Я снял ботинки, бросил куртку на стул и повалился на кровать. Эти пару дней были очень сложными. Наконец, я могу отдохнуть. Вдруг на лоб упала капля какой-то теплой жидкости. У нас что, потолок протекает? Я стёр каплю со лба и открыл глаза. И впал в ужас. На потолке, прямо надо мною, распласталась Джессика. Кровь стекала с её разодранного живота. Я подорвался с кровати. — Джессика?! Джессика! Она смотрела на меня широкими от ужаса глазами. А затем Джесс загорелась. Пламя тут же охватило весь потолок. Я больше не видел свою любимую. Она сгорала заживо. Я проснулся. Снова кошмар. Снова ускоренное до максимума сердцебиение. Снова обливающееся потом лицо. О Господи, да когда же это всё уже кончится?! Сон казался мне абсурдным. Я не мог поверить, что смерть Джессики, причём не простая, а аналогичная смерти моей матери, может быть возможна. Наверное, все это и приснилось мне из-за того, что я увидел маму. Игры разума и ничего больше. Но чувство тревоги никак не хотело покидать меня, да и совет Миссури не выходил из головы. Я не выдержал этого и убедил Дина и Дэль побыстрее вернуться в Калифорнию. Да и задержался я. Пора уже домой. Вскоре мы попрощались с Миссури и отправились в путь.*От лица автора*
Миссури только проводила Дина, Сэма и Даниэль, как во входную дверь снова постучались. Миссури знала, кто к ней явился, ещё до того, как открыла. — Джон Винчестер, — протянула она в своей особой манере, пропуская мужчину в дом, — Надо же, явился. Угадай с трёх раз, кто у меня совсем недавно был в гостях. — Миссури, прекращай, — сказал Джон, усаживаясь на диван, прямо на то место, где ещё вчера сидел его старший сын. — Дурак ты, Винчестер, — хмыкнула Миссури, — Прячешься от собственных детей. Как же это по-умному. — Так нужно. Им рано ещё лезть в это дело. — Рано? Они не дети, Джон. Одному двадцать шесть, другому почти двадцать три. И вчера они разобрались с призраком твоей покойной жены. — Знаю, — Джон поджал губы, — Я не хотел этого, но так вышло. Спасибо, что не сказала им, что я здесь. — А я хотела. И сказала бы. Да вот только ты бы загрыз меня за это. Так что давай без благодарностей. Не заслужила. Зачем пришёл то? — Как они? — спросил Джон. — Батюшки, тебе ещё присущи отцовские чувства? — Миссури, — пригрозил Джон. — Да нормально всё с твоими балбесами. Вроде как. Я хоть и экстрасенс, но ты бы понял всё лучше. Они твоя кровь. — Хорошо, — кивнул Джон, слегка расслабившись, — А девчонка? — Тебя и Даниэль интересует? — удивилась Миссури. — Да. Почти. Ты не заметила за ней ничего странного? — Странного? — Странного. — Джон, странное сейчас лишь твоё поведение. Нормально всё с девочкой. — Уверена? — Полностью. С чего ты вообще про неё спрашиваешь? И сейчас, и в прошлый раз, когда приходил? С ней должно быть что-то не так? — Не знаю, — признался Джон, — Не уверен. Но это вполне возможно.*От лица Даниэль*
Почти сутки мы ехали в Калифорнию. Сэм предвкушал скорую встречу с Джессикой. Мне нравилось выражение счастливого ожидания на его лице. А вот Дину не очень. Всё это значило лишь одно — Сэм снова бросает охоту и возращается к обычной жизни. Жизни, в которой Дину не было места. Мы попрощались с Сэмом у его дома, подождали, пока он зайдет в здание. Но Дин не спешил уезжать. Он сидел и смотрел на окна Сэма. Прямо, как тогда, когда мы приехали сюда в первый раз. — Дин? Почему мы не уезжаем? — Не знаю, — пробормотал он, — у меня плохое предчувствие. — Ты просто устал. И расстроен. Поехали. — Дай мне ещё хотя бы пару минут, — попросил он. Вообще, машина была его. Мне в любом случае оставалось только сидеть и ждать. Улицу постепенно обволакивал сумерки. Окна в соседних домах всё загорались и загорались. Вот настал черед и окон Сэма. Их осветил яркий свет. Наверное, Сэм сейчас обнимает свою Джессику и пытается рассказать ей что-то правдоподобное про нашу поездку. — Дэль, — сказал Дин, резко выпрямившись. — Ау? — я зевнула, потягиваясь. — Мне кажется, этот свет не от лампочки, — сказал он, указав на окна квартиры Сэма. Я пригляделась, и правда! Это была не лампочка, а самый настоящий огонь! Он уже перекинулся на подоконник. Занавески горели. Дин выскочил из машины и бросился в дом. Я поспешила за ним, но притормозила и, решив действовать разумно, позвонила пожарным.*От лица Сэма Винчестера*
Всё было, как в моём сне! Абсолютно всё! Джессика горела на потолке, а я ничего не мог сделать. — Джессика! Джесс! — кричал я, задыхаясь от дыма. — Сэм! — кто-то дёрнул меня за рубашку. Я повернулся и узнал Дина. Он потащил меня к выходу. Я попытался освободиться от его хватки. — Оставь меня! Дин! Там Джессика, Дин! Она там! Там! Она горит! Она умирает! Дин, пусти! Джессика! Джесс! Джесси… Но Дин не отпускал меня. Он всё тащил меня вон из комнаты. И вскоре у меня уже не осталось сил сопротивляться.